Арктическое время: как Север учился жить по часам

Фото: Пётр Ушанов / GeoPhoto

Экологические часы коренных народов

В условиях неритмичной освещённости, где полярные день и ночь лишали привычных ориентиров, коренные народы Арктики жили по времени окружающей среды – системе, которая была строго структурированной и встроенной в природный цикл. Инуиты, алеуты, саамы и юпики пользовались сезонными календарями, основанными не на количестве дней, а на наблюдаемых изменениях ландшафта, поведения животных, состоянии снега и воды.

У инуитов канадского Арктического архипелага количество сезонных периодов варьировалось от общины к общине – обычно от восьми до двенадцати. Эти периоды определялись не фиксированной датой, а процессом: «время, когда морской лёд начинает блестеть и влажнеть под солнцем», «период тонкого весеннего льда, по которому можно выйти на охоту на кольчатую нерпу», «лето» как состояние, когда открывается возможность передвижения на каяках. В языке многих инуитских групп сами названия сезонов имели глагольную природу – они обозначали действие или изменение, а не календарный блок.

Календарь эвенков. Источник: dzen.ru

У юпиков западной Аляски сезонность также была чётко выражена. Вместо месяцев использовались периоды вроде «время первых устойчивых заморозков», «время открытой воды», когда допускается выход на умиаках, или «сезон движения карибу». Эти периоды определяли как хозяйственный цикл, так и социальную жизнь: момент строительства хранилищ, распределение ролей в семье и время проведения обрядов.

В саамской традиции северной Норвегии и Финляндии существовал восьмисезонный календарь, ориентированный прежде всего на поведение оленей. «Время весеннего выпаса», «время переходов», «время спаривания» обозначали цикличность природы и одновременно регулировали экономику. Ошибиться в определении периода означало пропустить миграцию стада или сезон охоты. Помимо этого, саамы пользовались особой «временной топографией» – умением считывать сезон по качеству снега: плотному, ветровому, слоистому.

Коренные жители Арктики активно использовали и естественные суточные ритмы. Они ориентировались по направлению ветра, цвету горизонта в сумерках, оптическим явлениям вроде гало (светящееся кольцо вокруг источника света), по звуку льда при сжатии или расслаивании. Этнографы отмечали точность предсказаний погоды у канадских инуитов Баффиновой Земли: охотники могли по состоянию снега, изменению ветра или «звенящему» звуку льда определить приближение шторма.

Инуиты в традиционных парках. Фото: Ansgar Walk. Источник: commons.wikimedia.org

Эта экологическая система времени была оптимально адаптирована к условиям, где механические часы долгое время не имели практического значения. В период полярной ночи, когда нет рассвета и заката, а солнечные ориентиры исчезают, абстрактное «человеческое время» становилось условностью, а природное – инструментом ориентирования и выживания.

Появление «часовой культуры» в Арктике и борьба с полярной ночью

В 18-19 веках на Север постепенно проникала «часовая культура». Китобойные суда, которые приходили к берегам Аляски, Баффиновой Земли и Гренландии, вели точные судовые журналы с фиксированным хронометражем, данными о погоде и длительности переходов. Позже механическое время принесли миссионеры, промысловые компании и школы. Коренные жители сталкивались с новой системой отсчёта и постепенно формировали двойной режим времени: природные циклы, определяющие охоту и перемещения, и введённое извне расписанное по часам «время белых».

При этом полярная ночь оставалась главным препятствием для внедрения механического времени. Исследователи фиксировали, как отсутствие света нарушает внутренние ритмы человека. В экспедиции Фритьофа Нансена на «Фраме» (1893–1896) участники вели дневники усталости и активности: спустя два месяца беспросветной ночи члены команды отмечали потерю ощущения даты и суток. В ходе зимовки Амундсена 1903–1905 годов на острове Кинг-Уильям (остров канадского Арктического архипелага) экипаж рекомендовал каждому вести личный дневник, чтобы «удерживать структуру времени».

Отплытие «Фрама» из Бергена 2 июля 1893 года. Источник: commons.wikimedia.org

Коренные жители переносили полярную ночь иначе: отсутствие света не мешало им ориентироваться по ветру, звуку льда или поведению животных. Но с появлением школ и факторий в 1920–1930-е годы общины вынуждены были совмещать традиционный ритм и формальное расписание. Например, в школах Нунавута зимой уроки начинались позже, чтобы вписаться в период сумеречного света, а в поселениях северной Аляски школы сокращали расписание в период весенних выездов на охоту.

Первые временные зоны

Перевод Арктики на мировое время начался с созданием почтовых линий и административных центров. В 1913 году Канада ввела официальные временные зоны на Севере, но большинство арктических поселений перешли на них только в 1930-х. На Аляске унификация времени завершилась только в 1983 году – до того в штате действовало четыре разные зоны, и Север часто жил в своей системе координат.

Но настоящей «инвестиции во время» стали научные станции. В 1947 году США открыли исследовательскую станцию в Барроу (ныне Уткиагвик на севере Аляски), где фиксировали метео- и временные данные каждые три часа – впервые в истории региона. В Канаде аналогичную функцию выполняла станция Алерт, основанная в 1950 году и ставшая самой северной постоянно действующей метеостанцией в мире. Именно здесь начали формировать первые синхронные временные ряды, которые связали Арктику с глобальной системой наблюдений.

Станция Барроу. Фото: NOAA

Современная эпоха: когда Север живёт в нескольких режимах сразу

Сегодня Арктика одновременно живёт в природном, государственном и технологическом времени. Научные станции работают по строгому UTC-графику (всемирному координированному времени), авиационные рейсы – по локальному времени, охотничьи общины – по экологическому циклу. Кабельная сеть позволила синхронизировать работу медицинских служб и транспорта. В Канаде низкоорбитальные спутниковые системы обеспечивают связь в реальном времени даже на самых отдалённых островных территориях. На Аляске программы мониторинга миграции карибу фиксируют данные по минутам – в 2023 году было собранно 8,2 миллиона GPS-точек перемещения животных.

Карибу в апреле во время миграции на север к местам отела. Фото: Kyle Joly. Источник: nps.gov

При этом многие общины продолжают адаптировать свои режимы под природные ритмы: школьные каникулы в Нунавуте и северном Квебеке до сих пор подстраиваются под сезон охоты, а медицинские эвакуации планируются с учётом состояния льда. Арктика не перешла на единое время – она научилась жить в нескольких системах одновременно.

***

Денис Ивановский, специально для GoArctic