Языком танца – о народах Крайнего Севера
Спектакль об оленных чукчах под музыку Баха, невидимая нить жизни эвенского народа, юкагирское поверье, танец Сээдье и математика, народный ансамбль «Гулун», «Семя жизни» и «Волшебный шкаф»

Климент Черемкин в спектакле «По ту сторону…» Здесь и далее фото предоставлены ГБУ РС(Я) «Государственный театр коренных малочисленных народов Севера»
Критик и драматург Олег Лоевский как-то назвал Якутию «театральной страной», имея в виду успех местных режиссеров в масштабах не только России, но и всего мира. Между тем театральные коллективы республики, за исключением «Театра Олонхо», известны гораздо меньше.
Недавно появился повод рассказать об одном из таких коллективов – «Театре коренных малочисленных народов Севера». В нем появился новый художественный руководитель Климент Черемкин. С ним наш сегодняшний разговор.
Между Бахом и девушкой-стерхом
– Климент Николаевич, изучил вчера афишу вашего театра. Я правильно понимаю: в нем актеры из числа коренных народов Севера играют спектакли о жизни и культуре этих самих народов?
– Все так. Это не значит, что мы замыкаемся только на произведениях писателей Якутии. В репертуаре театра есть, например, спектакль «В чаще» по Рюноскэ Акутагава. Но японский рассказ мы переложили на чукотский лад – имена героев изменены, а действие происходит в местности, где обитают оленные чукчи Якутии. Музыкальное сопровождение в спектакле барочное – Бах. Казалось бы, где Бах и где таежная тундра, но зрители и критики остались довольны.
Климент Черемкин в роли бродяги из спектакля «В чаще»
– Об оленных чукчах, стало быть, есть спектакль. Что с другими народами?
– Эвенским можно называть постановку «Хуума». Как написано в афише, в ней «отражается невидимая нить жизни эвенского народа в духе танца Сээдье». По рассказу долганской писательницы Ольги Фальковой в театре поставили спектакль «Проклятое стойбище» – о трагедии 1910-х и в 1960-х годов, когда от эпидемии оспы вымерло долганское племя Муна. Эвенкийский фольклор представлен в нашем репертуаре спектаклем «Легенда о Гаса Хунат».
– Это постановка на эвенкийском языке?
– Да, но слов в нем немного. Все наши спектакли преимущественно пластические. «Легенда» – это трогательная история любви девушки Гаса Хунат и кузнеца Кирана Иячина. Вопреки проискам богача Хуламы и злого шамана Халтай Самаана, они остались парой, превратившись в прекрасных стерхов. Есть в репертуаре театра и спектакль «О чем поешь в ночи, белая волчица?» по пьесе Николая Курилова.
– Он вроде бы юкагирский писатель?
– Да, все верно. В основе спектакля юкагирское поверье о том, что «если юкагир заблудился в тундре и замерз, то его душа переходит в душу волка…» Кроме того, при театре действует несколько танцевальных коллективов. В их репертуаре танцы всех коренных народов Якутии.
Сцена из спектакля «Проклятое стойбище»
На пути к новой должности
– Вы сами кто по национальности, Климент Николаевич? И какие национальные традиции соблюдались в вашей родительской семье?
– Я эвен. Родился и вырос в селе Сасыр Момского района. Дома разговаривали, в основном, на якутском. Но танец Сээдье, – наверное, самый известный культурный бренд эвенов, – мои родители знали. Хотя мама работала воспитательницей в детском саду, а отец учителем физкультуры. Поэтому и я сколько себя помню любил народный танец, был солистом детского фольклорного ансамбля «Хонначан».
– Вы женаты?
– Нет, я пока холостой.
– Жену только своей национальности возьмете?
– Нет, для меня это не принципиально.
Сцена из спектакля «Нёлтэк»
– Несмотря на любовь к танцу, высшее образование вы получили как учитель математики. Почему так вышло?
– На учителя выучился, потому что в сравнении с профессией танцора или хореографа она казалась более надежной. Но танец тоже не оставил. У меня мама создала в Сасыре народный ансамбль «Хэку». Я работал в школе, а в свободное время занимался в ансамбле, выступал с концертами. И так в течение шести лет. С 2009 года я начал пробовать себя и как хореограф.
– С 2012-го по 2014 год вы были артистом «Театра Олонхо», но оставили его ради «Театра народов Севера»…
– Не совсем так. Наш театр вырос из народного ансамбля «Гулун». Когда я пришел туда артистом, он еще функционировал при «Театре Олонхо». В 2014-м ансамбль был преобразован в «Государственный театр коренных малочисленных народов Севера». Костяк труппы у нас остался тот же самый. Можно сказать, вся моя жизнь в Якутске связана с этим коллективом.
Студия танцевального искусства «Маска» при «Театре народов Севера»
– Как вы стали художественным руководителем театра?
– Прежний руководитель Любовь Алексеевна Никитина ушла, и мне предложили занять ее место. Я согласился, прекрасно понимая все издержки новой должности. Это ведь не только статус, но и огромная ответственность. Кроме того, она требует навыков административной работы. Я их приобрел как председатель профкома театра.
– Чего бы вы хотели добиться в новой должности?
– У нашего театра особая миссия – сохранение культуры коренных малочисленных народов Севера. По финансовым причинам и чисто физически мы не можем приехать с гастролями в каждое национальное село огромной республики. А если бы и могли, это все равно не решило бы национальных проблем, главная из которых утрата языка. То, что мы можем сделать, – это записать интервью с носителями языка и выложить их в интернет. Хочется, чтобы это было сделано на профессиональном уровне, поэтому буду писать заявки на гранты.
Актеры театра играют ездовых собак в спектакле «Преданность»
Еще раз о любви
– Климент Николаевич, как у хореографа-постановщика у вас в «Театре народов Севера» идет два спектакля: «Семя жизни» и «Волшебный шкаф». Расскажите о них.
– Если коротко, то в первом спектакле поднимается проблема загрязнения природы человеком. Семя жизни в образе маленькой девочки вложило в человека любовь и огромную силу, и до поры до времени он жил с ней в гармонии. А потом человек забыл об этом и пришел в нынешнее состояние. Все это передано языком танца, понятным без переводчика. И, кстати, я ставил этот спектакль не один, а вместе с Катериной Захаровой и Владимиром Николаевым.
– Название спектакля «Волшебный шкаф» как будто отсылает к «Хроникам Нарнии» Клайва Льюиса…
– Скажем так, это одно из произведений, вдохновивших меня и Владимира Николаева на постановку данного спектакля. Кроме того, в нем можно найти параллели со «Сказкой о потерянном времени» Шварца. По сюжету, мальчик из-за своего поведения попадает в волшебный лес, где, пройдя через различные испытания, становится добрее. Спектакль адресован самым маленьким нашим зрителям.
– Три спектакля для «Театра народов Севера» поставил Сергей Потапов, наверное, самый известный якутский театральный режиссер. Каково с ним работать?
– Для начала назову эти спектакли – «В чаще», «Хуума» и, совсем свежая постановка, «Золотые слезы Синей птицы». Несмотря на всероссийскую и мировую известность, Сергей Станиславович демократичный человек. И он очень высокого мнения об актерах, начинает работу с установления эмоционального контакта с труппой. «Ребята, пожалуйста, поверьте в меня, – говорит он на первой репетиции, – я вам все расскажу, покажу. Я вам форму сделаю, а вы уж потом ее содержанием наполните». При таком вот доверительном настрое и получаются классные постановки.
Климент Черемкин в спектакле «Золотые слезы Синей птицы»
– Кстати, о чем спектакль «Золотые слезы Синей птицы»?
– Мало кто знает о депортации прибалтийских народов на берег моря Лаптевых. Была такая тема в годы Великой Отечественной войны. Литовцу Айдасу (актер Уйгу Семенов) особенно не повезло – уже на новом месте он попал в тюрьму и чуть было не замерз. Его спасла эвенка Дая (Кэскилээнэ Туприна). Между ними завязываются отношения. Апогеем чувств Айдаса и Даи становится желание завести ребенка. Другими словами, спектакль о любви.
***
Алексей Егоров, специально для GoArctic