Архангельск и климат: что поменялось за полвека

Знайте, по истинной правде, самый сильный холод в свете в России; трудно от него укрыться.

Марко Поло. Книга о разнообразии мира, Глава CCXVIII

В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе...

А.С. Пушкин. Евгений Онегин. Глава V

Те, кому немного за сорок лет, помнят, что детишкам за шарфик подкладывали носовой платок, который закрывал рот и носик, -- для защиты не от вируса, а от холодного воздуха…

Зимним днём из труб деревянных домов, которых тогда было много в центре Архангельска, вертикально вверх поднимался белый от мороза, выделяющийся на фоне тёмного неба (а зимой в Архангельске почти круглые сутки темно!) дым. Мостовые были прикрыты толстым слоем притоптанного автомобилями снега, а вдоль тротуаров возвышались белоснежные сугробы. В этих сугробах ребятишки и молодёжь могли «купаться», как в водоёме.

В Архангельске не было «сибирских морозов», но при температуре минус двадцать и ниже, при высокой влажности и постоянном ветре холод ощущался, как будто на термометре градусов сорок. Невзирая на возраст, люди передвигались по улицам очень резво; недаром говорят: в сильный холод всякий молод. На подъездах тогда не было кодовых замков, и можно было забежать в чужой дом, погреться у батареи…

Как это не похоже на современные зимы! Лет двадцать, наверное, назад жители Архангельска вынуждены были отмечать Новый год при почти полном отсутствии снега. За последние годы уже привыкли к этому. Поздней осенью и зимой здесь круглые сутки темно или, во всяком случае, сумеречно, поэтому тёплые и бесснежные зимы совершенно не радуют: темно, сыро, скользко. Снежок только выпадет – и уже растаял; зимой чуть приударят морозы, и растаявший снег превращается в лёд, по которому люди идут утром на работу скользя, рискуя упасть и получить травму, А вечером возвращаются уже практически по лужам…

Сугробы можно увидеть только за городом, а влажный асфальт на проезжей части появился, наверное, не только в связи с увеличившимся за последние десятилетия в несколько раз количеством автомобилей.

Да и лето уже какое-то другое: раньше можно было всю «белую» ночь читать книжку, не включая электричества. Теперь даже июньские ночи стали туманными и нередко дождливыми.

Несколько тысяч лет назад на смену «большому ледниковому периоду» пришёл так называемый «климатический оптимум»; на территории Архангельска тогда росли весьма теплолюбивые деревья (ясень, липа, даже дуб), что подтверждается находками, сделанными на неолитической стоянке «Кузнечиха». А лет пятьсот назад резкое похолодание, продолжавшееся около трёх веков, привело к тому, что нетающие льды спустились настолько низко к побережью, что местные промысловики вдоль кромки этих льдов на своих небольших судах добирались до островов Шпицбергена и Новой Земли. Тогда, кстати, возникла уникальная «поморская культура», не только экономическая, но и социальная: сложились традиции гостеприимства, предполагавшие предоставление крова и пищи любому путешествующему, потому что длительное нахождение на открытом воздухе было опасным для жизни. На улицах городов и больших сел в сильные морозы жгли костры, у которых люди могли погреться. А в сильные морозы и другую непогоду в сельских церквях били в набат, чтобы указать сбившемуся с дороги путнику правильное направление к жилью.

Кстати, и в наше время существуют правила для заполярных городов устраивать остановки городского транспорта на меньшем расстоянии друг от друга, чтобы минимизировать пребывание человека на открытом воздухе.

Уже со второй полвины XIX века стало заметно теплее, и в 1930-е годы, льды в Арктических морях были настолько «лёгкими», что, наконец, началась эпоха освоения Северного морского пути...

Таким образом, можно говорить о цикличности изменения климата. Но вряд ли это так резко происходило на памяти одного поколения.

Привычный для архангелогородцев климат, каким они его помнят лет сорок-пятьдесят назад, всегда был непредсказуемым. Резкие изменения погоды, неожиданные оттепели зимой и холодный ветер, который мог принести даже снег, -- летом. Кажется, в 1977 году архангелогородцы нежились под июльским солнцем в редкий для Севера жаркий день на своём замечательном городском пляже, отличающемся чистым, мелким песком. И вдруг налетел северный ветер («моряна»), который принёс с собой… сильный град, и люди бежали, кто куда, накинув на себя одежду, обернувшись в пляжные полотенца – пытались спрятаться от неожиданного холода. Или, к примеру, 1995 год, когда на майские праздники навалило столько снегу, что за вдруг выросшими сугробами не видно было идущих пешеходов… Но это жителями воспринималось как те самые исключения, которые и подтверждают правила: на Севере зима длинная и суровая, лето – короткое, но жаркое.

Но сейчас наблюдается уже тенденция, результаты которой сложно предугадать обывателю. Специалисты же расходятся во мнении: ожидать ли нам резкого потепления, или, напротив, нового ледникового периода.

Если среди тёплой в целом зимы вдруг происходит резкое и существенное понижение температуры, северяне уже привыкли, что это ненадолго: шубы и валенки можно не доставать. И к дождливому и прохладному лету тоже привыкли. Уже «не работает» местная примета, что после Дня военно-морского флота (последний выходной в июле) начинается осень. Теперь солнечно и хорошо может быть в сентябре, и даже в октябре, а вот привычная зима начинается значительно позднее, и длится меньше обычного. Старожилы утверждают, что климат стал примерно такой, как в районе Котласа – города в 480 км юго-восточнее Архангельска. Поговаривали, не произошло ли уже смещение полюсов?? …Впрочем, «полярная ночь» и «полярный день» в Архангельске наступают по прежнему графику.

Приходится иногда слышать, что потепление климата сделает Север более комфортным для жизни. Так ли это?

При всех физиологических проблемах, которые возникают у человека при соприкосновении с холодом, следует учитывать, что восприятие его зависит от той культуры, в которой человек сформировался.

Для местного населения холод не был столь страшен, что отмечали наблюдатели издавна. Архангельский губернатор писал в 1842 году: 

«Суровость климата отражается в такой степени, что решившийся остаться на воздухе несколько часов без шубы находится в опасности подвергнуться болезни. Впрочем, при всей суровости, климат здешний довольно здоров, эпидемических упорных болезней не бывает и смертность мала». 

«климат очень суров, но люди одеты в шерсть и меха, спят на меховой подстилке и укрываются мехом… С медицинской точки зрения при соответствующем образе жизни это отнюдь не опасно. Холод переносится легче, чем жара…».

 

«Мразы лютые», «хлад безьмерьный» -- так описывали северные зимы путешествовавшие по Севру в XVI-XVIII веках, отмечая, что местное население к холоду относится без особого страха, принято даже новорождённых обтирать снегом. Такое отношение отражалось в пословицах («В зимний холод всякий молод») и в неоднократно описанных традициях (снежные купания после горячей бани, и проч.)

Северянин приспособился к холоду, научился минимизировать отрицательные последствия соприкосновения с ним (режим труда, предполагающий длительное нахождение в тёплом помещении; соответствующая пища, содержащая много белков, жиров; тёплая одежда; способы коллективной поддержки – гостеприимство, наличие в отдалённых местах избушек с необходимым запасом топлива и еды для случайного путешественника).

Впечатление о северном климате у наблюдателей было разное, возможно, опиравшееся на личный опыт. Одни считали, что люди на севере мрачные (психоэмоциональное напряжение), другие, напротив, отмечали удивительный для жизни в таких условиях жизненный оптимизм.

Морозы вдали от побережья (например, в Нарьян-Маре и даже в Якутске) не столь чувствительны и даже здоровы для организма: при таких низких температурах вряд ли выживают все болезнетворные бактерии.

Привыкнув к морозному климату, северяне воспринимают нынешнее зимнее потепление и летнюю сырость как «гнилую погоду», связывают с ней рост инфекционных, простудных заболеваний, общее недомогание.

Особенно негативно современные погодные аномалии влияют на изменение привычного образа жизни. Это ощущают на себе даже горожане, хотя, казалось бы, их жизнь мало зависит от изменения климата.

Медики давно отмечали, что отсутствие значительную часть года естественного освещения негативно влияет на психофизиологию человека. Белый, чистый снег при этом повышает настроение, морозец – бодрит. Даже короткий зимний день был совсем недавно морозным и солнечным. Сырая, промозглая, ветреная погода, которая продолжается в самое тёмное время – с ноября по февраль, заставляет людей сидеть дома, выходить только по необходимости.

Ещё сложнее тем, кто живёт далеко от городов. Например, жители острова Вайгач ещё недавно добывали пресную воду, вылавливая айсберги, заплывавшие даже летом в бухту Варнека; теперь этого почти не случается, и людям приходится выезжать за водой на внутренние ледники, площадь которых из-за потепления постоянно сокращается. 

Побережье острова Вайгач

Ненцы материковой тундры и прежде страдали летом от комаров и мошки, спасаясь только тем, что перегоняли свои оленные стада на побережье, где сохранялась «вечная мерзлота». Теперь и она подтаивает, и от гнуса совершенно некуда деваться (спасает только «химия» - инсектицидные препараты). А что будет, если вечная мерзлота растает? Смогут ли люди и животные спастись от туч кровососущих насекомых? Не «оттают» ли какие-то неизвестные нам и потому особенно опасные бактерии?

Если взглянуть на карту северных территорий, можно увидеть огромное количество речек, через которые необходимо перебираться, чтобы достичь отдалённых населённых пунктов. Многие реки несудоходны, и «северного завоза» по ним не осуществляют. Всё необходимое завозят зимой, по естественным мостам – скованным льдами речкам. Случаются такие года, когда эти «дороги жизни» если и устанавливаются, то буквально на несколько дней. А ведь в условиях современной «оптимизации» людям приходится добираться в другие населённые пункты не только в администрацию, больницу, школу, но и в магазин! Одна возможность – идти пешком по искусственно намороженной тропке через реку. Хорошо, если местная власть заботится о населении и обеспечивает их транспортом или хотя бы нормальной дорогой до реки и от реки. Хотя – переходить реку по таким тропкам нередко опасно для жизни.

Ещё хуже бывает в межсезонье, которое в последние годы затягивается. Лёд уже подтаял, ходить по нему нельзя, но и река для организации паромной переправы ещё ото льда не освободилась. В таких случаях приходится использовать дорогой авиационный транспорт – для завоза продовольствия, для оказания медицинской помощи. Не только «богом забытые» деревушки, но и районные центры оказываются в таком положении.

Конечно, есть и положительные моменты, связанные с потеплением. Ещё лет двадцать-тридцать назад в селениях на побережье Белого моря жители выращивали только картофель да кое-что из овощей. Теперь дома здесь мало отличаются от среднерусской деревни – с палисадниками, где растут цветы; на огородах в теплицах и даже на открытом грунте выращивают овощи. Связано ли это с распространением среди населения новых (садоводческих, цветоводческих, огороднических) знаний, или повлияло потепление климата, удлинение тёплых сезонов, – сказать сложно. Но результат налицо.

Впрочем, потепление в определённой степени негативно влияет на традиционные занятия населения, например, на ловлю рыбы сеткой. Тюлени, лежбища которых сокращаются из-за таяния льдов, перебираются ближе к берегу и «воруют» рыбу прямо из сетей: промысловику достаются лишь головы…

***

Изменение климата не является редкостью в истории. На Севере обычно такие изменения происходят особенно резко. Так, похолодание в Северной Европе в Средние века привело к тому, что население вполне обитаемого прежде острова Гренландия оказалось совершенно отрезанным от материка и перестало получать необходимые для жизнеобеспечения продукты. Люди покинули остров или погибли.

Другие народы смогли приспособиться к экстремальному холоду. Ненцы,  которые пришли на арктическое побережье из южной Сибири, не только создали адекватную социальную и экономическую систему,  но и антропологически приспособились к существованию в холодных условиях.

Русские создали «дом-двор», который позволял им в течение самых холодных зимних недель не выходить из  помещения,  поскольку  жильё, основные хозяйственные постройки и скотный двор располагались под общей крышей. Русская печь позволяла нагревать помещение и долго держать тепло; в ней готовили хорошо проваренную (что необходимо при жизни в холодных условиях) пищу; на печи и полатях согревались маленькие дети и старики. Русская баня служила не только для гигиенических процедур, но и была своего рода профилактикой болезней, связанных с холодным климатом. Более того, со временем сформировалась особая зимняя развлекательная культура: это время было «безработное», время отдыха, расслабления. Дети и взрослые слушали рассказы и сказки стариков, а молодёжь, которую «грела кровь», каталась с гор, играла в снежки и всячески развлекалась,  несмотря на сильный мороз…

Этот опыт жителей Русского Севера убеждает в  способности населения адаптироваться к любым природным катаклизмам.  И что бы нас ни ожидало – резкое похолодание или резкое потепление, - потомки русских  и ненецких первосёлов смогут приспособиться, чтобы полноценно жить и работать на Севере.

Автор: Татьяна Головина, Архангельск.