Морж тихоокеанский

В недавно вышедшей статье автора на портале GoArctic приведена общая характеристика, описание особенностей размножения и развития, питания и поведения, общие для всех трёх подвидов моржа, населяющих Российскую Арктику: атлантического, лаптевского и тихоокеанского. Однако следует упомянуть, что в отличие от атлантического и лаптевского моржа, тихоокеанский морж является промысловым подвидом, причём самым большим. Длина тела самых крупных самцов тихоокеанского моржа может достигать 4,5 м, самок – 3,7 м; масса тела самцов – около 1500 кг, а самок – 800-900 кг.

Область распространения тихоокеанского моржа включает Чукотское море, восточную часть Восточно-Сибирского и северную часть Берингова морей. В особо лёгкие по ледовым условиям годы тихоокеанский морж достигает  приполюсных районов, а в Восточно-Сибирском море – до  Чаунской губы. Вдоль северного побережья Аляски моржи доходят до северной оконечности североамериканского континента – мыса Барроу. Зимой и в начале весны большинство животных сосредоточивается у о. Св. Лаврентия и в районе между Бристольским заливом и островами Прибылова. В это время года животные предпочитает стационарные заприпайные полыньи и зоны раздробленных дрейфующих льдов. Одиночки и небольшие группы моржей в отдельные годы перезимовывают в Чукотском и Восточно-Сибирском морях в районах со значительным числом каналов и разводий во льду. В российской части Чукотского моря летом и ранней осенью моржи концентрируются у северного побережья Чукотского полуострова, в проливе Лонга, в районе островов Врангеля и Геральд; часть животных мигрирует в восточную часть Восточно-Сибирского моря.

Для тихоокеанского моржа характерно образование больших лежбищ; наиболее крупные расположены на северном и восточном побережье Чукотского полуострова и на острове Врангеля. Самое крупное лежбище, насчитывающее более ста тысяч голов, в последнее десятилетие регулярно образовывалось в районе мыса Сердце-Камень. В последние пятнадцать-двадцать лет довольно крупные лежбища моржей образуются на северо-западном побережье Аляски. При отсутствии льда моржи иногда образуют на берегу небольшие по численности залёжки, насчитывающие по нескольку десятков особей. 

Тихоокеанские моржи ежегодно совершают значительные по протяжённости миграции. В апреле животные начинают мигрировать в северном направлении, появляясь у южных и восточных берегов Чукотки. В конце мая – начале июня массовая миграция моржей через Берингов пролив заканчивается, основная часть животных направляется в западную часть Чукотского и восточную часть Восточно-Сибирского морей, часть стада мигрирует на восток – вдоль северо-западного побережья Аляски. С началом интенсивного льдообразования, в средние по ледовым условиям годы приходящегося на октябрь, начинается обратная миграция моржей, которая заканчивается обычно в ноябре, когда животные вновь появляются в Беринговом море. Во время осенних миграций большинство животных придерживаются прибрежной зоны. При отсутствии льдов они выходят для отдыха на постоянные или временные береговые лежбища.

Численность тихоокеанских моржей до начала их коммерческой промысла не известна. Высказывается предположение, что она составляла, как минимум, двести тысяч голов. В последующее время численность популяции заметно колебалась в ответ на различный уровень изъятия. Широкомасштабный неконтролируемый коммерческий промысел нанёс большой ущерб тихоокеанскому моржу, и к середине 1950-х гг. численность популяции составляла примерно 50-100 тыс. голов. Постепенное восстановление численности началось в 1960-1970-е гг. после снижения пресса добычи. В 1990 г. она ориентировочно оценивалась в 200 тыс. голов. В 2005-2006 гг. были проведены совместные российско-американские авиаучёты тихоокеанского моржа в Беринговом море, где, как сказано выше, зимует подавляющая часть моржей. Проведённые по окончании учётных работ расчёты показали, что минимальная численность популяции составляет 129 тыс. особей.

В 2013-2017 гг. были продолжены исследования по оценке численности популяции с использованием метода генетического мечения – повторного отлова меченых животных. Предварительная оценка численности популяции – 283200 особей (это средняя оценка), что более чем в два раза превышает оценку численности, полученную по результатам авиаучётных работ в 2005-2006 гг. Возможно, это свидетельствует о росте численности популяции. Но к такому заключению следует относиться очень осторожно, так как в 2005-2006 гг. авиаучётами была охвачена не вся часть ареала моржа в Беринговом море. Да и за столь короткий срок численность популяции если и росла, то не столь быстрыми темами. Более того, в ряде публикаций российских экспертов по тихоокеанскому моржу высказывается предположение, что в начале текущего столетия происходило падение численности популяции, вызванное воздействием потепления климата на ледяной покров – основное местообитание моржа. Основанием для такого предположения послужили данные о снижении выживаемости молодняка, исчезновение ряда береговых лежбищ на Камчатке и на корякском побережье и падение численности животных на ряде действующих лежбищ.

Одна из угроз моржу – потепление климата в Арктике, которое приводит к значительному изменению ледового режима морей. Лёд для моржей — основная платформа для размножения и отдыха. В период его отсутствия животные лишены возможности отдыхать на льду и использовать для добычи мелководья в центральной части Чукотского моря. В такие годы они вынуждены в течение продолжительного времени держаться на береговых лежбищах. На некоторых из них численность моржей может достигать нескольких десятков тысяч, в результате чего в прибрежной зоне, где кормятся животные, может возникать дефицит корма, при котором физическое состояние животные ухудшается. К этому может добавиться и рост фактора беспокойства со стороны человека или хищников, например, белого медведя, что нередко приводит к панике и давке. Вероятность повреждений и смертности во время давок становится больше в огромных стадах животных, в которых присутствуют моржи различного возраста и пола. 

Молодые животные – более вероятные жертвы при давке, чем взрослые. Так, осенью 2009 года на лежбище на мысе Сердце-Камень (северное побережье Чукотского полуострова), функционирующем в период осенних миграций тихоокеанских моржей, образовалось самое крупное из известных на то время лежбищ, насчитывающее около ста тысяч животных. На лежбище преобладали самки с молодняком. Наблюдатели зафиксировали на лежбище сто шестьдесят один труп, преимущественно детёнышей и молодых особей. Гибель животных произошла от давок, вызванных фактором беспокойства; лежбище часто посещали пешком или на собачьих упряжках охотники и жители близлежащего села Энурмино. Особое беспокойство моржам доставляли домашние и одичавшие собаки. В районе лежбища также наблюдались восемь бурых медведей. Но к моржам они практически не приближались. Зафиксирован только один случай добычи медведем осиротевшего моржонка-сеголетка в стороне от лежбища. Вблизи от лежбища был замечен ещё один хищный зверь – росомаха. Дважды над лежбищем пролетали на высоте 600-800 метров вертолёты, вызывавшие панический сход части животных в воду. Проводившийся на лежбище отлов моржат для зоопарков и океанариумов также являлся существенным фактором беспокойства.  

Проводившиеся в последнее десятилетие наблюдения на мысе Сердце-Камень подтвердили, что лежбище в районе мыса является самым крупным в мире. Это связано с тем, что здесь располагается участок моря с высокой биомассой бентоса, где преобладают высокопродуктивные сообщества двустворчатых моллюсков – предпочитаемого корма моржей. Максимальная численность, зафиксированная на этом лежбище, составила 115 тыс. особей в 2011 г., 113 тыс.- в 2014 г., 103 тыс. – в 2015 г., 78 тыс.159 – в 2016 г., 101 тыс. 572 особи – в 2017 г.

Массовая гибель моржей на лежбищах может происходить и по естественным причинам. Один такой случай произошёл в сентябре 2009 г. на мысе Айс Кейп, штат Аляска. Группа наблюдателей из Геологической службы США обнаружила на пляже около мыса сто тридцать один труп моржей. Согласно мнению наблюдателей, вероятной причиной смерти животных стала давка их другими моржами. Последующее изучение трупов погибших животных ветеринарами и биологами подтвердило это предположение. Причина волнений животных, приведшая к паническому сходу в море и смертным случаям, не определена. Исследователи не нашли около трупов никакого свидетельства охоты или других недавних человеческих воздействий.

Потенциальную угрозу для моржей представляет рост хозяйственного освоения морских и прибрежных районов Арктики, которое, как правило, сопровождается и растущим химическим загрязнением среды обитания животных, а также фактора беспокойства на лежбищах, посещаемых туристами. Последнее может вызвать панику среди моржей и привести к давке и гибели отдельных особей.

Эскимосы и прибрежные чукчи добывают моржей с давних времён. Для охоты, как правило, используется байдара - очень прочное и лёгкое плавательное средство, на которых морские зверобои заплывают даже в дрейфующие льды, изобилующие разводьями. В ситуации, когда льдины под действием течений и ветра начинают смыкаться, кожаные байдары, чтобы их не раздавило, временно вытаскивают на лед.

Делают байдару из деревянного скрепленного ремнями каркаса, который обтягивают специально выделенными моржовыми шкурами. Днище байдары при ударе звенит словно бубен. Раньше байдара перемещалась при помощи вёсел, но в прошлом столетии начали использовать подвесные моторы, хотя вёсла по-прежнему остаются на лодке.

Автор: Станислав Егорович Беликов, канд. биол. наук, заведующий лабораторией сохранения морских и прибрежных экосистем.

Литература:

Атлас морских млекопитающих СССР (под ред. В.А. Земского). – М.: "Пищевая промышленность". 1980. – 183 с.

Беликов С.Е. Морские млекопитающие Российской Арктики: изменения численности и среды обитания под воздействием антропогенных и природных факторов. // Наземные и морские экосистемы. – М. – СПб.: ООО «Паулсен». 2011. – С. 211—256.

Беликов С.Е., Горбунов Ю.А., Шильников В.И. Распространение и миграции некоторых ластоногих, китообразных и белого медведя в морях восточного района Арктики. С.233-252 // Морские млекопитающие. – М.: Наука. 1984. – С. 233-252

Беликов С.Е., Горбунов Ю.А., Шильников В.И. Распространение ластоногих и китообразных в морях Советской Арктики и в Беринговом море зимой // Биология моря, № 4. 1989– с.33-41.

Болтнев А.И., Жариков К.А. Хозяйственное использование ластногих в России на современном этапе. // Морские млекопитающие Голарктики. Сб. науч. тр. по мат. VII междунар. конф.  – Москва, 2012. – С.101-104. 

 Гептнер В.Г., Чапский К.К., Арсеньев В.А., Соколов В.Е. Млекопитающие Советского Союза. Т.2, часть третья. Ластоногие и зубатые киты. – М.: Высшая школа. 1976. – 718 с.

Кочнев А.А. Лежбище моржей (Odobenus rosmarus divergens) на мысе Сердце-Камень, Чукотское море. Морские млекопитающие Голарктики. Сборник научных трудов по материалам шестой международной конференции, Калининград, 11-15 октября 2010 г. – Калининград. 2010. –С. 281-285.

Кочнев А.А. Половозрастная структура группировок тихоокеанского моржа (Odobenus rosmarus divergens) на береговых лежбищах и ее влияние на результаты аэрофотосъемки // Морские млекопитающие Голарктики. Сб. науч. тр. по материалам третьей междунар. конф. Коктебель, Крым, Украина. 2004. – Москва. 2004. – С. 280-284.

Кочнев А.А. Факторы, определяющие состояние и динамику популяции тихоокеанского моржа Odobenus rosmarus divergens в районе острова Врангеля в XX веке. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук. – Москва. 2015. -24 с.

Кочнев А.А., Крюкова Н.В., Переверзев А.А. Иванов Д.И. Береговые лежбища тихоокеанских моржей (Odobenus rosmarus divergens) в Анадырском заливе Берингова моря в 2007 г // Морские млекопитающие Голарктики. Сб. науч. тр. по материалам пятой междунар. конф. Одесса, Украина, 14-18 октября 2008 г. – Одесса,2008. – С. 267-272.

Крюкова Н.В. Современное состояние группировок тихоокеанского моржа (Odobenus rosmarus divergens) на береговых лежбищах Чукотского полуострова. Автореферат на соискание ученой степени кандидата биологических наук. – Москва. 2015 – 24 с.

Спекман С., Черноок В.И., Берн Д., Удевиц М., Кочнев А.А., Васильев А., Джей Ч., Лисовский А., Фишбах Э., Бентер Б.  Российско-американский авиаучет тихоокеанских моржей (Odobenus rosmarus divergens) в 2006 г. // Морские млекопитающие Голарктики. Сб. науч. тр. по мат. шестой междунар. конф. – Калининград, 2010. – с. 553-559.

Федосеев Г.А. Аэроучет моржей. Отчет о научно-исследовательской работе по исследованию ледовых форм тюленей и моржа в северной части Тихого океана. – Магадан, 1985.

Федосеев Г.А. Динамика ареала и экологическая дифференциация тихоокеанской популяции моржей // Экология, 1982. – № 1. – С. 45-51.

Федосеев Г.А. Материалы по аэровизуальному наблюдению за распределением и численностью ледовых форм тюленей, моржа и миграциям китов во льдах Берингова моря весной 1979г. Научно-исследовательские работы по морским млекопитающим северной части  Тихого океана в 1978/1979гг. – М.: ВНИРО. 1979. – С. 17-24.

Федосеев Г.А. Современное состояние популяции моржей (Odobenus rosmarus) в восточной Арктике и в Беринговом море // Морские млекопитающие Дальнего Востока, Владивосток: ТИНРО, 1984. – С. 73-85

Чакилев М.В., Загребельный С.В., Рябов А.А. Динамика численности и распределение тихоокеанского моржа (Odobenus rosmarus divergens) на береговых лежбищах в Чукотском море во время летне-осенних миграций в 2014 г. // Морские млекопитающие Голарктики. Сборник научных трудов, том 2, по материалам IX международной конференции, Астрахань, 31 октября-05 ноября 2016 г. Москва. 2016. - С. 236-241.

Чакилев М.В., Кочнев А.А. Береговые лежбища моржей (Odobenus rosmarus divergens) на о-ве Колючин и мысе Сердце-Камень (Чукотское море) в 2015 г. // Морские млекопитающие Голарктики. Сборник научных трудов, том 2, по материалам IX международной конференции, Астрахань, 31 октября-05 ноября 2016 г. Москва. 2016. - С. 241-247.

Чакилев М.В., Кочнев А.А. Результаты мониторинга лежбища тихоокеанского моржа (Odobenus rosmarus divergens) в районе мыса Сердце-Камень (Чукотское море) в 2016-2017 гг. // Морские млекопитающие Голарктики. Сборник научных трудов   по материалам международной конференции, посвященной памяти А.В. Яблокова, Архангельск, 29 октября-02 ноября 2018 г. Москва, Т.1. 2019. - С. 381-391.

Burns J. J., Fedoseev G. A., Krogman, B. D. Habitat partitioning by ice-associated pinnipeds: distribution and density of seals and walruses in the Bering sea, April 1976 // Soviet-American Cooperative Research on Marine Mammals, 1984 – vol. 1. – Рp. 25-47.

CAFF State of the Arctic Marine Biodiversity Report. Conservation of Arctic Flora and Fauna International Secretariat. – Akureyri, Iceland, 2017.  

Fay F.H. Ecology and biology of the Pacific walrus, Odobenus rosmarus divergens // U.S. Dep. Inter. Fish Wildl. Serv. North Am. Faun, 1982. – №74. – 279 pp.

Fay F.H., Burns J.J., Stoker S.W., Grundy S. The Struck-and-Lost Factor in Alaskan Walrus Harvests, 1952-1972 // Arctic, 1997. – vol. 47, № 4. – Pp. 368-373.

Fay F.H., Kelly B.P., Sease J.L. Managing the exploitation of Pacific walruses: A tragedy of delayed response and poor communication // Marine Mammal Science, 1989. – № 5. Pp. 1-16.

Fischbach A.S., Kochnev A.A., Garlich-Miller J.L., Jay C.V. Pacific walrus coastal haulout database, 1852–2016 //Background report: U.S. Geological Survey Open-File Report, 2016. – 27 p.

MacCraken J.G., Beatty W.S., Garlich-Miller J.L., Kissling M.L.., Snyder J.A. Final Species Status Assessment for the Pacific Walrus (Odobenus rosmarus divergens), may 2017 (version 1.0). US FWS. Marine Management. 1011 E. Tudor Rd, MS-341, Anchorage, AK 99503. 2017. 297 pp.