Сейчас в Архангельске

18:55 -7 ˚С Погода
18+

Раскрытая тайна и возвращённое поселение

Пясина Таймыр Норильск Вершининские створы Дудинское Енисей
26 апреля, 2018 | 11:00

Раскрытая тайна и возвращённое поселение
На фото: река Пясина


Территория Таймыра - самая северная территория материковой суши в мире - до сих пор, в ХХI веке, остаётся одной из самых малоизученных на Земле. Это обусловлено суровыми климатическими условиями и практически полным отсутствием дорог. Неудивительно, что многое в истории Таймыра (даже современной, не говоря о более ранней) всё ещё окутано флёром тайны.

Такой тайной до недавнего времени представлялись рассказы очевидцев о неких надгробных памятниках – не то гранитных, не то мраморных, которые установлены на могилах не то графа, не то его жены, которые, в свою очередь, кто-то видел на берегах Енисея, а кто-то на берегах Пясины – ещё одной важной таймырской реки. Как правило, к таким свидетельствам здравомыслящие люди относились как к абсолютному вымыслу по той простой причине, что ни гранита, ни мрамора на Таймыре нет, а редкие погосты, которые можно ещё встретить возле бывших старинных русских станков, состоят, как правило, из нескольких деревянных крестов (станками до революции называли небольшие поселения на Енисейском Севере, они могли состоять из одного-двух-трёх домов, само слово – производное от «становиться», «останавливаться», аналог южно-русского «станица»). Да и погосты сами можно по пальцам сосчитать. Например, на реке Пясине, которая имеет протяжённость почти тысячу километров и пересекает почти весь Таймыр с юга на север, таких кладбищ не больше десятка… Тем более ожидать, что гранитный или мраморный памятники окажутся правдой – это было как-то уж слишком. Но, как известно, дыма без огня не бывает, и оба памятника – и гранитный, и мраморный – всё же оказались не вымыслом, а правдой.

https://readtiger.com/https/www.e-river.ru/map/pyasina

А выяснилось это совсем недавно и, как водится, абсолютно случайно.

Норильчанин, заядлый рыбак Олег Целуйко более пятнадцати лет подряд ездил с друзьями на отдых в район Вершининских створов (створами называются навигационные ориентиры для судов, стоящие по берегам рек), что находится в 40 километрах от Дудинки – современного северного порта на Енисее. Основной интерес, связанный у рыбаков непосредственно с рекой, не предполагал пешие походы или даже просто прогулки по окрестной местности. Никогда приятели этого и не делали. Но, видимо, пришла пора открыть завесу над таинственными памятниками, и у Олега возникло желание углубиться в сторону от берега метров на пятьсот. Большего не потребовалось: неожиданно он наткнулся на весьма старый, заросший скупой лесотундровой растительностью небольшой погост. Чётко угадывались старинные православные кресты, небольшой деревянный забор, а посередине – два памятника: один – гранитный (!), второй – мраморный (!). И надписи, которые с ходу удалось прочитать: «Василий Георгиевич Власьев» на одном и «жена урядника» – на другом. Не граф, конечно, но «гранит и мрамор», а также «жена» совпали со слышанными им не раз у рыбацкого костра байками.

С этого момента начались изыскания. Норильская телекомпания «Северный город» организовала экспедицию в район Вершининских створов, в которой и мы – члены Клуба исследователей Таймыра – приняли участие.

Как известно, все клады находятся в архивах, поэтому ещё до начала экспедиции мы углубились в имеющиеся у нас документы и книги. Так и есть: найденный погост не просто так оказался в районе Вершининских створов – здесь когда-то был станок Вершининское (теперь понятно, откуда навигационный знак позаимствовал своё имя). Капитан лоцманского катера «Pilot» Василий Миклуха, который нас доставил к месту находки, припомнил, что ещё в 90-е годы ХХ века на пригорке в этом районе оставались какие-то постройки, которые использовались промысловиками. Жаль, но они сгорели.

В книге М.Ф. Кривошапкина «Енисейский округ и его жители», изданной Императорским русским географическим обществом в 1865 году, в таблице «Расстояния и заметки о заселении за Туруханском» напротив селения Вершининское нашлись ещё подтверждающие сведения: «...с этого зимовья (находится оно на правой стороне (пометка источника – Л.С.) переваливают с польской стороны на каменную, потому что на левой начинают тут отделяться много островов и образовываться много проток, которых фарватеры неизвестны». Польская – от слова «поле», в значении «равнина», а каменная, понятно, – «из камня», «скальная», что соответствует действительности и сегодня: левый берег Енисея – низменный, равнинный, а правый — высокий. Действительно, погост находится на высокой «каменной» стороне Енисея, и навигационные створы появились здесь не случайно: «…фарватеры неизвестны». Всё совпадает.

Информацию о жителях Вершининского мы нашли тоже в «Записках Императорского русского географического общества», но изданных раньше – в 1831 году: население станка состояло из одного крестьянского двора и двух дворов поселенцев. Чьих был Власьев? Крестьян или поселенцев?

Согласно описанию Енисейского округа, изданному Императорским РГО в 1865 году, вершининцев в середине XIX века было 20 человек, даже, более точно, 22: 13 мужчин и 9 женщин. Привыкший к современным масштабам читатель может пожать плечами, мол, разве это поселение? Так, горстка людей… Мы иногда делаем эти ошибки – пытаемся судить об образе жизни предков с точки зрения сегодняшнего дня. Но если понять логику времени, то многое предстаёт в ином виде. Я иногда экстраполирую численность современных городов на народонаселение того же XIX века. Может быть, это не очень правильно с точки зрения чистой науки, но хорошо для наглядной картинки. Например, на тот же 1865 год население Красноярска – центра Енисейской губернии – было 15 тысяч человек. Сегодня – один миллион. Простая математическая пропорция говорит о том, что 22 обитателя станка Вершининское – это примерно как полторы тысячи жителей в ХХI веке. Как видим, не такое уж и маленькое поселение для северов…

К слову, во всём Туруханском крае (в него во времена Российской империи входила территория полуострова Таймыр, небольшая часть нынешнего Ямало-Ненецкого округа плюс небольшая часть Эвенкии) в середине того же XIX века насчитывалось чуть менее четырёх тысяч жителей (одна тысяча – русские оседлые жители, а три тысячи – представители кочевых родов). Сегодня, впрочем, во всём Красноярском крае тоже невесть какое количество – всего три миллиона человек…

Вооружившись необходимой информацией, мы прибыли к месту находки – погосту с гранитным и мраморным памятниками. Всё здравомыслие и скептицизм моментально улетучились, потому что мы теперь тоже свидетели, которые видели эти памятники. Но нынче это не слухи и домыслы, а – факт. Факт, запечатлённый фото- и видеосъёмкой, подтверждённый архивными исследованиями.

SAM_3742.JPG

Мы долго изучали памятники, и нам с большим трудом, но всё же удалось разобрать полустёршуюся надпись на граните, практически на ощупь читая букву за буквой. Оказалось, действительно: жена урядника похоронена, Евфросиния Ивановна Власьева, 37 лет от роду. «Была в замужестве 12 лет 3 месяца 17 дней… Скончалась 11 июня 1903 года».

Уже позже, после экспедиции, нам снова повезло. Надо сказать, что метрические книги, в которые до революции записывались все рождённые, поженившиеся и умершие (аналог сегодняшним загсам), на Таймыре – совершеннейшая редкость. Очень много книг погибло в пожарах в самой Дудинке и в Туруханске, ещё до 1917 года, а во время революции и вовсе не жалели церковное имущество. Поэтому метрических книг сегодня на Таймыре всего… три! Две – начала ХХ века и одна, находящаяся в Таймырском краеведческом музее, датируется концом XIХ века.

И это ли не удача: нам удалось найти кое-какую информацию пусть не о самих «вечных постояльцах» вершининского погоста, но, может быть, об их родственниках! В Метрической книге за 1910 год есть такая запись: «По смерти жены Агрипины, овдовевший казак Пётр Георгиевич Власьев отдал сына своего на усыновление крестьянину Туруханского края Михаилу Георгиеву Чупрову и законной жены его Ирины Антиповой…» Умерла казачья жена Агрипина Александровна Власьева от «комы родовой горячки» – так записано в графе «От чего умер». Вряд ли отчество Георгиевич – простое совпадение в данном случае. Напомню: жителей Туруханского края в этот период слишком мало, чтобы такие совпадения не означали прямое родство. Скорее всего, Пётр Георгиевич – брат «нашего» урядника Василия Георгиевича. И может быть, жена его, как и Агрипина, тоже умерла при родах?

А вторая «Метрическая книга» подарила нам ещё одну фамилию вершининца. В обыске брачном за №6 (по-нынешнему – в свидетельстве о браке) некто Лидия Николаевна Чупрова выходит замуж за жителя станка Вершининское Николая Ивановича Голубчикова! Может быть, это их прах находится под деревянными крестами найденного погоста?..

Енисей

Забытый станок Вершининское, история существования которого чуть было не ушла в небытие, вновь нас заставил вспомнить о том, как жили русские люди на Енисейском Севере до прихода сюда большой промышленности.

В Дудинском участке Туруханского края, к которому относился станок Вершининское, по неимению лошадей, подводную гоньбу жители отбывали на собаках и оленях. Подводная (от слова «подвода») гоньба — обязательство всех жителей станков по Енисею, благодаря которому осуществлялась почтовая и так называемая обывательская связь. За это каждый станок в год из казны получал 128 рублей серебром. Чтобы сориентироваться в ценах, достаточно сообщить, что, например, рабочий на корабле, доставляющем товары, получал в лето от 20 до 30 рублей, пуд ржаной муки в низовьях Енисея стоил 1 рубль 70 копеек, топор — 1 рубль 40 копеек, мыло — 8 рублей за пуд.  

Кроме обязательной «гоньбы» крестьяне и поселенцы «от Туруханска и выше» занимались пушным и рыбным промыслом, сдачей мамонтовой кости, торговали этим на ярмарках — Ирбитской, Туруханской, а то и Вологодской, и Московской — или с купцами, ежегодно ходившими по Енисею на барках и других плавающих средствах.

Вниз по Енисею от Туруханска родился картофель и кое-какие огородные овощи; крайним пределом огородничества являлось село Дудинское. Скотоводством занимались только для собственного обихода, чем далее на север – тем оно становилось незначительнее, «пределом его можно считать Хантайское селение; далее держат уже только домашнюю птицу, пределом которой служит село Дудинское»...

Так откуда же всё же взялись эти небывалые для Таймыра памятники – из гранита и мрамора? Скорее всего, они были заказаны родственниками в Красноярске. Судя по разному виду и материалу, из которых они изготовлены, - с разрывом в несколько лет. Готовые памятники привезли в навигацию по Енисею. Наверное, хорошие люди были урядник и его жена Власьевы…

Осталось добавить, что в состав поисковой экспедиции на станок Вершининское кроме нас вошли ещё дудинские и норильские казаки, считающие себя наследниками Енисейского казачьего войска, а также священник. Отец Георгий провёл полагающуюся службу, а казаки выстрелами почтили память похороненных на старинном погосте. Тем самым мы подтвердили, что ничего не будет забыто на этой земле и мы являемся преемниками тех, кто жил здесь до нас, любил Север всем сердцем и остался с ним навсегда.

 SAM_3689.JPG

Автор: Лариса Стрючкова, член Клуба исследователей Таймыра (КИТ), член Русского географического общества.

Фотографии Ларисы Стрючковой.

далее в рубрике