Российский Заполярный и норвежский Киркенес

Киркенес от Заполярного - в 65 км. Российская граница рядом – 8 км. Городок маленький, всего 3,5 тысячи жителей. Однако в нём есть даже генконсульство России. Кстати, когда Норвегия была составной частью Шведского королевства, то (до 1826 года) Киркенес управлялся совместно Санкт-Петербургом и Стокгольмом.

Во время Второй Мировой войны город от немецких оккупантов освобождала Красная армия. Напоминанием о том времени служит памятник русскому солдату. Он ухожен, нет ни малейшего намёка на заброшенность. Когда я был около него, то увидел свежие цветы и венки - и не только от российского консульства. Норвегия – это вам не Польша, тут не подвергают сомнению подвиг русских солдат и не сносят им памятники.

Город Киркенес выглядит так, каким был бы Заполярный, если б был органично развивавшимся городом, а не советским населённым пунктом. Он создан людьми и для людей. Первое, что бросилось в глаза: обилие иммигрантов – много женщин-мусульманок в длинных платьях и хиджабах.  

Центр города – это двух-трёхэтажные дома. Архитектура современная. На домах можно встретить таблички с названиями улиц на русском языке. В основном Киркенес – это частные одноэтажные и двухэтажные строения. Аккуратные, выкрашенные в различные цвета деревянные домики с верандами, на которых поставлены столики и стулья.

Есть местный "Арбат". На нём расположились магазины и кафешки. Если в Заполярном я не нашёл ни одного заведения, где посетители могли бы сидеть за столиками в кафе на открытом воздухе, то в Киркенесе это сплошь и рядом. Ухоженные тётушки-пенсионерки пьют чай или кофе, едят пирожные и оживлённо беседуют между собой. В центре города большой лютеранский собор. Дверь в нём не заперта. Когда я вошёл внутрь, то не встретил там ни священника, ни какого-либо служителя.

Киркенес стоит на выходе из фьорда.  В «порту» два небольших пришвартованных судна.

На главной площади расположилась довольно большая городская библиотека. В ней два этажа. Вход абсолютно свободный. Никаких привратников, сидящих у входа и проверяющих документы, я не заметил. 

В библиотеке много детей. Они во что-то играют с молодой библиотекаршей. Несколько рядов книжных шкафов отведены под русскую литературу. Причём значительная часть на языке оригинала. Много книг посвящено России и СССР на английском и норвежском языкам. Очень много биографий Сталина - изданий пять или шесть. Увы, на Западе до сих пор не делают разницы между Россией и СССР, между Николаем II и Сталиным. И тот, и другой для них русские правители.

Мы с товарищем даже зашли в местный полицейский участок. Если бы на нём не было написано, что это полиция, мы так бы об этом и не узнали. Принимали немногочисленных посетителей две женщины, одетые в штатское.

В холле стоял восковой норвежский солдат времён Второй мировой войны, а в углу - большая картина, на которой было изображено какое-то местное племя – видимо, лопари – на фоне … русской православной церкви. Наверное, когда-то в этих местах работали русские православные миссионеры.

Окрестности Киркенеса освоены народом. Везде по дороге встречаются небольшие, аккуратные домишки-дачи. Никто не обносит их частоколом. Если рядом водоём, то к берегу пришвартованы многочисленные лодки. 

***

Заполярный возник только в 50-е годы прошлого столетия сравнительно недалеко (примерно в ста км к западу) от Мурманска. Дореволюционной, несоветской истории у него нет. Территория, на которой он был построен, – Печенга – отошла Советскому Союзу в 1944 году в результате заключения мира с Финляндией. 

После войны тут открыли медно-никелевые месторождения. Построили горно-обогатительный комбинат. Рядом возник поселок, в котором поселили работников предприятия.  Он-то и положил начало Заполярному.

Так как Норвегия - страна-участник блока НАТО, то Кольский полуостров считался в советские времена «прифронтовой» территорией. Отсюда множество военных частей, в том числе и авиация.  В своё время в Заполярном служил даже Юрий Гагарин. Тут у него родилась дочь.

Сейчас в городке проживает 15 тысяч человек. Горно-металлургический комбинат, принадлежащий «Норильскому никелю», работает до сих пор. Некоторые мои собеседники уверяли меня, что предприятие давно бы закрыли (нерентабельно), но центральные власти не дают. Город просто умрёт без завода – горожанам негде будет работать.

В красивом северном пейзаже Заполярный смотрится чужеродно. Северный пейзаж – это небольшие холмы, которые то тут, то там обнажают свои каменные остовы. Они покрыты густой зелёной травой и сравнительно небольшими деревьями, среди которых встречаются и берёзы. Всё это разбавлено иногда маленькими, а иногда и большими водоёмами. В общем, красиво.

И вот вы едете и едете по дороге, любуясь этой красотой, и тут начинается «бетонная» советская архитектура. Вот это и есть Заполярный.

Архитектурно этот городок представляет собой массив пятиэтажных бетонных коробок. Совершенно одинаковых и ничем не примечательных. В центре города большая площадь. В свою очередь, её центром служит местный концертный зал. Рядом с ним - небольшой, почти микроскопический парк. Напротив него пятиэтажная гостиница. 

Общее впечатление: бедненько, но чистенько.  Городок, видимо, местные власти и завод пытаются с помощью косметического ремонта обновить. В некоторых местах я увидел, что рабочие кладут тротуарную плитку. В центре Заполярного стены обезличенных панельных домов снизу доверху покрыты незатейливыми рисунками - борьба с советской обезличенностью.

Первое, что обращает на себя внимание в Заполярном – отсутствие городского шума. Машины ездят очень редко. Горожане не шумят. Никто не поёт, не кричит, не ругается. Нет никаких городских толп. Люди хотя и разговаривают в полный голос между собой, всё равно не создают вокруг себя никакого шума.  

«Общественные» заведения в Заполярному – это минимаркеты, пивные заведения, салоны красоты. Есть здесь и свой ночной клуб «Сова». Мои приятели, которые его посетили в одну из белых ночей, сказали, что там всё прилично и на московском уровне. Они пили водку и ели крабов. Средний чек на человека – полторы тысячи рублей. Из клуба в гостиницу добирались на такси. Стоило это сто рублей.

Улицы Заполярного почти пустынны. Бродя по ним сразу вспоминаешь о кино. В Заполярном, не сомневаюсь, великий Бергман мог бы спокойно снимать свои экзистенциальные фильмы об одиночестве, так тут тихо и немноголюдно. Город – уже готовая декорация. Светлая ночь, одни одинаковые бетонные коробки, пустые улицы и молчание. 

Ни одной церкви в Заполярном я не нашёл; может, она там и есть, но я, обойдя почти весь городок, её так и не встретил.

Бросается в глаза, что люди тут не связаны с природой, с окружающим ландшафтом. Люди сами по себе, природа сама по себе. Пока мы ехали из Мурманска в Заполярный, я нигде не увидел частных домов, каких-либо дач, разожжённых костров, рыбаков, лодок, велоспедистов. Нет признаков жизни. Единственное, что отметил, - исписанные краской местные скалы. И ведь не поленились сюда из Заполярного или Никеля масляную краску привезти! В Норвегии такого не встретишь. 

***

Гуляю по Заполярному. Фотографирую все эти советские дома. И тут меня окликает компания молодых ребят - школьники старших классов.

- А зачем вы это фотографируете?
- Да вот знакомлюсь с вашим городом.
- А откуда вы приехали?
- Из Москвы?
- В такую дыру. Зачем??? Мы отсюда все сбежать хотим, а вы приехали.
- Куда сбежать?
- Я в Мурманск. Буду в колледж поступать, - объясняет один.
- А я в Москву, - говорит другой.
- Были в Москве?
- Были. Я у Храма Христа Спасителя девчонок пикапил, - смеясь, отвечает первый.
- А чего сбежать хотите?
- Да город маленький. Его за пять минут обойти можно. Скучно. Развлечений никаких. Пойти некуда. Девчонок нет. А те, что есть, без ж..п и алкашки одни.

Что могу сказать на это? Неправда. Никаких алкашек в городе  я не увидел. Девушки все красивые. Молодёжь одета хорошо и опрятно. Все вежливые и улыбчивые. Никакой депрессии на их лицах я не увидел. Они или ходят группками или сидят на лавочке в парке неторопливо потягивают пиво и разговаривают между собой. Всё очень и очень прилично. Лично мне жители Заполярного внешне очень понравились. 

Часто встречаются прохожие с собаками и детскими колясками.

Люди придают всему этому советскому городскому «бетону» теплоту, вносят в него в него жизнь и уют. Нас по делам возил местный таксист по имени Стас. Этот по-северному неразговорчивый молодой человек оказался уроженцем южного Ростова-на-Дону. Проходил в этих местах военную службу. Познакомился тут со своей будущей супругой. Остался. Живёт в Заполярном около десяти лет.

- Уехать отсюда не хотите к себе домой – на Дон?

- Нет. Никогда не хотел.

- Но там всё-таки родина, юг, там тепло.

- А тут тоже не холодно зимой.  Тут не Сибирь. Тут можно жить.

- Сколько получаете?

- Где-то 50 тысяч в месяц. В Ростове бы получал 15-20 тысяч. Тут все хорошо зарабатывают

- Как вам Норвегия? Часто туда ездите?

- Ни разу не был.

- Почему?

- Неинтересно. Но норвежцев видел. Когда доллар упал, они часто к нам ездить стали: покупают еду, рыбу, икру, тут дешевле, и заправляют машины бензином или дизелем.

(Кстати, на российско-норвежском погранпереходе я не заметил, чтобы было много народу. Причём в обе стороны.  Границу прошли без всяких очередей.)

***

Органичный город создается постепенно. Люди начинают селиться в этом месте, потому что тут по той или иной причине можно заработать. Селятся сначала инициативные люди, которые возводят первые постройки – дома и предприятия. Затем сюда подтягиваются те, кто работает на инициативных людей. Спустя какое-то время появляется церковь, полицейский участок, ратуша. Магазины, кафе, кинотеатры, библиотеки, школы. Пришельцы пускают свои корни. Появляются местные «авторитетные люди», «отцы города», «лидеры общественного мнения», свои городские красавицы, свои сплетники, свои бандиты, своя богема. Город внутренне структурируется. У него появляются свои мифы, предания и легенды. Всё в нем для обитателя своё, всё родное. Сами жители решают свою судьбу. Теплота и уют. Таков мне показался Киркенес.

Каким будет Заполярный, когда станет русским городом, будет ли он похож на Киркенес или будет выглядеть как-то по-другому, - я не знаю. Но было бы интересно посмотреть.

Автор: Александр Чаленко.