Арктическая «родина» Шерлока Холмса
От палубы китобойного судна в гренландских водах, «дрожащей» скамьи литературного клуба ко всеобщему признанию и мировой славе Артура Конан Дойла
Артур Конан Дойл в 1914 году
В истории всего XX века трудно, пожалуй, будет найти придуманного персонажа более известного, чем Шерлок Холмс, ставшего популярным на всех континентах. Успех городского уникума, распутывающего головоломные загадки, сидя у камина в центре Лондона, оказался феноменальным. Этот новый герой в клетчатой шляпе охотника на оленей и с неизменной курительной трубкой в зубах разительно отличался и от эпических воителей прошлого, и от предшествующих типажей романтических странников и путешественников Великой Британии, над которой не заходит солнце.
Свершившаяся в Англии промышленная революция, изменение производственных отношений, рост городского населения и формирование индустриального общества требовали своего героя. И он появился. Успех Шерлока Холмса стал абсолютным; феномен эксцентричного детектива оказался востребованным не только в постиндустриальную эпоху; в нынешнее цифровое время повального увлечения сериалами количество экранизаций произведений Конана Дойла только растет. Гениальный Шерлок сражается с преступным миром и раскрывает дела в Нью-Йорке, в Азии, России…
Постойте, постойте, скажите вы. Но при чем тут Арктика? Ведь даже в произведениях Конан Дойла его герой вряд ли выбирался с родного острова куда-то, помимо Рейхенбахского водопада в Швейцарии!..
И, тем не менее, одной из творческих «родин» Шерлока Холмса была именно Арктика.
Для наглядности приведем пример из отечественного кинематографа, из столь любимой многими киносаги Игоря Масленникова «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» с Василием Ливановым и Юрием Соломиным в главных ролях. В эпизоде «Знакомство» главные герои боксируют друг с другом в квартире на Бейкер-стрит 221Б, и Шерлок Холмс отправляет доктора в нокаут.
Статуя Шерлока Холмса в Эдинбурге, напротив дома, в котором родился К. Дойл. Фото: Kim Traynor / Wikimedia Commons / CC BY-SA 3.0 DEED
А теперь обратимся непосредственно к биографии самого Конан Дойла.
В 1880 году двадцатилетний студент-медик третьего курса Эдинбургского университета Артур Конан Дойл внезапно для всех окружающих (да и для себя самого), прерывает учебу и отправляется судовым врачом в Арктику на китобойном корабле. По собственному признанию писателя, это стало «главнейшим и удивительнейшим приключением всей моей жизни».
Крепкое китобойное судно «Надежда» отправилось к гренландскому побережью из шотландского порта Питерхед в конце февраля, а уже в начале марта свежеиспеченный врач столкнулся на борту судна с травмами, причиной которых стал… он сам.
«В студенческие годы излюбленным моим развлечением стали занятия боксом, ибо я пришел к выводу, что никакой другой спорт так быстро не снимает усталость от напряженных умственных занятий, помогая расслабиться, как это делает боксирование. Поэтому среди моих вещей находились две пары боксерских перчаток, потертых и выцветших. Оказалось, что и стюард не чужд бокса. Поэтому, когда я распаковал свои вещи, он, по собственной инициативе вдруг нацепив перчатки, недолго думая, предложил мне сразиться».
Едва Конан Дойл надел перчатки, как стюард бросился в бой.
«Наш поединок был неравным, так как руки у меня были длиннее. Стюард же был не очень искушен в спарринге, при этом не сомневаюсь, что в уличных драках он был противником весьма серьезным. Я держал его на расстоянии, отбивая каждую его атаку, но он все не унимался, и мне пришлось в конце концов довольно жестко послать его в нокаут».
«Часом позже, сидя за книгой в кают-компании, я нечаянно подслушал разговор в смежной с этим помещением каюте помощников: ″Ей-богу, Колин, врача-то мы какого отхватили – экстра-класс! До синяков меня отколошматил″!» Бойцовские умения сделали Конан Дойла в глазах матросов лучшим из докторов: «Это явилось первым (и последним) признанием моих профессиональных способностей». («Жизнь на гренландском судне» (Стренд Мэгэзин, январь 1897); цит. по: А.К. Дойл. Опасная работа. – Paulsen, 2014)
Знакомая сцена, не правда ли?
Путь к всеобщей славе будущего родителя Шерлока Холмса был непрост. «Я высидел немало литературных птенцов, они разлетелись повсюду, но домой на насест никто из них еще не возвратился», – писал он в ранние годы своей матери. Именно творчески переосмысленный арктический опыт приносит автору успех. Речь идет о мистической повести «Капитан ″Полярной Звезды″» (1882 г.) и рассказе «Заявление доктора медицины Дж. Хабейкека Джефсона» (1883). За них молодой врач не только получил приличное вознаграждение, что для ведущего весьма скромный образ жизни Дойла стало хорошим подспорьем, но и был введен в высшее литературное общество.
Китобойный барк «Charles F. Morgan». Судно представлено в качестве иллюстрации, с внешним обликом судна «Надежда», на котором ходил К.Дойл, можно ознакомиться в книге «Опасная работа»
В дальнейшем фактурные капитаны, моряки, юнги, рыбаки и пассажиры, вернувшиеся из дальних плаваний, оживали на страницах произведений Конан Дойла. Что и неудивительно, ведь автор писал их «с натуры». Да и сам Дойл не смог усидеть в должности судового врача; с разрешения капитана сначала он участвовал в охоте на тюленей (где едва не погиб, соскользнув с гладкой льдины в воду и в последний миг ухватившись за мертвого зверя), а потом сколотил собственную команду для запасного бота, которая наравне с остальными отправилась в море на охоту за китами. По-видимому, Конан Дойл смог стать опытным китобоем: капитан Джон Грей предложил будущему писателю на следующий год занять место не только врача, но и гарпунера. Впоследствии работник китобойного музея Стюарт Фрэнк полагал, что лишь Конан Дойл и Герман Мелвилл, автор бессмертного «Моби Дика», смогли достоверно описать охоту на китов такой, какой она была в XIX веке.
Немаловажным для автора стал и опыт публичных выступлений. В лекциях об Арктике Дойл активно пропагандировал свое видение достижения Северного полюса:
«Я научился выступать перед аудиторией, что сыграло важную роль в моей жизни и так пригодилось в работе. От природы я человек нервный, робкий и не склонный доверять себе, оставаясь перед аудиторией. Мне рассказывали, что поначалу знаком того, что в дискуссию собираюсь вступить я, было дрожание общей скамьи, на которой все сидели: скамья вибрировала от сотрясавших меня эмоций». (цит. по: А.К. Дойл. Опасная работа. – Paulsen, 2014)
Опубликованные работы и выступления Конан Дойла привлекли к нему внимание прессы и были благожелательно восприняты критикой (в том числе и Робертом Льюисом Стивенсоном). Именно соединение собственного морского опыта арктического плавания с манерой рассказа, присущей Эдгару По, помогли автору найти верный тон и завоевать внимание аудитории. Отныне появление Шерлока Холмса становилось лишь делом времени.
Арктические льды. Фото автора
Но даже после оглушительного успеха первых рассказов о Шерлоке Холмсе, ставших сенсацией (ранний «Этюд в багровых тонах» не снискал большого внимания), и дальнейшей большой литературной жизни писателя Конан Дойл раз за разом возвращался к своей арктической молодости. Писатель дружил и состоял в переписке с норвежским полярным исследователем Вильямуром Стефансоном, продолжал выступать и писать об Арктике и Северном полюсе:
«Этот край обладает обаянием, чарами, власть которых ощущает на себе каждый, кому удается сюда проникнуть. Как понимаю я того престарелого капитана китобойного судна, который, будучи при смерти, вдруг зашагал из дома прочь, шатаясь, прямо как был, в ночной рубашке, а когда его нашли сиделки, он все бормотал, что он должен «пробиваться на север!» (цит. по: А.К. Дойл. Опасная работа. – Paulsen, 2014)
Арктические дневники К. Дойла, впервые изданные на русском языке; обложка книги
В 2014 году в издательстве Paulsen впервые на русском языке были опубликованы арктические дневники Конан Дойла. Книга иллюстрирована рисунками самого автора и старинными фотографиями; на некоторых изображен и сам писатель на палубе корабля. Помимо дневниковых записей в книгу вошли статьи и художественные произведения, в основе которых лежит полярный опыт автора.
***
Владимир Привалов, специально для GoArctic
