Мика Петров – охотник за маяками и северным сиянием

Фото Мики Петрова

Изначально петербуржский фотограф, путешественник и член Русского географического общества Мика Петров искал встреч с полярным сиянием, а оно, в конечном итоге, разбудило в нем неистребимый интерес к северным маякам. О притягательности и особенностях этих навигационных сооружений мы расспросили Мику в Тимирязевской библиотеке (г. Санкт-Петербург), где он читал очередную лекцию о своем путешествии по берегу Белого моря.

– Мика, как получилось, что тебя захватила тема маяков? Мне кажется, что большинство молодых фотографов ищут более легкие, а главное денежные пути. Я имею в виду свадьбы, индустрию моды и тому подобный глянец.

– Свой первый маяк я встретил в декабре 2017-го, когда путешествовал по южному берегу Финского залива. Тогда вид яркой полосатой башни Шепелёвского маяка, освещающего свинцовое море, произвел на меня действительно неизгладимое впечатление. Позже я понял, что все маяки светят по-разному, но служат одной цели – оберегать от опасностей и указывать верный путь. В том числе людям неморских профессий. И постепенно мне стало интересно не только фотографировать маяки, но и составлять исторические справки по каждому посещённому объекту. А поскольку большинство маяков принадлежат Министерству обороны, то в открытом доступе информации немного. Приходится долгие часы проводить в архивах (в том числе финских) и, конечно, обмениваться знаниями с коллегами по увлечению.

– И много за это время нашел единомышленников?

– Достаточно для того, чтобы образовалась небольшая группа по интересам. Маячный мир тесен! И даже если мы проживаем в разных концах страны, то все равно рано или поздно встретимся у одного маяка.

– Сколько объектов за это время тебе удалось лично увидеть и заснять?

– Специально не считал, но количество моих маяков уже перевалило за сотню.

– Правильно я понимаю, что это в основном северные маяки?

– Да. Несмотря на то, что на юге страны имеется большое количество уникальных исторических маяков, моё сердце принадлежит Северу. Ведь именно высокие широты предоставляют возможность увидеть наиболее красочное и яркое полярное сияние.

– А есть в багаже снимки, на которых одновременно сошлись обе твои страсти?

– В январе прошлого года удалось заснять изумрудные всполохи над Териберским маяком… Но тогда и объектив был неподходящий, и маяк находился в 6 километрах от меня. Спустя два месяца я поймал Аврору над Зимнегорским маяком. А самое красочное сияние в своей жизни я запечатлел вместе с навигационным знаком на берегу Северного Ледовитого океана.

– Знаю, что среди твоих профессиональных достижений есть победа в национальном конкурсе фотографий «Маяки России». Можно чуть подробнее?

– Организатором этого конкурса выступило Министерство обороны совместно с Русским Географическим обществом. Я отправил на конкурс несколько своих работ и уехал в очередную экспедицию. По возвращении меня ждало письмо, в котором сообщалось, что пять из шести моих работ вышли в финал. В конечном итоге я получил диплом первой степени в номинации «Смотрители маяков». На этом снимке запечатлен пожилой начальник Бугровского маяка, которого мы приехали навестить и поздравить с прошедшими праздниками.

Начальник Бугровского маяка.

– Если говорить о технологии строительства, то отличаются ли южные маяки от северных?

– В эпоху расцвета маячного дела на Крайнем Севере были широко распространены рубленные деревянные башни. Дело в том, что места установки маяков, как правило, труднодоступны и транспортировать, а потом возводить капитальную каменную или чугунную башню намного сложнее, чем собрать деревянную пирамиду. При этом дерево менее долговечно, и их рубили с расчетом замены через пару десятилетий. Однако нет ничего более постоянного, чем временное, и в Заполярье есть деревянные маяки, простоявшие более ста лет. К сожалению, с каждым годом их остаётся всё меньше.

– Если коротко, то в чем заключалась цель вашей экспедиции и каковы её результаты?

– В двух словах об этом и не расскажешь. Именно поэтому я решился провести цикл лекций в общественных пространствах Петербурга, чтобы поделиться полученными знаниями и опытом, а также предоставить подробный фотоотчёт. Расписание лекций и статьи о маяках можно найти в группе.

Вообще наша команда состояла из четырех человек. Мы стартовали с острова Мудьюг и в течение десяти дней шли на север вдоль береговой линии по льду Белого моря. Нашим финальным аккордом стал аэродром в деревне Ручьи. За время этой экспедиции мы посетили и подробно задокументировали восемь беломорских маяков. Из них четыре исторических, которые являются образцом маячной архитектуры.

– А почему именно зимой и на лыжах? Не проще было бы летом и по воде?

– Маяки Зимнего берега расположены вдали от населённых пунктов, к ним не ведут дороги, и там отсутствуют оборудованные места для причаливания судов. А связь с Большой землёй возможна только посредством воздушного транспорта. Но прошлая зима была суровой, и благодаря продолжительным морозам вдоль береговой линии образовалась полоса крепкого припая. Поэтому мы решили рискнуть.

– Понятно, что организация подобных экспедиций – дело затратное. Знаю, вы обратились за поддержкой в Проектный офис развития Арктики (ПОРА). Выделенный грант в 50 000 рублей вроде бы не самая крупная сумма…

– Для таких краеведов, как я, любая финансовая помощь существенна. На выделенные средства я занимаюсь информационным продвижением дела, которое люблю: читаю лекции; изготавливаю печатную продукцию; создаю исторические справки и фотоподборки по каждому из посещенных маяков. Когда цикл лекций будет завершён, я бы хотел издать иллюстрированный путевой очерк по материалам экспедиции. Очень приятно, что в лице ПОРА я нашел единомышленников. Осознание, что то, чем ты занимаешься, действительно важно и значимо, воодушевляет, заряжает оптимизмом и позволяет с большим энтузиазмом готовиться к будущим проектам.

– Понятно, что цивилизация наступает. Можно ли называть маяки уходящей натурой, или от них еще есть какая-то польза?

– Безусловно, изрядное количество мореплавателей уже не пользуется маяками и не читает лоции, а отдают предпочтение GPS-навигаторам. Но любое оборудование может прийти в негодность, а маяки как стояли на берегу, так и будут стоять, принося очевидную пользу. В моей практике был случай на Белом море. Проживая в небольшой поморской деревне, мы ранним утром поплыли на лодке к автоматическому маяку, находящемуся за 100 километров от нас. Вернуться засветло у нас не получилось, и пришлось несколько часов блуждать в темноте, пытаясь отыскать безопасный фарватер. На загруженной в GPS-навигатор карте его попросту не оказалось. А если бы необходимый залив, как и раньше, освещался навигационными знаками, то никаких трудностей у нас бы не возникло. А что касается уходящей натуры… Многие северные маяки уже утрачены или разрушаются на наших глазах. Поэтому я спешу.

– То есть уже есть планы на ближайшее будущее?

– Я планирую этим летом побывать в Мурманской области. Первым в моём списке стоит остров Кильдин, где находится знаменитый маяк Кильдинский Северный. Очень бы хотелось добраться до острова Харлов. Там стояла старинная деревянная башня. Остров неприступный, и его фотографий практически нет. Необслуживаемый маяк, скорее всего, уже разрушился от времени. Но если я найду хоть какие-то его следы и обнаружу место установки, то можно считать, что моя очередная задача выполнена.

***

Валентин Юшкевич, специально для GoArctic