Мир сквозь ледяное окно

«Я родилась на реке Лене, на одном из её бесчисленных островов. Был он совсем небольшим, маленькой была и наша юрта, – рассказывает моя собеседница, народный художник Республики Саха (Якутия) Анна Николаевна Зверева. – Пол в юрте был земляной, а в окно, вместо стекла, мы вставляли толстый кусок льда».

Приведу ещё одну короткую выдержку из её воспоминаний: «От нашей юрты к протоке Лены вела узкая тропа. Мы с мамой часто садились на нашего «речного коня» – в маленькую лодку – и переправлялись на другой берег, в долину, окружённую невысокими сопками. Я терялась в догадках, что находится за ними, и чаще всего приходила к мысли, что за горизонтом, куда скрывается солнце, кончается земля».

 Река Лена.

С А.Н. Зверевой я познакомился сравнительно недавно. Глядя на её элегантный, столичный наряд, зная, как часто она приезжает в Москву и Санкт-Петербург, как много повидала зарубежных стран, мне трудно было представить себе, что жизнь этой миловидной женщины начиналась в самой настоящей северной глухомани. По словам художницы, она сама долгое время стеснялась рассказывать о том, где прошло её детство, и только спустя много лет поняла, что вправе гордиться своими сельскими предками.    

А. Зверева на празднике Ысыах. Якутск. 2014.

Рассказывая о людях, окружавших её в детские годы, Анна Николаевна постоянно подчёркивает их стойкость, непритязательность и умение жить в гармонии с суровой природой Севера. Эти качества, присущие многим северянам, сочетались в родственниках Зверевой с яркой художественной одарённостью. Её бабушки и мама были известными мастерицами. Едва девочке исполнилось пять лет, в руки ей дали иголку и напёрсток. Первой наставницей Анны стала бабушка Аана (Сегодня, подписывая свои работы, Зверева пишет собственное имя на этот старинный якутский лад – Аана).

 А. Зверева с мамой М.Д. Корякиной. Намский улус. 1958 г.

Следуя семейной традиции, А.Н. Зверева не расставалась со швейными принадлежностями ни в отрочестве, ни в юности, и достаточно скоро поняла, что главное её предназначение в этой жизни – профессиональное художественное творчество. К середине 1980-х годов она уже была автором получивших известность изделий из меха, кожи, сукна и бисера, а на рубеже 1990-х вместе с другими народными  мастерами Якутии стала активно участвовать в движении по возрождению национальных художественных промыслов.

Несомненной заслугой Ааны Зверевой стала в те годы твёрдая убеждённость в том, что вернуть в декоративно-прикладное искусство народов Севера старинные приёмы работы с «мягкими материалами», с костью, деревом, металлом можно, только сотрудничая с музеями, изучая публикации искусствоведов, этнографов, культурологов. Стараниями Ааны в 1991 году при Национальном художественном музее Республики Саха была открыта первая в Якутии творческая студия народных художников (сегодня таких студий-школ у Зверевой уже три) и началось изучение современными мастерами произведений якутского искусства, хранящихся в музейных коллекциях. Проект Зверевой получил поддержку Министерства культуры РС(Я) и Анна Николаевна вместе со своими учениками смогла побывать в самых разных «городах и весях».

Часто такие поездки сопровождались показом художественных изделий, созданных самой Зверевой, другими якутскими мастерицами. Помимо Якутска, Вилюйска, Мирного, выставки проходили в Токио, Неаполе, Бирмингеме. Проводились они, разумеется, и в центральных районах России. На одной из этих выставок и состоялась моя первая встреча с художницей – встреча, итогом которой стал нынешний выставочный проект «Мир северной женщины». Выставка с этим звучным названием открылась 7 октября 2022 года в Государственном музее Востока.

  Выставка А. Зверевой в Государственном музее Востока. 2022 г.

Аана Зверева и её друзья привезли в Москву свыше ста произведений декоративно-прикладного искусства. Главным образом, это малознакомые москвичам предметы традиционного обихода жительниц восточносибирской тайги и тундры. На выставке можно увидеть национальную одежду якутов из сукна, меха и кожи, большие меховые сумки для перевозки домашней утвари во время перекочёвок, миниатюрные расшитые бисером сумочки для швейных принадлежностей.

В экспозицию включены и другие художественные изделия, которые были неотъемлемой частью традиционного мира женщины-якутки: ювелирные украшения из серебра, деревянная посуда для кумыса, а также покрытые изящной вышивкой конские попоны из ткани и кожи. Автором большинства представленных на выставке работ является сама Аана Зверева. Исключения составляют только серебряные пояса и нагрудные украшения, созданные более ста лет назад, и изделия из дерева.

Кубки-чороны, воронку для кумыса, ковш и чаши-кытых вырезал из берёзы и сосны Фёдор Чээрин – наш современник, якутский художник, который так же, как Аана, тщательно изучает секреты мастерства своих далёких предшественников.

 Посуда для кумыса на выставке А. Зверевой в Музее Востока. 2022 г.

Выставка «Мир северной женщины» знакомит нас не только с художественными формами, пришедшими в якутское декоративное искусство XXI века из минувших столетий. Экспозицию дополняют авторские работы Анны Николаевны: ковры и настенные панно с абстрактными и фигуративными композициями. Они органично сочетаются с произведениями, созданными по «старинным лекалам». Звучная цветовая гамма, энергичный рисунок, наполненность символикой, уходящей корнями в якутский эпос Олонхо, – таковы основные черты  этих художественных изделий.   

Художница считает изготовление современных ковров и панно важным направлением в своём творчестве. Суть его в создании произведений, соединяющих в себе декоративное и изобразительное начала. Используя ткани различных цветов и сортов, шёлковые нити, кожу, бисер, латунь, мельхиор, Зверева добивается поразительных по силе декоративных эффектов и, вместе с тем, строит свои композиции по канонам живописных полотен. Перед нами разворачиваются характерные якутские ландшафты – скалистые горы, бескрайние долины, заснеженные сопки, над которыми горят сполохи полярных сияний.

 А. Зверева. Настенное панно «Мой мир. Холодное окно». 1996 г.

Нередко художественный образ рождается у Ааны в зависимости от технологии, которую она использует, работая над панно и коврами. Так, например, в панно  «Мой мир. Холодное окно» доминирует техника якутского лоскутного шитья кыбытыы. Практически утраченная к концу ХХ века, она была возрождена в наши дни усилиями нескольких мастериц, в том числе А.Н. Зверевой.

Лоскутное шитьё  называют также «лоскутной мозаикой», поскольку швея выкладывает рисунок, абстрактный или фигуративный, из небольших фрагментов материи. Распространена лоскутная мозаика у разных народов, однако можно уверенно предполагать, что её якутский вариант появился раньше многих других, задолго до того, как в Восточную Сибирь стали привозить ткани китайские и русские купцы. Местные женщины издавна создавали лоскутную мозаику из меха и кожи.

Возвращаясь к панно «Мой мир. Холодное окно», хочу сказать, что, с моей точки зрения, в этом произведении нашли отражения воспоминания Ааны Зверевой о юрте с земляным полом и ледяным окошком, в которой прошло её детство. Есть в этой работе нечто такое, что заставляет зрителя, всматриваясь в неё, пытаться угадать, что за мир скрывается там, вдалеке, за неровным куском голубого речного льда?

Детские впечатления, годы, проведённые в глухой тайге среди людей, во многом сохранявших традиционный жизненный уклад, играют, как мне представляется, большую роль во всех творческих поисках Ааны Зверевой. Иначе чем объяснить её страстную приверженность эстетическим принципам старого якутского искусства, её глубокие знания основ народной культуры своих соплеменников? 

 А. Зверева. Ковёр «Культ коня». 2010 г.

Знатоки творчества А.Н. Зверевой относят к числу её самых удачных авторских работ настенный ковёр «Культ коня». Почти двадцать лет работала над ним Аана. Конь, в представлении якутов, – смелое, умное, благородное существо. Его образ проходит красной нитью через всю культуру народа саха. Связано это с тем, что на протяжении многих столетий разведение лошадей было у якутских племён самым главным и самым престижным занятием. Потомки коневодов, кочевавших в далёкой древности по байкальским степям и вынужденных покинуть их под давлением сильного и коварного врага, они сохранили верность традиции предков, оказавшись в ленской тайге, на «полюсе холода», в заполярной тундре. В высоких широтах конь для якутов стал, пожалуй, даже более важным «источником жизни», чем в прежние времена. Зная об этом отнюдь не понаслышке, помня стихи из Олонхо, в которых говорится, что верховный творец Юрюнг Айыы Тойон создал одновременно коня и человека, Аана Зверева поместила в центр своего ковра изображение священного дерева Аал луук мас. Для якутов оно и Древо Жизни, и символ устойчивости мироздания. Чтобы ещё отчётливее показать связь коня и священного дерева, Зверева  изобразила крону Аал луук мас в манере, характерной для орнаментальных композиций на конских попонах.

Убедиться в этом несложно, сравнив ковер «Культ коня» с якутскими экспонатами из постоянной экспозиции Музея Востока, находящейся неподалёку от выставочных залов. Да и в состав своей выставки Зверева тоже включила несколько старинных конских попон. Их предоставил Аане для показа в Москве Якутский государственный объединённый музей истории и культуры народов Севера им. Ем. Ярославского.

 Неизвестный автор. Конская попона кычым. Якутия, XIX в. Коллекция ГМВ.

Давняя дружба художницы с этим музеем, одним из самых крупных в Республике Саха, дала Аане возможность ещё глубже погрузиться в прошлое своего народа. Она не только изучала запасники музея, но участвовала в археологических раскопках, которые ведут его научные сотрудники. В результате у Зверевой появились новые работы: конские попоны – чепраки и кычымы, созданные в традициях XIX века, а также давно вышедшие из употребления, но игравшие в старину важную роль маски, надевавшиеся на голову лошади.

Якутские конские маски были двух видов. Одни использовали в том случае, когда конем управлял мужчина, другие надевали на голову коня, если верхом ехала женщина. Сшитые из крепкой кожи, покрытые металлическими пластинками, конские маски народа саха напоминают доспехи для лошадей средневековых европейских рыцарей и, скорее всего, когда-то действительно защищали головы якутских лошадок от вражеских стрел.

 А. Зверева. Маска для лошади. 2022 г.

Включение в состав выставки «Мир северной женщины» попон и конских масок, конечно же, не случайно. И дело не только в том, что в Якутии вплоть до недавнего прошлого все представительницы прекрасного пола умели сидеть в седле. Главное в другом: предметы конского снаряжения, выполненные из ткани и кожи, изготавливали у якутов именно женщины. Узоры, которыми они покрывали попоны и конские маски, имели магический характер и были в глазах людей традиционного общества такой же надёжной защитой, как прочная кожа и металл.

Такую же охранительную функцию выполнял орнамент на национальном костюме жителей «Земли Олонхо». Шили одежду во все времена всё те же якутские мастерицы. Самая примечательная часть одежды якутской женщины – длинная шуба-доха из меха таёжных зверей. Шубу, чтобы было теплее, стягивали широким кожаным поясом с накладками из серебра. Пояс в наряде якуток выполнял и другую, декоративную функцию. Он подчёркивал пропорции женской фигуры, придавал ей дополнительную стройность и величественный вид.

 А. Зверева. Комплект женской одежды. (Реконструкция одежды XVIII-XIX вв.). 2017 г.

Белые поясные пластины, а также многочисленные нагрудные и наспинные серебряные украшения контрастировали с тёплыми, коричневыми оттенками меха, вставками из красного сукна, вышивкой яркими цветными нитями. Размеры женской одежды, природные материалы, из которых она изготовлена, её цветовая гамма и характер узоров воссозданы Зверевой с документальной точностью. Образцами при шитье этих изделий являлись для художницы конкретные произведения якутского декоративно-прикладного искусства XVIII–XIX столетий, которые Аана изучила во время своих многочисленных поездок по художественным и краеведческим музеям.

Столь же точно воспроизвела Зверева облик якутской шапки дьябака. Около двухсот лет назад такие шапки были самым распространённым типом якутских женских головных уборов. Шили их из бобрового и собольего меха, внутрь помещали подкладку из беличьих шкурок. Этнографы полагают, что изначально дьябака входила в комплект свадебной одежды, а её форма, большие размеры и особенности декора – наследие давней эпохи, когда предки якутов жили в байкальских степях по соседству с предками других тюркоязычных народов. Однако по сравнению со схожими головными уборами киргизов и казахов якутская дьябака значительно теплее и заметно разнообразнее по своему художественному оформлению. Узоры на шапке не только красивы, но имеют вполне конкретный, благопожелательный смысл: «Имейте девять сыновей, подобных журавлям, и восемь дочерей, подобных стерхам».

Одна из главных обязанностей женщины в любом традиционном обществе – изготовление мужской одежды. Якутки шили для мужей шубы, шапки, обувь. Самым распространённым типом мужской одежды был у народа саха кафтан. Зимой на него надевали шубу, причём нередко не одну, а две. Летом кафтаны носили без дополнительной верхней одежды. Скроены они были в талию, имели меховую опушку и разрезы сзади и по бокам. Кафтан, сшитый подобным образом, позволял удобно сидеть в седле, защищал от холода в непогоду.

Важную роль в мужской одежде играл кожаный пояс с накладками из металла. К нему прикрепляли нож, огниво, комаромахалку-дэйбиир и другие атрибуты якутского мужчины – коневода, охотника, воина.

 А. Зверева. Комплекты мужской одежды и одежды девочки-подростка. (Реконструкция одежды XVIII-XIX вв.). 2019-2022 гг.

Комплекты мужской одежды, которые мы видим на этой фотографии, А.Н. Зверева изготовила совсем недавно – в 2019-2022 годах. Тогда же была создана и историческая реконструкция одежды девочки-подростка.

Шапка-ураа, которую якутская девушка носила до замужества, была летним головным убором. Изначально ураа шили из кожи, позднее из сукна. На макушке закрепляли перья птицы – духа-покровителя рода, к которому принадлежала невеста.

Заслуживает внимания ещё одна деталь летней девичьей одежды – замшевая безрукавка, отороченная мехом и расшитая голубым и белым бисером. В XVIII-XIX веках безрукавки были свадебным нарядом. Шить их полагалось не у камелька, а сидя за занавеской. Считалось, что дух огня, увидев подготовку к свадьбе, может невзлюбить девушку, поскольку выйдя замуж, она покинет родной дом и унесёт с собой тепло домашнего очага.

Рассказывать о символике национального костюма якутов, о том, какие древние пласты духовной культуры народа саха открываются в процессе его изучения, можно часами. Ограничусь поэтому только одним тезисом, имеющим прямое отношение к творчеству Зверевой. Многие образцы старинной якутской одежды дошли до наших дней фрагментарно или в таком состоянии, что их необходимо хранить в музейных запасниках, оберегая от яркого света. Однако благодаря Аане возможность представить себе красоту традиционной художественной культуры коренных жителей восточносибирской тайги и тундры, возможность остро ощутить её тесную связь с природой севера появляется у каждого из нас.

 А. Зверева. Настенное панно «Всевидящее око. Сон шамана». 2002 г.

Завершая рассказ о выставке «Мир северной женщины. Аана Зверева – Народный художник Якутии», я хочу снова привлечь внимание читателя к оригинальным работам художницы. Точнее, к одной из них – настенному панно «Всевидящее око. Сон шамана». Мне представляется, что в этом произведении, которое, скорее, является произведением изобразительного, а не декоративного искусства, в этой живописной картине, монументальной по своему построению, выполненной в условной, символичной манере, нашли отражение представления о мире, характерные не только для её автора. И не только для многих якутов, выразителем настроений которых, несомненно, является Аана – народный художник в самом прямом смысле слова. В композиции с многозначным подзаголовком «Сон шамана»  воплотилась, с моей точки зрения, основа традиционного мировоззрения всех северян. Мир прекрасен, безграничен и вечен, в нем властвует природа, её всевидящее око наблюдает за человеком. А это значит, что поведение людей, их взаимоотношения друг с другом, должны соответствовать законам природы, не нарушать их гармонии.

Художественная экспозиция может считаться по-настоящему успешной, если она привносит в наши представления об окружающем нечто такое, чего в них не было раньше. Пусть даже крупицу новизны. Выставка Ааны Зверевой в Музее Востока отвечает этому важному критерию. Она даёт нам почувствовать многогранность художественной культуры народа саха, который, будучи вытесненным врагами в тайгу, в тундру, на Север, в полярную ночь, не утратил свои традиции, свой язык, своё яркое и мудрое искусство.    

Автор: Михаил Бронштейн, кандидат исторических наук, главный научный сотрудник Государственного музея Востока.

Фотографии предоставлены А.Н. Зверевой и Государственным музеем Востока.