Как Британия не стала владычицей арктических морей. Лекция 5 из цикла «Русская Арктика: Судьба. Дерзость. Величие»

Фото: Юлия Трубникова

На очередной встрече цикла лекций «Русская Арктика. Судьба, дерзость, величие» доктор исторических наук, член Научного совета РАН по экономической истории, эксперт Президентской академии Ирина Поткина рассказала о малоизвестных страницах экономической истории Русского Севера конца XIX — начала XX века. Именно в это время формировались предпосылки будущего геополитического противостояния в Арктике, а Россия искала собственный путь освоения северных морей и ресурсных территорий.

Арктика как зона притяжения и противоречий

К концу XIX века Арктика стала центром притяжения для государственных структур, частных лиц и иностранных предпринимателей. Здесь переплелись научные амбиции и экономические факторы, а столкновения интересов на дипломатическом фронте были скорее правилом, чем исключением. Россия, Великобритания, Швеция и Норвегия стремились утвердить влияние на северных рубежах, где решались проблемы не только торговли, но и национального суверенитета.

Ирина Поткина напомнила, что ещё Михаил Ломоносов предрекал открытие «нового пути меж льдами на Восток». Этот путь в полной мере стал реальностью спустя полтора века – идея «сквозного» Северного морского пути оформилась к рубежу XIX–XX веков, хотя практическое освоение его западного плеча началось гораздо раньше — ещё с XVI столетия, задолго до создания Главного управления СМП в 1932 году.

Фото: Юлия Трубникова

После включения в 1809 году Финляндии в состав Российской империи и образования Шведско-норвежского королевства (1815 год) положение на севере Европы изменилось: русские поморы получили исключительное право каботажного судоходства вдоль берегов Финмарка, но экономическое усиление Норвегии постепенно нарушило прежнее равновесие. Так на карте Европы возник новый очаг напряжения, определивший дальнейшую судьбу северных торговых маршрутов.

Плавания, экспедиции и дипломатия

В последней трети XIX века активизировались научные и коммерческие экспедиции по северным морям России. В это время появились первые системные проекты освоения арктического побережья.

Одним из важнейших подобных эпизодов стала деятельность шведского исследователя Адольфа Норденшельда, совершившего в 1875–1879 годах серию плаваний и составившего обстоятельную записку «О возможности торгового мореходства в Сибирском ледовитом море». Учёный высоко оценивал потенциал северных вод, но считал коммерческое использование пути преждевременным. Российское правительство, напротив, увидело в его трудах стимул для собственных инициатив.

Первые успешные рейсы по западной части Северного морского пути доказали его практическую осуществимость. В 1877 году шхуна «Утренняя звезда» под управлением капитана Шваненберга за сто дней прошла путь от Енисея до Балтики. Следом за ней немецкий предприниматель Людвиг Кноп снарядил железнокорпусные суда «Луиза» и «Москва», которые доставили грузы в устье Енисея. Успехи этих экспедиций вдохновили немецких, датских и норвежских судовладельцев на собственные плавания.

Фото: Юлия Трубникова

Рост интереса к северным морям побудил российские ведомства к системным шагам. Министерство внутренних дел совместно с губернаторами провело анкетирование сибирских торговых домов — изучались потребности в импорте и возможности экспорта. Министерство финансов, проявляя осторожность, сделало ставку на гидрографические исследования и развитие инфраструктуры, отложив идею постоянных торговых постов.

В 1881 году было организовано научное обследование реки Оби и Обской губы с бюджетом в 64 тысячи рублей — по тем временам это была огромная сумма. Появилась необходимость в таможне, почтово-телеграфной связи, портах и маяках: северные берега России впервые начали рассматриваться как хозяйственное пространство, а не только как географический рубеж.

Английский след и «война теней»

Наибольший интерес к Северному морскому пути проявили британцы. Мореплаватель Джозеф Уиггинс, совершивший более десяти экспедиций, представлял их экономические и политические интересы. Его плавания сопровождались поддержкой посла Мориэра и предпринимателя Салливана. С 1887 по 1889 годы разгорелась дипломатическая полемика о предоставлении иностранцам льгот на беспошлинный ввоз товаров и право плавания по внутренним водам России — по Енисею.

Министр финансов Иван Вышнеградский твёрдо отстаивал суверенитет и экономические интересы Российской империи. Он предупреждал, что беспошлинный ввоз и допуск иностранных судов будут подрывать местное купечество и бюджет. В депешах Мориэра доходило до оскорблений в адрес российских чиновников, но позиция Петербурга осталась неизменной.

Публикации в британских Blue Books и газете The Times вскрыли истинные цели Лондона, отметила Поткина — получить контроль над сибирскими ресурсами и доступ к китайскому рынку. В английской прессе обсуждались планы «коммерческой революции», способной открыть новые каналы для британской торговли. Историк уточнила, что Британия была заинтересована в расширении сбыта своей высокотехнологичной продукции – станков и другого промышленного оборудования.

Фото: Юлия Трубникова

Поткина показала карту, хранящуюся в Архиве Внешней политики Российской империи МИД РФ – Сибирь на ней изображена как «белый континент», с географическими названиями, но без указания принадлежности России.

Эти публикации, отметила Поткина, стали своеобразной медийной операцией XIX века — предтечей более поздних информационных кампаний. Российская дипломатия тогда ещё не осознавала масштаб политического подтекста, но чиновники финансового ведомства, в том числе обычные ревизоры, прекрасно видели несбалансированность торговли: зачем предоставлять беспошлинный режим, если будущий Севморпуть так перспективен?

Русский ответ и осмысление опыта

Весь этот опыт заложил кирпичи в фундамент будущей стратегии России. Адмирал Степан Макаров в 1897 году подчёркивал, что иностранные капиталы не обогатили русские позиции по рекам Обь и Енисей – ни в материальном плане, ни с точки зрения развития картографии и технической стороны судоходства.

Комитет Сибирской железной дороги, занимавшийся строительством Трансибирской магистрали, организовал экспедиции 1894–1895 годов под руководством гидрографа Андрея Вилькицкого, составившего детальные карты Енисейского залива и Обской губы. Эти материалы легли в основу практических наставлений для мореплавателей и стали первыми отечественными лоциями Арктики.

Фото: Юлия Трубникова

Российское правительство, усвоив уроки, выработало собственную стратегию: развивать побережье комплексно — от обследования фарватеров, устьевых баров рек и строительства портов до проведения телеграфа и планирования «полярной железной дороги» длиной 450–500 вёрст. Северный морской путь стал рассматриваться не как отдельный маршрут, а как элемент системного хозяйственного освоения Севера.

Геополитические уроки Арктики

По мнению Поткиной, стремление Великобритании закрепиться в Арктике диктовалось не столько торговыми, сколько стратегическими мотивами: доступ к ресурсам, рынок сбыта и новый путь в Азию. Британия действовала по алгоритмам, освоенным Ост-Индской компанией, стремясь выработать для себя исключительные привилегии. Россия ответила укреплением суверенитета: борьбой за расширение внутренних территориальных вод до 12 морских миль и созданием собственного ледокольного флота.

«Россия первой осознала, что без инфраструктуры невозможно освоить Север, — подчеркнула Поткина. — Советское правительство в дальнейшем довело эту линию до логического завершения, превратив Арктику в зону промышленного развития».

Лектор вкратце упомянула финальный этап противостояния, когда в 1919 году после завершения Первой мировой войны и эвакуации других союзных войск Антанты британские войска были выведены с Севера России (включая Мурманск и Архангельск). Окончательное освобождение Мурманска Красной Армией произошло в марте 1920 года, после чего Гражданская война на севере России завершилась.

Фото: Юлия Трубникова

Сравнивая британские прецеденты: от жемчужных промыслов на Цейлоне до тралового лова в Баренцевом море, — лектор отметила устойчивость российских позиций: «Сегодня именно Россия обладает самым мощным ледокольным флотом в мире, а Северный морской путь остаётся под её юрисдикцией».

Память, культура и преемственность

В заключение Поткина обратила внимание на культурный контекст эпохи. Художники Константин Коровин и Валентин Серов, побывавшие на Мурманском берегу в 1894 году, создали более тридцати полотен о Русском Севере, запечатлев северное сияние, поморские станы и гавани Норвегии. Эти картины стали визуальной летописью эпохи и укрепили в общественном сознании образ Севера как пространства вдохновения и подвига. По словам лектора, рубеж XIX–XX веков стал не только временем экономических дискуссий, но и взрывом интереса к истории и культуре Арктики.

Фото: Юлия Трубникова

Цикл лекций проводится Проектным офисом развития Арктики совместно с Институтом общественных наук Президентской академией (РАНХиГС) при поддержке Фонда «История Отечества».

Смотрите все лекции цикла «Русская Арктика: Судьба. Дерзость. Величие»

1. Николай Манвелов: Седов и Беринг: две трагических судьбы. Что объединяло и разделяло первооткрывателей Арктики
2. Николай Манвелов: Две полярные эпопеи: от «Челюскина» до «Северного полюса – 1»
3. Никита Петров: Мудрость Арктики в современном мире – как происходило взаимодействие переселенцев и коренных народов
4. Алексей Исаев: О боях за Арктику в годы Великой Отечественной войны
5. Ирина Поткина: Как Британия не стала владычицей арктических морей