Росляково: ностальгия по ЗАТО
В арктическом поселении Росляково всегда холоднее, чем в Мурманске, по-настоящему пахнет Баренцевым морем
В арктическом поселении Росляково всегда холоднее, чем в Мурманске, по-настоящему пахнет Баренцевым морем, а его жители ностальгируют по эпохе, когда городок имел закрытый статус. Исторически градообразующая отрасль для Рослякова – судоремонт и обслуживание Министерства обороны. Жизнь населенного пункта, даже после снятия режима ЗАТО, связана с военными. При этом Росляково имело репутацию регионального криминального гетто – «Маленького Чикаго», однако сегодня мурманчане спешат переселяться сюда за тишиной и спокойствием. Корреспондент «GoArctic» решил узнать, как сегодня дела у Росляково, в котором он когда-то провёл часть своей молодости.
Спустя годы – как меняется Росляково?
«Всё так же на камнях растут деревья» – эти слова, из самой мурманской из музыкальных групп региона – «Мор», характеризуют то, что окружает Росляково. Девятитысячный городок, который по традиции называют посёлком, лежит в глубоких долинах между сопками и скальными высотами – от Мурманска его отделяет затяжной перевал, пробитый в граните. Ягельные тундры подступают к Кольской губе, не соприкасаясь с водой из-за обрывистых утёсов (пахт), за которые цепляются сосны и берёзы. Бухты, одна за другой, врезаются в побережье. С востока к Рослякову примыкает таёжное урочище. Сильные арктические ветра гуляют по человеческому анклаву. Разница в климате между Росляковом и Мурманском – ощутима; особенно зимой, когда ледяной туман окутывает долины и обжигает дыхание.
Росляково основали финские поселенцы году в 1896-м. Исторически сотни финнов заселяли берега Кольской губы, однако сталинские чистки лишили их родины. Взамен появились судоремонтные мастерские для потребностей Северного флота и выросли типовые посёлки городского типа – Малое и Большое Росляково (в просторечье – Малый и Большой Посёлок), да обособленная улица Мохнаткина Пахта. Поселение был закрытым для неместных или не работающих в Рослякове до 2015 года, пока режим ЗАТО не отменили, а населённый пункт не приписали к Мурманску. Как признались чиновники, «Роснефти» было удобнее без режима закрытого административного территориального образования.
Моя история взаимоотношений с Росляковом началась, когда на Мурманск в ноябре 2014 года пришла долгая и снежная зима. Я впервые жил в Арктике, понимая ещё только то, что здесь – красиво, холодно и дорого. Гуляя, как принято в городе, по шпалам железнодорожной ветки «Мурманск – Североморск», я вышел на окраины Ленинского округа. Виднеющиеся в полумраке сопки манили. Так я добрался до росляковского КПП. Люди в зелёной форме проверяли автобусы и автомобили; им нужно было узнать – есть ли у пассажиров право пропуска в городской округ Североморск. На пешехода служивые внимания не обратили. Спустя несколько лет я сел на автобус рейса №33 и приехал в Росляково. Даже по меркам Мурманска здесь было прохладно, а глаза резали руины.
Впоследствии я даже прожил в Большом Рослякове несколько месяцев. Забирался в темноте посмотреть на Судоремонтный завод №82, слушал истории о подлодке «Курск», которой занимались в плавучем доке после того, как её подняли из пучин Баренцева моря. Старожилы и новосёлы чаще всего рассказывали о послеперестроечном лихолетье, когда Росляково приобрело репутацию «Маленького Чикаго», и набегах медведей, да ругали коптящую от мазута котельную. Пришло время вновь навестить небольшой городок.
Знаменитая котельная в Большом Рослякове
По грибы в гарнизон или как ездить в багажнике в Североморск
Начнем издалека. Изъятие Рослякова из состава ЗАТО Североморск нарушило исторические связи его жителей с посёлком-гарнизоном Сафоново и столицей Северного флота. На фоне ликования в Мурманске, приросшего населением (в городе вновь проживали заветные 300 тысяч человек, впрочем – недолго), этот факт упустили из вида. В Рослякове усложнились дружеские и семейные коммуникации с соседями. «Хотел на День Победы в Североморск попасть – на праздник посмотреть, там моя дочка живёт, но пропуск не получилось сделать. Когда мы были ЗАТО – жилось проще», – огорчается пенсионер Вячеслав.
Устройство на работу в Североморск, а это зачастую перспективнее, чем искать место в Мурманске, превратилось в игры с полицией. Пропуска от бизнесмена, платящего в конверте, ждать не приходится. «Ездила в багажнике такси. Ловили. Минимальный штраф, по дружбе, тысячу рублей выписали на таксиста», – вспоминает коренная уроженка Малого посёлка Елена. Она попадалась на нарушении режима ЗАТО трижды, причём, даже оформив пропуск. «Последний раз это случилось, когда выезжала в Североморск 31 декабря, а пропуск действовал до 1 января. В Росляково вернулась в марте. Полиция удивилась «загулу» и пригрозила уголовным делом», – улыбается девушка.
Впрочем, заглянуть в соседние закрытые населённые пункты, не прячась в багажнике автомобиля, просто. «Сколько раз бывало, ушла я из Рослякова по грибы, а вышла в Сафоново. А там – ЗАТО. Летом – всё в лесу зелёное, и как свою девятиэтажку из вида потеряю, так заблудиться могу», – объясняет пенсионерка Надежда. Я прекрасно понимаю, о чём она говорит, только моя история связана с лыжами. КПП стоят на Североморском шоссе перед въездами в Сафоново и в Североморск, но никаких заборов по периметру, например, гарнизона Сафоново, нет и в помине. «Как ходили, друг к другу в гости – так и ходим. Все сопки и леса в тропинках», – резюмируют в Рослякове.
Сафоново, граница с ЗАТО
Спустя годы: ностальгия по пропускному режиму
За Росляковом числится девять тысяч человек – они живут в однотипных многоэтажках (есть и изысканные исключения). К этому, как и к любой статистике по населённым пунктам Мурманской области, надо подходить критично. Иногородние, особенно хлынувшие в Арктику после государственного переворота на Незалежной граждане Украины, часто ютятся без прописки. Льготники, как полицейские, подделывают документы, покидают Мурман и продолжают получать северные льготы. Впрочем, по меркам Крайнего Севера, Росляково – солидный посёлок. В нём есть поликлиника, средние школы, а с утра и до 22 часов в Мурманск курсирует автобус №33 (цена билета – 33 рубля). Правда, банкомат Сбербанка по ночам недоступен. В Малом посёлке пекут вкусные булочки, чем местные очень гордятся. Недавно в Рослякове закрылись магазины сети «ЕвроРос» и «Семья»; в последнем всегда было свежее мясо, что я ценил, а первая сеть – это мурманская контора с заоблачными ценами. Остались – «Магнит», «Дикси» и «Пятёрочка»; ценники от Большой Земли практически не отличаются, за исключением фруктов и овощей.
Как и в областном центре – в городке нет набережной (ближайшая – в Североморске). Визуально в Рослякове на улицах чище, чем в Мурманске. Мусор из окон во дворы здесь, кажется, не особо выбрасывают. Бросается в глаза солидный новострой в Большом посёлке – спортивный комплекс, прозванный «Зенит-Арена», и детская площадка – здесь весьма людно. Во дворах припаркованы сотни внедорожников, что говорит об уровне достатка. «Мне здесь нравится – почти вся жизнь, после того, как сюда попала из Калининской области (имеется в виду – Тверская), в Росляково. Зачем куда-то переезжать? Люди у нас спокойные. В мае на лыжах хожу», – говорит женщина в возрасте Надежда. Её муж Вячеслав тоже на Росляково не жалуется.
Старожилы Рослякова Надежда и Вячеслав
«Я ещё при ЗАТО купил квартиру в Малом посёлке и не жалею. Сто метров до леса, природа чудесная, грибы, рыба!» – отмечает сорокалетний Алексей, судоремонтник, родом из Мурманска.
Однако старожилы ностальгируют по былому, и даже не по достатку росляковского рабочего класса в годы позднего СССР. «Когда был перекрыт проезд, то местные легче находили работу, но теперь хлынули мурманские», – констатирует представитель рабочей аристократии Константин. «При ЗАТО порядка было больше. Мурманские чиновники обещания раздают – и всё», – считают в поселении. Взлетели коммунальные платежи, не ведутся дренажные работы для отвода паводковых вод, невозможно оформить землю под новые гаражи, и не решается вопрос с пустующими домами, а в Малом Рослякове нет нормального детского комплекса. «В североморскую поликлинику нам уже нельзя», – повышает голос многодетный отец Алексей: «Нашу – надумали закрыть, но мы её отстояли. И в поликлинике нам направления в Мурманск выписывают. Специалистов – нет, а те, что появляются, зачастую дипломы за рыбу покупают».
Десятилетия, прожитые с пропускным режимом, когда население извне притекало в Росляково дозированно, наложили свой отпечаток на городок. Росляковцы – или любопытные к неместным, или… излишне подозрительные. «Появились чужие люди. Уже не знаешь, кто твои соседи. Недавно моя дочка попросила попить воды, а ей отказали – такого раньше не было. Мы дружно жили», – говорит Алексей, и сам переехавший когда-то в Росляково. «Конечно, когда ЗАТО у нас было – спокойнее жилось. Все друг друга знали. Непонятные люди понаехали», – вторит ему переселившийся в Росляково из Челябинска Сергей. «Азербайджанцы приезжали, вынюхивали, где купить автомобильные аккумуляторы, и что украсть», – возбуждённо припоминают местные мужчины.
О былой репутации «Маленького Чикаго» в Рослякове вспоминают даже с удовольствием. «На три посёлка: Росляково, Сафоново и Щукозеро – была одна патрульная машина. Если за ночь ты не выезжал в Росляково по вызову, то начальник знал – патруль не работал. Буянили здесь сильно», – излагает события того времени, бывший полицейский. «В Рослякове меня больше всего поразил один случай», – рассказывает контрактник Михаил: «Иду по улице, а двенадцатилетний мальчишка закурить просит. Я ему не дал. «Ты чего, падла?! Тебя порешить? Братву позвать?» – заорал тот. Здесь я шок получил», – продолжает собеседник. В середине нулевых антисоциальные выходки пошли на спад. Злачные места, конечно остались. «До пандемии такой контингент ночами около «наливаек» крутился – дым коромыслом и конфликты», – констатирует Сергей.
Полярный городок переселенцев
Практически всё росляковцы – русские (также и выходцы с Украины). Иноземцы из Азии – экзотика, которой местные не рады. «А я и негра видел! Вахтовика с Белокаменки», – с круглыми глазами сообщил мне старожил Вячеслав. На той стороне Кольского залива – Белокаменка и строящаяся верфь НОВАТЭКа. (И главный очаг заболевания в регионе, из-за профанации руководством мер эпидемиологической безопасности). По Рослякову бродят слухи, что вахтовики добираются на лодках за едой и алкоголем в посёлок. Ни одного очевидца я не нашёл, но об этом все сплетничают.
Впрочем, о тех, кто оказался в Рослякове. Классика жанра – призвали в армию или на флот на Мурман. Бывший патрульный: «Я из Новгородской области. Был выбор – армия или тюрьма. После срочной службы ушёл в полицию в Североморске, купил квартиру в Рослякове». «Попал на Северный флот. Да так и осел. Работаю слесарем», – делится высокий мужчина с крепким рукопожатием по имени Константин. По дворам гуляет прибирающей до костей ветер, но он одет легко, как принято в Росляково. «Родом из Запорожской области. Раньше на Севере, как говорится, никого не было, кроме украинцев и бульбашей – платили при СССР хорошо», – резюмирует он. «Даже на Новой Земле шахтёров с Донбасса видел», – с гордостью добавляет Константин. Его супруга – из Горловки: «Я здесь живу и счастлива». Корни из Украины и у подошедшего поговорить Евгения. «Уже как восемь лет на Украине не были. А так, каждый год к родне ездили. Но из-за войны не получается», – добавляет семейная пара.
Граждане, переехавшие не так и давно, и не по службе, из дальних регионов России – не редкость в Рослякове. «Познакомился с женщиной из Рослякова. Поженились. Перебрался сюда с Урала», – говорит кладовщик Сергей. «После Челябинска, конечно, как в другой мир попал. Детские коляски и велосипеды прямо в подъездах держим. И никто не украдёт, как в Челябинске! Здесь больше доброжелательных людей», – отмечает Сергей. Однако к полярному дню он, за семь лет жизни в Арктике, так и не привык. Как и я.
Жизнь на обочине шоссе – Малое Росляково
Большое Росляково лежит прямо на берегу Кольского залива. Именно здесь прячется в губе знаменитый Судоремонтный завод №82, чей док, шведской постройки, так неудачно принял в октябре 2018 года авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов».
Судоремонтный № 82
Мне доводилось пересекаться с ремонтником, бывшим очевидцем пожара, – он чудом уцелел в хаосе, погубившем жизни нескольких человек. «Да дайте ему, наконец-то, умереть или продайте на металлолом! – судно свой ресурс давно выработало», – с улыбкой говорит один контрактник. «Выглядываю в окно – а «Кузи» нет! Я думаю – это как так можно?» – смеётся его товарищ. Инцидент с «Кузнецовым» вновь сделал Росляково популярным в новостях, как и раньше, при работах в доке с подводной лодкой «Курск».
Но Малое Росляково оставалось в стороне. Политики, чиновники, журналисты проезжают мимо этого анклава по Североморскому шоссе. Но только не корреспондент «GoArctic». Разница между Большим и Малым посёлком – ощущается визуально. Встречаются разбитые дороги, есть квартал из покинутых домов. «Мы на отшибе. Нас даже по телевизору не показывают. Ни нормальной детской площадки, которую обещают много лет, ни парка – нет у нас. Добротные трехэтажные дома, «сталинки», заброшены более десяти лет. Их разграбили – воровали по ночам», – перечисляет росляковец Алексей. И продолжает: «Отремонтируйте и людям отдайте! Непригодные дома снесите и детскую площадку поставьте. Несколько лет назад приезжали рабочие – проверяли фундамент. С тех пор – тишина». «Квартиры были шикарные. С титанами. Стены – толстые. Даже в Мурманске таких не было», – ставит точку старожил Константин.
«У нас горячей воды даже не было, пока во время визита норвежской делегации в Североморск жители не перегородили дорогу и не рассказали причины этого иностранцам. Горячая вода появилась», – углубляются в прошлое поселковые. Перекрывали шоссе в Рослякове не единожды. После Перестройки, не видя денег и голодая, судоремонтники 82-го завода таким образом обращали внимание на свою проблему. «Наши бабушки на это посмотрели и перекрыли дорогу – их мурманский ОМОН разогнал», – рассказывают мне.
Парадокс Малого посёлка – его жители платят немаленькие коммунальные платежи и налоги. Однако деньги на облагораживание, как модно говорить, городской среды идут в Большое Росляково, а Малое, цитирую: «Как выглядело дырой, так и осталось». В 2017 году было наспех, при лютых морозах, покрашено в «чукотском стиле» общежитие, что разнообразило мрачную архитектуру поселения. Внешний ремонт уже трескается.
То самое общежитие
«Стоять! Стрелять буду!» – военные и Росляково
Российская Арктика – перенасыщенная военными ещё со времен Советского Союза. После демократизации милитаризация Мурманской области пошла на спад: закрывались гарнизоны, сокращались штаты. Но много чего ещё и осталось. Окрестности Росляково насыщены режимными объектами. Как правило, это склады, но с… металлоломом. Охраняют их приезжие контрактники или «вохрушки». Периодически саму охрану приходится выручать другим ведомствам – от загулявшихся косолапых. «Вышла из будки – а там медведь! Полицию вызвала; патруль приехал – и ничего не делает. Стрелять не имеют права», – как-то пожаловалось мне одна сотрудница ВОХРа.
Отношение некоторых поселковых к складам? «Гуляли по лесу. Жена – диабетик. У неё сердце прихватило. Присели в двадцати метрах от ограды отдохнуть, а из-за забора контрактник нам кричит, чтобы уходили немедленно или открывает огонь на поражение. Говорю, что супруге плохо – ему всё равно», – злится Алексей. Как-то и у меня был диалог с охраной – собирая чернику на склоне сопки, я услышал рёв из громкоговорителя: «Немедленно покиньте территорию». Женщина в будке заметила меня. Идти и проверять, пересёк ли я плохо выраженную обрывками колючей проволоки границу части – она не стала.
До появления складов вокруг Рослякова, в речках вовсю водилась форель. «Дамбу поставили и химическими отходами со складов почвы перетравили. Рыба почти перевелась», – констатирует один мужчина. И добавляет: «Ты на меня по имени не ссылайся». Учитывая, что в советские времена в Североморске на ВМФ сливали не израсходованный по нормативам мазут с кораблей в залив – я верю собеседнику. Как-то в одном из мелких озёр, купаясь, я наткнулся на ржавую бочку. Внутри неё покоилось вещество неприродного происхождения. Из мелочей – загулявшие на природе контрактники часто оставляют на месте «привалов» обёртки от пайков и бутылки от водки.
Добро Министерства обороны в 1990-е годы послужило причиной криминальных конфликтов в Рослякове. Техническое серебро, по словам аборигенов, военные утилизировали в ямах за пределами гарнизонов. «Раскапывали серебро. Конфликты были на этой почве. Бандитизм процветал. Бились за серебро. Кто-то и погиб», – вспоминают лихолетье в Рослякове. В наши дни искать это «добро» уже нет смысла.
Что касается другой стороны жизни. На складах и предприятиях, как 195-й ремонтный завод ракетно-артиллерийского вооружения, проходит карьера гражданских специалистов из Рослякова. «Все нормально работают. Местным есть куда устроиться. Слесари нужны. Работу у нас в посёлке всегда найдёшь – были бы руки. Даже из Мурманска приезжают», – говорит Константин. «82-й судоремонтный завод дышит – там много наших трудится», – перечисляет он. Сдача квартиры в аренду контрактникам – часть экономической жизни городка. Из-за этого цены на жильё в Рослякове высокие – снять однушку обойдётся от десяти тысяч рублей (плюс коммуналка – ещё 5-6 тысяч), а купить -- от 1,2 миллионов. Минобороны остаётся градообразующим предприятием для Рослякова. Правда, военных по сравнению с прошлым – в разы меньше.
Рыба – есть, рыбодобычи нет
Чалмпушкина губа в Рослякове полна маломерных судов. Рыбаки из разных мест приезжают в Росляково, чтобы искать счастья в Кольском заливе. На воду выходят как резиновые лодки на моторе, так и катера, стоимость которых порой равняется цене квартиры в области. Подставляя свои лица обжигающим ветрам Арктики, мужчины и женщины качаются на студёных водах. Впрочем, крупные деньги им не светят, а трески и пикши добыть удаётся не так и много. «Люди ради удовольствия рыбу ловят», – признаются в посёлке. Чтобы попытать удачу, надо купить лицензию на «хвосты».
Маломерные суда в губе Чалмпушка
Росляково стоит в удачном для рыболовства месте. Губа Чалмпушка (по мнению краеведа Владимира Сорокожердьева – название, искажённое от Челнопушка) спрятана от штормов между мысами Чалмпушка и Серафима. Соседняя губа – Грязная -- числится за гарнизоном Сафоново, а в губе Рослякова находится 82-й завод и плавучий (теперь «мокрый») док. Казалось, что после того, как был разобран военный причал, ничто не мешает гражданским заниматься промыслом. Но…. «Легально рыбой на маломерных судах заниматься невыгодно. Надо столько бумажек оформить и проверок пройти, что ничего не заработаешь», – категоричны знающие люди. «Незаконно – уже всё поделено. Просто так выйти в залив и рыбачить не получится. А если что-то поймаешь, то сдаст тот, кому ты рыбу продашь оптом», – признаётся один мужчина. «Ты только моего имени не называй», – просит он. Правоохранительные ведомства и пограничники патрулируют Кольскую губу. «Знакомый парень с отцом вышли на воду, поймали не ту рыбу. На берегу их ОМОН в масках положил. Суд дал 3000 рублей штрафа», – рассказывают старожилы.
Мыс Серафима обрывается отвесными скалами в залив. Под улицей Приморской в Рослякове примостились сарайчики для лодок. Как повелось на Мурмане, возле них выкинутые бутылки от алкоголя и иной сор. Это одно из немногих мест, где берег относительно пологий, а серафимовская пахта имеет небольшие уступы, всегда забитые людьми с удочками. «Три часа рыбачим – ничего не поймали. Даже приманка не помогает. А так, треска и пикша заходят в губу», – подытоживает военный Михаил. Они с другом – бывшим полицейским -- так проводят свой выходной. Сегодня солнечно и тепло.
Мохнаткина Пахта – нефтебаза, пустые квартиры и медведи
Обособленная часть городка – Мохнаткина Пахта, улица-анклав, спрятавшаяся между обрывистой сопкой и живописными скальными кряжами. Именем она обязана поморам (пахта – это утёс, а Мохнаткин – рыбак XVI века). Кстати, мало кто из мурманчан знает смысл этого слова. Исторически первое поселение на мысе Мохнаткин создали финны. От Малого Рослякова до этого анклава 2,5 километра. Рейсовый транспорт в него не заходит. Ближайшая остановка находится у популярного среди купальщиков озера Сорока, откуда через лесок до улицы ведёт порядком разбитая дорога. Продукты в анклаве не купить; магазин военных давно прикрыт за нерентабельностью.
Мохнаткину Пахту пересекает железнодорожная ветка в Североморск. При поселении находятся: стоянка для маломерных танкеров, объекты Минобороны, пункт конвойной службы ФСИН и нефтеперевалочная база «Роснефти», из-за которой в своё время с Рослякова упали оковы ЗАТО. База, по словам народа, простаивает уже как четыре месяца. На КПП нефтебазы периодически попадаются загулявшие по сопкам горожане, которых «вохрушки», после звонка с докладом в пограничную службу, сдают полиции. За этим следует возбуждение административного дела по статье 20.17 «Нарушение пропускного режима охраняемого объекта» КоАП. Или… ничего. Что до предприятия «Роснефти», то местных, по их словам, там то ли нет, то ли совсем мало. «Когда там работал – получал сущие копейки», – подчеркнул один житель Малого Рослякова.
Одно из владений Минобороны – безымянное озеро, огороженное проржавевшей колючей проволокой с упавшими столбами. «Когда стоит жара – ходим туда купаться. Но военные гоняют. Озеро – какой-то питьевой резерв, а мы, наверное, заразные», – пояснили мне насельники Мохнаткиной Пахты. Собственность ведомства, ещё покрытую снегом и льдом, в мае кто-то одиноко сторожит, сидя во внедорожнике. Тяжёлая работа!
«Неделю назад у нас медвежонок бегал», – рассказывают мне наперебой люди. Сегодня непривычно обжигающее майское солнце заливает Мохнаткину Пахту. Взрослые выпивают на улице, а стайка любопытных детей носится по заваленному, в традициях региона, мусором двору. «Полиция самоизоляцию у нас не проверяла, но дети всегда начеку», – хитро улыбаются мне. Часть жителей – выходцы с Украины; из-за пандемии у них в этом году не вышло «два раза обгореть на югах». Также мелькают несколько пришлых в мусульманских одеяниях. Всего здесь три многоквартирных дома. На картах все – жилые, но это не так. Двухэтажка брошена. В многоэтажках часть квартир пустует. «Если у умерших нет наследников, то помещения отходят в муниципальную собственность. Их не продают, хотя есть желающие купить, а держат на балансе», – негодуют собеседники.
Горный пейзаж, обилие сосновых урочищ, ручьи, с шумом стекающие в долину речки, чистый воздух и близость к Кольской губе делают Мохнаткину Пахту привлекательной. В неё переезжают из Мурманска – ради тишины, а староверы поставили в окрестностях свою церковь. Я прекрасно понимаю их мотивацию. Особенно в те часы, когда брожу по безымянной сопке. Овраги ещё забиты снегом, но ягель подсох и хрустит под ногами. Дурманящий запах летней тундры кружит голову. И я понимаю, что Росляково – неплохое место для жизни. Для тех, кто думает связать свою биографию с Мурманом, этот городок будет комфортнее, чем Никель, Кола или Абрам-Мыс. И уж точно – лучше, чем Мурманск.
Судоремонтный завод и док в губе Рослякова
Автор: Михаил Пустовой, Мурманск.
Фотографии Михаила Пустового.