Андрей Криворотов – о новой арктической стратегии Норвегии

Правительство Норвегии 26 августа 2025 года опубликовало новую редакцию национальной арктической стратегии «Норвегия на Севере. Политика в Заполярье в новой реальности» (норв. Norge i Nord. Nordområdepolitikken i en ny virkelighet). Комментирует эксперт ПОРА Андрей Криворотов, доктор экономических наук, и.о. заведующего кафедрой управления инновациями Одинцовского филиала МГИМО МИД России, ведущий научный сотрудник Института Китая и современной Азии РАН.

Этот документ, вполне вписывающийся в современные глобальные тенденции, знаменует серьезные изменения подходов страны к Арктике и своему месту в ней. Отметим в этой связи несколько характерных моментов. 

Новый документ готовился необычно долго. Норвегия не только приняла свою арктическую стратегию первой в мире (еще в декабре 2006 г.), но и обновляла ее чаще остальных государств – это уже седьмое издание. Причем, если раньше новые редакции стратегии либо фактически равнозначные им официальные доклады правительства Стортингу (парламенту) публиковались через 2,5—3 года, то на сей раз разрыв составил почти пять лет. Нынешний премьер-министр, лидер социал-демократов и «отец» норвежской арктической политики Йонас Гар Стёре заявил о намерении обновить стратегию еще летом 2022 г., вскоре после своего прихода к власти. Но в итоге, видимо, оценивая развитие обстановки, раздумывал практически до конца срока своих полномочий.

В минувшее воскресенье, 7 сентября, в стране прошли парламентские выборы, где левые партии не без труда удержали большинство, так что при менее удачном для Стёре раскладе голосования исполнять стратегию пришлось бы уже следующему премьеру.

Главная новизна этого документа – крайне узкий взгляд на Арктику через призму безопасности и экономики. Он был традиционно свойственен США или Швеции с их великодержавным подходом к Арктике, но не Норвегии, для которой Север служит неотъемлемой частью национальной идентичности.

Так, все предыдущие редакции арктической стратегии Норвегии содержали перечни основных целей, число которых с годами варьировало от 5 до 15. В предыдущей редакции – докладе Стортингу, внесенном правым кабинетом Эрны Сульберг в октябре 2020 г. – были названы шесть. В редакции 2025 г. указана всего одна: «В Северной Норвегии должны иметься жизнеспособные поселения, привлекательные для проживания и вносящие вклад в обеспечение безопасности и состояния готовности» (к обороне и чрезвычайным ситуациям – А.К.). В основном тексте стратегии (всего 28 страниц текста против 193 в предыдущей редакции) слово «безопасность» встречается 62 раза.

Свою основную цель на Севере Норвегия намеревается достигать, действуя по пяти приоритетным политическим направлениям. Структура их сходна с прежними целями: сначала военно-политические, а затем уже социально-экономические (интересно, что экологическая цель из новой редакции оказалась исключена). Однако, идейное наполнение и расстановка акцентов глубоко изменились.

Бросается в глаза резкое нарастание мотивов наступательности и конфронтационности, даже на уровне формулировок. В 2020 г. первые две цели именовались «Мир, стабильность и предсказуемость», а также «Международное сотрудничество и правопорядок». В новой редакции – «Свобода действий и влияние Норвегии в Заполярье» и «Тотальная оборона, обеспечивающая безопасность, присутствие и (бое)готовность». Соседняя Россия в тексте новой стратегии упоминается всего несколько раз и, по сути, лишь в качестве военной угрозы, требующей адекватного реагирования. Норвегия видит себя уже не в роли вдохновителя и лидера широкого панарктического сотрудничества, как прежде, а неким передовым рубежом Запада на Крайнем Севере. В данном отношении новая стратегия вполне органично продолжает процессы последних лет – почти полное прекращение контактов с Россией, активизацию натовских учений в Северной Норвегии, развертывание военно-политического сотрудничества по различным линиям со странами Северной Европы, Великобританией и США.

Это по-своему объяснимо: будучи государством-членом НАТО, Норвегия весьма озабочена обстановкой в Европе и как вполне реальный рассматривает риск войны с Россией, причем в условиях, когда США более не обещают безоговорочной союзнической поддержки. В то же время, даже в годы холодной войны Норвегия стремилась соблюдать с нашей страной определенный баланс между стратегическим сдерживанием и сотрудничеством. При создании НАТО в 1949 г. норвежцы приняли добровольные ограничения – в мирное время не размещать на своей территории иностранные войска, а также не проводить военных учений близ советской (ныне российской) границы. В последние годы от них целенаправленно отходят. 

Весной этого года Стортинг единогласно принял масштабный долгосрочный план военного строительства, который предусматривает, в частности, вложение на Севере 50 млрд норв. крон (порядка 5 млрд долл. США), наращивание национального и зарубежного военного присутствия и создание 1700 рабочих мест в смежных отраслях. Если раньше на всю Норвегию была лишь одна бригада «Север» в заполярном Тромсё, в тысяче километров езды от границы, в 1990-х гг. сокращенная, то сейчас развертываются три, причем две – на Севере, в Тромсё и пограничном Киркенесе. 

Норвегия стремится занять лидирующие позиции в НАТО по слежению за действиями России и КНР в окружающих ее районах Арктики (т.е. на Кольском полуострове, в Северной Атлантике и на трассе Севморпути). Продолжение сотрудничества с Россией допускается лишь по мере необходимости, в таких вопросах, как режим границы, поисково-спасательные операции и управление совместными рыбными ресурсами. При этом – знак времени – впервые четко заявлено: «Норвегия должна придерживаться линии на ограничение китайской активности в Заполярье».

В новой стратегии усилено внимание к активизации научных исследований. В ранних редакциях наука стояла на первом месте как, цитируя тогдашнего Стёре, «самая сердцевина» деятельности страны в Заполярье, а потом как-то «растворилась» в остальных целях. Теперь она вернулась в качестве главного атрибута Норвегии как полярной державы, и декларации подтверждаются реальными делами. 

Отдельно от новой стратегии, но в один день с ней Правительство Норвегии объявило о начале с 2026 г. новой десятилетней программы исследования океана и атмосферы «Полярное море-2050» (норв. Polhavet 2050), на которую выделен 1 млрд.норв. крон, или почти 100 млн долл. США. В ней примут участие научный ледокол «Конрпринц Хокон», ученые из 18 норвежских университетов и институтов. Характерно, как Стёре обосновал запуск программы: «Норвегия – это глаза и уши НАТО на Севере... В Арктике происходят крупные перемены. Это касается всего, от климата, моря и природы до проблем обороны и безопасности. Поэтому для Норвегии важно оставаться на переднем крае арктических исследований». 

Милитаризованный взгляд на Арктику отразился даже на социально-экономическом блоке. В стратегии 2020 г. цели шли от экономических к социальным: рост производства и занятости, взаимодействие бизнеса и науки, повышение привлекательности Севера для жизни и благосостояния северян. Теперь, вполне в духе новой основной цели, порядок стал иным: сохранение заселенности, развитие в этих целях инфраструктуры и экономики. Инфраструктура, политический статус которой заметно повысился, рассматривается в двух аспектах: транспорт (в том числе для целей тотальной обороны) и цифровые коммуникации.

Надо сказать, что в Норвегии внешняя и внутренняя политика на Севере всегда были тесно взаимосвязаны, но, как отмечает само правительство, в периоды кризисов эта связь усиливается. На сей раз, однако, виден явный перевесом международной повестки и прежде всего «жесткой» безопасности. Многие традиционно важные для Норвегии аспекты арктической политики – климат, положение коренных народов, миграции, развитие наукоемких отраслей промышленности и др. – в новой стратегии упоминаются кратко, занимая подчиненное место.

Оценивая эти новые подходы с позиций интересов России, можно с сожалением отметить: Норвегия не намерена в обозримом будущем воссоздавать сотрудничества с нашей страной, а, напротив, готовится к длительной конфронтации и намерена играть в ней важную роль. Это особенно досадно, учитывая многовековую историю наших контактов и ту конструктивную ролью, которую Норвегия сыграла совсем недавно в ходе своего Председательства в Арктическом совете (2023-2025 гг.), возродив работу всех его органов, пусть в онлайн-формате.

Следует ожидать ужесточения доступа наших рыбаков на промысел в экономическую зону Норвегии, осложнения условий деятельности россиян на Шпицбергене, попыток норвежских ученых и разведчиков увеличивать глубину проникновения своих технических средств внутрь российской Арктики.

В плане же методическом (заимствования передового зарубежного опыта), выскажу личное мнение, новая редакция также уступает своим предшественницам. Если ранее норвежские документы по Арктике были практически образцом содержания и оформления – комплексные, глубоко проработанные, насыщенные конкретной информацией – то на сей раз вышла логически цельная, но достаточно однобокая «бумага». Можно, конечно, сказать, что сложные времена заставляют жестче расставлять приоритеты, но российская Арктика в любом случае заслуживает очень нюансированного и многоаспектного подхода.

Проектный офис развития Арктики и редакция GoArctic.ru не всегда разделяют публикуемые мнения экспертов.

Представителям СМИ:  редакция GoArctic.ru приветствует републикацию комментариев при условии указания активной ссылки на первоисточник и статуса колумниста как эксперта Проектного офиса развития Арктики.