Сейчас в Архангельске

16:25 3 ˚С Погода
18+

О Чукотке резцом и тушью

В Музее Востока возобновила работу выставка чукотского и эскимосского искусства

Коренные народы Севера Чукотские косторезы Уэленская косторезная мастерская Музей востока
Михаил Бронштейн
23 июля, 2020 | 15:35

О Чукотке резцом и тушью

На выставке «О Чукотке резцом и тушью». Туккай, Тынатваль «Танцы», 1961 г. Онно «Декоративный стакан», 1950 г.



В Государственном музее Востока возобновила работу выставка «О Чукотке резцом и тушью», которую, как, возможно, помнят читатели, ещё в марте привезли в Москву из Анадыря сотрудники Музейного центра «Наследие Чукотки». В этом самом крупном музее Чукотского автономного округа хранится обширная коллекция художественных изделий. Один из её разделов – косторезное искусство чукчей и эскимосов. Резьба по кости, преимущественно моржовой, существует на Чукотке с далёкой древности. В начале ХХ века у чукотских резчиков и гравёров «открылось второе дыхание»: сформировался народный художественный промысел, ориентированный на внешний рынок. Народные мастера стали создавать небольшие скульптуры полярных зверей и птиц, рисовать на моржовых клыках сцены из жизни морских зверобоев и оленеводов. Моряки, геологи, лётчики, люди самых разных профессий, покупая изделия из кости, часто не подозревали о том, что приобретают подлинные шедевры уникального арктического искусства. Впрочем, не все «приезжие» относились к работам местных резчиков и гравёров как к экзотическим сувенирам. Искусствоведы и художники очень быстро оценили эстетику произведений, созданных потомственными охотниками и следопытами, теми, кто досконально знал природу Арктики и умел передать её красоту в лаконичных и выразительных художественных образах. Коллекции чукотского косторезного искусства стали формироваться, помимо Анадыря, в Хабаровске, Владивостоке, Магадане, а также в центральных районах страны, в том числе, в Москве, в Государственном музее Востока.

Гости   Гости

Вернисаж. У микрофонов гости из Анадыря


Выступая на открытии выставки, заместитель директора по научной работе Музейного центра «Наследие Чукотки» И.И. Романова и бывший многолетний руководитель анадырского музея Н.П. Отке говорили о том, какое большое значение имеет для художников-северян тот факт, что у их искусства широкая зрительская аудитория. Выставка, действительно, вызвала у москвичей интерес, но вскоре после вернисажа её пришлось закрыть из-за эпидемии коронавируса. В конце июня карантин был снят, и сегодня, придя на Никитский бульвар, в Музей Востока, снова можно увидеть художественные изделия чукотских резчиков и гравёров, созданные за последние восемьдесят лет.

Выставка  

Москва, Никитский бульвар 12 А. Вход в главное здание Музея Востока


Экспозиция построена таким образом, что посетитель сначала попадает в зал, где выставлены произведения мастеров «старшего поколения». Здесь экспонируются скульптуры из кости и гравюры на моржовых клыках, выполненные в 1940-1960-е годы. Их авторами были жители Уэлена, большого посёлка морских зверобоев, где в 1931 году возникла косторезная мастерская. На выставке представлены работы её первых художников, а также резчиков и гравёров, которые были их учениками.

Выставка

Выставка «О Чукотке резцом и тушью». Зал «старых мастеров»


Наряду с изделиями из кости в выставочных залах можно увидеть портреты народных художников и пейзажи Чукотки. Выполнены они на свитках из бумаги и шёлка московским живописцем Ириной Левашёвой. Чукотский музей приобрёл эти работы не случайно. Левашёва -- профессиональный реставратор и не раз приезжала в Анадырь в этом качестве. Целый ряд экспонатов сегодняшней выставки «вылечен» её руками. По словам художницы, Чукотка дала ей возможность соединить увлечение суйбокуга, японской живописью тушью, с работой реставратора по кости.

Несколько портретов, представленных в Музее Востока, написаны Ириной Левашёвой с фотографий. Так она поступала, главным образом, в тех случаях, когда речь шла о людях, давно ушедших из жизни. В фондах Музейного центра «Наследие Чукотки» сохранились снимки резчика Вуквутагина – первого директора Уэленской мастерской. Опираясь на них, Левашёва создала портрет этого талантливого и немногословного человека. В экспозицию включена только одна его скульптура – фигурка лежащего волка (в витрине она крайняя справа), но внимательным зрителям достаточно даже беглого взгляда, чтобы понять: перед нами работа настоящего мастера.

Гравюра  

И. Левашёва «Вуквутагин», 2018. 


Килилой и Туккай, авторы скульптур, помещённых рядом с вуквутагинским «Волком», тоже оставили яркий след в истории косторезного искусства Чукотки середины ХХ века. Килилой, как никто другой, умел изображать моржей. Эти огромные звери представали в его работах не столько «объектами охоты», сколько существами, вызывающими симпатию и улыбку и во многом похожими на людей. Туккай был мастером по созданию многофигурных скульптурных групп. Работать над ними было сложнее, чем над одиночными изображениями. Художнику предстояло решить ряд сложных пространственных задач. Многофигурная композиция должна была оставаться целостной, компактной и в полной мере сохранять такую важную особенность косторезных изделий, как декоративность.

Выставка

Килилой «Моржиха с моржонком», 1958 г. Туккай «Нападение косаток на кита», «Моржи»,  1964-1967 гг. Вуквутагин «Волк», 1940 г.


Есть в зале старых мастеров ещё одно произведение, не заметить которое невозможно. Это модель парусной шхуны, выполненная, главным образом, из моржовой кости. Мастер, создавший её, использовал также китовый ус: из него изготовлены корабельные канаты. Парусник из клыка моржа – единственный из 92-х экспонатов выставки, которому для того, чтобы попасть в Музей Востока, не пришлось преодолеть расстояние в шесть с половиной тысяч километров. Порт его «постоянной приписки» – Москва, Делегатская улица 3, Всероссийский музей декоративного искусства.

Парусник

Гемауге (?) «Шхуна», 1950-е гг. И. Левашёва «Анадырь, речка Казачка, вид на Музей и Храм», 2017 г. 


На паруснике нет подписи автора, но научные сотрудники «Музея на Делегатской» полагают, что это был уэленский мастер Гемауге. В «уэленскую косторезку» – так называют жители Уэлена свою мастерскую – Гемауге пришел, когда ему было уже крепко за пятьдесят, но до этого он в течение многих лет резал по кости у себя дома, а ещё раньше, в молодости, плавал матросом на американской китобойной шхуне. Мастер прожил долгую жизнь. Уэленцы и сегодня помнят «Старика Гемауге», с большим уважением говорят о нём. Хорошо зная устройство парусных судов, Гемауге часто изготавливал их модели, и поэтому Ирина Левашёва, работая над портретом резчика, изобразила его за таким занятием. (Замечу в скобках, что в фонды Всероссийского музея декоративного искусства парусник попал повреждённым, и, реставрируя его, Ирине пришлось изрядно потрудиться).

7.1.jpg

И. Левашёва «Гемауге», 2018 г. 


Дочь «Старика Гемауге», Майя, тоже пришла работать в Уэленскую мастерскую, но в отличие от отца стала не резчиком, а гравёром. На выставке есть её гравюра с коротким названием «Лето». На одной стороне моржового клыка женщины и девочки летним, солнечным днём собирают на склонах сопок съедобные травы и коренья. Удивительно, как с помощью несложного приема – персонажи изображены на фоне гор и на некотором удалении друг от друга – гравировщице удалось передать широту и безлюдье чукотской тундры. Но Майя Гемауге изменила бы давней традиции, если бы не нарисовала море. В чукотской гравировке на клыках моржа тундра и море, как в жизни, всегда рядом. Море изображено на другой стороне гравюры. Мужчина, стоя на берегу, у кромки прибоя, вытаскивает из воды сеть, дети относят рыбу женщине, та развешивает её на веревке: готовят юколу. Вдали видны уходящая в море лодка, чайки и яранги берегового селения.

Бивни

М. Гемауге «Лето», 1966-1970 гг.


Первые уроки косторезного мастерства дал Майе отец, но главным её учителем была Вера Эмкуль. Ученицами Эмкуль были также Елена Янку и Галина Тынатваль, ставшие впоследствии заслуженными художниками России. Работы этих замечательных гравировщиц тоже представлены в зале «старых мастеров». Но вернемся к Вере Эмкуль. Дочь одного из создателей Уэленской мастерской, резчика Аромке, она в середине 1930-х годов стала первой чукчанкой, пришедшей в косторезный промысел. На выставке есть её портрет. Левашёва написала его по фотографии, сделанной вскоре после того, как о первой чукотской женщине-гравёре узнали за пределами Чукотки.

По старой фотографии написан также портрет сына Эмкуль Виктора Теютина, тоже ставшего со временем крупным художником. Ныне Виктор Теютин – старейший чукотский резчик. В силу почтенного возраста он отошёл от дел, но многие его произведения по-прежнему служат образцами, которые, обучаясь ремеслу, копируют молодые уэленские резчики по кости. На выставке «О Чукотке резцом и тушью» творчество этого мастера представлено целой серией работ. Их можно увидеть во втором выставочном зале, где экспонируются скульптуры и гравюры, созданные в 70-80-е годы прошлого века.

КсВ  КсВ 

И. Левашёва «Гравёр Вера Эмкуль», «Виктор Теютин», 2018 г. 

        Статуэтка

В. Теютин «Первые шаги», 1980 г. 


Одна из таких работ – небольшая объёмная композиция «Первые шаги». Она, казалось бы, выбивается из привычных представлений о чукотской скульптуре, в которой должны доминировать изображения зверей и охотничьи сюжеты. Такие произведения, разумеется, есть на выставке в Музее Востока. Помимо напавших на кита туккаевских косаток, в экспозицию включены композиция, изображающая единоборство человека с белым медведем, автором которой был Хуват, и охота на уток резчика Татро. Однако во второй половине ХХ века тема детства, материнства, семейных ценностей звучала в чукотском косторезном искусстве не менее отчётливо, чем тема суровой борьбы за выживание в Арктике.

Скульптура «Первые шаги» интересна также тем, что выполнена из челюстной кости кита. По своим природным особенностям китовая кость заметно отличается от моржового клыка. Учитывая фактуру материала, его массивность и тяжеловесность, Теютин использовал обобщённые, лишенные детализации пластические формы, но при этом сумел достоверно воспроизвести облик своих героев – женщины в традиционной чукотской одежде, заботливо склонившейся над ребенком, и малыша в меховом комбинезоне, неуверенно делающего первые шаги.

С костью кита работали и другие чукотские резчики 1970-1980-х годов, однако главным материалом для них по-прежнему оставался клык моржа. Художники Чукотки высоко ценили его природную красоту и стремились с максимальной полнотой передать её в своих изделиях. С моржовой костью предпочитают работать и нынешние резчики Чукотки. В третьем зале выставки, посвящённом искусству XXI века, представлены работы таких известных резчиков Уэленской мастерской, как Максим Эргиро, Александр Игнатовский, Андрей Сейгутегин.

Выставка 

        Зал мастеров XXI века. М. Эргиро «Отлов оленей», 2005 г. 

                                                                   

Уэлен по-прежнему остаётся самым крупным центром чукотского косторезного промысла, но сегодня небольшие мастерские существуют на Чукотке и в других местах. Автор скульптуры «Корфест» Александр Эйнетегин живет в посёлке Лаврентия. Корфестами называют в наши дни соревнования по подлёдному лову корюшки. Вначале их проводили только в Анадыре, но затем эстафету весёлого праздника подхватили сельские жители. Одного из них и изобразил Александр. На первый взгляд, перед нами не более чем забавная сценка. С мягкой иронией изображает Эйнетегин удачливого рыбака, явно гордящегося своей добычей. Между тем, всё не так просто в этой изящной костяной фигурке.

Статуэтка

А. Эйнетегин «Корфест», 2003 г.


Одежда на участнике соревнования отнюдь не современная и покрывает её необычный орнамент. Узоры из сплошных и прерывистых линий часто встречались в орнаментальном искусстве Чукотки, но было это почти две тысячи лет назад. Такими рисунками покрывали гарпунные наконечники древнеэскимосские племена, населявшие азиатское и американское побережья Берингова пролива. Позднее узоры, похожие на пунктир, вышли из употребления. Вспомнили о них благодаря археологическим раскопкам. В опубликованном на портале GoArctic очерке о чукотских резчиках и гравёрах нового времени мне уже приходилось писать о том, что в последние десятилетия ХХ века московские искусствоведы Т.Б. Митлянская и И.Л. Карахан разработали специальную программу, целью которой было знакомство чукотских мастеров с древними художественными изделиями их предков.

К этой информации добавлю ещё одну, связанную с музеем, где проходит выставка «О Чукотке резцом и тушью». В 1980-2000-х годах археологи Музея Востока проводили раскопки в окрестностях Уэлена и тоже участвовали в осуществлении этой программы. В результате в косторезное искусство Чукотки возвратились давно забытые узоры морских зверобоев Древней Арктики.

Стремление сохранить память о прошлом, об уходящей в небытие традиционной культуре чукчей и эскимосов отчетливо прочитывается в работах современных народных художников Чукотки. Особенно заметно оно в сюжетной гравировке. В состав выставки включены гравюры Валентины Иргутегиной, создавшей в 2013 году своеобразный букварь чукотского языка. От обычного букваря он отличается тем, что выполнен на моржовых клыках.

Букварь

В. Иргутегина «Чукотский язык», 2013 г.


По-детски наивно и просто изобразила гравировщица полярных зверей и птиц, с точностью до мельчайших деталей нарисовала ярангу, нарты, предметы старого быта, сопроводив изображения надписями на русском и на чукотском. Трудно сказать, насколько эффективным окажется подобный способ сохранения родного языка, но то, что рисунки Иргутегиной хочется подолгу рассматривать, что они могут многое рассказать о людях, первыми пришедших в Арктику, первыми сумевших приспособиться к ней, -- в этом сомневаться не приходится.

Ностальгия по прошлой жизни, попытка соединить век нынешний и век минувший – таков лейтмотив творчества Татьяны Печетегиной. Недавно Татьяне Александровне исполнилось 70 лет, но она, как прежде, работает много и плодотворно. На выставке в Музее Востока можно увидеть две её гравюры. Одна из них называется «Первые учителя Чукотки». Со свойственной уэленским гравёрам любовью к изображению деталей Печетегина неспешно рассказывает о том, как приехавшие с материка учителя ходили по ярангам, убеждая родителей позволить детям учиться, как строилась в Уэлене первая одноэтажная школа, как проходили занятия в её новом, двухэтажном здании, где в 1950-х годах училась сама гравировщица.

Букварь

Т. Печетегина «Первые учителя Чукотки», 1983 г.


Столь же обстоятелен рассказ Татьяны Печетегиной о событии, казалось бы, совсем незначительном – об одном дне из жизни двух чукотских ребятишек. На одной стороне моржового клыка, в левой его части изображены сопки, цветущая тундра, женщины и двое детей, девочка и мальчик, собирающие съедобные коренья и травы. В правой части композиции нарисованы берег моря, лодка и мужчины, загружающие в байдару мешки с собранными в тундре растениями. На другой стороне клыка продолжение этой незамысловатой истории. Люди вернулись домой. Взрослые заняты делом – что-то чинят, готовят обед. Дети по-прежнему рядом с ними и на улице, и в ярангах, и тоже заняты теми же «взрослыми делами», что их родители. Слово «родители» в данном контексте ключевое. Так же, как слово «память». Печетегина изобразила не сегодняшний день Чукотки, а день из своего детства, далёкий и потому особенно светлый. Называется гравюра коротко и ёмко – «Память о родителях».

Букварь

Т. Печетегина «Память о родителях», 1987 г.


Современное косторезное искусство чукчей и эскимосов – явление, гораздо более сложное, чем это может показаться стороннему наблюдателю. В наши дни оно играет всё более заметную роль в сохранении этнических культурных традиций, в стремлении северян выразить своё собственное понимание действительности. В нём много подтекста, нередко непонятного людям, которые недостаточно хорошо знакомы с историей и культурой Чукотки, с её традиционным, ритуальным искусством. Вместе с тем, резьба и гравировка по кости моржа не остаются неизменными. У народных художников бывают подъёмы и спады, удачные и неудачные решения. Но в целом старое всё теснее переплетается в чукотском косторезном искусстве с новым, национальные ценности всё органичнее сочетаются с общероссийскими, общемировыми. Происходит, в сущности, такой же процесс, нередко противоречивый и болезненный, как в жизни Чукотского автономного округа в целом.

Среди работ Ирины Левашёвой, представленных на выставке, есть городские пейзажи. Монохромные, чёрно-белые, выполненные «на одном дыхании», как того требует живопись тушью, они создают достаточно точный образ современного Анадыря – города, в котором традиции разных времён и разных народов переплелись очень тесно. Символично, что именно в этом городе находится самая крупная на Чукотке музейная коллекция. Символично, что среди её многочисленных экспонатов есть произведения не только местных, но и русских художников. Символично, что две столь несхожих изобразительных системы всё чаще вступают в диалог, всё чаще образуют единое художественное пространство.

Как будет в дальнейшем развиваться этот процесс, покажет будущее, но сегодня он обогащает и чукотское, и русское искусство. Убедиться в этом несложно. Достаточно заглянуть в Музей Востока, где вплоть до 30 июля будет работать выставка «О Чукотке резцом и тушью».

 Музей Выставка

«О Чукотке резцом и тушью»: выставка в Музее Востока

И. Левашёва «Анадырь. Памятник на улице Ленина», 2017 г.


Автор: Михаил Бронштейн, к.и.н., главный научный сотрудник Государственного музея Востока

Фотографии О. Сухаревой и С. Терещенко, дизайн В. Лифарь

 

далее в рубрике