Сейчас в Мурманске

23:26 -11 ˚С Погода
18+

Таинственный зверь плато Путорана

В Восточной Сибири, на юге полуострова Таймыр или, по-другому, на севере Красноярского края, в пустынных морозных отрогах плато Путорана находится самая западная граница распространения удивительного животного – толсторога.

В мире животных Толсторог Снежный баран Плато Путорана Таймыр

Таинственный зверь плато Путорана
Толсторог на плато Путорана. Фото Андрея Подкорытова.


В Восточной Сибири, на юге полуострова Таймыр или, по-другому, на севере Красноярского края, в пустынных морозных отрогах плато Путорана находится самая западная граница распространения удивительного животного – толсторога. А самая восточная его граница находится на западе, а если ещё более точно – на юге Северной Америки, где одна из форм северных баранов нашла свою родину в пустынях южных штатов. Вот такая противоречивая география у этого представителя земной фауны. Но на ней интересные факты не заканчиваются.

Толстороги, в отличие от тонкорогов, – представители северной подгруппы баранов, или ovis, как это звучит на латыни (отсюда и название наших домашних овец, которые, к слову, произошли-таки от тонкорогов – южной подгруппы баранов). Но подвид, который живёт на плато Путорана, оторван от своих ближайших сородичей (в Якутии) расстоянием в тысячу километров. Своеобразным островом обитания центральная часть плато стала, по мнению учёных, в начале голоцена – нашей с вами эпохи – около двенадцати тысяч лет назад. Именно тогда потепление климата покрыло лесами некогда обширные безлесые территории и лишило толсторогов пастбищ, вынуждая их отступать и группироваться по высоким обрывам рек, на уступах гор, где их не могли достать хищники. С течением времени изолированный от остальной части своих сородичей путоранский снежный баран приобрёл свои собственные черты, что позволило выделить его в самостоятельный подвид – Ovis nivicola borealis.

Ovis nivicola borealis

Ovis nivicola borealis. Фото Андрея Подкорытова.


Именно этот подвид, занесённый в Красную книгу России и Красноярского края, до сих остаётся одним из самых малоизученных видов животного мира. И это не удивительно: центральная часть плато Путорана – труднодоступное место, куда только вертолётом можно долететь. И стоит это сегодня очень и очень немалых денег. Кроме того, толсторог – животное очень чуткое, обладает хорошим зрением и слухом и старается лишний раз не испытывать судьбу: как только замечает присутствие кого-либо – срывается будто камнем с головокружительных скал и теряется в пёстрых складках базальтовых круч.

Плато Путорана

Плато Путорана. Фото Станислава Стрючкова.


Научному миру стало известно о путоранском толстороге только в XIX веке. Описал его и выделил в отдельный подвид знаменитый Алексей Николаевич Северцов – классик эволюционной биологии. Правда, описал он его по черепу, привезённому Фридрихом Богдановичем Шмидтом после знаменитой своей поездки к Норильским горам в 1866 году. «Вживую» изучение путоранского толсторога началось только в 60-х годах следующего, ХХ века. До той поры неизвестный снежный баран изредка встречался в различных монографиях. Толчком к изучению таинственного подвида послужил перевод в 1957 году, согласно постановлению Совета Министров РСФСР, из Ленинграда в Норильск целого научно-исследовательского института. Он получил новое название – НИИ сельского хозяйства Крайнего Севера, и его специалисты, засучив рукава, приступили к изучению обширных пространств полуострова Таймыр, находясь в непосредственной близости от объекта своих исследований.

Огромную роль в изучении снежного барана сыграл выдающийся зоолог Лев Мичурин, который в паре с замечательным геоботаником Оксаной Мироненко совершал продолжительные экспедиции по плато Путорана. Несмотря на то, что в советский период полёты на вертолёте были более доступны, чем в последние годы, однако таким образом всё равно не налетаешься, учитывая огромную площадь плато: только центральная часть с труднодоступными районами, являющаяся ареалом снежного барана, имеет площадь от 40 до 70 тысяч (по разным данным) квадратных километров! Учёным приходилось, как говорится, ногами обследовать районы обитания. Не имея современных средств слежения и передвижения, они сделали очень многое: исследовали кормовую базу, ареал обитания неведомого толсторога. Работать приходилось с тушами баранов, убитых эвенками-проводниками. Для эвенков плато Путорана издавна являлось территорией, через которую они проходили вместе с мигрирующими стадами северных оленей, по весне – на север, к зиме – снова в зону лесотундры и тайги, и добыча вкусного барана была для них редкой удачей.

Толсторог

Толсторог. Фото Дмитрия Болдырева.


А первый авиаучёт путоранского толсторога был проведён и вовсе в 1977 году. Именно тогда появилась первая цифра: 1500 особей – и стала понятна очень малая плотность заселения этого ареала: 0,35 особи на 10 км2. Тогда же учёные начали бить тревогу: мало того, что количество удивительного барана невелико, так ещё из-за вкусного мяса и трофейных рогов его активно выбивали: вместе с развитием арктической авиации в советский период у снежного барана оказывалось всё меньше и меньше возможностей укрыться в недоступных скалах – теперь уже от двуногих хищников. Тогда же впервые зашла речь о сохранении этого удивительного острова северной природы, и вскоре, в 1984-м году, появился заказник «Путоранский», который через четыре года стал заповедником.

Постепенно завеса тайны над образом жизни путоранского толсторога стала приоткрываться. А вместе с этим появились интереснейшие подробности.

Оказывается, распространение барана по плато имеет очаговый характер, который не является абсолютно стабильным во времени и пространстве. Обитают толстороги в достаточно узкой полосе столовых гор: опускаются не ниже трёхсот метров над уровнем моря, где есть хорошая кормовая база, но есть и лес, в котором они легко станут добычей волка или росомахи. А верхним пределом их обитания являются высоты в 1200 метров – ибо выше (самая высокая в Путоранах гора Камень – 1700 м) находятся практически одни гольцы и арктические пустыни.

Большую часть года – 10 месяцев – самцы и самки живут отдельно друг от друга. Гон у них происходит в ноябре-декабре, а приплод появляется в конце мая-начале июня. Самки образуют маточные стада, вместе с ягнятами и молодняком, а самцовые стада первые пять-шесть лет жизни не распадаются круглогодично. Интересно также, что такие самцовые стада состоят из «братских» пар – братья-погодки или двоюродные братья и т.д., одним словом – родственники. В таких парах старший по возрасту является одновременно и лидером, от которого зависит, где пастись и где отдыхать. Только повзрослев, самцы расходятся, чтобы выполнить долг перед природой во время гона, а потом снова возвращаются к своим парам. Одиноко живут старые самцы, чей родственник уже умер или погиб… 

Интересное явление определили учёные и у самок. Владимир Ларин, кандидат биологических наук, один из немногих экспертов по снежному барану, отдавший изучению эндемика плато Путорана более десяти лет, выявил удивительное качество, которое он назвал «поведенческая двойня».

Суть его состоит в следующем. Молодые самки, родив ягнёнка (два ягнёнка – это очень большая редкость в одном помёте), не всегда умело, а главное – охотно ухаживают за ним. За дело берётся бабушка, и очень скоро у неё, помимо своего ягнёнка, появляется «приёмный» – внук. Это явление вовсе не редкое для путоранского толсторога, и может быть продиктовано более суровыми условиями обитания на плато, чем у других сородичей далее на восток. Принимая на воспитание внука, старшая самка, таким образом, обеспечивает выживаемость нового поколения, будучи более опытной и более знающей. Самки-первородки со временем тоже становятся заботливыми мамашами и принимают эстафету поведенческой двойни у своих прародительниц.


Достаточно долго был тайной зимний образ жизни этих животных. Тогда учёные сознательно пошли на зимовки, чтобы исследовать эту сторону жизни путоранского барана. Упомянутый выше Владимир Ларин в одну из таких зимовок попробовал на плато со своим напарником Олегом Крашевским, что такое 62 градуса мороза. По его признанию, любая зимовка в таймырском тундре не сравнится с теми ощущениями, ибо к запредельно низким температурам на плато Путорана добавляется сумасшедший ветер.

Зато в результате таких экстремальных исследований удалось узнать, что толсторог, чьи конечности, в отличие от оленьих, не приспособлены «копытить» глубокий снег, доставая из-под него желанную пищу (пожухлые травы, сухостой), зимой держится на хорошо продуваемых участках, где снежный покров практически не задерживается, а взору предстают голые, морозные арктические пустыни. Долгой зимой путоранские толстороги не брезгуют и лишайниками. По данным Ларина, годичный рацион путоранских толсторогов включает сорок видов сосудистых растений, четыре вида мхов, семь видов лишайников. Владимир Владимирович считал (учёного не стало в 2018-м году), что путоранский снежный баран всегда будет очень редким видом, потому что из всех своих собратьев живёт в самой напряжённой среде, и адаптационные признаки подвида – те же поведенческие двойни – лишний раз говорят о том, что без них невозможно было бы выжить в таких условиях.

В основу проектных документов по организации заказника, а затем и заповедника «Путоранский» легли как раз исследования Владимира Ларина (у истоков создания заповедной зоны на плато стояли знатоки животного мира севера Средней Сибири Е.Е. Сыроечковский, Б.М. Павлов, Е.Ф. Забродина – первый директор «Путоранского»). Жить и работать на Таймыр он приехал после Московского госуниверситета именно из-за толсторога. Потому что на тот момент путоранский снежный баран был чуть ли не единственным живым видом в СССР с неизвестным образом жизни. Сам Владимир Владимирович называл себя представителем узкой касты баранятников и признавался, что по-настоящему сумасшедших людей, фанатично преданных ovis, не так много – не только в нашей стране, но и во всём мире.

После организации заповедника «Путоранский» – специально для охраны барана-эндемика – численность подвида начала расти. Во всяком случае, экстраполяция выборочных подсчётов давала первое время оптимистические прогнозы. В начале 2000-х годов говорили о пяти… даже о шести тысячах особей! (Не имея возможностей для полноценного учёта, учёные пытались представить развитие популяции, исходя из прежних данных.) Но  практически все 90-е и "нулевые" годы -- время, тяжёлое для заповедной системы России. Закончив активные исследования по своему любимому путоранскому толсторогу, Владимир Ларин становится в 1995 году директором заповедника «Путоранский». В самые тяжёлые годы он сохранял заповедные территории, находя средства, которых не было, людей, которые уходили в другие отрасли… Однако больше полномасштабных исследований по толсторогу не проводилось и не прослеживалось в будущем. До тех пор, пока государство, как говорится, снова не повернулось лицом к Арктике.

После создания Объединённой дирекции заповедников Таймыра (2013-й год), куда вместе с двумя другими вошёл и заповедник «Путорнаский», начался новый этап в наблюдении за краснокнижным животным. Достаточно напомнить, что до недавней поры не то что наблюдений не велось – даже фотоснимков снежного барана не было долгие годы. Был такой период длиною аж в девять лет – с 2001 года по 2010-й! И до этого фотофактов не было с 1994 года! Только одна удача за это время: видеосъёмки кинодокументалиста Василия Сараны, которые легли в основу его фильма «Страна толсторога», тоже в начале 2000-х. И всё.

Снежный баран

Снежный баран. Фото Станислава Стрючкова.


Поэтому вновь начавшиеся активные исследования, инициированные  новой объединённой дирекцией, не заставили долго ждать первых результатов. Теперь в наличии богатый фото- и видеоматериал, а также возобновившиеся экспедиции, организованные уже научным отделом «Заповедников Таймыра». В таких экспедициях приняли участие не только современные учёные, знатоки снежного барана (например, Тарас Сипко из Института экологии и эволюции им. А.Н. Северцова (того самого) РАН), но и волонтёры. Это стало возможным и благодаря действующим грантовым программам, в частности, Горно-металлургической компании «Норильский никель». Правда, вновь начавшиеся с 2014 года мониторинговые исследования не могут пока подтвердить оптимистических прогнозов по состоянию популяции. Впрочем, сейчас преждевременно говорить о каких-либо цифрах, ведь большой, полномасштабный учёт толсторога ещё впереди, а последний в Путоранах был в 1986-м году! Но самое важное произошло: изучение и выявление состояния популяции вновь стало делом государственной важности и работы в этом направлении уже начались. Исследования эти кропотливы и долги. Размеры центральной части плато по-прежнему огромны и недоступны. А вертолёты уже не так дёшевы. И это (как ни странно, на первый взгляд) является дополнительным фактором для сбережения уникального, таинственного подвида ovis – путоранского снежного барана.

Толстороги на плато Путорана

Толстороги на плато Путорана. Фото Андрея Подкорытова.


Автор: Лариса Стрючкова, таймырский краевед, член Союза журналистов России. 


ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1.      К вершине 80-летия. – Норильск : «АПЕКС», 2017.

2.      Ларин, В.В. К экологии питания путоранского снежного барана // Взаимодействия организмов в тундровых экосистемах. – Сыктывкар, 1989.

3.      Ларин, В.В., Крашевский, О.Р. Хищничество волка и росомахи в отношении путоранского снежного барана // Млекопитающие и птицы севера Средней Сибири. – Новосибирск, 1989.

4.   Ларин, В.В., Павлов, Б.М., Дорогов, В.Ф., Боржонов, Б.Б. Численность и поло- возрастной состав путоранского снежного барана // Животный мир плато Путо- рана, его рациональное использование и охрана. – Новосибирск, 1988.

5.      Ларин, В.В., Сипко, Т.П. Баран снежный // Фауна позвоночных животных плато Путорана. – М., 2004.

6.      Мичурин, Л.Н., Мироненко, О.Н. О толстороге гор Путорана // Зоол. журнал. – М., 1966.

7.      Павлов, Б.М. Снежный баран // Охотничье хозяйство Енисейского Севера. – Красноярск, 1977.

8.      Стрючкова, Л.Н. Символ года ходит по Таймыру : интервью с В.В. Лариным // Заполярный вестник. – 25.12.2014.

9.      Таймыр. Путорана. Толсторог. – Красноярск, 2015.

10. Якушкин Г.Д., Кокорев, Я.И., Колпащиков, Л.А. Живая природа Таймыра. – Новосибирск, 2011.

 


 

далее в рубрике