Вайгач – край каньонов и рек. Фото И. Буяновского
Население и рельеф острова
В этом нашему герою помогли супруги Петр и Наталья Богородские, уже много лет самостоятельно путешествующие по Арктике на самодельной яхте «Амдерма-24». Именно на этом судне Буяновский, Богородские и два пса (Сева и Степа) отправились из Нарьян-Мара на Вайгач - самый доступный из полярных островов. Как потом выяснилось, путешественники сильно рисковали. У яхты не было связи с берегом и запасного мотора, а единственный наличествующий, мощностью 6 лошадиных сил, подходил для хождения по озеру, но никак не по Баренцеву морю.
Вечером 11 июля экипаж яхты вошел в бухту Лямчина. Для прибывающих на Вайгач морем с запада знакомство с островом начинается именно с этого места.
– В скалах Вайгача постоянно чудятся головы, лица, фигуры, – делится первыми впечатлениями от острова Илья, – уж не потому ли эта земля считалась священной? Особенно когда у первых людей, решавших на ней поселиться, зимой кровоточили десны и выпадали зубы, а по весне их находили умершими от цинги».
Население Вайгача – это сотня жителей поселка Варнек и старый ненец Андрей Вылка, живущий в избе на берегу вместе с 13 собаками, которые «ему и друзья, и охрана, и охотники, и транспорт».
.jpg)
Пес Сева на Баренцевом море. Фото И. Буяновского
В гостях у Вылки и в Варнеке путешественникам предстояло провести без малого три недели. Илья Буяновский так описывает природу острова:
– Хотя высоты острова редко превышают сотню метров, это самые настоящие горы, которые я назвал бы Вайгачским Уралом. В горах неописуемо много чистейших озер, в основном безымянных, над которыми еще в июле таяли снежники. Самое же впечатляющее в рельефе Вайгача - каньоны рек. За горами начинаются тундры. Здесь самое впечатляющее - то и дело попадающиеся в траве валы, образующие квадраты, многогранники и круги, столь правильные, что их легко принять за остатки святилищ, засад или военных позиций. На самом деле они возникли в результате протаивания вечной мерзлоты.
Последствие глобального потепления в вайгачской тундре. Фото И. Буяновского
Вайгачская фауна
Из фауны на острове господствуют птицы, прежде всего гуси. Из млекопитающих самые примечательные – олени.
Олени с колхозным прошлым. Фото И. Буяновского
– Когда-то на Вайгаче был колхоз, – рассказывает Илья, – в 90-х его развалили, но относительно небольшое стадо примерно в 1800 голов осталось. Им не уйти за море, нет здесь и опасных хищников, поэтому оленеводы Вайгача не ходят за стадами, а просто садятся на «буран», отлавливают оленей и пилят им рога. Найти оленей просто - они всегда идут против ветра, так как ветер сдувает с них оводов. Мы видели оленей всего раз – но прямо у избы Андрея Вылка.
Из опасных животных на Вайгаче обитают моржи и белые медведи. Поведение первых ассоциируется у местных со страшными и одновременно комичными легендами. Будто бы моржи топят лодки, пытаясь с ними спариться.
Наш герой рассказывает:
– Член моржовый (Илья использовал более крепкое выражение – А.Е.) – не шутка, в нем кость, которую доверчивым гостям часто выдают за бивень. Фотографии не передают, насколько же эти животные огромны.
– А белых медведей видели на острове?
– К счастью, нет. «Мишек» приносит сюда по весне на льдинах, и местные делят их на две касты – «арктических» и «помойных». Для первых человек в новинку, при встрече с ним они лишь крутят головой, толком и не зная, что это такое и с чем его едят. «Помойные медведи» усвоили, что где люди - там и еда, да и сами люди вполне съедобны. На юг острова медведи заходят крайне редко, на севере живут практически постоянно. Наименее опасны они в жару, когда в поисках прохлады жмутся к снежникам, а наиболее опасны – ночью. В это время можно не гоняться за людьми, а прибивать их спящими в палатках.
– Как можно защититься от белого медведя?
– Если у вас с собой сигнальные ракеты, то их надо пускать не в морду зверя (он этого просто не заметит), а в сторону, чтобы он за ними погнался. Травматические пули медведю как комариный укус, а вот дроби они уже боятся. Главный же враг белого медведя - собаки, которые пользуясь превосходством в маневренности, его просто «закручивают», да и за пятки щипать умеют, чем обращают животное в бегство.
– С комарами как на острове?
– Это самое страшное животное Вайгача. Здешние комары боятся только тюменской «Дэты» и прокусывают три слоя одежды. Одно из главных слов нашей поездки – «комарилья», то есть эскадрилья комаров.
Герой материала делает селфи. Фото И. Буяновского
Ненецкие боги и поморские кресты
Ненецкое название острова - Хэбидя-Я, что переводится как «святая земля». Хотя первыми здесь свои религиозные обряды справляли сиртя - полумифический народ, в древнерусских источниках известный как печора и, скорее всего, родственный саамам. В XII веке сиртя ассимилировали будущие ненцы, и Вайгач как место поклонений перешел к новым хозяевам тундры по наследству. По легенде, здесь жили Вэсако и Хэдако, мировые Старик и Старуха, и их сыновья - бог верхнего мира Нум с женой, матерью прочих богов Я-Мюней, и бог нижнего мира Нга с женой Я-Миней. Святилищем Нума и Нга была Болванская гора в глубине острова, а святилищами Вэсако и Хэдако - южный и северный мысы соответственно, в прошлом одинаково называвшиеся Болванским Носом.
Типичное ненецкое святилище. Фото И. Буяновского
– Всего на Вайгаче сохранилось полтора десятка святилищ, – рассказывает Илья, – в основном, в горах со стороны Баренцева моря, и я видел три из них. Еще с одним – Горой Идолов - был совсем рядом, но как-то странно не нашел, словно духи заморочили. Ненецкие святилища выглядят как простейший идол, вертикальный кол или стопка камней, идеально вписанные в ландшафт. Например, Семиликий идол на Большом Цинковом острове сидит на скале-троне, венчающей мыс с обрывами в виде нескольких человеческих лиц.
Ненцы о святых местах говорить не любят и совсем не одобряют походы к ним из любопытства. По факту многие ненцы двоеверы - считают себя православными, но и в духов верят, зная, что те могут заворожить, закрутить, заманить куда не надо.
И у этих опасений есть свои основания, считает Илья. Даже они слышали в тумане отрывистый собачий лай там, где людям и собаке взяться было не откуда.
Южнее бухты Лямчина находится мыс Карпово Становье, на протяжении нескольких веков бывший базой поморов на острове. От них остались кресты и избы.
– Поморские кресты, – объясняет Илья, – не столько храмы, сколько ориентиры. Их расположение и комбинации фиксировались в рукописных лоциях, из поколения в поколение передававшихся в поморских деревнях.
Косая перекладина креста, если он поставлен правильно, указывает верхним концом на север, а пара крестов могла служить створовым знаком. Пока англичане да голландцы гибли в полярных экспедициях на больших кораблях, поморские кочи доходили до Восточной Сибири.
Алексей Егоров, специально для GoArctic
