Сейчас в Мурманске

13:06 -4 ˚С Погода
18+

Стандарты жизни человека в Арктике должны быть доведены до общероссийских. Интервью Николая Доронина

Председатель правления Проектного офиса развития Арктики Николай Доронин дал интервью Телеграм-каналу «Внеплановая экономика».

Материалы ЭЦ ПОРА
2 июня, 2023 | 23:21

Стандарты жизни человека в Арктике должны быть доведены до общероссийских. Интервью Николая Доронина


Председатель правления Проектного офиса развития Арктики Николай Доронин дал интервью Телеграм-каналу «Внеплановая экономика». Несколько десятков тысяч подписчиков информационного ресурса могут узнать, почему развитие Арктики – один из приоритетных проектов российской власти, как западные санкции влияют на арктические проекты, как будет развиваться международное сотрудничество в Заполярье и каковы тренды развития АЗРФ в 2023 году.


О том, почему развитие Арктики – один из приоритетов

– Арктика – самый большой макрорегион в России, занимающий треть всего пространства страны и объединяющий 9 субъектов Российской Федерации. Помимо того, что это большой макрорегион, это – огромная кладовая природных ресурсов, которые будут служить не только нашему поколению и поколению наших детей, но и внукам, правнукам и т. д. Запасов полезных ископаемых и другого сырья, о которых мы знаем, хватит на несколько столетий, но много еще неизученных запасов. Поэтому развитие Арктики и ее освоение (мы сейчас наблюдаем вторую волну освоения, после советского периода) – это государственная задача.


Топ-3 ключевых арктических проекта

– Если говорить о трех, то я бы сразу выделил два, которые относятся к углеводородному сырью: первый – это проект, связанный с СПГ на Ямале (это то, что даст России устойчивость в нынешней ситуации, когда трубопроводные поставки серьезно сокращены); второй проект – это огромная нефтяная провинция на Таймыре, которую разрабатывает компания «ВостокОйл» (сейчас – в активной фазе строительства, в планах – к 2024 г. перевезти по Севморпути порядка 30 млн т нефти). Третий проект – инновационный, связанный со снижением Россией зависимости от поставок сырья из-за рубежа. Это литиевый проект – Колмозерское месторождение, [которое готовится разрабатывать] совместное предприятие госкорпорации «Росатом» и компании «Норильский никель» в Мурманской области под названием «Полярный литий». Когда этот проект будет запущен (сейчас идут геологоразведочные работы), Россия полностью покроет свои текущие и будущие потребности в литиевом сырье.


О влиянии санкций на арктические проекты

– Ситуация прошлого года на Арктику повлияла также, как на всю страну. Нам отрезали доступ к технологиям и к необходимому оборудованию (в первую очередь это касается шельфовых проектов). Была проблема по судостроению, потому что ряд верфей отказались сотрудничать по уже заключенным контрактам. Но все эти проблемы преодолеваются. Российская экономика в целом показала себя очень устойчивой: вне зависимости от геополитического шторма и санкционной войны мы не видим критических изменений к худшему. Везде, где было возможно, произошло или идет активное импортозамещение. Те же самые добычные проекты столкнулись с невозможностью выполнения условий по уже заключенным контрактам и им пришлось переориентироваться на доступные технологии – будь то параллельный импорт или поставки из дружественных стран. В общем и целом, колесо телеги скрипит, но движется.


О сдвигах сроков арктических проектов

– В основном это касается или сдвига вправо (увеличение сроков), или проекты откладываются с неопределенным сроком. Например, это коснулось проекта Северного широтного хода, который отложили до лучших времен. Если говорить о том, что какие-то проекты не состоялись, то это скорее связано с турбулентностью на внешних рынках, и они касаются скорее небольших частных проектов, которые не могут найти финансовое плечо. Например, на севере Коми есть месторождения углеводородного сырья, где владельцы лицензий – небольшие компании. Для них тяжело искать партнеров: крупный бизнес туда не пойдет, а иностранные партнеры сейчас заняли выжидательную позицию. Это касается и дружественных стран – Индии и Китая. Они не горят желанием прямо сейчас инвестировать в том числе в арктические проекты, но присматриваются.


О международном сотрудничестве в Арктике

– За этот год мы лишились поддержки всех приарктических стран, которые де-факто сейчас принадлежат к одному военно-политическому блоку. В Арктическом совете мы получили формулу «7+1»: 7 стран, которые объединены единой повесткой и контуром безопасности, и Россия. Поэтому с приарктическими странами, включая США и Канаду, у нас тяжелые отношения. Совместные проекты практически невозможны, причем в одностороннем порядке со стороны этих 7 стран. Россия предлагала оставить территорию Арктики территорией мира и согласия, но партнеры сказали: нет, мы отрежем все! С другой стороны, страны-наблюдатели Арктического совета (не владеют территориями в Арктике) смотрят на Россию как на проводника проектов. В первую очередь, это страны БРИКC: Юго-Восточная Азия, Китай, Индия, Бразилия и Южная Африка. Для Индии и Китая Арктика и возможности, которые она предоставляет, выглядят интересными. Практическое отношения этих стран к арктическим проектам сейчас только формируется в силу удаленности и малого наличия информации, но если Россия начнет этой информацией делиться, а это так или иначе произойдет, то мы увидим совместные проекты. Возможно, это будет не быстро, но этот путь сейчас представляется безальтернативным.


Об экологических проектах в Арктике

– В части экологии все арктические регионы – молодцы, потому что все они поддерживают федеральный проект «Чистая Арктика». В то же самое время в Норильске «Чистая Арктика» получила контрагента в лице подпроекта «Чистый Норильск», который по бюджетам, направленным на очистку территории города от старых сооружений и захламления, кратно превосходит бюджет всего федерального проекта по всей стране. Это последовательные инвестиции одной компании («Норникель»), связанные с избавлением от отношения прошлого к территории своего присутствия.

Мы видим, что все без исключения главы регионов поддерживают «Чистую Арктику» и стремления по очистке северных территорий. У кого-то это проходит более масштабно, у кого-то менее. Здесь, помимо Красноярского края можно отметить Якутию, где власти действительно очень много делают. Например, по подъему затопленных судов.

Якутия – единственный регион, у которого есть профильное региональное законодательство по этнологической экспертизе, вводящее понятие оценки воздействия на исконную среду проживания коренных народов в части реализации промышленных проектов. Изначально при появлении идей, что какое-то промышленное производство появится на территории республики, проводится этнологическая экспертиза, которая определяет, как проект будет воздействовать на традиционное природопользование.

В Мурманской области активно занимаются всевозможными проектами по экологизации существующей промышленности (в первую очередь это горнодобывающая промышленность). Регион одним из первых [среди до сих пор негазифицированных субъектов] будет снабжен природным газом. У нас Мурманская область до сих пор протапливается мазутом, что также влияет на экологическую обстановку. Это даст огромный скачок в обеспечении благоприятной экологической обстановки в целом в области с точки зрения качества воздуха.

Стоит отметить усилия «Росатома» (надрегионального оператора Севморпути), у которого есть большая программа по ликвидации последствий от затопленных судов с опасными отходами (химические и радиоактивные), в основном в Карском и Печорском морях. «Росатом» также выступил инициатором разработки Концепции экологического мониторинга на Севморпути. Регионы и компании, ведущие добычу, решают вопросы на континентальной части нашей страны в арктической зоне, а «Росатом» – на Севморпути и в морях Северного ледовитого океана.


О мерах поддержки и льготах для арктических проектов

– C точки зрения экономических льгот – их достаточно. Они делались после проверки их на Дальнем Востоке: программы, которые были запущены там, дублируются в Арктике. Недавно было сказано, что проект Дальневосточной ипотеки получит продолжение в Арктике и будет Арктической ипотекой. Если касаться бизнеса, то есть понятие «арктический резидент». Это хорошее подспорье для бизнеса. Чего не хватает всей Арктике? Возможно, это то, о чем говорят практически все муниципалитеты – это поправки в ФЗ о госзакупках: когда муниципалитет проводит тендеры и побеждает поставщик услуг или товаров с наименьшей ценой. Получается так, что у нас зачастую дороги кладут предприятия из Астраханской области, которые вообще ничего не знают о том, как это делать в условиях Крайнего Севера, хотя они предоставляют наименьшую цену, а потом выясняется, что или качество низкое, которое не учитывает северные условия, или эти поставщики пропадают.


О кадровой проблеме

– В советское время это решали длинным рублем: зарплаты были в 2, а иногда в 3 раза выше. Сейчас экономика так складывается, что бизнес-предприятия не могут себе позволить так увеличить выплаты, но, с другой стороны, компенсация должна быть. Речь идет и про качество жизни как комплексном показателе – комфортная городская среда и социальная обеспеченность. Человек должен получать такой же набор услуг, какой он получает у себя на исторической родине. Сейчас это все меняется, потому что в Стратегию развития Арктической зоны до 2035 г. заложены основные цели – повышение качества жизни населения в Арктике. Со временем, когда результаты решения этих задач будут видны, мы увидим и переориентацию кадров.


Об идее создания Фонда развития распределенной генерации в Арктике на принципах ГЧП

– Сам фонд – это решение насущной проблемы энергозависимости арктических регионов. Это же парадокс, что добывается очень много углеводородного сырья, но переработка не находится в арктической зоне и в силу транспортно-логистического плеча стоимость этого углеродного сырья для самой Арктики гораздо выше, чем в центральной полосе. Достижение некой энергонезависимости за счет возобновляемых источников энергии, потому что мы понимаем, что НПЗ в таком количестве мы не построим, но хотя бы обеспечить электричество для удаленных поселков, которые сейчас питаются от дизель-генераторных установок, возможно. Предлагается рассмотреть механизм офсетных контрактов, которые гарантируют заключение контрактов на поставку энергии от субъекта или муниципалитета, если приходит определенный инвестор, который вкладывает деньги в инфраструктуру, оборудование и технологии. В Арктике много ГЧП, потому что добычные компании – на них лежит определенное бремя ответственности по развитию социальной сферы. Все то, на что государству не хватает денег и возможностей. Это де-факто нам необходимо сделать де-юре, чтобы через формат ГЧП были прописаны правила игры. Раньше в сфере возобновляемых источников энергии было много иностранных инвесторов. Например, нидерландские компании на Чукотке испытывали ветрогенераторы в экстремальных ветрах, и они были заинтересованы в этом, но сейчас они по ряду геополитических причин не могут рассматривать эти проекты, но есть другие из той же Юго-Восточной Азии.


О трендах развития Арктики на 2023 г.

– Во-первых, это развитие социальной сферы – дотягивание стандартов жизни человека в Арктике до общероссийских. Во-вторых, тренд на соблюдение экологических требований к ведению промышленной деятельности и очистке от накопленного вреда. В-третьих, появление новых промышленных проектов.


далее в рубрике