"Великий самоед": ненецкий художник Тыко Вылка

На фоне белизны льда – охотники. Один из них склонился с ножом над тушей только что убитого тюленя. Второй стоит рядом с длинным копьём в руке. На плече висит небрежно закинутое ружьё. Свора собак, впряжённых в нарты, с тревогой ждёт, когда им кинут их долю. На заднем плане – бухта, покрытая паковым льдом. Справа её теснят неприступные скалы…

Вначале картина вызывает недоумение: лубочные краски, наивные цветовые сочетания, застывшие стилизованные фигуры. И если сама композиция оригинальна, то рисунок, признаться, слабоват. Сразу видно, что работал непрофессиональный художник. Но вот в чём загадка: смотришь на этот полярный пейзаж  -- и не можешь оторваться, и картина уже кажется поэтичной… Называется она «На промысле. За тюленем». Её автор – легендарный новоземельский художник Тыко Вылка.

***

К Вылке у искусствоведов отношение кардинально противоположенное: одни считают, что художник-самоучка был не в ладах с «анатомией» - и медведи у него не такие, и моржи, и люди довольно схематичные. Одним словом «примитивизм»… Другие, наоборот, восторгаются его самобытной манерой и отмечают, что живописец никому не подражал, всегда шёл своим путём в искусстве. Поэтому, по их мнению, Вылка и запечатлел лучше всех свою родину -- Новую Землю.

Действительно, когда рассматриваешь картины Тыко Вылки, то забываешь об общепринятых канонах – такова сила обаяния этого удивительного таланта. Его новоземльские пейзажи кажутся подлинными откровениями художника, раскрывшего перед нами неповторимую красоту заполярного края.   

Тыко Вылка

Родился легендарный «художник-самоед» на Новой Земле в 1886 году. По крайней мере, так значилось в паспорте у «Ильи Константиновича Вылки». Впрочем, сам он уверял, что это ошибка, и он на пару лет старше…

В конце XIX века на Новой Земле едва ли насчитывалась тысяча жителей. Маленького Тыко с детства окружала бурая, покрытая снегом земля, вытащенные на берег карбасы. На Новой Земле дети взрослели быстро: в девять лет мальчики считались уже охотниками. В двенадцать лет Тыко убил своего первого медведя; правда, небольшого – годовалого. Несколько часов волок его по снегу, но домой так и не дотащил – не хватило сил. Впоследствии Вылка посмеивался над своей первой охотой. Имел на это право: с годами он стал первым зверобоем на Новой Земле, без труда по следу определял не только размер пушного зверя, но даже его вес. Всего на счету Вылки было сто два «ошкуя»: так на Новой Земле именовали белых медведей.

С малых лет отец брал Тыко на морскую охоту. Отец учил его метко бросать гарпун и ориентироваться в море – иначе ведь на студёном острове не выжить. Любил юный Тыко и другую, более мирную охоту: привязывал к поясу сумку и собирал на карнизах базальтовых скал птичьи яйца.

Однажды кто-то из промышленников, зимовавших на Новой Земле, оставил старый настольный календарь. По этому календарю отец учил Тыко грамоте. Удивительно, что даже в старости Тыко помнил картинки, украшавшие календарь – Ломоносова, идущего с обозом в Москву учиться, сражение русских кораблей с турками (по-видимому, Чесменское сражение). Тогда же Вылка начал делать свои первые шаги в живописи: раздобыв обёртку из-под чая, перерисовал изображение протопопа Аввакума. С тех пор мальчик брался за карандаш, едва находилась свободная минута. «Рисовать я самостоятельно начал в 1904 году, - вспоминал Тыко. – Уходил в горы и думал: как красиво на бумагу перевести все это. Но бумаги почти не было, не было и карандашей, а о красках и мечты в голову не приходили»[i].      

Первым на рисунки юного ненца обратил внимание петербургский врач. Заметив на причале мальчика, пытающего продать свои работы, приезжий удивился: «Почему работаешь на такой плохой бумаге». – «У меня нет другой», - ответил Тыко. – «А карандаши есть?». – «И карандашей нет». – «А резинка?». – «Что такое резинка?».

Краски Вылка впервые увидел только через год – у сосланного на Новую Землю революционера Гольдштейна. Можно сказать, тогда Тыко первый раз встретил человека, пишущего по холсту маслом.

Знаковым годом в жизни будущего живописца стал 1900-й. В тот год Тыко вместе с отцом спасли художника Александра Борисова.

Отправляясь на Новую Землю «за этюдами», Борисов снарядил яхту «Мечта». Близ Маточкина Шара судно затёрло льдами, и экипаж, бросив «Мечту», стал пробиваться к земле. Но даже налегке – без шлюпок, ружей и провизии – им не удавалось пройти по тонкому льду. Лишь на шестые сутки несчастных заметили с берега. Это было становище Вылки. «Утром собрались мы на охоту, - пишет наш герой. – Слышим, ружейные выстрелы, а затем крики о помощи. Видим, люди передвигаются по льдам. Запрягли собак, взяли две лодки и пришли на помощь… Благополучно доставили всех на берег»[ii].

Уже на берегу, в чуме, Борисов заметил рисунки молодого ненца. Его поразила необычность манеры Тыко – чёткость линий и самобытная документальность картин. Всю зиму Борисов обучал Вылку простейшим приёмам живописи.   

Другая важная для Тыко встреча произошла в 1903 году, когда на Новой Земле появился ещё один ссыльный, известный в будущем сказочник, Степан Писахов. Петербургский студент Писахова был сослан на Север за «неуважительное отношение к власти». Степан Григорьевич первый по-настоящему оценил творчество Вылки. «Уже тогда это был большой мастер, - пишет Писахов о той памятной встрече, - вернее, в нем чувствовался большой мастер. Работы Вылки поразили меня своей «неровностью»; в них удивительно сочетается детская неумелость и сила, полнозвучие и утонченность европейских мастеров. Откуда у него это!»[iii].

Писахов сомневался, что Вылке стоит учиться живописи на «большой земле», в городах: «Он слишком самобытен, - рассуждает Писахов, - своим природным чутьём Тыко сам найдёт свою дорогу. Он сможет показать Новую Землю такой, какой мы, приезжие, её никогда не увидим…»[iv]

В том же 1904 году Вылка совершил своё первое большое путешествие. Благодаря тому, что он выменял у моряка компас, Тыко совершил восьмисоткилометровый поход вокруг Новой Земли. Попутно молодой ненец зарисовал карту побережья и открыл два новых острова…

Тыко Вылка. Карта Новой Земли. 1909 г. Из коллекции Николая II

В конце 1900-х годов нашему герою, согласно ненецким обычаям, пора было жениться: он даже ходил на Усть-Цильму искать жену, но вернулся ни с чем: девушки нашли его чересчур молчаливым. Так Вылка и жил холостяком: охотился, бил моржей, белух, стрелял оленей и песцов, ездил на нартах вглубь Новой Земли – его всегда влекли странствия…    

Решающим в жизни Вылки стало его знакомство с полярным путешественником Владимиром Русановым. Учёный не только оценил способности Тыко как проводника, но и сделал его имя известным широкой публике. В 1910 году в Архангельске была открыта выставка «Русский Север», где были выставлены несколько новоземельских пейзажей Вылки. Часть живописных работ приобрёл архангельский губернатор Сосновский, который преподнёс их Николаю II (ныне рисунки хранятся в Русском музее в Петербурге). Монарх оценил работы ненца и в ответ презентовал художнику пять винчестеров, тысячу патронов и 600 рублей придачу. Царские деньги на Новой Земле тратить было негде: приёмная дочь Вылки Ольга Ледкова вспоминала, как в 1920-х годах дети из семьи Тыко играли этими «бесполезными изображениями царских особ».

Русанов уговорил-таки Вылку поехать учиться в Москву. Появление Тыко в большом городе вызвало настоящую сенсацию. Вот что пишет об этом художник В. Переплётчиков: 

«Пока мы с Русановым обсуждаем план жизни и обучения Тыко Вылко в Москве, - он самым благовоспитанным манером пьёт чай; его манера держать себя совсем не показывает, что это дикарь. Одет он в пиджак, и только, когда ходит, то стучит ногами по полу… Ему приходилось в своей жизни больше ходить по камням, чем по полу»[v].

Но московская пресса всё равно подливала масла в огонь. В одной из газет сообщалось, что Тыко застрелил на Воробьёвых горах воробья и тут же, вместе с перьями, съел его. «Я не ел его, - оправдывался Тыко, который действительно накануне открыл стрельбу на Воробьевых горах. – Я его домой принёс и на дворе выбросил».

Вылка, как губка, впитывал в себя всё, что видел в Москве. Художники В. Переплётчиков и А. Архипов учили его географии, ботанике, русскому языку и зоологии. По вечерам Тыко гулял с Русановым по Москве. Много лет спустя он с удовольствием вспоминал, как катался с Русановым на трамвае и не мог понять, как эта махина движется сама по себе. Вряд ли ненецкий художник мог тогда предположить, что впоследствии он научится чинить моторы и даже первую электрическую лампу в посёлке на Новой Земле включит именно он…

Последний раз Вылка виделся с Русановым в 1912 году. Путешественник собирался на боте «Геркулес» обойти Южный остров Новой Земли, попутно делая маршрутную съёмку береговой лини. Это была последняя экспедиция знаменитого исследователя Севера: лишь спустя двадцать лет у побережья Таймыра нашли останки «Геркулеса»: обрывки одежды и рюкзака, патроны, фотоаппарат «Кодак», полуистлевшие матросские книжки и, наконец, блокнот с подписью «Русанов»…        

·       Тыко Вылка. Русанов на Новой Земле. 1950-е гг.

Октябрьская революция изменила жизнь островитян: если раньше новоземельцы были предоставлены сами себе (кормились за счёт охоты и рыболовных снастей), то теперь государство взяло их под свой контроль. Ненцы стали «коммунарами», а когда коммуна распалась – «артельщиками». Получив паспорт, Тыко, становится Ильей Константиновичем; его выбирают председателем Совета Новой Земли (1924). Через три года он принял на себя ещё обязанности председателя промысловой артели.

В том же 1927 году, в ознаменование десятилетнего юбилея революции, в Москве была открыта выставка искусств народов СССР, где было представлено десять пейзажей Тыко Вылки. До сих пор неизвестно, знал ли сам художник о выставке. Дело в том, что в 20-е годы живопись для Тыко отступила на второй план – он был больше занят делами и заботами острова. Чтобы сообщить о нуждах своего островного посёлка Вылка даже ездил в Комитет Севера, в Москву.

В столицу «президент Новой Земли» собирался обстоятельно: чтобы свои вещи он ни с кем не перепутал, в Архангельске ему вывели на чемодане крупными буквами «Тыко Вылка». Художника также заверили: «На Курском вокзале вас встретят!»… На платформу Вылка вышел с чемоданом, завёрнутым в одеяло (чтобы не поцарапать). Долго к нему никто не подходил, пока наконец, один человек не спросил: «Вы товарищ Вылка?». «Я». – «А у нас был уговор с Архангельском, что на чемодане вашу фамилию напишут», - сказал встречающий. – «У меня и написано», - отвечал Тыко.

В Москве Вылка повстречался с Калининым, с которым они долго говорили о проблемах новоземельного посёлка – о школе, о больнице, о пекарне. «Никогда не отрывайся от народа, - напутствовал ненца «всесоюзный староста». – Всегда служи ему. Народ тебе поможет».

…В родную Белушью бухту Тыко въехал на двух моторных катерах, которые везли подарки из Москвы: новое охотничье снаряжение, рыболовные снасти, продукты.

Великая Отечественная война коснулась и Новой Земли. На архипелаг был заброшен отряд немецких диверсантов, поступила задача обезвредить их склады, изъять рации, обезоружить врага. Тыко и тут проявил себя: сначала расставил по всему острову посты, а затем обнаружил вражескую базу. Диверсия была сорвана.

После войны Вылка кисть не забросил. Более того: он стал преподавать рисование в школе. Новоземелец Андрей Миллер рассказывает: 

«Запомнились его уроки рисования; из-под его руки мелом на доске возникали охотничьи домики у залива или речки, причудливые формы северного сияния, морские карбасы под парусами»[vi]. 

Однако в начале 50-х годов размеренная творческая жизнь Вылки была прервана: правительство решило превратить Новую Землю в полигон для ядерных испытаний. Тыко вызвали на «большую землю» и объяснили, что все люди должны покинуть архипелаг; это необходимо для безопасности государства. Вылке выпала неблагодарная доля уговорить земляков покинуть родину.

 ·     

Тыко Вылка в Архангельске

Переселение в Архангельск для самого Тыко было драмой, от которой он так и не оправился. В Архангельске художник прожил ещё несколько лет, но, как писал он своей приёмной дочери, больше всего на свете мечтал снова увидеть родину, побродить по каменистому берегу, послушать птичий базар и грохот прибоя. Увы, ни он, ни его дети так и не ступили на Новую Землю. «Великий самоед» умер в Архангельске в 1960 году. За неделю до кончины Тыко сказал: «Пора!». Тщательно вымыл и сложил кисти. Затем обошел всех друзей и каждому говорил: «Я пришёл проститься».

Из больницы прислал записку: «Пришлите мне стихотворение Лермонтова «Белеет парус одинокий» и «Памятник» Пушкина. Я переведу их на ненецкий язык…

 Тыко Вылка. Мыс Дровяной. 1950-е гг.

Автор: Андрей Юрьевич Епатко, научный сотрудник Государственного Русского музея, Санкт-Петербург

[i] Воронова А. Президент Новой Земли Тыко Вылка. М. 1977. С.21.

[ii] Там же. С. 20.

[iii] Беднов В. Читая книгу природы // Художник. 1966. №8. С. 26.

[iv] Воронова А. Президент Новой Земли Тыко Вылка. М. 1977. С. 22.

[v] Там же. С. 56.

[vi] Тыко Вылка (1886-1960). Альбом Каталог. Архангельск. 2006. С. 9.