Борьба за арктический архипелаг

Среди суровых арктических льдов лежит манящая своей первозданной красотой Земля Франца-Иосифа. Величественный и переменчивый по своему характеру, то ласковый, то суровый архипелаг раскинул свои владения в Баренцевом море. Он насчитывает около двух сотен островов общей площадью 16,5 тысяч квадратных километров. От Рудольфа, самого северного острова архипелага, до Северного полюса всего лишь 900 километров. Эта обетованная земля для промысловиков сегодня входит в состав Архангельской области Российской Федерации. Расположение архипелага и его принадлежность нашему государству – общеизвестный факт. Однако когда-то мы не владели этими арктическими территориями – более того, не знали об их существовании. История открытия и принадлежности Земли Франца-Иосифа нашему Отечеству не так проста, как кажется на первый взгляд. О ней мы и поведём речь.

Больше двухсот миллионов лет назад на месте архипелага плескалось тёплое море, по берегам росли папоротниковые леса. По трещинам земной коры изливались из глубоких недр на дно моря расплавленные базальты, в конце концов поднявшиеся над уровнем моря и образовавшие острова. Миллион лет назад, когда во всём северном полушарии заметно похолодало, на базальтовых скалах появились ледники. 
Сейчас лишь седьмая часть Земли Франца Иосифа свободна от ледяного покрова. Средняя толща уникальных ледников – 180 метров. Природа сохранилась тут в первозданном виде со времён ледникового периода. Кто бы ни побывал на архипелаге, единодушны в своём мнении – это сказочная, неповторимая красота.

Земля Франца Иосифа или ЗФИ (именно так стали сокращать название архипелага в литературе) бьёт множество российских и мировых рекордов. Известно, что на архипелаге самая северная точка островной суши России, самая северная почта и самый северный аэродром в мире. Самый северный театр боевых действий Отечественной войны также был на архипелаге. Там же, на островах ЗФИ, в память наших героев, исследователей и путешественников, кто расширял границы нашей Родины, поставлен православный крест – самый северный, как вы уже догадались.

В мире науки споры об открытии архипелага не утихают до сих пор. Прежде чем нанести очертания островов на карту Арктики, картографам прошлых столетий приходилось изрядно потрудится, пробираясь сквозь дебри слухов, легенд и разрозненных фактов о таинственной арктической земле. Существование группы островов к востоку от Шпицбергена предрекал не один великий отечественный учёный: сначала Ломоносов, а следом за ним Шиллинг и Кропоткин. Причём последний в 1871 году представил в Русское географическое общество свой план экспедиции для их исследования, однако правительство отказалось выделить средства.

Архипелаг Земля Франца-Иосифа был открыт, как говорят, по воле случая. Это произошло, когда австро-венгерская экспедиция под началом Ю. Пайера и К. Вейпрехта отправились в 1872 г. на освоение Северо-Восточного прохода (так до начала XX века называли Северный морской путь). Однако их судно оказалось зажато льдами и постепенно относилось на запад от Новой Земли.

30 августа 1873 года перед участниками экспедиции внезапно возникла картина, в реальность которой нелегко было поверить. Здесь, в самом центре ледяного мира, они увидели землю, которая получила имя Франца Иосифа I, австрийского императора. Интересно, что эта экспедиция едва не погибла и спасли её русские поморы-промысловики, оказавшие помощь в возвращении.

Позже Землю Франца Иосифа посетили итальянцы, потом американцы.

Таинственная земля, скрытая во льдах, была открыта. Но ни одна страна не торопилась объявлять её своей территорией, хотя «по умолчанию» международное сообщество признавало приоритет Австро-Венгрии.

Однако уже к началу ХХ века ситуация изменилась. Летом 1901 года южные и юго-западные берега архипелага были исследованы участниками первой российской экспедиции, доставленной на ЗФИ ледоколом «Ермак» под началом вице-адмирала С.О. Макарова. Честь поднять российский флаг на архипелаге также принадлежала экипажу. «Ермак» стал первым русским судном у берегов Земли Франца-Иосифа.

Тем не менее, «открытие» Земли Франца-Иосифа продолжалось. 16 августа 1914 года в ходе поисков экспедиции Г. Я. Седова к мысу Флора удалось пробиться через льды парусно-моторному судну «Грета». Начальник поисковой группы капитан I ранга И. Ислямов объявил архипелаг российской территорией и установил над ним русский флаг, изготовленный из листового железа. Им же было внесено предложение незамедлительно переименовать архипелаг из Земли Франца-Иосифа в Земли Романовых. Но из-за бюрократических препон данный факт так и не свершился. В 1916 году, во время Первой мировой войны, российское правительство объявило многие северные острова своей территорией, но архипелаг в этот список удивительным образом не вошёл.

Возможно, именно из-за недальновидности или халатности императорских чиновников Земля Франца-Иосифа оставалась спорной территорией. С приходом власти большевиков, уже после создания СССР, ситуация изменилась. Новый этап в истории архипелага начался с борьбы за признание Земли Франца-Иосифа советской территорией.

15 апреля 1926 г. президиум ЦИК декретом «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане» заявил о правах Советского Союза на все известные и ещё не открытые земли и острова, заключённые в секторе Арктики. Речь идёт о территории, расположенной между меридианами, идущими от крайней западной точки северной границы (граница СССР с Финляндией 32°4’35 в. д.) и середины Берингова пролива (168°49’30 з. д.) на востоке до Северного полюса.

Декретом Земля Франца-Иосифа официально объявлялась находящейся под полной юрисдикцией СССР. Административно архипелаг был включен в состав Архангельской области.

Возражения предсказуемо (в силу территориальной близости) последовали от норвежцев, которые именовали архипелаг не иначе как Земля Фритьофа Нансена. Довольно-таки долго Норвегия не предпринимала никаких попыток ресурсного захвата морских пространств России в северных морях. Но с начала 1920 гг. и вплоть до середины 1930-х её промысловые суда часто вторгались в советские территориальные воды. Норвегия устроила настоящую приграничную войну. Речь идёт о так называемой «тюленьей войне», а точнее о войне за морские ресурсы, в ходе которой истребили десятки тысяч тюленей, включая беременных самок и только что родившихся детёнышей.

Только в 1924 г. был подписан договор о норвежской концессии в СССР на ведение зверобойного промысла по государственным квотам советского государства.

Советская администрация допустила в Белое море 90 норвежских судов, которые вели лов строго согласно выделенным им квотам. Несколько лет всё было спокойно. Правда, и добывать норвежцам было особо нечего после "тюленьей войны".

15 апреля 1926 г. ЦИК и СНК СССР приняли «Постановление об объявлении территорией Союза Советских Социалистических Республик земель и островов в Северном Ледовитом океане»,^[1] согласно которому, территорией СССР объявлялись все земли и острова открытые и которые могут быть открыты (курсив мой – Д.Б.) в пределах советского сектора Арктики.^[2] Этот документ точно фиксировал границы советских полярных владений и вносил полную ясность в вопрос о политических притязаниях на полярные острова, прилежащие к Евразии.

Особо оговаривались права СССР на Землю Франца-Иосифа. Декрет ЦИК был нотифицирован Народным комиссариатом иностранных дел всем странам, с которыми СССР состоял в это время в дипломатических отношениях.

Норвежское правительство было недовольно, но отступило. В ноте их министра иностранных дел Ю.Л. Мувинкеля от 19 декабря 1928 г. говорилось, что норвежские зверобойные суда посещали архипелаг с 1865 года и что промыслы играли важную роль в их экономике. Особо отмечалось, что норвежскому правительству неизвестно о существовании чьих-либо интересов, связанных с ЗФИ, кроме норвежских интересов экономического порядка.^[3] Очевидно, что нашему северному соседу не хотелось терять контроль над архипелагом.

Необходимо было фактическое и однозначное закрепление архипелага в составе СССР. Сначала было принято решение колонизировать Землю Франца-Иосифа, отправив в навигацию 1929 г. на архипелаг ледокольный пароход «Малыгин» с первой группой колонистов.^[4] Но это решение сочли преждевременным в условиях слабой изученности Земли Франца-Иосифа. В этом же году последовало другое предложение – исследователь Владимир Визе выдвинул идею организации дрейфующей полярной станции.

Летом на ледокольном пароходе «Г. Седов» (капитан В.И. Воронин) к берегам архипелага была отправлена экспедиция под руководством профессора О.Ю. Шмидта. Проект экспедиции, разработанный Полярной комиссией Академии наук, был утверждён незамедлительно и на уровне правительства – на заседании СНК СССР 5 марта 1929 года.^[5] Ведь цель экспедиции была не только в том, чтобы достигнуть Земли Франца-Иосифа, доставить туда зимовщиков и организовать самую северную научную станцию. Более важным было обозначить арктические границы СССР и закрепиться на них.

В отечественной историографии экспедиции О.Ю. Шмидта дали точное определение – «научно-дипломатическая».

В вопросах финансирования "научно-дипломатической" миссии правительство не скупилось: на экспедицию было затрачено около 250 000 рублей.^[6] Большие деньги по тем временам.

21 июля 1929 г. «Г. Седов» вышел из Архангельска. В первый день плавания участники научно-исследовательской группы пересекли полярный круг. Чем дальше они уходили на север, тем более утолщались ледяные поля с беспорядочно нагромождёнными на них торосами.

30 июля над архипелагом (мыс Флора) был поднят советский флаг, а спустя месяц построенная радио-метеостанция в бухте Тихой (остров Гукера) дала первую радиограмму. «В силу данных мне полномочий объявляю Землю Франца-Иосифа территорией СССР!» — заявил будущий академик Шмидт.

Через месяц «Г. Седов» покинул берега архипелага и взял курс на Архангельск, куда прибыл 12 сентября. На архипелаге была оставлена первая группа зимовщиков, состоявшая из семи человек: Илляшевич П.Я. (начальник станции, метеоролог), Шашковский Г.А. (метеоролог, аэролог), Кренкель Э.Т. (радист), Муров М.С. (механик), Георгиевский Б.Д. (доктор), В.А. Знахарев (повар), Алексин А.М. (служитель).^[7]

Любопытно, что станция до сих пор обитаема, хотя зимующих полярников на её территории давно нет. Сейчас там базируется одна из групп "санитаров Арктики" - людей, по контракту с Правительством России работающих над уничтожением следов человеческого пребывания, накопившихся за несколько десятилетий. Работа довольно масштабная и рассчитана на несколько лет. В ней участвуют несколько транспортных судов, базирующиеся на них вертолёты, тяжёлая строительная техника и несколько сотен человек.

В 1929 году норвежцы также планировали установить на Земле Франца-Иосифа радиостанцию. Однако суровые северные условия не позволили им это сделать. Так же, как и норвежская, неудачно завершились шведская и итальянская экспедиции к берегам архипелага. Казалось, сама судьба благоволила советскому правительству в деле закрепления своих прав на архипелаг.

Итак, в сентябре 1929 г. в Архангельске состоялось заседание президиума Северного краевого исполнительного комитета рабочих и крестьянских депутатов, выразившего «глубокое удовлетворение громадными положительными результатами научной экспедиции».^[8] Президиум принял решение «возбудить ходатайство перед СНК СССР о дальнейшем ежегодном повторении научных экспедиций по изучению приполярных земель».^[9]

Момент для включения Земли Франца Иосифа в состав СССР был выбран удачно: все заинтересованные страны Запада были заняты экономическим кризисом и для большинства европейских стран, за исключением Норвегии, этот акт советского правительства не имел принципиального значения. Не стоит забывать и о том, что в конце 1920-х годов изменилось отношение к Советскому Союзу со стороны других мировых держав. Выход из дипломатической изоляции означал признание СССР как равноправного партнёра в международных отношениях, способного отстаивать свои права и интересы.

Тем не менее, известие о фактическом вхождении Земли Франца-Иосифа в состав СССР вызвало в Норвегии волну негодования. Газета «Афтенпостен» в номере от 12 августа писала по этому поводу: «Оккупацию русскими ЗФИ, о которой было сообщено 14 дней тому назад, следует рассматривать как насилие и как посягательство на норвежские интересы».^[10] Однако уже спустя две недели норвежская пресса по этому вопросу стала более сдержанной. И всё же дипломатическая напряжённость между странами должна была быть снята. По этому поводу весьма однозначно высказалась полномочный представитель СССР в Норвегии А.М. Коллонтай. В своём письме заместителю народного комиссара иностранных дел СССР М.М. Литвинову от 29 августа 1929 г. она указывала, что «норвежцы пошли бы на признание нашего суверенитета над Землею Франца-Иосифа при условии сохранения за норвежцами права свободного лова в наших территориальных водах, окружающих Землю Франца-Иосифа».^[11]

К сожалению, в 1929 г. эта проблема своего разрешения не получила. Новый виток переговоров начался в конце лета 1930 г. после инцидента с норвежским промысловым судном «Исбьёрн».

Советский ледокол «Г. Седов», следовавший к архипелагу, у южного побережья обнаружил норвежскую зверобойную шхуну, занимавшуюся незаконным промыслом. Остановив судно, норвежскому капитану разъяснили, что Земля Франца-Иосифа принадлежит СССР. После ему было приказано немедленно покинуть советские территориальные воды. Кроме «Исбьёрна», в территориальных водах ЗФИ советским ледокольным пароходом была задержана ещё одна норвежская зверобойная шхуна – «Хетти».^[12] Несмотря на эти вопиющие факты нарушения территориальных вод норвежскими звероловами, в адрес советского правительства была направлена официальная нота протеста. Министр иностранных дел Норвегии заявил: "...Норвегия имеет полное право в соответствии с международными нормами требовать уважения основанных на праве традиции промысловых интересов её подданных".^[13] А норвежский посланник в Москве А. Даниельсон требовал полной компенсации всех убытков, понесённых вследствие того, что промысел шхуны был прерван.

Советская сторона отказалась возмещать убытки на том основании, что промысел проводился незаконно, без соответствующего разрешения.

Дипломатические ведомства двух стран в течение нескольких месяцев пытались урегулировать конфликт. В большей степени в консенсусе по данному вопросу был заинтересован СССР. Советское правительство категорических запретов на промысел норвежцев в водах архипелага так и не ввело. Москва не желала возникновения ещё одной «тюленьей войны». Сталин стремился к скорейшему признанию со стороны Осло суверенитета СССР над Землей Франца-Иосифа и ради этого был готов пойти на достаточно серьёзные уступки. В качестве компромисса норвежскому правительству предложили признать суверенитет Советского Союза в российском секторе Северного Ледовитого океана в обмен на предоставление норвежцам права вести бесплатный промысел в территориальных водах архипелага сроком на десять лет.

 Тем не менее, окончательно договориться двум странам так и не удалось. 17 октября правительство Норвегии приняло решение не признавать суверенитет Советского Союза над Землёй Франца-Иосифа, если норвежские экономические интересы в этом районе не будут обеспечены на неограниченный срок,^[14] на что советская сторона согласиться не могла. Решение вопроса было вновь отложено. В нотах, которыми стороны обменялись летом 1931 г., были подтверждены их принципиальные позиции.

Административной комиссией при ВЦИК СССР были внесены следующие варианты: архипелаг Ломоносова или памяти Ленина. В свою очередь Отделом научных учреждений при СНК СССР было предложено: Земля Вайпрехта или Земля Кропоткина. Затем к дискуссии присоединились и Русское Географическое Общество, и Академия Наук СССР, и Институт по изучению Севера. Они же в связи с кончиной Ф. Нансена в 1930 году предложили присвоить архипелагу имя великого норвежского полярного исследователя.^[16] Но к общему мнению не пришли, и было решено оставить название первооткрывателей, что общепринято и признано во всём мире до сих пор.

Автор: Денис Павлович Беляев, канд. ист. наук, Мурманск.

[1] АВП РФ. Ф.54. Оп.7.Д.17.Л.104.

[2] Советский сектор представлял собой треугольник, вершиной которого был северный полюс, а основание обрамляло северное побережье СССР от 32 градусов 4 минут 35 секунд восточной долготы от Гринвича (мыс Немецкий полуострова Рыбачий в Баренцевом море) до 168 градусов 49 минут 30 секунд западной долготы от Гринвича (Берингов пролив).

[3]     Советско-норвежские отношения 1917-1955. Сборник документов. – М., 1997. – С. 171-172.

[4]     ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 37. Д. 52. Л. 117.

[5]     Белов М.И. Советское арктическое мореплавание. // История открытия и освоения Северного морского пути в 4 т. Т.3.– Л., 1959. – С. 349.

[6]     ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 37. Д. 52. Л. 126.

[7]     ГААО. Ф. 211. Оп.1. Д. 133. Л.163.

[8]     Там же. Ф. 621. Оп.1. Д.7. Л. 54-54об.

[9]     Там же.

[10]    ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 37. Д. 52. Л. 132.

[11]    Советско-норвежские отношения 1917-1955. Сборник документов. – М., 1997. – С. 177.

[12]    Норд В. Льды и люди. – Архангельск, 1931. – С. 141.

[13]    ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 71. Д. 146. Л. 136.

[14]    Советско-норвежские отношения 1917-1955. Сборник документов. – М., 1997. – С. 190.

[15]    Там же. // В тоже время, когда Норвегия обратилось к СССР за разрешением организовать на ЗФИ научную экспедицию, то оно было получено. Более того, персоналу радиостанции на архипелаге было дано указание о всяческом содействии норвежской научной экспедиции, которая состоялась летом 1930 года под руководством Г. Хорна.

[16]    ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 37. Д. 52. Л. 148, 149.