«Жизнь, отданная Арктике», - много лет назад кинорежиссёр Юрий Петрович Сальников именно так назвал свою книгу про лётчика Сигизмунда Леваневского. Эта формула подходит и к судьбе самого Юрия Петровича. Ученик Романа Кармена и Владимира Белокурова, он – живая энциклопедия русской Арктики. Больше пятидесяти лет Юрий Сальников (в марте ему исполнится 83 года) создаёт документальные фильмы о наших полярных исследователях, о прошлом и настоящем…
Юрий Петрович, из сотни документальных фильмов, к которым вы имеете отношение как режиссёр и сценарист, добрая половина связана с полярными исследованиями…
Ю.С.: Так сложилось, что, по большому счёту, у меня две главные темы: исследование космоса и исследование Арктики. Историю полярной авиации и трансполярных перелётов я, конечно, причисляю к полярной теме. Без авиации Север бы не покорился человеку. Меня часто спрашивали, почему я выбрал именно полярную тему. Принято было отвечать так: там проверяется характер, там закаляются люди, там подвиги, преодоление себя… Но дело не только в этом. Есть у Севера такая притягательность, которую сложно определить словами. Может быть, потому, что я сибиряк? Во время работы над фильмами мне довелось провести на Севере немало месяцев – и это были самые яркие впечатления.
А с чего всё началось?
Ю.С.: Ещё студентом мне довелось работать над фильмом «Летняя Арктика» на Новосибирской студии. Мы с оператором несколько недель прожили на земле Франца-Иосифа, на острове Хейса, где действовала знаменитая обсерватория имени Кренкеля. Поохотились там на медведей. Интереснейший остров, и про обсерваторию можно рассказывать часами! Там работали молодые ребята – в основном, ленинградцы. Атмосфера необычная, захватывающая, свободная. День и ночь на столбе висел репродуктор, звучали самые популярные мелодии того времени, гремел джаз. И невозможно было представить, что всё это происходит всего лишь в 900 километрах от Северного полюса.
Мой первый достаточно серьёзный документальный фильм назывался «Человек идёт на Север». Я сразу увлёкся сценарием. И это было полноценное знакомство с Арктикой. Фильм состоял из нескольких новелл о разных героях, мы старались показать Север с разных сторон. Тогда мне довелось познакомиться с одним из самых интересных людей, какие встретились мне в жизни. Это Николай Урванцев – уникальная личность, один из столпов нашего Севера. Выдающийся полярник, геолог, исследователь Арктики, ученик Обручева. Все мы многим ему обязаны. Он начал исследования в районе нынешнего Норильска, насколько я помню, ещё в самом начале Гражданской войны. И всю жизнь посвятил Северу. А прожил Николай Николаевич, несмотря на трагические повороты судьбы, больше девяноста лет. Его арестовывали, Урванцев сидел в Норильском лагере. И он же, по существу, открыл всё, чем знаменит Норильск. В Норильске есть избушка, которую когда-то построил Николай Николаевич во время зимовки. Это мемориальный «первый дом Норильска», с неё начался этот город. Обо всём этом мы попытались рассказать за десять-двадцать минут. Об Урванцеве, конечно, и сегодня хорошо бы снять настоящий фильм. Другими героями этой картины были электростанции – Хонтайская ГЭС, Белоярская атомная электростанция. Они тогда считались техническим чудом. Везде нам довелось побывать, познакомиться с людьми… Другая страница – Диксон. Незабываемые впечатления. Работали по-настоящему, это было честное кино. Снимали о том, что видели своими глазами. Мы летали даже на дрейфующую станцию Северный Полюс-19 и две недели жили там на льдине. И всё это – для почти дебютного фильма.
Потом были «Снежные дороги Чукотки», фильмы о челюскинцах, о полярных лётчиках. Конечно, мы их создавали не только в московских студиях. Нужно было досконально знать работу людей, о которых мы рассказывали зрителям. Нужно было познать их характер. И мы летали, путешествовали, гостили на станциях, ходили на ледоколах. Всё как положено. Арктика стала моей любовью. И неразгаданной тайной.
Ваши герои – люди особого склада. Это заметно даже на потемневшей плёнке.
Ю.С.: Мне повезло. Многих знаменитых «покорителей Арктики», о которых нам рассказывали в школе, я знал лично. Запомнились встречи с Иваном Дмитриевичем Папаниным. Он был уже весьма пожилым человеком, но каким энергичным! Постоянно кому-то помогал. Будучи дилетантом в науке, поддерживал учёных, в том числе тех, кто оказался в опале. Не секрет, что он многих талантливых людей «прикрывал» своим авторитетом дважды Героя. Помню нашу последнюю встречу. Он схватил меня за пуговицу и сказал внятно, громко: «Жить хочется!». Тогда ему уже было за девяносто. Я расспрашивал его про всех людей, о которых снимал фильмы. Ведь Папанин знал всех полярников, действовавших с конца двадцатых годов.
Я был частым гостем в Нижнем Кисловском переулке – у Александра Васильевич Белякова и на Сивцевом Вражке – у Георгия Филипповича Байдукова. Прежде всего меня интересовала судьба погибшего экипажа Леваневского. Их было шестеро. Кроме командира – Николай Кастанаев, Виктор Левченко, Николай Галковский, Николай Годовиков и Григорий Побежимов. Они пролетели над Северным Полюсом и пропали…
Но мы остановились на первых фильмах – а что было дальше?
Ю.С.: Всего и не вспомнишь. В 1974 году мы снимали документальный телефильм "Челюскинская эпопея" и на ледовом разведчике Ил-14 пролетали над теми местами, где сорок лет назад был заблокирован льдами "Челюскин". 104 человека прожили на дрейфующем льду два месяца, пока их не вывезли на материк советские лётчики. Первым нашёл лагерь Шмидта летчик Анатолий Ляпидевский. Как тогда говорили, «прорубил окно в лагерь Шмидта». Лётчики, участвовавшие в спасении челюскинцев, за этот подвиг первыми в истории получили звания Героев Советского Союза. И справедливо. Это были опаснейшие рейсы – а ни один человек не погиб. Сработали на предельном уровне профессионализма. Челюскинцы во главе со Шмидтом оказались зимовщиками не по своей воле. У них изначально была другая задача – пройти за одну навигацию от Ленинграда во Владивосток. Увы, это не удалось. Но удалось другое.
Челюскинская эпопея очень важна, потому что её участники доказали, что Арктику можно исследовать, там можно зимовать. Самолёты и ледоколы способны спасти любую экспедицию, а люди, специалисты в разных областях, способны выдержать напряжение зимовки. И почти одновременно лётчики доказали, что Земля круглая, проложили путь из подмосковной Чкаловки в Америку. Великое дело, конечно. Это понимают профессионалы и у нас, и в Америке, в чём я не раз убеждался. И фильм до сих пор вспоминают и смотрят, многие его эпизоды вошли в более новые ленты о челюскинцах.
Многие кинематографисты жалуются на цензуру, на политическое давление…
Ю.С.: Конечно, были определённые правила игры. Некоторые из них можно назвать абсурдными. Но прямолинейной пропагандой мы в документальных фильмах не увлекались, это считалось дурным тоном. Показывали уникальных людей, показывали природу, технику. Редко можно было говорить о неудачах, особенно – когда речь шла о космосе. Некоторые данные считались секретными, это тоже соблюдалось. Но, я считаю, наша документалистика, посвящённая Арктике и космосу, была честной. Она во многом принадлежит своему времени, но эти фильмы сохранили ценность как репортаж из прошлого. Так же, как и для нас ценными были и остаются документальные съёмки 1930-40-х, без них мы бы не могли рассказать о героях того времени.
Конечно, рекорды считались делом государственным, политическим. В 1930-е годы у нас умели создавать «всенародных героев». Речь шла о престиже страны. Это и сегодня так. Но я хотел бы подчеркнуть, что это были не дутые рекорды. В ХХ веке нашим исследователям Арктики удалось многое. И при поддержке государства, и на энтузиазме. По-разному бывало.
Кстати, в предвоенные годы СССР не враждовал с Америкой. Шло сотрудничество, в том числе техническое. Об этом можно долго рассказывать. И Туполев ездил в Америку, и Леваневский. Заключали контракты, выбирали то, что нам было необходимо. И лётчики в Арктике друг друга бескорыстно выручали.
От челюскинцев – один шаг до вашей главной темы. Вы уже назвали эту фамилию – Леваневский.
Ю.С.: С давних пор меня волновала история трагического полёта Сигизмунда Леваневского, одного из первых Героев Советского Союза, человека яркой и неординарной судьбы. Вроде бы он не так уж много сделал для освоения Арктики. Но при любом разговоре о полярных перелётах его имя обязательно всплывает. Ведь именно Леваневский первым из лётчиков выдвинул идею перелёта в Америку через Северный полюс, трансполярного перелёта. И почти реализовал её c двух попыток. Почти. Тайна гибели Леваневского до конца не разгадана. Для меня это одна из главных загадок Арктики. Версий, конечно, было немало. Его искали и наши, и американцы – с 1937 года. И сейчас мы ищем. Конечно, не лётчиков, они погибли. Ищем остатки самолёта, следы. Прежде всего – остатки массивного двигателя. Уверен, что эта тайна будет разгадана.
Мне довелось снимать документальный фильм «Рукопожатие через Полюс» - о наших рекордных перелётах через Северный полюс. Прежде всего – о знаменитом перелёте Чкалова. Снимали и в России, и в Америке, собрали людей, которые имели отношение к тем прорывным проектам. Это было в семидесятые годы, после тех событий к тому времени прошло сорок лет. Многие ещё были живы, начиная с соратников Чкалова по экипажу.
Тогда, к юбилею трансполярных перелётов Валерия Чкалова, удалось осуществить уникальный проект: мы в небе повторили путь первопроходцев. И я летел рядом с соратниками Чкалова… Канада не открыла нам небо, пришлось менять маршрут, полетели над Аляской. И тогда Байдуков спросил Белякова: «Помнишь, как мы провожали экипаж Леваневского? А ведь мы теперь летим по их маршруту». Это тоже всколыхнуло мой интерес к судьбе погибшего экипажа.
И вы начали поиски?
Ю.С.: Не только мы, но и американцы. В 1989 году профессор Дэвид Стоун, директор факультета геофизики Университета Аляски, снарядил научную экспедицию при участии своих аспирантов и волонтёров. Им удалось обнаружить более двадцати различных аномалий, среди которых, как мы предполагаем, могут быть части погибшего самолёта Леваневского. В последние годы мы объединили усилия. Я много там ездил, расспрашивал местных жителей, среди которых сохранились легенды, которые можно трактовать, как свидетельства о самолёте Леваневского. Об этом рассказано в нескольких моих фильмах
Надо искать, нельзя останавливаться. Я напомню, что следы трагической экспедиции Георгия Седова к Полюсу обнаружили почти век спустя. Многие шли по следам Седова. Для науки эти поиски прошли далеко не бесплодно. А если сидеть сложа руки, конечно, ничего найти не удастся.
Насколько понимаю, для вас продолжается принцип «Ни дня без строчки, ни дня без кадра»?
Ю.С.: Работаю над новым документальным фильмом – о первых искусственных спутниках Земли. И, конечно, меня не оставляет судьба Леваневского. Наша международная группа по-прежнему занимается поисками самолёта. Есть идеи, есть новые сценарные разработки. Надеюсь, новые фильмы дадут нам возможность о чём-то подумать и поспорить.
Вопросы задавал
Арсений Замостьянов
