Все северные государства в той или иной степени обеспокоены важной проблемой – наличием земель с нарушенным почвенным и растительным покровом в результате различных типов хозяйственного освоения арктических территорий. Одним из главных результатов этого процесса, также учитывая нарастающую положительную динамику, является не только деградация естественных экосистем, но уменьшение площадей, пригодных для выпаса домашних северных оленей. Учитывая гораздо более медленные процессы восстановления растительности в Арктике, чем в более южных регионах, мы имеем крайне серьёзную экологическую проблему.
Российская Федерация располагает сейчас самым значительным стадом домашних северных оленей, около 1,5 миллионов особей, что составляет примерно две трети от общемирового количества. Общая площадь оленьих пастбищ в арктической зоне России оценивается в более чем 300 млн. га. Площадь оленьих пастбищ на Ямале, например, составляет 50 млн. га (а это почти 85% площади полуострова), а на Таймыре – 20 млн. га. При этом только на полуострове Таймыр непосредственно транспортом уничтожено около 1 млн. га оленьих пастбищ. Обобщённые данные по всей Арктической зоне Российской Федерации (АЗРФ), которые основываются на региональных обзорах, показывают, что уже примерно 63% всех пастбищ трансформированы и имеют сниженную оленеёмкость или изменённое сезонное использование. Поэтому для нас проблема быстрого уменьшения территорий оленьих пастбищ и их искусственное восстановление является актуальной. Общая динамика численности северного оленя в России приведена на рисунке:
Домашние олени выпасаются коренными народами в одних местах с постоянной численностью, которая периодически нарастает. Поэтому некоторые тундры (например, Канинская) уже сильно выбиты. А дикарь в местах обитания домашних стад почти не встречается, он тоже строго привязан к путям миграций и пастбищам, может тоже влиять на растительность, но, в отличие от домашнего, имеет более драматически выраженные колебания численности.
Анализируя современную литературу, становится ясно, что причинами деградации (а иногда и полного исчезновения) почвенно-растительного покрова тундровых земель (как арктических типичных тундр, так и притундровых лесов) могут быть:
1. Непосредственно перевыпас северных оленей в результате процесса экстенсивного наращивания поголовья стад и сокращение из-за этого площади пастбищ в пересчёте на одно животное;
2. Изъятие земель, относящихся к категории «сельскохозяйственного назначения», под бурение новых скважин, постройку новых посёлков, прокладку различных путепроводов, разработку новых месторождений полезных ископаемых, размещение отходов производства и потребления, строительство карьеров и т.д.;
3. Загрязнение естественных ландшафтов химическими веществами, прежде всего, при нефтеразливах.
4. Фрагментация ландшафтов линейными сооружениями, прерывание естественных миграционных путей стад северных оленей, накапливание их на отдельных участках.
Как правило, эти четыре основные причины находятся между собой в причинно-следственных связях. Результатами являются прямое нарушение почвенного покрова и эрозия, а также изменение состава растительных сообществ, как правило, их видовое обеднение, приводящее к уменьшению их ценности с точки зрения кормовой базы для северного оленя. Усиливается скорость исчезновения лишайников, изменяется химический состав кормов и накопление питательных веществ в природе.
С учётом накопленных данных, на сегодняшний момент обобщённо можно выделить четыре стадии пастбищной дигрессии:
· начальная стадия, или стадия неизмененной коренной растительности (слабый выпас);
· стадия слабо измененной коренной растительности (умеренный выпас);
· стадия нарушенной коренной растительности (сильный выпас);
· стадия уничтоженной коренной растительности (чрезмерный выпас).
Особенно сильно страдают регионы, давно освоенные оленеводами, – тундры Ненецкого и Ямало-Ненецкого автономных округов.
На фото: полная деградация пастбища, Малоземельская тундра, 2018 год, Ненецкий автономный округ. Автор - Ольга Смирнова.
Все вышеуказанные процессы приводят к общей деградация растительных сообществ, что далее приводит к нарушению экосистемных функций оленьих пастбищ и, шире, тундры в целом. Понятие функций экологических систем, или экосистемных услуг, относительно недавно введено в научный и практический оборот. Ими удобно описывать происходящие процессы и оценивать возможные негативные воздействия и меры по их смягчению. Деградация пастбищ нарушает экосистемные функции.
Во-первых, функцию обеспечивающую – уменьшается количество продуктов экосистемы тундр и маршей, когда пастбища переходят в боле низкие качественные категории. Происходит замещение ягельных видов лишайников на накипные и листоватые лишайники, вследствие чего они (пастбища) становятся «низкой категорией». Также снижаются и ресурсы «зелёных» кормов, т.е. сосудистых растений.
Во-вторых, функцию культурную – ставится под угрозу образ жизни коренных малых народов Севера, занимающихся традиционным оленеводством. Ухудшение пастбищных условий привело к достоверному уменьшению веса и размеров оленей во многих хозяйствах. Также изменяется внешняя ландшафтная привлекательность тундр – она становится серой, по цвету криптогамных группировок (нижний ярус растительности), которые доминируют теперь на лишайниковых тундрах.
В-третьих, функцию поддерживающую – нарушается естественный ход почвообразования, когда в результате перевыпаса оленей усиливаются дефляционные процессы и происходит опустынивание арктических тундр. Участки тундр без растительности становятся источниками песка. Кроме того, снижается общее биологическое разнообразие арктических регионов, поскольку трансформация растительных покровов негативно влияет на трофические связи, в частности, происходит уменьшение численности других видов животных, например, леммингов.
Безусловно, следует отметить, что иногда причиной перевыпаса может быть простое несоблюдение принципов и установленных правил выпаса оленей собственниками стад, в результате которых происходит неравномерная нагрузка на площади и усиление сукцессионных процессов, в первую очередь – «выпадение» ягелей, увеличение моховой растительности и другие изменения в сообществах, в зависимости от типа тундр или маршей. В «донефтяной» период жизни и развития Арктики это были основные факторы, которые обусловливали изменения в тундровых экосистемах. Но, в настоящее время это всё крайне незначительно по масштабности влияния на экосистемы Арктики по сравнению с такими причинами хозяйственного освоения территорий, как нефте- и газодобыча, крупномасштабное строительство.
Восстановлением растительного покрова на нарушенных землях после окончания их хозяйственного использования, возвратом их в сельскохозяйственный оборот, в том числе и для оленеводства, а также замедлением процессов деградации тундровых экосистем в мире занимаются уже около сорока лет. Такие работы велись активно и в Советском Союзе, продолжаются разработки научных методов и в России. Согласно ГОСТ 17.5.1.01-83 «Охрана природы. Рекультивация земель. Термины и определения» под «нарушенными землями» понимаются земли, утратившие свою хозяйственную ценность или являющиеся источником отрицательного воздействия на окружающую среду в связи с нарушением почвенного покрова, гидрологического режима и образованием техногенного рельефа в результате производственной деятельности; а под «рекультивацией нарушенных земель» подразумевают комплекс работ, направленных на восстановление продуктивности и народнохозяйственной ценности нарушенных земель, а также на улучшение условий окружающей среды.
Основные подходы к рекультивации тундровых сообществ и предотвращению ветровой эрозии на деградирующих пастбищах, сводятся к:
1. Подсеиванию низовых злаков в обеднённые ценозы тундр с использованием ручного способа подсева (чтобы исключить дальнейшее негативное влияние механического транспорта). Наибольший положительный эффект имеют районированные сорта овсяницы красной (Festuca rubra) и мятлика лугового (Poa pratensis).
2. Внесению минеральных удобрений (аммиачной селитры, двойного суперфосфата, хлористого калия). Усиление роста растительности препятствует развитию ветровой эрозии.
3. Исключению того или иного участка истощенной тундры из использования оленеводами для естественного возобновления первичной растительности (путём особых финансовых компенсаций).
Для усиления эффекта роста подсеваемых трав иногда используют покрытие посадок полимерным покрытием – 3-7% водной эмульсией латекса. Испытано на Кольском полуострове и в Тюменской области.
В основном методы искусственной подсадки трав применялись и применяются на бывших участках различных месторождений, а также вдоль линейных сооружений после завершения геологоразведочных работ. Имеются данные о том, что при восстановлении растительного покрова происходят различные сукцессионные процессы, когда в составе вторичных сообществ не преобладает лишайниковый покров, характерный для первичной растительности. Этот момент иногда может быть положительным, учитывая различное сезонное использование оленями пастбищ и появление новых зимних пастбищ на некогда полностью выбитых местах. Работы по такой рекультивации тундр ведутся в Большеземельской тундре, на полуострове Ямал, в Мурманской области, где на Терском береге используется метод фитомелиорации для закрепления песка на побережье Баренцева моря. Полигонально-валиковый мезорельеф для последующего восстановления растительного покрова формируют на местах, где выбита растительность, чтобы можно было заполнять эти полигоны грунтом и потом сеять травы (см. фото заставки).
На фото: закрепление оврага для восстановления растительного покрова, Большеземельская тундра, Ненецкий автономный округ, 2017 год. Автор - Сергей Уваров.
Поскольку домашнее оленеводство в Скандинавии распространено на меньших по сравнению с Россией территорией, то на севере Европы больше обеспокоены регламентацией выпаса оленей, а также сохранением путей исторических миграций методом территориального планирования и использования специальных инженерных приёмов при прокладке дорог и путепроводов, чем восстановлением растительного покрова.
Нормативно-правовая база для рекультивации оленьих пастбищ и земель после хозяйственного использования в АЗРФ, в целом, существует. Можно выделить три уровня нормативных документов, в той или иной степени затрагивающих проблему восстановления истощённых земель:
1. Это федеральные документы – руководящий документ «Инструкция по рекультивации земель, нарушенных и загрязнённых при аварийном и капитальном ремонте магистральных нефтепроводов» РД 39-00147105-006-97; кодексы – Лесной, Водный, Градостроительный, Земельный; федеральный закон от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», Постановление правительства РФ «О рекультивации земель» от 1995 года, государственные стандарты, общероссийские регламенты и рекомендации по рекультивации, лесоразведению и использованию лесов, Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу, утверждённые Президентом РФ 18.09.2008 № Пр-1969, различные СНиПы и т.п.
2. Региональные регламенты и законы – «Регламент приёмки нарушенных и загрязнённых нефтью и нефтепродуктами земель после проведения восстановительных работ» Республики Коми; Земельный Кодекс Республики Якутия (Саха); региональный регламент ХМАО по требованию к качеству рекультивируемых земель и «Положение о постоянной комиссии по вопросам рекультивации земель в Нефтеюганском районе» от 2010 года; постановление губернатора ЯНАО «Об утверждении лесного плана ЯНАО» от 2012 года; и т.п.
3. Региональные законы об оленеводстве – Ямало-Ненецкого автономного округа, Республики Саха (Якутии), Чукотского автономного округа, Республики Коми, Ханты-Мансийского автономного округа, Магаданской области, Забайкальского и Хабаровского краев.
Несмотря на законодательно регулируемое ограничение роста поголовья домашних северных оленей и предписываемое соблюдение пастбищеоборота, в настоящее время не прекращается наращивание личных стад оленей ради получения быстрой прибыли. Процесс искусственного восстановления тундровых экосистем затрагивает крайне малые площади, а также имеет ряд недочётов в организационном плане, хотя общая законодательная база в России существует. В ближайшем будущем домашнее оленеводство в Заполярье может быть проблемным из-за антропогенных причин разного происхождения – прежде всего, фрагментации и загрязнении угодий, что приводит к постоянному уменьшению площадей, пригодных для выпаса оленей.
Автор: Иван Андреевич Мизин, зоолог, к.б.н., заместитель директора по научной работе национального парка "Русская Арктика".
Литература
Крючков В. В. Деградация природной среды в Заполярье.// Народное хозяйство Республики Коми, 1994.- т. 3, No 1.- С. 44-53.
Карпов Н.С. Влияние выпаса домашних оленей на растительность пастбищ тундровой зоны Якутии в бесснежное время // Проблемы ботанических и лесоводственных исследований в Республике Саха (Якутия) и Финляндии. Якутск, 2003. -С.123-128.
Сыроечковский Е.Е. Северный олень. М.: Агропромиздат, 1986. – 256 с.
Сыроватский Д. И., Неустроев М. П.. Современное состояние и перспективы развития северного оленеводства в России : рекомендации /М-во сел. хоз-ва Рос. Федерации, Гос. выст. центр Минсельхоза России. - Москва :Росинформагротех, 2007. - 129 с.
Экологическая реставрация в Арктике: обзор международного и российского опыта (под ред. Т.Ю. Минаевой). – Сыктывкар-Нарьян-Мар, 2016. – 288 с.
Klokov K. 2013. Changes in reindeer population numbers in Russia: an effect of the political context or of climate? Rangifer, 32 (1): 19 – 33.
Mizin I., Sipko T., Davydov A., Gruzdev A. The wild reindeer (Rangifer tarandus: Cervidae, Mammalia) on the Arctic Islands of Russia: a Review. //Nature Conservation Research. Заповедная наука 2018. 3(3): 1–14 DOI: 10.24189/ncr.2018.
