В середине ХХ века сила ядерного оружия дала многим странам упоительное ощущение превосходства и всевластия. Испытательные взрывы всё большей и большей мощности сотрясали планету с незавидной регулярностью. Всего ядерные державы произвели более двух тысяч ядерных взрывов (!), каждый из которых был, как правило, мощнее и страшнее предыдущего. Наверняка все понимали, что эта гонка ведёт в тупик, однако для первых разумных решений нужен был отрезвляющий стимул – значимое событие, наглядно показывающее, что человечество на краю пропасти.
Таким событием стал взрыв самого мощного взрывного устройства из всех, что когда-либо испытывало человечество. Это была советская термоядерная бомба мощностью более 50 мегатонн. Её взорвали на архипелаге Новая земля 30 октября 1961 года, чем вызвали немалый переполох на планете. «Царь-бомба», она же «Кузькина мать», она же «Иван», она же «Изделие 602» испугала и своих создателей, несмотря на то, что мощность заряда уменьшили в два раза от проектных 100 мегатонн (!). Однако даже значительно уменьшив мощность заряда, наши учёные опасались возникновения самоподдерживающейся термоядерной реакции в атмосфере. Именно поэтому урановые элементы в третьей ступени решили заменить свинцом. Но даже наполовину ослабленный взрыв сумел не на шутку испугать весь мир – его почувствовал каждый житель планеты.
Статистика потрясает воображение. В результате этого взрыва возник огненный шар радиусом около 4,6 километра. Световое излучение было таким мощным, что могло вызвать ожоги третьей степени на расстоянии порядка ста километров от места взрыва. Сейсмическая волна, возникшая в результате испытаний, трижды (!) обогнула земной шар. Ядерный гриб поднялся на высоту 67 километров, а диаметр его «шляпки» составил 95 километров. Эти цифры за пределами разума…
Оправившись от шока, мировая общественность поняла, что настала пора договариваться и прекращать опасные игры с атомом. В 1963 году все ядерные и даже многие безъядерные государства подписали Договор об ограничении испытаний атомного оружия в трёх средах – в атмосфере, под водой и в космическом пространстве. Разрешались только подземные испытания. Откровенно говоря, не все страны строго выполняли этот договор. Франция, например, продолжала наземные испытания вплоть до 1974 года, а Китай — до 1980 года. Не подписавшие договоры Индия и Пакистан проводили последние ядерные испытания и в 1998 году… Но в целом мир опомнился и стал безопаснее.
С 60-х годов XX века СССР стал активно развивать программу мирных ядерных взрывов (МЯВ) под землёй в интересах народного хозяйства. Всего было произведено 124 таких подземных взрыва на территории бывшего Советского Союза, с самыми разнообразными целями — от исследования земной коры до активации добычи нефти и газа. Впрочем, ряду исследователей хозяйственные цели таких взрывов кажутся надуманными. Они предполагают, что атомные бомбы ушли под землю не для разведки недр и создания хранилищ, но с целью испытания растущего военного потенциала. Вспомним детство: любой пацан, смастеривший рогатку, первым делом хочет проверить её на точность и силу боя. И желание это сохраняется на всю жизнь, только оружие становится всё страшнее и страшнее…
Добрались атомные программы и до самых труднодоступных мест нашей страны, в том числе и на Таймыр. Всего здесь было произведено три подземных ядерных взрыва. Заказчиком их стало Министерство геологии СССР. Ядерные взрывы проводились (официальная версия) «с целью глубинного сейсмического зондирования земной коры для изучения структур, перспективных на полезные ископаемые». Кроме этого, в пласте каменной соли предполагалось создать несколько подземных ёмкостей для хранения газоконденсата. Норильскому промышленному району официально требовался большой запас природного газа, для поддержания жизни в случае возможной аварии на газопроводе. Интересно, что такая авария случилась позднее, когда две полости уже были созданы, в январе 1979 года. Тогда Норильск оказался на грани энергетического коллапса и в течение нескольких дней оставался практически без отопления, а после использовал совсем другие источники. Газовых запасов так и не было создано. Примечательно, что ни одна из полостей по назначению не использовалась и ситуацию не спасла!
Первый подземный ядерный взрыв на Таймыре был осуществлён 29 сентября 1975 года на северном берегу озера Лама, в районе мыса Тонкий. Глубина его составила 830 метров, мощность взрыва 7,6 тысячи тонн тротилового эквивалента. Это около половины мощности печально знаменитого «Малыша» сброшенного на Хиросиму. Как и у всех аналогичных ядерных взрывов в нашей стране у него было имя собственное – Горизонт-3. Он был третьим в одноимённом профиле. «Горизонты» шли от Республики Коми до устья Лены. Всего было 14 таких профилей.
В результате этого взрыва образовалась расчётная подземная полость радиусом 30 метров, а вокруг неё, радиусом около 50 метров – зона повышенного дробления, сильно насыщенная радионуклидами, и, наконец, третья сферическая зона радиусом до 300 метров – зона слабого механического разрушения пород. Аналогичные результаты были и у других зарядов.
Второй таймырский взрыв раздался 26 июля 1977 года почти в том же месте (в 800 метрах от первого) на глубине 850 метров. Его мощность была почти в два раза больше и составила 13 килотонн тротилового эквивалента. Его имя – Метеорит-2, и он стал частью профиля, идущего от Бурятии до Диксона…
Третий взрыв, Рифт-1 (4 октября 1982 года), был произведён в одной из скважин Соленинского газоконденсатного месторождения в 190 км западнее Дудинки. Он стал таймырским чисто административно, ибо случился в границах политического округа. А вот с точки зрения географии – этот взрыв за пределами полуострова.
Оба ламских взрыва создали полости радиусом, соответственно, 19 и 23 метра. Такие ёмкости могли вместить лишь 10 миллионов кубометров газа – суточная потребность Большого Норильска. Поэтому от промышленного использования результатов ядерных испытаний руководство комбината решило отказаться. Вместо этого, для обеспечения надёжности газообеспечения Норильского промышленного района, было решено построить дополнительную ветку газопровода, что значительно повысило степень надёжности района.
Именно факты таких отказов от хозяйственного использования полостей МЯВ дают основание многим исследователям усомниться в их мирном и хозяйственном назначении. Все взрывы выполнялись Министерством среднего машиностроения – это знаменитое атомное ведомство. Его ещё при Сталине возглавлял Авраамий Завенягин – второй директор Норильского комбината. Трудно поверить, что атомщики преследовали только гражданские задачи. Вполне возможно, что под ширмой помощи газовикам проводились очередные испытания новых ядерных систем… Впрочем, это всего лишь домыслы.
Как бы то ни было, место, выбранное для взрывов, кажется, по меньшей мере, странным. Судите сами. Озеро Лама - одно из самых красивых и экологически-чистых мест на нашей планете. Оно – часть плато Путорана, одного из объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Именно путоранские озёра, все вместе, составляют второй по значению запас питьевой воды в нашей стране, после Байкала. Кроме того, весь Норильский промышленный район использует воду, поступающую из озёр плато, и Ламы в том числе. И если на экологию, советским промышленникам, возможно, было наплевать, то о безопасности региона они не могли не думать. И, тем не менее, рванули! Дважды!
События эти, естественно были засекречены, и жители Норильска о них ничего не знали. Мало ли буровых на территории – привычная картина для каждого норильчанина с детства. А Лама – место труднодоступное и в те времена почти безлюдное. Тем не менее, слухи о чём-то странном ходили очень активно. Рыбаки рассказывали о всплывающей или, наоборот, утонувшей рыбе, которая образовала «серебряную» реку (вариант: «серебряное» дно). Туристы вспоминали «гигантскую стоячую волну» и странные вибрации на ультранизких частотах. Много разного говорили. Самым устойчивым оказался слух о радиации, который жив в обиходе до сих пор. Мол, не простое у нас месторождение. Содержат наши руды немалую долю радиоактивных веществ, а взрывы ламские их, дескать, потревожили. Поэтому фонит наша земля, особенно в районе богатых руд Талнаха, так, что даже иностранцы пугаются. Любят, например, норильчане рассказывать байку о японцах, что привезли с собой ещё в конце 70-х диковинные портативные счётчики и по пути на рудники, увидев показания приборов, резко отказались от посещения рудной столицы. Байка как байка, но многие верят.
Автору этих строк довелось неоднократно бывать на Ламе и места ядерных взрывов исследовать подробно. Окрестности, конечно, пострадали. Даже на подступах к буровой видно, что землю тряхнуло изрядно – вокруг много поваленных как попало деревьев. Так могли бы упасть карандаши, стоящие вертикально на подносе, если по ним ударить снизу. За десятилетия, прошедшие после взрыва, вырос новый лес, а упавший образовал непроходимую чащу.
Сам буровой посёлок представляет собой техногенную помойку. И постройки, и механизмы оказались просто брошены после взрывов и неторопливо ржавеют, образуя грязное пятно среди бескрайних и реликтовых просторов плато Путорана. Окрестности густо заросли – так, что даже вышку не всегда видно…
Именно здесь, на затампонированной скважине, нам в 2010 году посчастливилось встретить дозиметристов Томского политеха. Геолог-эколог Андрей Иванов и два его коллеги, геофизик и химик, комплексно исследовали состояние воды, почвы, воздуха и общий радиационный фон на территории. Они работали по заданию правительства Красноярского края с целью дать экспертную оценку состояния всех подземных ядерных взрывов на Таймыре. Это была часть полномасштабной федеральной программы по оценке последствий этих испытаний.
Пользуясь случаем, мы поработали с нашими гостями несколько дней, проверив состояние окружающей среды не только на Ламе, но и в городе. Выяснилось, что сегодня наши взрывы абсолютно безопасны – ни один из основных радиационных показателей не превышает нормы, а некоторые и вовсе ниже её. Мы, демонстрируя этот факт, даже пообедали на самой скважине, убедившись в её экологической чистоте. Укупорку использовали вместо стола.
Тем не менее, проверять состояние скважин и их окрестностей необходимо регулярно. Специалисты утверждают, что периоды полураспада радиоактивных компонентов взрыва сильно различаются по времени. Всего при взрыве образовывается более 60 изотопов различных элементов. Некоторые из них становятся безопасны через 30 лет, а некоторые – только через 400! Поэтому контролировать процесс стоит постоянно. И, конечно, больше не создавать никакие подземные полости, даже для хозяйственных нужд…
Автор: Станислав Стрючков, председатель Клуба исследователей Таймыра (КИТ), член союза журналистов России, Норильск.
Фотографии Станислава Стрючкова.
Источники:
Газета "Красноярский рабочий" от 26.06.1993
Журнал «Неизвестный Норильск» № 13. Ноябрь 2010.
«О времени, о Норильске, о себе…» т.9. изд. «Полимедиа»
Документальный фильм «Зеркало времени» телекомпания «Северный город»
Материалы сети Интернет
