Сейчас в Мурманске

15:37 -11 ˚С Погода
18+

Норильск. Начало.

Норильск Строительство на мерзлоте Вечная мерзлота
17 июля, 2019 | 14:28

Норильск. Начало.

Панорама Норильска, конец 50-х.


Речь пойдёт о строительстве исторической части современного Норильска. Это были первые здания, построенные по настоящему генеральному плану, а не просто на удобной площадке. Они заняли своё, чётко определённое место, чтобы стать частью города счастливого завтра. Глядя на их строительство за озером Долгим, жители бараков и балков Аварийного посёлка (так называли тогда Старый город), может быть, впервые поверили в счастливое будущее. Благодаря этим новостройкам слово «город» прозвучало на нашей территории ещё до войны. В начале лета 1940 года проектный отдел закончил и представил на утверждение в Наркомат технический проект Норильского медно-никелевого комбината. Один из разделов проекта был отведён городу Норильску, планировка которого была разработана в стадии проектного задания. Строительство первой очереди определялось для тридцати двух тысяч человек, что соответствовало общему числу трудящихся. Параллельно с утверждением проекта началось строительство первых домов города Норильска.

Мало кто знает, что место строительства города выбиралось из шести вариантов. Конкурирующие участки изучались сотрудниками проектной конторы с 1938 года. Прибывшим из Ленинграда в 1939 году архитектором В.С. Непокойчицким и директором комбината А.П. Завенягиным один за другим были отклонены все варианты расположения города, кроме одного. Наиболее пригодным для строительства города был признан участок на северо-востоке от озера Долгого, то самое место, где сейчас и расположен Норильск. Это место, как и всю стройку современного Норильска, расположенную в трёх километрах от Аварийного посёлка, называли Соцгородом, или Горстроем, по имени строительной организации. Незадолго до этих событий здесь были размещены совхозные огороды, теплицы и животноводческие фермы. Так что первые дома будущего города возводились непосредственно на грядках с кучерявой капустой, не успевшей собраться в кочан за короткое лето.

Объективности ради, стоит сказать, что Норильск мог бы встать на гораздо более надёжном скальном основании, но эти площадки были слишком далеко расположены от производства – более десяти километров. В те времена это обстоятельство было решающим, ибо ни техники, ни дорог, ни возможности их построить у норильчан в те годы практически не было. Поэтому была выбрана площадка далеко не самая лучшая, но зато самая близкая к уже сформировавшейся жилой и производственной агломерации.
 

Первое время в Горстрой из Аварийного посёлка ходили пешком в любую погоду. Бывало, что в пургу это заканчивалось трагически.

Все дома города Норильска, по генплану, имеют собственные строительные номера. Этот номер присваивается сооружению на стадии проектирования и остаётся с ним на всю жизнь, до сноса. Дело в том, что название улицы и нумерация зданий на ней могут изменяться в силу разных причин, причём неоднократно, но строительный номер всегда поможет отыскать нужный объект, восстановить его историю. Например, дом № 11 по Ленинскому проспекту, там, где сейчас ДЮСШ и банк, раньше, до 1961 года, был домом № 5 по проспекту Сталина, и в нём располагался кинотеатр «Победа». Его строительный номер – 58. Как бы в дальнейшем ни менялись адреса и назначения этого здания, строительный номер всегда позволит идентифицировать его.

Виктор Николаевич Лебединский, почётный норильчанин, начальник конструкторского бюро, автор книги «Звезда Заполярья» и ведущий телепередачи «Норильск и норильчане» в своих воспоминаниях утверждает, что самым первым зданием в Горстрое стал жилой дом под строительным номером 9. Он располагался углом на пересечении двух улиц – Пионерской, или Пионеров Заполярья, и Севастопольской. Строили его с азартом. Две бригады, возводившие разные части этого здания, стремились как можно быстрее сдать своё крыло под заселение. От этого зависело, какая из улиц будет первой в новом городе. Вокруг ещё не было ничего, кроме огородов и тундры, поэтому всем хотелось вперёд коллег обозначить на карте Норильска будущую улицу, положить начало самому северному городу мира.

Первый подъезд был сдан 5 июля 1942 года. Победила бригада Пионерской улицы, впоследствии, в 1954-м, переименованной в улицу Богдана Хмельницкого. Именно она стала первой в Соцгороде, поэтому Севастопольская, где построили другой подъезд, принятый несколько позже, -- лишь вторая улица в Норильске. 

Этот дом с горькой иронией жильцы называли «домом со всеми неудобствами». Первое время в нём не было воды, канализации, тепла, электричества и телефонов. На кухне стояла плита, которую топили углём. Впрочем, телефонов в то время не было почти ни у кого, а заселяться в дома без удобств долгое время было в порядке вещей.

Пионерская улица в 1942 году представляла собой большое болото, по которому были проложены мостки. Мостки выводили путника к большой арке, где гордо красовалась надпись «Горстрой». Сама улица пока обозначалась лишь одним фасадом первого дома. Она не имела ни начала ни конца, а первые жители её получали письма с таким адресом: «Норильск, горстрой, дом №9».

А где же дома с номерами от 1 до 8? Их в воспоминаниях Лебединского нет. Тем не менее, есть документы, говорящие о том, что ещё в 1940 году началось строительство сразу восьми жилых двухэтажных зданий в Соцгороде. Осенью 1941 года комиссия на основании приказа по комбинату № 656 от 15 ноября 1940 года приняла дома № 6 и № 7 от застройщика и передала их Коммунхозу, что и подтверждено соответствующими актами. Остальные здания-близнецы были приняты приблизительно в это же время. Теперь с уверенностью можно сказать, что первыми новостройками Соцгорода были сразу восемь одинаковых домов.

Дом №1

Дом №1 Соцгорода.


Это были двухэтажные, трёхсекционные, бутово-керамзитовые дома, в каждом из которых было по восемнадцать квартир. 

Сейчас трудно сказать, сколько новосёлов обживали тогда новые квартиры, однако достоверно известно, что семей было больше, чем квартир и даже комнат в них. Времена были тяжёлые, и в Норильске обычно занимали под жильё все возможные помещения. В период отсутствия воды и канализации, а в новостройках он длился годами, люди жили в комнатах, отведённых по плану под туалеты и ванные. Воду, как и уголь для отопления, привозили по расписанию на лошадях, а туалетами служили обычные вёдра, содержимое которых просто выносилось на помойку. Позднее,  у других домов, туалеты строились на улице или во дворе. Среди жильцов неукоснительно соблюдался график уборки этих объектов.

Старожилы часто вспоминали похожие истории, когда в квартиру, где уже теснилось несколько семей, в порядке «уплотнения» власти поселяли ещё жильцов, временно, нисколько не заботясь о том, где именно располагаться этим новосёлам. Бедолагам приходилось занимать кладовки, коридоры и даже антресоли. Тем не менее, это было лучше, чем ветхий самострой-балок, в котором, бывало, спали по очереди. Многие вовсе обживали углы в производственных помещениях.

Бараки, 1954

Бараки Норильска, 1954-й год.


Таким образом, эти восемь первых новостроек сильно облегчали проблему норильского жилья – в каждой из них было по 870 кв. метров полезной площади. Для скорости их строили без каких либо присущих времени архитектурных изысков, просто ровные стены. Это был типовой проект, обычный в практике строительства для умеренного и южного климата с традиционными столбчатыми фундаментами, установка которых была самым трудоёмким процессом в строительстве и занимала большую часть времени возведения зданий. 

Котлован под фундаменты чаще всего приходилось вытаивать, потому что под верхними слоями грунта был лёд, вечная мерзлота. На площадке разводили костры, грели землю и получившуюся жижу вычерпывали вручную, постепенно углубляясь. Так делали основу всех построек в исторической части города до изобретения, а вернее – применения метода свайного фундирования. В особо ответственных случаях котлован вытаивали до скального, самого надёжного основания, даже если для этого приходилось углубляться до шестнадцати метров, а иногда и более. Здания на таком основании могут стоять вечно.

Фундаменты описываемых нами зданий были неглубоки, но продержали конструкции несколько десятилетий, благо что и сами здания были относительно легки. Их предусмотрительно не стали строить выше двух этажей, перекрытия, как и полы, и стропила были деревянными. Двускатную крышу покрыли рубероидом в два слоя. Внутри и снаружи зданий – штукатурка. Её тогда применяли не для красоты, а в сугубо практических целях. В оштукатуренных домах было заметно теплее. Кроме штукатурки о суровом климате напоминали створные окна двойного остекления и кирпичные печи-очаги в каждой квартире. Несмотря на предусмотренные по проекту и созданные системы центрального водяного отопления, водоснабжения и канализации, ничего из этих «удобств» ещё долго не работало. Большинство зданий исторической части города отапливались углём, который кучами чернел на улицах, контрастируя с сугробами. Общим правилом была нелегальная продажа, а точнее, обмен дров на какие-либо товары, например, махорку, чай, хлеб. Чаще всего такими сделками занимались бесконвойные заключённые, и их услуги были вполне востребованы, несмотря на указанные в проекте сараи для хранения печного топлива. Эти сараи вечно стояли пустые, поскольку дров не хватало, а уголь прожигал печи очень быстро. Поэтому "услуги" зеков по доставке дров были вполне востребованы. Где они брали эти дрова -- остаётся секретом. Возможно, воровали стройматериал, приходящий летом из Игарки, где была лесобиржа.

И уголь, и дрова выручали норильчан много лет, и даже позднее, при наличии парового отопления, печами частенько пользовались. Бывало, что проектировали их и в новостройках, «на всякий случай». Печи для Норильска 40-х значили очень много. Как правило, огромная печь коммунальной квартиры, была не только плитой, но и отопительным агрегатом, откуда горячая вода по трубам подводилась к радиаторам жилых комнат. В коммунальных кухнях всё время находился дежурный из числа жильцов, в обязанности которого входило поддержание очага, чтобы трубы не перемёрзли, и обеспечение всех обитателей квартиры водой, ежедневно доставляемой водовозом на лошади. Кроме того, дежурный был сторожем, что тогда имело особое значение.

Первые дома Норильска были выполнены с отступлениями от «материковских» проектов из-за экономии строительных материалов, а то и вовсе отсутствия таковых. Например, мозаичные ступени были заменены бетонными, диковинный пергамин (рулонный материал, получаемый пропиткой кровельного картона нефтяным битумом) в межэтажных перекрытиях уступил место гипсовым смесям, металлические балки перекрытий стали деревянными. Во всём чувствовалось стремление упростить и убыстрить строительство. Поэтому покраска стала побелкой, а плитка в санузле превратилась в практичный деревянный пол, так удобнее. Даже стальные осадочные швы, как гласят акты приёмки этих зданий, заменили на деревянные.

Может быть, поэтому, но скорее всего – из-за ненадёжных грунтов уже летом 1941 года некоторые стены дали осадочные трещины. Несмотря на вентилируемое подполье, грунт оттаял и предательски просел. А ведь строения и без этого были не совсем перпендикулярны (комиссия отмечала лёгкий крен стены). К счастью все эти дефекты оказались вполне допустимыми и позволили всем восьми домам много лет исправно служить горожанам.

Нельзя сказать, что жильё в этих новостройках было престижным, скорее это были выселки, спальный район того времени, к тому же расположенный у чёрта на куличках. До развития новой городской инфраструктуры оставалось ещё много времени, а мотаться по каждой мелкой надобности в центр, который тогда находился в старом городе, было весьма неудобно и далеко. Зимой на работу, в школу или магазин жители этих городских новостроек добирались с трудом из-за пурги и мороза, летом мешала распутица. Расстояние до старого города, где кипела жизнь, было значительным, а основной транспорт в довоенном Норильске был гужевой. Для особо трудных и тяжёлых перевозок и волоков использовались даже волы. Но рассчитывать на лошадиный транспорт жителям наших двухэтажек не приходилось, а регулярное автобусное сообщение с Горстроем только зарождалось.

По проекту, первые дома должны были оказаться внутри замкнутых кварталов, образованных жилыми домами со встроенными бытовыми объектами. Не сразу, помешала война, но проект воплотился в жизнь, принеся с собою запланированные бытовые блага, такие как  продмаги, столовые, мастерские, самодеятельные прачечные. Это случилось позднее, а пока, в течение нескольких долгих лет, одиноко стоящим зданиям приходилось нелегко.

Для облегчения жизни первых новосёлов часть квартир в этих восьми домах была отведена под социальные объекты первой необходимости. Например, в шестом доме располагались столовая и магазин, а в четвёртом половину первого этажа отвели под школу. Номера у неё не было. Эти несколько квартир, переоборудованные под классы, позволили детям Горстроя не совершать ежедневный подвиг, добираясь до места учёбы, а спокойно учиться рядом с домом. И родители были спокойны, и дети не подвергали своё здоровье ненужному риску.

А уже потом, чуть позднее, рядом появятся дома уникальной архитектуры – единственные в мировом Заполярье постройки откровенно южного стиля с открытыми верандами. Они образуют гордость нашего города – Севастопольскую улицу, созданную в традициях армянской архитектуры. Она была первой законченной улицей города. 

Типичный фасад.png

Типичный фасад снесённых зданий на Севастопольской.

Коварная мерзлота не сохранила этот шедевр до наших дней. Сегодня эту улицу наполняют разномастные многоэтажные постройки, снова хаотично занимающие городское пространство.

О былом напоминает только одно сохранившееся с тех времён здание, вернее, две трети оного. Это тот самый дом-мемориал по Севастопольской, 7, который в народе принято было считать первым домом города. А он оказался хоть и не первым, но единственным дожившим до наших дней из ансамбля той самой легендарной Севастопольской, несмотря на то, что его строительный номер – 13.

 

Автор: Стрючков Станислав Анатольевич, председатель Клуба исследователей Таймыра (КИТ), член союза журналистов России, Норильск.

 

далее в рубрике