Новое кино Заполярья: как и зачем его снимать
Киношники — люди чувствительные, быстро понимают, где, кто и за что даёт призы.
В военно-политической терминологии принято различать цели, задачи, силы и средства по глубине планирования: стратегические, оперативные, оперативно-тактические и тактические. Подобная градация уместна и для Арктики. Тут вам и многоцелевая работа по купированию множества внезапно возникающих уязвимостей, и взаимодействие «родов войск» — морских, речных, сухопутных, воздушных и космических, коварный климатический противник, и, конечно, геополитика, как же без неё на северах.
Разница в том, что в военном деле действует эффективный при экстремумах единоначально-командный подход, а в мирных областях дел человеческих — согласованные управленческие решения. Принятая и утверждённая стратегия в ходе дальнейшего планирования раскрывается, распадаясь на конкретные задачи практической деятельности. От большого к малому. Выстраивание комплекса задач вплоть до тактических — сложная работа, в ходе которой потребуется как грамотный синтез, так и своевременная декомпозиция целых участков.
«Да-да! — скажут нам, к примеру, жители Дальнего Востока или Забайкалья,— Мы тоже хотим иметь выверенную многоступенчатую стратегию!». Однако здесь и сейчас мы с вами говорим именно о северах, за благополучие которых все, надеюсь, переживаем.
Определиться с целями
Итак, что же является нашей главной стратегической целью в Арктике и Заполярье?
Ответ прост и очевиден: заселение этой бескрайней «куваевской территории». Расселение по ней оседло живущих людей — вдумчивое, научно обоснованное, без провалов, обусловленных сиюминутностью политических эволюций, но и без ветхозаветного волюнтаризма с прожектёрством. Без умирающих в обидной ненадобности посёлков, построенных в своё время без должной стратегической глубины, но и без «имиджевых миллионников» с необоснованным генезисом и недоказанной жизнестойкостью.
Население — и есть стратегия освоения северов. Всё начинается с жизни. Ровно так же стратегией человечества вообще является сама жизнь: выживание, процветание, восполнение и размножение. Мы рожаем детей, чтобы жить, и занимаем новые земли, чтобы рожать на них новых детей. Будет на северах жизнь, население — будет и всё причитающееся: разведка земель, кропотливая разработка и освоение, контроль и обустройство на местах, формирование комфортной среды обитания, возникновение новых цивилизационных центров и даже культур.
Появятся города и магистрали, системы коммуникаций и материального обмена — логистика. Ну, а если на ещё неосвоенных землях не будет своей цивилизации, то там разместится чужая. Она обязательно появится, так было и будет. Не мытьём так катаньем, не на танках, так подкупом, обманом либо прямой покупкой. Планета у человечества всего одна, и она в итоге будет заселена полностью.
В общем, нам нужно оседлое северное население. Надёжное, восполняемое, стабилизированное, если угодно. Это не значит, что севера нужно обживать исключительно оседло, многое можно решить вахтовым методом. Однако кристаллическая решётка может быть только оседлой, прочной.
Легко сказать, да трудно сделать. Как сподвигнуть людей, желательно молодых, здоровых и энергичных, поехать в дальние края с суровой средой, о которых гражданам до сих пор даже по представлениям центральных телеканалов известно больше мифологии, нежели реального положения вещей? Замечу: поехать строго добровольно, с искренним желанием. В комфортабельных салонах авиалайнеров и мягких купе, а не в тёмном трюме старых барж или в холодных теплушках с вологодским конвоем.
Хотя и такой вариант не исключён — глобальный мировой кризис только начинается, а история порой развивается весьма причудливо… Она же нам напоминает: в 30-х годах прошлого века времени на поиск и уговоры энтузиастов не хватило, случилось то, что случилось — в 1935 г. был создан «Норильлаг», и только тогда началось подневольное, но по-настоящему эффективное промышленное освоение советского Заполярья. Так что цена успеха или провала в деле агитации и пропаганды очень высока.
Эти два важных слова — агитация и пропаганда — усилиями наших недругов уже давно обрели сначала флёр сомнительности, а затем и вовсе откровенно негативные смыслы. При этом сами недруги, что характерно, весьма напряжённо и плодотворно занимаются и тем, и другим, давно и непрерывно.
На самом деле слова эти положительные и полезные. Я сам занимаюсь пропагандой Севера всю жизнь, и ничего кроме благодарностей не слышал. И без агитации и пропаганды привлекать людей в Заполярье невозможно.
Какая пропаганда нужна
Сейчас нет необходимости в перемещении на севера огромных человеческих масс. Мы научились точечно использовать вахту, и пока для большинства новых проектов этого достаточно. Проблема в привлечении узких специалистов практически всех сфер деятельности: технологов, логистов, врачей, операторов сложной техники, наладчиков, полевых рабочих высших разрядов, инженеров и даже новомодных промт-инженеров. Подобных специалистов в стране не так уж много, они нужны всем, поэтому подбор идёт на весьма узком поле.
Высокие зарплаты, районные коэффициенты и северные надбавки сами по себе полноценного воздействия не оказывают. В советское время «длинный рубль» северянина был хоть и не артикулируемым лишний раз, но основополагающим фактором, однако же и тогда требовалась комплексная работа. Нужно что-то ещё. На Ямале, Таймыре и Чукотке зарплаты и сейчас приличные, однако дефицит кадров не исчезает.
Дело в том, что подавляющее большинство людей устанавливает для себя некий баланс, в котором приоритетны не выгоды, а затраты личного времени и сил. То есть человек готов потратить в неделю столько-то часов времени жизни на труд с той или иной степенью интенсивности. И за этим пределом он не готов работать ни за какие коврижки. Потому что не хлебом единым… для того, чтобы обычный человек снялся с места, должны сработать особые триггеры, тут должны учитываться сопутствующие факторы: профессиональный и карьерный рост при невысокой северной конкуренции, приемлемое качество локальной среды обитания, транспортная доступность, параметры отпуска, льготы… Огромную роль играет социальная значимость, признание. И, конечно же, северная романтика — непременный атрибут Арктики. Могут ли всё это донести отделы кадров и вербовщики? Нет, конечно, нужны профессионалы другого рода.
Занимаются агитацией и пропагандой формальные и неформальные СМИ, непосредственно политические партии и движения, а также производящие медийный контент организации — от культурологических институтов до киностудий.
Роль книги и печатных СМИ в последнее время исчезающе мала, достаточно посмотреть на тиражи изданий, лежащих на полках ещё остающихся на плаву книжных магазинов. Нет, вопреки предубеждениям, люди не стали меньше читать. Количество прочитанных за день печатных знаков в среднем окажется едва ли не большим, чем в «досмартфонные» времена. Другое дело, что эти обрывки разнородных текстов размазаны по SMS, мессенджерам и социальным сетям. Такая форма донесения информации априори не может дать потребителю стратегическую глубину замыслов и призывов, а короткие агитационные тексты эффективней работают в видеорядах. Лонгриды, как сейчас называют длинные тексты, уже снабжаются предупреждающими маркерами из разряда «Осторожно, мины!» и «Не влезай, убьёт!».
В таких условиях агитатор не может надеяться на то, что объект воздействия массово осилит длинный программный или просветительский текст, для него вовсе необязательный, и потому единственным инструментом агитпропа нынче являются медиа: кино, телевидение, включая самодеятельные ролики. То есть видео, если говорить шире.
Сила кино
Уникальная пропагандистская сила кинематографа была оценена сразу после возникновения. До революции кинолента в деле пропаганды Севера не использовалась, так как за вычетом Транссиба не было проектов, нуждавшихся в столь мощном инструменте. А региональные задачи перенаправления масс решались с помощью газетных страниц и устных пересказов.
Возникла на первых приисках бассейна Подкаменной Тунгуски экстренная потребность в умелых и привычных к среде людях — разнеслись слухи (онучи из красного китайского бархата, золотые визитные карточки, прочие элементы сладкой жизни), и север Енисея в одночасье опустел: все ринулись в Золотую тайгу. Селения обезлюдели. Затем по великой реке разнеслись вести о грандиозном рыбном промысле в Енисейском заливе, где за три месяца можно заработать на целый год — и уже с юга потянулись в низовья артели. Да в таком количестве (тысячи), что после докладов полицейского управления власти вынуждены были командировать в Дудинку серьёзное полицейское усиление. Но, повторюсь, это были локальные мероприятия.
Все изменилось с приходом советской власти. Индустриализация, электрификация и программы первых пятилеток быстро развили агитпроп до максимально возможного совершенства с использованием новых инструментов. Освещение эпического плавания и спасения экспедиции Шмидта на пароходе «Челюскин», при всей скудности кинематографического сопровождения, превратилось в грандиозную пропагандистскую компанию. Знаменитый британский драматург Бернард Шоу, говоря про эпопею челюскинцев, заметил: «СССР — потрясающая страна: даже трагедию вы превратили в триумф». Такой же эффект дало информационное сопровождение первых советских трансполярных перелётов. Сотни тысяч молодых людей захотели стать полярными лётчиками. Нужно было осваивать Дальний восток — и снимались фильмы, где было всё: подвижничество, порыв, трудовой подвиг, любовная линия и коварный вредитель. Эффект был всегда, многие тут же решали повторить сюжет и внести свой вклад в развитие окраин.
На севере промышленных объектов и ударных строек тогда практически не было, кроме молодого Норильского комбината, который до 1935 г. ошибочно обходился без пропаганды. Может быть, ещё и это привело к тому, что дела на стройке шли ни шатко ни валко? После 35-го стройку засекретили, Норильлаг в рекламе не нуждался, в прессе НГМК лишний раз определённое время не светился. А вот с агитацией в полярники всё было нормально.
Северная романтика
Фильм «Семеро смелых», где один из героев попадает на полярную станцию ценой самозаточения в инвентарном ящике, произвёл ударный эффект, все захотели стать полярниками. С кадрами проблем не было, на генштабовских картах 1953 г. всё побережье Карского моря испещрено точками полярных станций.
Выходит легендарный фильм «Девчата», героиня которого приезжает из солнечного Симферополя в леспромхоз на севере Пермского края, и впечатлённая им молодёжь 70-х уже едет на приполярный Урал. И не удивительно: в кадрах хрустит морозцем обморочная романтика таёжной красоты… Вовсю пропагандировался труд геологов, газовиков, поселковых медиков, моряков, лётчиков полярной авиации. О нефтяниках снимали целые сериалы. По «Территории» Олега Куваева фильмы снимали дважды, пытаясь, как и в книге, рассказать не просто о геологах-романтиках, а о страсти человека к своему делу, созидательной одержимости, связанной с трудом, долгом, честью и достоинством. Результаты получились спорными, хотя в последнем фильме замечательно передана визуальная романтика Заполярья. Особенно в той части, что снималась на севере плато Путорана в окрестностях озера Глубокого, где автор этой статьи провёл много счастливых недель.
Фильмов об Арктике, Заполярье и северной тайге в СССР было снято превеликое множество. Вот далеко не полный перечень советских кинофильмов о северах, которые многие из вас скорее всего не смотрели: «Красная палатка» (1969); «Челюскинцы» (1984); «Трасса» (1974); «Остров Волчий» (1969); «Таёжный моряк» (1983); «Льды уходят в океан» (1972); «Транзит на север» (1973); «Следы на снегу» (1955); «Злой дух Ямбуя» (1977); «Идущие за горизонт» (1972); «Алитет уходит в горы» (1949); «Великий самоед» (1982); «Таёжная повесть» (1979); «Хмурый Вангур» (1960), «Карьера Димы Горина» (1961) — даже в этой специфической категории фильмов не перечесть.
В кинолентах редко показывали крупные северные города и сурово выглядевшие производства, наверное, это считалось делом скучным. Хотя фильм Герасимова «Любить человека» («Градостроители»), снимавшийся в том числе и в Норильске, весьма интересен.
Справедливо рассуждая, что потенциальные неофиты Севера и так наслышаны о пресловутом «длинном рубле», авторы чаще делали упор не на тяжкой рабочей повседневности, а на романтичности труда и быта, северной экзотике и возможности проверить самого себя на прочность. На соответствие лозунгу «Север — край сильных!», что красовался на здании моей школы. В таких фильмах, как «Два долгих гудка в тумане» и «Запасной аэродром», действие которых происходит на Таймыре в зоне интересов Норильского комбината, основное производство тоже не показано. Зато вдосталь романтики заполярной реки (Янгода) и маленьких северных аэропортов (пос. Левинские пески), где посадка с подбором и «кожаные куртки, брошенные в угол».
В 80-е годы, с нарастанием военного противостояния с Западом и вплоть до пика холодной войны, начали появляться фильмы о прямых контактах с разведслужбами и силами НАТО. В том числе и на северах. Вслед за «Нейтральными водами» на экраны вышли ленты «Одиночное плавание» и «Случай в квадрате 36-80», где действие происходит над студёными водами северной части Тихого океана. А в ленте «Перехват» наш пограничник преследует матёрого шпиона-диверсанта среди прелестных северных шхер с бесчисленными заливами и островками.
Кстати, тема шпионажа и вредительства всегда была актуальна. Я и сам относился к киношпионам с усмешкой, пока не побывал на полярных погранзаставах, многие из которых сейчас ликвидированы. Там-то и обратил внимание на стенды «Отличники боевой и политической подготовки» с фотографиями отличившихся и обстоятельствами задержаний нарушителей. Уточнял у командиров: да, бывает. А что, подлодки плавают, Севморпуть работает, суда через пролив Вилькицкого ходят всякие…
Треш-кинематограф
К 90-м годам наполнение и дух северных кинолент изменилось радикально. Пропаганду сменила контрпропаганда, враждебно нацеленная уже не на созидание, а на полную деконструкцию, на принуждение России к добровольному уходу из Арктики. Целью разрушительной стратегии постперестройки стало не заселение Заполярье, а её депопуляция. Главный герой перестал играть на гитаре Визбора и читать стихи, начав беспрерывно страдать похмельем и пить водку из горлышка на фоне какого-нибудь разбитого сарая в Териберке. Полоумный полярник принялся бегать с ружьём за молодым коллегой, который проклял тот день, когда поддался «романтике» и отправился работать метеорологом на полярную станцию…
С открытием для нас глобального рынка быстро выяснилось, что такие гиганты, как «Газпром», «Роснефть» и «Норникель» в этой конкуренции не нужны. Киношники — люди чувственные, чувствительные, они быстро понимают розу ветров и знают, где, кто и за что даёт призы. Тут прямые указания не нужны, ведь за арктический позитив денег и медалей не давали. Вспоминать не хочется, какие треш-ленты сняли подсадные фестивальные завсегдатаи о моём Норильске… И ничего, отмечены вниманием тех, кто удрал из страны, посчитав, что задача выполнена.
Не нужен и Севморпуть вместе с «Атомфлотом», и вот уже снимается фильм «Ледокол» (2016), где действие происходит не в арктическом, а в антарктическом Заполярье. Экипаж — идиот на идиоте, подлец на подлеце, что очень странно, учитывая особой отбор на такие суда — для работы в Арктике/Антарктике нужны крепкие духом мужчины. Юноша, обдумывающий житьё и решающий, с кого брать пример, после просмотра вряд ли захочет связать свою жизнь с ледокольным флотом.
Постепенно интересная детективная линия, оживляющая сюжет, в северных кинолентах заместилась на чернушно-криминальную, Заполярье начали ассоциировать с преступностью. Недавно вышедший сериал «Полярный», который снимался в замечательных пейзажах Кировскf Мурманской области (куда уж аутентичней), может, и имел в задумке доброе начало, однако населён он уголовниками, правонарушителями и их приспешниками. Жить и работать там категорически не хочется…
Новому времени нужны новые фильмы
Однако, похоже, времена меняются. Хабенский уже пропил все глобусы, чернуха надоела, а в работе и впереди грандиозные проекты в Арктике. И вот опять «нам сердца и руки верные нужны». Огромные производства возникают на арктическом побережье, с разворотом на восток на треках СМП всё только начинается. А противостояние с Западом в Арктике нарастает подённо, и скоро напряжение превысит все пики былой холодной войны. В воздухе — ежедневные перехваты патрулирования на грани фола, под водой — своя война, а повторения диверсий, аналогичным произошедшей на СП-1/2, можно и нужно ожидать в любой момент. На носу первые пограничные конфликты на финской границе, для того Финляндию и принимали в НАТО.
Про это пора снимать новые фильмы, для борьбы с такими вызовами нужно подбирать и приглашать свежие кадры… Не спрячешься, не выждешь, нужно готовиться и смелей оценивать возможные угрозы. В книге «Остров» (2005) я описал арктических пиратов, грабящих в проливе Вилькицкого сухогруз с платиновым концентратом — ох, и наслушался тогда… «Ну какие пираты в наши дни, ты ещё Стивенсона вспомни!». Прошло несколько лет, и с пиратством начали бороться ВМФ многих стран, в том числе и наши корабли. В двухтомнике «Антибункер» бойцы ПВО ловят «Томагавки» над Енисеем, а главный герой — боец тогда ещё не сформированной в реальности Арктической бригады — самым опасным противником числит группы норвежского спецназа…
Удивительно после чтения очередных новостей? Ничуть. В наши дни реальность опережает любые фантазии.
В целом багаж арктического агитпропа у нас колоссальный. Удачные ходы и приёмы накоплены, сюжеты тоже, многое можно просто переснимать на новый лад. Появилась и новая фактура: гиганты высокотехнологического производства СПГ, футуристичные газовозы и ледоколы нового поколения, современные комплексы военных баз на ЗФИ и о. Среднем, где и с соблюдением режима секретности вполне можно подснять эффектные кадры.
Главный вопрос: а работала ли вся эта советская кинопропаганда и агитация, реагировали ли должным образом объекты медийного воздействия на призывы поехать на ударные комсомольские стройки? Конечно работала, и ещё как.
Мой школьный преподаватель черчения внезапно бросил всё и отправился строить Курейскую ГЭС, а я с друзьями в студенчестве со всем энтузиазмом поехал в глухую тайгу строить ГЭС Богучанскую… Да что там говорить, мой отец в весьма перспективной музыкальной молодости оставил престижный оркестр Мариинского театра и поехал в далёкий Норильск, где для начала стал бригадиром монтажников-высотников из числа только что освободившихся из Норильлага ЗК.
И когда Шойгу рассказывает о планах строительства в Восточной Сибири новых городов-миллионников, то начинать нужно бы не с чертежей и генпланов, а с пропаганды и агитации. С ответа на вопрос, кто в этих городах будет жить.
Стратегия, знаете ли.
***
Вадим Денисов, Норильск, 2023 г., специально для GoArctic.
