Экологическая и этнологическая экспертизы в странах Северной Европы
Экологические бедствия как толчок к полномасштабной экспертизе, законодательные механизмы защиты прав коренных народов, компенсации для местных сообществ и создание заповедных зон
Фото: visitsweden.com
Материал продолжает цикл публикаций об экологической и этнологической экспертизах в зарубежных странах. О том, как следят за экологией и сохраняют традиции коренного населения в Северной Америке – читайте здесь.
Норвегия: на страже интересов коренных народов
Нефть и газ являются основой экономического развития Норвегии. Разведка полезных ископаемых на континентальном шельфе началась в 1960-х годах, когда были обнаружены крупные месторождения углеводородов. В 1972 году правительство создало государственную нефтяную компанию Statoil (ныне Equinor) и установило строгий контроль над добычей. Однако этот контроль ограничивался лишь количеством добываемых ресурсов, не затрагивая способы их извлечения.
Толчком к введению экспертизы в добывающем секторе стал экологический кризис, вызванный разливом нефти на платформе Ekofisk в 1977 году. Объем выброса составил 27 тысяч тонн, что стало самым крупным загрязнением шельфа в истории Норвегии.
Спустя три года переговоров между властями и добывающим сектором был принят Закон о контроле за загрязнением. Документ обязал компании разрабатывать планы аварийного реагирования. Ответственным за проведение экологической экспертизы назначили государственное агентство по климату и загрязнению окружающей среды, которое с 1974 года занималось в Норвегии мониторингом по соответствующим направлениям.
После введения экологической экспертизы перед запуском проектов по нефте- и газодобыче количество инцидентов значительно сократилось. К началу 1990-х годов Норвегия вышла на лидирующие позиции по использованию «чистых» технологий при добыче нефти и газа. В 1996 году страна запустила первую в мире систему захвата и хранения углерода (CCS) на добывающих производствах.
В начале 1990-х годов норвежское правительство установило компенсационные механизмы для местных сообществ. Впервые в стране появилась этнологическая экспертиза, которая оценивала последствия промышленной деятельности для саамов. Кроме того, Норвегия стала первой страной, которая в 1990 году ратифицировала Конвенцию о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни, Международной организации труда.
Современные стандарты экологической и этнологической экспертизы в Норвегии успешно защищают как окружающую среду, так и традиционный социально-экономический уклад саамов. Пример эффективной работы экспертизы – крупнейшее нефтяное месторождение в Баренцевом море под названием Wisting, разработкой которого занимается Equinor. Корпорацию в своих будущих работах обязали использовать только электрические буровые установки вместо дизельных. Кроме того, правительство обязало Equinor построить береговую инфраструктуру с нулевым уровнем выбросов и финансировать исследования по влиянию изменения климата на экосистему региона. Сама добыча нефти на месторождении должна начаться в начале 2030-х годов.
Этнологическая экспертиза в Норвегии ограничивает не только «грязную» добычу нефти, но и «зелёные» технологии. Так, в 2021 году Верховный суд Норвегии аннулировал ряд лицензий на ветропарки в центральном регионе Фосен, так как они мешали традиционному оленеводству. Это решение стало прецедентом, подтвердившим приоритет прав коренных народов в конфликтах с индустрией.
Фото: Febiyan / Unsplash
Финляндия
Как и в Норвегии, развитие экологической экспертизы и внедрение стандартов в Финляндии произошло только после трагических для экологии событий. В 1965 году случился один из первых крупных экологических инцидентов – утечка отходов медного рудника в Кайнуу (восточная область Финляндии, граничащая с Россией). Это привело к загрязнению водоемов и протестам местных жителей.
В ответ на растущие экологические риски Финляндия приняла в 1969 году Закон об охране окружающей среды, который установил первые базовые требования к промышленным предприятиям. Добывающие компании стали проводить комплексные экологические исследования перед запуском проектов, защищать их перед правительственной комиссией и при необходимости – корректировать. Такой процесс экологической экспертизы действует в стране по сей день. Со временем к требованиям для запуска добычи полезных ископаемых или строительства инфраструктуры добавлялись условия использования современного оборудования, ликвидации опасных отходов, переход на «зелёную» энергетику.
В 1996 году Финляндия ратифицировала Орхусскую конвенцию Европейского союза, которая увеличила прозрачность экологических процедур и участие общественности в принятии решений. Строгие нормы не заставили себя долго ждать – уже в 1998 году правительство запретило разработку золотого рудника Лехтимяки в финской Лапландии по спору с местной общиной из-за угрозы экосистеме близлежащих озер.
Этнологическая экспертиза в Финляндии появилась лишь в 21-м веке. Ключевая проблема финских саамов – вырубка лесов и разработка полезных ископаемых на традиционных землях – долгое время игнорировалась правительством. Лишь в 1995 году Финляндия закрепила право саамов на культурную автономию, а в 2005 году была введена обязательная этнологическая экспертиза для крупных промышленных проектов в Лапландии. Сегодня саамы участвуют в комиссии по оценке промышленных проектов и получают финансирование от промышленных организаций на программы поддержки традиционного оленеводства и создания заповедных зон.
Saad Chaudhry / Unsplash
Швеция
Начало внедрения экологического мониторинга в арктическом регионе Швеции приходится на 1960–1970-е годы, когда промышленное освоение северных территорий страны стало особенно интенсивным. В этот период экологическая экспертиза, хоть и появлялась в стране, но оставалась преимущественно формальной процедурой, которая не учитывала интересы коренных народов. Отсутствие должного контроля привело к значительному загрязнению близлежащих водоёмов при разработке рудника в Кируне, а также уничтожению экосистемы рек в северной части странны в связи со строительством гидроэлектростанции на реке Лулеэльвен.
В 1980-х годах в шведском законодательстве появились первые механизмы защиты прав коренных народов, включая закон об обязательных консультациях с саамскими общинами. Однако эти меры далеко не всегда оказывались эффективными. Так, в 1990-х годах при разработке нового участка железной дороги для обеспечения транспортировки добываемых полезных ископаемых на севере страны интересы саамов были проигнорированы, что привело к судебным разбирательствам, которые продолжаются до сих пор.
В начале 2000-х Швеция активно включалась в международный процесс экологического и этнологического регулирования. Правительство страны приняло ряд международных программ и присоединилось к Декларации ООН о правах коренных народов, принятой в 2007 году. С тех пор экспертиза стала включать не только оценку воздействия на природу, но и анализ социально-культурных последствий для местных сообществ.
Современная экологическая и этнологическая экспертиза в арктической Швеции основана на комплексном подходе. Государственные исследовательские организации проводят спутниковый мониторинг, анализ ДНК почвы и моделирование климатических изменений. Саамские организации активно участвуют в процессе, предоставляя собственную оценку влияния промышленности на их образ жизни.
Однако, в отличие от Норвегии и Финляндии, где мониторинг и экспертиза проводятся с особой строгостью, шведское промышленное лобби умеет отстаивать свои решения. Последний громкий пример – расширение железорудного производства в Малмбергете, недалеко от Кируна. В 2022 году проект был одобрен без должной экспертизы, несмотря на многочисленные протесты со стороны саамских организаций. Правительство отказалось от повторной экспертизы, предоставив добывающим компаниям право увеличить объёмы добычи железной руды.
***
Денис Ивановский, специально для GoArcitc
