Население Арктики: старикам здесь не место?
Миграционная ситуация – наверное, одна из наиболее специфичных черт Севера. Основная особенность: это почти всегда двусторонняя миграция, даже в самых депрессивных регионах есть приток мигрантов, и в самых привлекательных – отток.
Продолжение. Начало здесь.
Миграционная ситуация – наверное, одна из наиболее специфичных черт Севера. Основная особенность: это почти всегда двусторонняя миграция, даже в самых депрессивных регионах есть приток мигрантов, и в самых привлекательных – отток. Здесь велик в целом миграционный оборот, образуется «промывной режим», как сказали бы почвоведы. Много и частных специфических особенностей.
Возьмем, например, категорию молодёжи, 15-24 года.
Доля молодёжи в возрасте 15-24 года в населении регионов Севера и Арктики. Источник.
Во многих районах, находящихся на подъёме, где идёт разработка полезных ископаемых – тот же наш Ямало-Ненецкий округ, -- казалось бы, должна быть повышенная доля молодёжи.
Но карта показывает обратное: доля молодого населения сравнительно небольшая. Здесь взят возраст 15-24 года. Это, как вы догадываетесь, тот самый возраст, когда уезжают поступать в вузы либо служить в армии. А вузов на нашем Севере почти и нет; в частности, на «нефтегазовом», казалось бы, благополучном Севере – только филиалы. И как раз именно в этой когорте с нашего Севера молодёжь старается выехать. Многие учатся в школе с утроенной силой именно ради того, чтобы в молодом возрасте выехать и поступить в вуз; поступление в вуз рассматривается как шанс «вырваться» с Севера. Поэтому доля молодых возрастов выше в традиционных районах – где высокая рождаемость и реже установка на получение высшего образования и отъезд на юг.
Возьмём, наоборот, долю пенсионеров. Здесь в первую очередь, надо вспоминать половозрастную пирамиду: где прошёл демографический переход, там и больше пенсионеров, а это более развитые страны и более экономически развитые регионы. На карте чётко заметна «престарелая» северная Скандинавия, Исландия, отчасти Аляска.
Доля пожилых в возрасте старше 65 в населении регионов Севера и Арктики. Источник.
Но есть здесь и специфический северный фактор. Дело в том, что, как считают врачи, люди, долгое время прожившие на Севере, уже имеют определённые изменения в организме, в здоровье, и для них переезд на Юг может оказаться тяжёлым с точки зрения ухудшения здоровья. Особенно высокий Север – в Норильске знает буквально каждый человек, что переезжать куда-то на юга, как многие стремятся (а многие покупают квартиры в Краснодаре, в Ейске) – это смертельно опасно. У каждого есть несколько друзей, которые выехали с Севера на Юг, и больше в живых их нет, потому что действительно изменения в организме происходят. Хотя есть и живчики, которых я видела и в Белгородской области, и южнее, прожившие всю жизнь в Норильске. Но это, скорее, единичные случаи. Как правило, врачи такой переезд не рекомендуют.
«Тут есть одно интересное замечание. В 1988 году на комбинат приехали специалисты из Новосибирска, из Академии наук. Был поставлена задача выяснить, сколько лет можно жить в Норильске. В Канаде – два срока, больше семи лет никто не работает в Заполярье. Они занимались тут месяца два, а потом вышла книженция. Если ты приехал в Норильск, то больше семи лет лучше здесь не жить. Но если ты дожил до пятидесяти, лучше отсюда не уезжать. Здесь у тех, которые долго прожили, особенно зимой, когда выходят на улицу, сердечко начинает вырабатывать адреналин, чтобы бороться. Это где-то в программе остается, в черепочке. И когда уезжают на материк, адреналин вырабатывается. Начинаются инсульты, инфаркты.
Вторая причина – у нас не хватает 4% кислорода, это примерно как с гор спуститься в долину. И когда отсюда уезжают, получают переизбыток кислорода после Норильска, это ведет к интенсивному изнашиванию клеток организма.
А теперь посмотрите, когда наши руководители, которым сегодня за 80 лет, уехали из Норильска? До пятидесяти.
Когда 50-летие было в 2015 году, Кармазина, депутат Госдумы: «Игорь Леонидович, здравствуйте! А вы где?». Я говорю: «В Талнахе, не уезжал и не приезжал, и вообще буду жить там вечно. Поеду только на кладбище».
Из интервью с Ю.Л. Луксом, экс-главой Талнаха.
Я встречала в Норильске азербайджанца, который всю жизнь зарабатывал на домик на родине, и вот теперь дом есть – а переехать он не может: на его жаркой родине начинает «шалить сердце».
В этой связи многие северяне считают, что Санкт-Петербург очень подходит по климату для жителей бывшего Севера. Конечно, условно похож, но именно такой прохладный подходит для жизни северян. Где-то южнее им уже жарко, в прямом смысле слова. Привычка к климату – это вещь достаточно серьёзная. Поэтому в некоторых случаях на староосвоенном Севере пенсионеры остаются, в том числе, по этой причине.
«А что касается юга, тем более если переезд произошёл уже в возрасте ближе к 60-ти или старше 60-ти, -- очень тяжело адаптироваться. Всё-таки переезд должен быть обоснован, и должен быть в тот период, когда ещё у организма остались силы на адаптацию к новому месту жительства. Я знаю людей, которые уехали и не прожили там долго.
…
Санкт-Петербург – практически идеально. Там практически не бывает палящих лучей солнца, те же самые туманные дни… Поэтому наши многие уезжают туда».
Из интервью с медицинским работником, Норильск, 2019
Ещё один фактор немиграции пожилых -- социальный статус. Многие люди на Севере достигли определённых позиций, они уважаемы: «Я иду по главному проспекту в Норильске – я два часа иду, потому что я с этим поздоровался, с этим поздоровался – меня весь город знает, уважаемый человек. А перееду я куда-нибудь в Подмосковье, буду обычным пенсионером. Зачем мне это нужно?». Кто-то не уезжает, напротив, потому что немощен: если нет родственников на юге, то страшно оставаться без помощи.
С другой стороны, многие северяне-пенсионеры действительно хотели бы переехать на юг, но не имеют возможности. Хотя у нас есть и определённые программы, направленные на переселение пенсионеров с Севера, но они не очень эффективны в силу того, что выделяется недостаточная сумма денег для покупки на юге жилья (работают только отдельные региональные программы, вроде тюменского «Содружества»).
В итоге, в некоторых случаях на Севере формируется внушительная пенсионерская когорта. Конечно, в основе целый комплекс причин – и пресловутый завершённый демографический переход, результатом которого становится, в целом, повышенная доля пенсионеров в населении – как, например, в скандинавских странах, так и на их севере, в частности. Но играют роль и названные дополнительные факторы: социальный статус, социальные связи, здоровье... В массовом сознании это обычно объясняется формулой «Север не отпускает». Как правило, северные пенсионеры очень активны, особенно если они эти города сами и строили, в некоторых случаях – это «отборные» кадры первопроходцев, уже много лет назад отобранные по выносливости, оптимизму, мужеству, это очень интересные собеседники.
В результате ситуация по разным странам – как и характерно для Арктики почти во всём – разная. Это видно по демографическим пирамидам.
Напоминаю, как читается демографическая пирамида: если численность населения разных возрастов (горизонтальные полосы на разной высоте: чем выше, тем старше) различается не слишком сильно, не более чем в полтора раза, как, например, в Швеции – это завершённый демографический переход, низкая рождаемость, повышенная доля пенсионеров в населении (и, как следствие, обычно высокий общий коэффициент смертности). Противоположная ситуация: Гренландия, она наиболее близка к традиционному типу воспроизводства населения, хотя сейчас и там сокращается рождаемость. Пирамида здесь наиболее похожа на африканскую, на пирамиду с малым числом пожилых (они просто не дожили до пожилого возраста) и расширенной долей молодых возрастов.
В целом население мировой Арктики стареет – и стареет в силу тех же причин, что и население Европы: демографический переход. Посмотрим для примера на страны Северной Европы – та же Гренландия, Фарерские острова, Исландия.
Распределение населения Дании, Гренландии, Фарерских островов и Исландии по возрастным группам
Источник: Anastasia Emelyanova, Arja Rautio
Здесь речь уже о более мощном тренде, чем просто «неотъезд с Севера», но здесь и теряется северная, арктическая специфика: это проявление общего тренда старения населения развитых стран. Северная специфика здесь, скорее в том, что сама проблема «старения населения» -- новая для Севера: всегда традиционно считалось, что Север молодой. Здесь, по сути, речь идёт о том, что общая тенденция старения «добралась» до Арктики. Суть её в том, что всё больше людей стало доживать до глубокой старости – в том числе и на Севере. Тема отъезда с Севера в большинстве зарубежных стран не поднимается, поскольку для приезда на Север, в большинстве случаев, не предоставляется льгот, и тема «заработать и уехать» не так актуальна. В России, в силу распространенной установки на отъезд с Севера по завершении работы, старение населения Севера имеет, как уже говорилось, не только «общечеловеческие», но и миграционные причины: не только дожить, но и дожить, не уехав.
Эх как бы дожить бы…
Тема «дожить» особенно актуальна для районов с высокой долей коренного населения, да и для Севера в целом – больше, чем для основной зоны расселения. Речь идёт о таком печальном явлении, как самоубийства. Это проблема актуальная практически для всего Севера – в большей степени российского и американского, и особенно – для «аборигенного».
Число смертей от самоубийств на 100 тыс. жителей, 2012—2016 годы. Источник: Nordregio
Как уже говорилось, регионы Арктики существенно различаются по доле коренного населения, и с этой долей также связаны многие различия. Показатель, который, пожалуй, лучше всего связан с долей коренного населения, -- это даже не рождаемость. Это число самоубийств. В целом в Арктике уровень самоубийств выше, чем в других районах соответствующих стран. Это большая проблема и нашей, и зарубежной Арктики. Эту тему поднимают постоянно все, кто связан с социальным благополучием Севера вообще и коренных народов в частности.
Уровень самоубийств в восьми странах Арктики и их северных районах в 2000-2009 гг. Источник.
В нашей стране два печальных лидера по числу самоубийств – это Ненецкий округ и Чукотка, в разные годы они немножко меняются местами. И эти же два региона с наиболее высокой долей коренного населения – как уже говорилось, связь с национальным составом довольно чёткая. То же самое можно проследить по Северной Америке, по отдельным регионам.
«Увеличение суммарных продаж алкогольных напитков на один литр сопровождается ростом смертности от самоубийств среди мужского населения на 4% и среди женского – на 2,8%. Установлено, что в Западной Европе связь потребления алкоголя и смертности от самоубийств усиливается с юга на север, что объясняется различиями в стилях потребления алкогольных напитков. Аналогично, утверждается рост алкогольной ассоциированности смертности с юга на север европейской части России.
В другом исследовании было установлено, что различие алкоголя в крови жертв самоубийств как фактор проксимального риска существенно чаще обнаруживалось в НАО (74,1% - у мужчин, 82,9% - у женщин), чем в Архангельской области (59,3% и 46,6% соответственно). У коренных жителей НАО показатели наличия алкоголя в крови были еще выше (78,3% у мужчин и 92,3% у женщин).
Высокий уровень смертности от самоубийств населения приполярных территорий свойственен не только нашей стране, но и Северной Канаде, Гренландии, США (Аляска) что объясняется значительной долей коренного населения, поскольку известно, что даже при сходном уровне показателей здоровья группы коренного населения демонстрируют более высокий уровень смертности от самоубийств, чем пришлое население. Традиции поведения и этнические корни предпосылок суицидального поведения коренных народов Крайнего Севера хорошо известны и описаны этнографами».
Динамика смертности от самоубийств мужчин, стандартизованные коэффициенты смертности. Источник: Шелыгин К.В., Сумароков Ю.А., Малявская С.И. Смертность от самоубийств в Арктической зоне Российской Федерации.
Работ на эту тему достаточно много. Есть несколько закономерностей. Во-первых, чем дальше к Северу, тем уровень самоубийств выше, что сравнивают с общей более угнетающей обстановкой, с темнотой полярной ночи, хотя здесь однозначности нет.
«В свете гипотезы световой депривации, приводятся данные о частоте сезонных депрессий на севере США, в семь раз превышающие таковую в южных штатах. По данным сравнительных популяционных исследований последних лет, распространённость сезонных депрессий в регионах с большой разницей широт не обнаруживает достоверных различий, потому «широтная» гипотеза происхождения сезонных депрессий не может считаться окончательно доказанной».
Лобова В.А. Эмоциональные и ментальные особенности коренного этноса Севера. Ханты-Мансийск, [Б.и.], 2010. Стр. 24.
Второе – связь с алкоголизацией, которая тоже чётко прослеживается. Не так много исследований, которые показывают связь этнической принадлежности с самоубийствами, но тоже можно считать, что это доказано.
«Среди инуитов (эскимосов) увеличение УС прежде всего уроженцев Аляски, затем Гренландии, канадских Нунавика и Баффиновой Земли. УС уроженцев Аляски в 2,4 раза выше, чем приезжих. Существенны региональные различия с наибольшим УС среди инупиатов (один из эскимосских народов. Прим. перев.), но вчетверо меньшим (и минимальным) в вотчине индейцев Северо-Западного побережья. Сверхвысок УС мужчин и женщин во всех 4-х районах расселения канадских инуитов. Единственное исследование коренных жителей российской Арктики указывает на больший УС ненцев Ненецкого АО. В Якутии этнические якуты и славяне составляют 45,5 и 42% населения, но на них в 2011-2013 гг. пришлось 62 и 32% суицидов соответственно. УС мужчин-саамов (но не женщин) в финской (в 2,5 раза в 1997-2005 гг.) и шведской (на 17%) когортах выше, чем у несаамов при различиях возрастного состава двух выборок, но сходных прочих показателях здоровья. Коренное население Арктики для суицида выбирает огнестрельное оружие, столь доступное охотникам…»
Почему так происходит? Есть несколько версий. Первая версия, что, во-первых, в разных культурах разное отношение к самому акту самоубийства. В христианской традиции это большой грех, и это отношение сохраняется даже у атеистов. Здесь статистика, что у славянского населения Якутии – это, по большей части, русские – количество самоубийств меньше, чем у коренного. У большинства коренных народов есть представления о переходе в мир предков, который кажется не таким уж страшным, греховным (причём в некоторых случаях возможно возвращение) и отсюда – другое понимание вообще смерти.
Наконец, есть литература, показывающая, что для многих северных народов характерна неартикуляция боли, физической и духовной.
«Известны особенности депрессий у ненцев, проживающих на территории Ненецкого автономного округа… Сначала у ненцев не было найдено депрессий, хотя теоретически депрессия должна довольно часто встречаться при психических заболеваниях. Только при подворном обходе было выдвинуто крайне интересное предположение, что депрессии у ненцев «закрытые», невербализируемые, без внешнего адекватного выражения – алекситимические или апросодические».
Лобова В.А. Эмоциональные и ментальные особенности коренного этноса Севера. Ханты-Мансийск, [Б.и.], 2010. Стр. 28.
На уровне простейших рассуждений можно увидеть в этом определённый смысл с точки зрения выживания этноса. Допустим, я в какой-то ситуации могу себе позволить позвонить на работу и сказать: «Вы знаете, я сегодня заболела, лекции сегодня отменяются». Но что будет, если чумработница отменит работу? Чум, допустим, будет не топлен, и к вечеру все замёрзнут насмерть. Поэтому традиция коренных народов предполагает высокое терпение – превозмогая боль, превозмогая какие-то душевные раны, всё равно продолжать работать, нести свои традиционные дневные обязанности. С точки зрения в целом выживания рода, наверное, это страховка от вымирания. Но с точки зрения конкретного человека это непроявление своих переживаний может нести, насколько известно из современной психологии, довольно печальные последствия, и возможно, это тоже один из факторов повышения числа самоубийств – хотя, конечно, это только догадки.
Более грозная, очевидная связь самоубийств прослеживается с алкоголизацией, и это важный фактор не только самоубийств, но и снижения средней ожидаемой продолжительности жизни в целом.
Средняя ожидаемая продолжительность жизни в регионах Севера и Арктики. Источник: Nordregio
Особенно страдают от алкоголя коренные, «аборигенные» народы, у которых, как известно, ферментная недостаточность: алкоголь не расщепляется в организме. Малейшее его употребление приводит к более тяжёлым последствиям, чем у представителей других этнических групп. И это тоже проблема циркумполярная, очень серьёзная – и на Аляске, и в Канаде, наряду ещё с употреблением наркотиков, очень актуальная.
Практически везде на Севере пытаются применять те или иные меры борьбы – вплоть до введения «сухого закона». Например, в некоторых улусах Якутии, в отдельных селениях, вводится «сухой закон», причём, в том числе, по инициативе местного населения – как правило, женщин, которые борются за своих мужей (подробнее см.: Сборник лучших практик развития регионов российской и зарубежной Арктики: Часть I / ИНСТИТУТ РЕГИОНАЛЬНОГО КОНСАЛТИНГА. — [б. м.] : Издательские решения, 2018. — 54 с.).-- Сейчас, конечно, некоторые из них как бы обогатились, родовые угодья... Где они имеют возможность с нефтяников там сцедить, там и вездеходы, там, прочее, какие-то блага. А раньше бледное впечатление производили. Не все, конечно. А часть народа, этих хантов, они просто в спившемся состоянии пребывала. Я ещё помню, удивлялся. Приехали, ну, я не помню посёлок уже. Короче, на улице 40 градусов. Эта тётенька пришла, значит, в магазин. Калоши, юбка простая, кофточка... Значит, какой-то платочек на голове. Ну, короче, по сути дела, без одежды в 40 градусов бродила, и в общем-то даже и не пьяная была. Так, в надежде что-нибудь в магазине выпросить спиртного, “потом я отработаю, брусники привезу ведро”.
-- А продавали они что-то нефтяникам?
-- Ну, конечно, продавали. Ездили, водки навезут...
-- Водки-то нефтяники?
-- Водку -- да, но возили там глухарей, может быть, два-три штуки, или кусок оленя, пол-оленя там, вот такой товарообмен шёл, и всё. В общем, неприлично и непристойно. И так народ погибал.
Из интервью в Нижневартовске, 2018
Очень специфическая мера – смена веры. В частности, баптисты не употребляют алкоголь, и фантастическим образом на Севере, среди ненцев, например, распространяется баптизм. Семьи людей, которые уже на грани, переходят в баптизм, чтобы спасти родственника от алкогольной смерти.
Из других методов борьбы: за рубежом очень активно пытаются создать какую-то альтернативу для молодёжи из числа коренных народов.
Это фото с канадского сайта, отражающего деятельность общественных организаций по предотвращению, в том числе, суицида (проект Blueprint for life - Mental health through hiphop). В настоящий момент материал не доступен в сети Интернет, но вошёл в книгу: Welldon Christine. Everyone Can Be a Changemaker: The Ashoka Effect (Ripple Effects). Fitzhenry and Whiteside (September 1, 2018). 72 pp.
Подобная работа за рубежом поставлена на достаточно широком уровне. Есть даже электронные ресурсы по здоровью для коренных народов.
Пример сайта, ориентированного на пропаганду сексуального здоровья среди инуитов (эскимосов). Источник.
Арктика женихов?
Вернёмся к демографии. На демографических пирамидах чётко видны разные доли мужчин и женщин в населении. В старших возрастах преобладают женщины – в силу того, что в России средняя ожидаемая продолжительность жизни женщин существенно выше, чем мужчин, поэтому старшие возраста – это, как правило, женщины. И наоборот: в рабочих возрастах повышенная доля мужчин. Но в целом по России в Арктике преобладает женское население. В других странах может быть иначе.
Демографы любят изучать арктическое население на примере колоритной Гренландии. Ситуация развивается по классической схеме демографического перехода: падает уровень рождаемости и падает уровень смертности. Когда уровень смертности упал раньше, чем упал уровень рождаемости, произошёл демографический взрыв. Классика – просто хрестоматийный демографический переход, связанный с быстрым ростом численности населения за счёт того, что рождаемость ещё высокая, а смертность уже низкая.
Демографические пирамиды разных лет отражают этот процесс.
А) Распределение по полу и возрасту населения, родившегося в Гренландии
Б) Распределение по полу и возрасту приезжих жителей Гренландии
Источник: Lawrence C. Hamilton1 and Rasmus Ole Rasmussen. Population, Sex Ratios and Development in Greenland // ARCTIC. VOL. 63, NO. 1 (MARCH 2010) P. 43–52
1901 год: в Гренландии до пожилого возраста многие просто не доживали, высокая младенческая смертность. Потом падает смертность, начинает выживать большее количество людей. Потом все, кто выжил, постепенно доживают до всё более старших возрастов. И этот бум рождаемости обеспечивает сдвиг широкой части демографической пирамиды вверх. Это классика демографического перехода. Но интересно сравнить с другой демографической пирамидой. Это тоже Гренландия, но уже приезжие. Здесь очень чёткий перевес приезжих в мужскую сторону: понятно, что мигранты, как правило (и квалифицированные, и неквалифицированные), – мужчины. Поэтому в ресурсных районах может наблюдаться перевес мужчин, иногда существенный.
Кстати, это одна из причин быстрого распространения СПИДа среди коренного населения: приносят его, как правило, вахтовики.
«Состояние здоровья коренных народов Севера Ямало-Ненецкого автономного округа в последние годы вызывает серьёзные опасения в связи с ростом числа таких заболеваний, как туберкулез, описторхоз, вирусные гепатиты, инфекции, передающиеся половым путём (ИППП).
Женщины, в силу анатомо-физиологических причин и гендерного неравенства, являются наиболее уязвимой к заражению ВИЧ-инфекцией группой. В распространении ВИЧ-инфекции особую роль играет образ жизни и связанные с ним социально-психологические проблемы. Имеет место феминизация эпидемии.
…Таким образом, несмотря на должное медицинское и лекарственное обеспечение, женщины, проживающие в национальных посёлках, относятся к группе риска по инфицированию ВИЧ.
Одним из факторов риска является традиционно раннее начало половой жизни. Сравнение ответов двух групп женщин КМНС (жительниц национальных посёлков и женщин, придерживающихся традиционного образа жизни) показало: основная масса опрошенных (61%) указывает возраст начала половой жизни 16–18 лет. 28% респондентов — 19–23 года и старше. 8% женщин КМНС называют возраст начала половой жизни 12–15 лет. 94% опрошенных женщин указывают одного полового партнёра.
Однако 2% женщин, проживающих в национальных посёлках, указали на наличие трёх и более половых партнёров за последние шесть месяцев, что является фактором, способствующим распространению ВИЧ-инфекции.
Треть опрошенных никогда не использует презерватив. При каждом половом контакте используют средства защиты 26% жительниц национальных поселков и 19% женщин, придерживающихся традиционного образа жизни.
Преимущественно в эпидпроцесс вовлечены молодые женщины в возрасте до 25 лет с неполным средним и средним образованием, неработающие, не состоящие в браке, многие из них употребляют спиртные напитки.
Первые случаи ВИЧ-инфекции в ЯНАО были зарегистрированы в 1995 году. За 18 лет количество ВИЧ-инфицированных, зарегистрированных в округе, составило (на 18.03.2013 г.) 2 123 человека. Первые случаи инфицирования ВИЧ в популяции коренных малочисленных народов Севера в Ямало-Ненецком автономном округе были выявлены в 2000 году. На начало 2013 года ВИЧ-инфекция выявлена у 83 представителей КМНС.
Одной из причин инфицирования представителей КМНС является высокая заболеваемость среди работающих вахтовым методом и мигрантов — 30% из них ВИЧ+. В округе работают до 80 тысяч вахтовиков. Это обусловливает вовлечение в эпидемический процесс женщин КМНС.
…
Источником для данного очага являлся ВИЧ-инфицированный наркопотребитель из Чувашии, в 2006–2009 годах работавший вахтово-экспедиционным методом в посёлке Ныда».
Людмила ВОЛОВА, Елена РОДИНА, Дина НИКИТИНА. ВИЧ-инфекция среди представителей коренных народов Севера.
Однако не только приезд мужчин служит причиной перекоса населения. На зарубежном Севере очень активно обсуждают совершенно противоположную проблему, получившую название «женский исход» (Female flight).
Он характерен для малых поселений Арктики. Хотя, допустим, в Норильске женщине найти высокооплачиваемую работу существенно тяжелее, чем мужчине (на комбинате большая часть профессий всё-таки требует мужского труда – и с точки зрения ограничений по «вредности», и с точки зрения предпочтений), но в городах женский исход не достигает весомых величин. А вот в малых посёлках женский исход рассматривается как провозвестник полного обезлюдения. Поскольку доля малых поселений в зарубежной Арктике выше, тревогу бьют, главным образом, зарубежные демографы.
Поскольку Арктика в целом «городская», то в целом для Арктики ситуация обратная: в ней преобладают женщины – карта отчётливо показывает, что эта «женственность» Арктики обеспечивается, в основном, Россией.
Здесь мы снова видим нарушение стереотипов. Традиционно Арктика воспринималась как «край мужчин». Вспоминается анекдот про Бабу Ягу, которая прихорашивается перед зеркалом, и её Кащей спрашивает:
– Куда это ты, старая, намылилась?
– А я замуж выхожу, Кащеюшка!
– Кто же тебя возьмет-то? Бабу Ягу?
– Так это я здесь Баба Яга, а я поеду на Севера, и буду там – Василиса Прекрасная.
Это анекдот, иллюстрирующий гендерный дисбаланс, характерный для регионов нового освоения и староосвоенных. Однако сейчас новые ресурсные проекты осваиваются вахтовым методом, а если брать стационарные поселения в Арктике, то по большей части, как уже было сказано, Российская Арктика женская, и ехать туда Бабе Яге довольно бессмысленно.
Ямало-Ненецкий округ, Северная Якутия, Игарка – Красноярский край, Ненецкий автономный округ, Мурманская область, Таймырский район, Воркута – все практически женские. Но это в целом. Если мы возьмём какой-то посёлок – то будет типичной ситуация, практически повторяющая зарубежную ситуацию «женского исхода». Вспоминаются типичные ответы моих респондентов: «Дочка у меня в городе учится, а сын тут, со мной, на дизеле работает». Это абсолютно хрестоматийный ответ. Всё-таки мужчины в большей степени находят в удалённых районах рабочее место. Женщины стремятся уезжать.
Кстати, на Аляске есть зеркальный анекдот: «Odds are good but goods are odd», который можно, если не следовать игре слов, перевести так: «Выбор большой, да товары плохи». Выбор большой: Аляска – всё ещё преимущественно мужская территория. Здесь, правда, накладывает свой отпечаток то, что в статистике отражён контингент военнослужащих, которые во множестве расквартированы на Аляске.
По другим регионам мира ситуация схожа: мужчины пока более или менее преобладают. Таким образом, если куда и ехать за женихами – то это зарубежная Арктика (за невестами, соответственно, наоборот).
Соотношение мужчин и женщин в регионах Севера и Арктики в 2017 году. Преобладание женщин отражено красным и розовым, мужчин – голубым. Источник: Nordregio
Однако ситуация может измениться. Судя по текущим тенденциям, в будущем ожидается феминизация Арктики в целом.
Доли мужчин и женщин в макрорегионах Арктики: прогноз на 2020 и на 2050.
Источник: Anastasia Emelyanova. Population projections of the Arctic by levels of education
Интересно, что феминизация Арктики связана и с повышением общего уровня образования северян. Здесь есть различные прогнозы, однако обратим внимание: среди женщин Арктики доля лиц с высшим образованием выше при любом варианте. Между прочим, стремление к образованию – один из факторов «женского исхода» и в целом урбанизации.
Половозрастная структура населения Арктики при различных сценариях развития. Женщины справа, мужчины слева, синим показана доля лиц с высшим образованием, зеленым – с образованием не выше начального.
Источник: Anastasia Emelyanova. Population projections of the Arctic by levels of education.
На фото: Норильск, развлекательный центр.
Фотографии Н.Ю. Замятиной, если не указано другое.
