Борьба за "Страну зверей"
Командорские острова – всё, что осталось России от Русской Америки.
История Командорских островов – это, прежде всего, хроника отношений человека и природы. Длина этой хроники – почти три столетия (в ноябре 2021 года исполняется 280 лет со дня открытия островов экспедицией Витуса Беринга). Хроника драматична: она вмещает и бездумное истребление животных, приведшее к полному исчезновению целых видов, и первые попытки восстановления численности промысловых, и борьбу с иностранным браконьерством. В наши дни большую часть архипелага и прилегающих морских вод занимает Командорский природный биосферный заповедник, самый большой морской заповедник России.
«Страна зверей» -- так в своё время назвал Виталий Бианки свой очерк о Командорских островах. Эта книга вышла в 1935 году, в ту пору, когда на островах налаживалось плановое пушное хозяйство, а необходимость охраны уникального природного мира Командор уже была очевидной. Действительно, много тысячелетий фауне островов удавалось избегать контакта с людьми. Морские котики, морские выдры-каланы, сивучи, тюлени, морские птицы, киты – вот исконное население Командор. Только здесь обитала стеллерова (или морская) корова – огромное, до восьми метров в длину, медлительное животное из отряда сирен, родственник ламантинов и дюгоней. Этот мир пребывал в равновесии и не знал никаких внешних угроз. Так было до тех пор, пока на островах не появился человек.
Первопроходцы и первые утраты Командор
Командорские острова – вершины подводного горного хребта, отделяющего Берингово море от Тихого океана. Самая большая вершина – остров Беринга, вершина поменьше – остров Медный. Другие вершины тех же гор – Алеутские острова, соседи Командор с востока. От берегов Камчатки архипелаг отделяет 200-километровый Камчатский пролив.
Мир Командорских островов – морской мир. Сухопутных животных здесь почти нет (самый большой наземный зверь – голубой песец), лес не растёт. Климат Командор – мягкий и влажный – создан морскими течениями.
Кто были те представители рода человеческого, которые первыми попали на берега «страны зверей» и потревожили её обитателей – неизвестно до сих пор. То, что признанный открыватель островов – капитан-командор Витус Ионассен Беринг – не был первым человеком, ступившим на эту землю, выяснилось сравнительно недавно. В 1991 году экспедиция «Беринг-91», изучившая остатки зимовочного лагеря Беринга, установила, что одна из землянок, в которых зимовали русские моряки, была устроена на месте более древнего жилища. Удалось найти и каменные орудия, среди которых был обсидиановый отщеп. Поскольку ближайшее месторождение обсидиана – на Камчатке, появилось мнение, что и древнейшие обитатели Командор приплыли с континента. Но версия о появлении этих людей с другой стороны – с Алеутских островов – тоже имеет право на жизнь [1]. В любом случае, эта стоянка существовала недолго, и была, скорее всего, временным лагерем охотников на морских коров.
Не добрались до «страны зверей» и алеуты – дальние родственники эскимосов, заселившие в своё время почти все острова, протянувшиеся цепочкой на запад от Аляски. У этого народа была прекрасная мореходная культура, на своих кожаных байдарках алеуты чувствовали себя в море уверенно и привычно. Но для дальних морских переходов байдарки не предназначены – и расстояние в 320 км, отделяющее Командоры от ближайших к ним островов Атту, оказалось непреодолимым.
Когда в ноябре 1741 года у берега самого большого из островов архипелага окончилось плавание пакетбота «Святой Пётр», измученные тяжёлым плаванием моряки уже не могли опознать в глубоких ямах на берегу остатки древних жилищ. Сам капитан-командор умер от цинги 8 декабря на берегу острова, названного в его честь, но большая часть команды смогла пережить зимовку, спасаясь мясом морских коров, теперь носящих имя натуралиста экспедиции Георга Стеллера, первого и очень основательного исследователя природы Командор.
На следующий год спутники Беринга достигли Петропавловска на небольшом судёнышке, сделанном из обломков «Святого Петра». Рассказы о «стране зверей» взволновали камчатских промышленников. На вновь открытые острова уже в августе 1743 г. отправился сержант команды Охотского порта Емельян Басов на небольшом судне-шитике «Святой Пётр» (судно было построено в компании с московским купцом А. Серебренниковым). Результат предпринятой зимовки Басова впечатлял: 1200 каланьих и 4 тыс. песцовых шкур доставил на следующее лето «Св. Петр» в Петропавловск. В 1745 г. Басов вновь отправился на острова, причём во время этого похода побывал и на втором большом острове архипелага, которому в 1747 г. дал название «Медный» (на острове была обнаружена медь). Начали складываться и другие купеческие компании (морская экспедиция с постройкой судна была делом очень дорогим, и в одиночку предприниматель с этой задачей справиться не мог). Были и стихийные плавания на Командоры камчатских казаков (на парусных байдарах), но их быстро запретила местная Большерецкая канцелярия – под предлогом охраны имущества, оставшегося после гибели пакетбота «Св. Пётр» [2].
Командорские острова на русской карте 1794 г.
Никакого контроля промысла в эти годы не велось. Мысль о том, что численность животных не бесконечна, не приходила ещё в голову купцам и промышленникам. Больше всего пострадали командорские каланы и «капустница» -- морская корова, которую истребляли ради мяса. И если у каланов ещё был шанс когда-нибудь восстановиться – Командоры были лишь небольшой частью их ареала – то стеллерова корова, нигде больше в мире не встречавшаяся, была обречена. Уже к 1768 г. это животное исчезло с лица Земли.
Современная реконструкция облика вымершей морской коровы (муляж из Музея естественной истории, Лондон).
На протяжении второй половины столетия различные купеческие объединения пытались начать освоение будущей Русской Америки. Наибольших успехов добился Г.И. Шелихов, основатель первого постоянного русского поселения на о. Кадьяк. А в 1799 г. на основе предприятия Шелихова была создана Российско-Американская компания (РАК), получившая монопольные права на добычу и продажу мехов из американских владений России. Командоры, вместе с Алеутскими островами и Аляской, стали её владениями.
Эпоха Российско-Американской компании
Самым ценным зверем Командорских островов во времена РАК считался отнюдь не морской котик (хотя и его много добывали). Животное, приносившее Компании основные прибыли, в те времена чаще всего называли «бобром», или «морским бобром». Алеуты, завезённые на Командоры в 1820-е годы, звали этого зверя «чн’атух’». В наши дни для наименования «бобра» обычно используют корякское по происхождению слово «калан».
Калан – хищник из семейства куньих, и никакого отношения к грызунам-бобрам не имеет. Намного более точное название животного – «морская выдра». Обитают каланы по всему северу Тихого океана – от Курильских островов до Калифорнии, но в наши дни некогда единый ареал распался на отдельные небольшие участки. Причина – многолетний неконтролируемый промысел в XVIII–XIX веках, в том числе и во владениях РАК.
Северный (командорский) калан. Рисунок В.М. Смирина
Ко времени установления «привилегии» РАК на освоение Аляски и Алеутских островов, командорский калан был уже почти полностью истреблён. Поэтому Командоры для Компании были периферийной областью: после погромов предыдущего столетия промысловый интерес там представляли только морские котики, чьи шкуры в начале XIX века стоили в 50 раз дешевле каланьих.
Однако в начале 1820-х годов появились известия, что каланы вернулись на о. Медный. Правление РАК тотчас же приняло решение вновь начать на островах промысел «бобров» и в 1825 году заселило на Медный партию алеутов (несколько семейств с ближайшего о. Атту) – именно они были основными добытчиками каланьих шкур в западных угодьях РАК. Алеуты, в отличие от русских зверобоев, умели добывать каланов в море, а на Командорских островах именно это и требовалось: после десятилетий промысла тревожность животных возросла, и осторожные каланы больше не образовывали скоплений на берегу, как раньше.
Алеуты. Лист из альбома Г.-Ф. Паули «Народы России». 1862 г. Мужчина одет в камлейку из тюленьих кишок – непромокаемую одежду для морского промысла.
Алеуты, чья жизнь была теснейшим образом связана с океаном, издревле почитали калана. Их поражало его сходство с человеком: морская выдра размножается в течение всего года, рожает, как правило, одного детёныша, использует камни для разбивания панцирей морских ежей (это основная пища калана), и даже крик каланёнка походит на крик человеческого младенца. Алеуты воспринимали каланов как своеобразных «родственников», приписывали им человеческие черты. Традиционная охота алеутов на калана совершенно не походила на промысел – это было сложное состязание в хитрости и ловкости. Добывая каланов ради шкур, алеуты не употребляли в пищу их мясо [3].
Промысел калана на Командорах возродить так и не удалось. Переселенцев отправили на о. Беринга, где они занимались рыболовством и добычей голубых песцов. Алеуты тосковали по родине и просились обратно, однако руководство компании не хотело оставлять острова без постоянного населения. Уже тогда были веские основания опасаться внедрения на необитаемые острова иностранцев – прежде всего, американцев и англичан [4]. В дальнейшем именно проблема контроля удалённых владений станет главным доводом в пользу продажи Аляски. А потомки переселенцев и русских служащих РАК и сейчас живут в селе Никольском на о. Беринга.
Именно после появления на островах постоянного населения фауна Командор навсегда потеряла ещё одного эндемика. Крупный стеллеров баклан (Phalacrocorax perspicillatus) был прекрасным пловцом и ныряльщиком, но не умел или почти не умел летать: на островах у него не было врагов. Скалистые утёсы, на которых он гнездился, хорошо защищали его от песцов, но не от сборщиков птичьих яиц. К 1858 г. уникальный, встречавшийся только на Командорских островах вид полностью вымер, в музеях мира сохранилось лишь несколько чучел…
Стеллеров баклан
Несмотря на урон, по-прежнему наносившийся природе Командор, именно в период правления Компании были сделаны первые шаги к регулированию промысла. Время от времени РАК практиковала «запуски» - полную остановку добычи морских котиков на командорских лежбищах на несколько лет. Это позволяло до некоторой степени восстанавливать численность зверя. Именно вокруг морского котика будет во второй половине XIX века вращаться вся история «страны зверей».
«Хищнические шхуны»
«Из всего северо-востока Азии нечто определённое, благоустроенное и дающее верный доход правительству, представляют одни острова Командорские», - писал полковник Генерального штаба Николай Афанасьевич Волошинов, командированный на архипелаг в середине 1880-х годов для изучения перспектив добычи морских котиков (промышляли в те годы и каланов, вновь появившихся на островах, но добыча не превышала ста шкур в год). В отчёте о поездке Н.А. Волошинов подробно описал и проблемы островов – снабжение местных жителей необходимыми товарами, повышение их мотивации к промысловым работам, и самую главную – охрану островов от иностранных хищников [5].
«Привилегия» РАК закончилась вместе с продажей Русской Америки. Из обширных владений компании у России остались только Командоры. С 1871 г. добычей котиков здесь занималась американская компания «Хатчинсон, Кооль, Филипеус и К°», арендовавшая острова на двадцать лет (при сохранении русской администрации). Животных забивали на суше, отделяя от стада небольшие группы. Срок аренды истёк в 1891 г., и командорские лежбища перешли в ведение «Русского товарищества котиковых промыслов».
Командоры на американской карте Охотского моря и Камчатки, изданной в Нью-Бедфорде в 1845 г. «по лучшим русским источникам». Издатели неспроста посвятили карту «китобойному флоту США» -- уже в эти годы дальневосточные и чукотские воды активно посещались американскими промышленниками…
Морской котик давно стал главным тихоокеанским меховым сокровищем. Спрос на котиковые шкуры в Европе и Америке неуклонно рос на протяжении всего столетия. Поначалу промысел котиков в северной части Тихого океана сдерживался необходимостью перевозки шкур вокруг мыса Горн. От перепадов температур при двойном пересечении экватора драгоценные меха портились. Но в 1869 году вступила в строй железная дорога, связавшая атлантическое и тихоокеанское побережья Соединённых Штатов. Проблема доставки мехов на рынки Европы была решена.
Остро стояла проблема контроля и защиты дальневосточных вод. Русское военное присутствие на Дальнем Востоке было незначительно, а браконьеры – прежде всего американцы и японцы – многочисленны. У русских берегов били китов и котиков, незаконно ловили рыбу и крабов.
В 1891 году Великобритания и США договорились о запрете промысла котиков во всей восточной части Берингова моря. Это привело к тому, что канадские и американские котиколовы-грабители усилили натиск на русские владения, и прежде всего – на всё ещё богатые зверем Командоры. На охране котиковых лежбищ работали береговые команды из местных жителей, в воды Командор регулярно ходили военные корабли. Этого, конечно, было мало. Но, несмотря на явно недостаточное русское военное присутствие, страх нарушителей перед поимкой был велик.
Забой котиков на лежбище. Алеутские острова. Промысел на Командорах осуществлялся такими же методами…
Именно в эти годы образы суровых капитанов-зверобоев, для которых «Божий закон и людской закон – не северней сороковых», привлекли внимание литераторов-современников. Браконьерским приключениям отдали дань Джек Лондон в романе «Морской Волк» и Редьярд Киплинг в «Балладе о трёх котиколовах». И если у Лондона шхуна «Призрак» под командованием свирепого Волка Ларсена направляется всё-таки «к берегам Японии» (рассчитывая бить мигрирующих котиков в море), то герои Киплинга прямо и откровенно грабят «русского медведя».
В оригинале у Киплинга стоит «his isles» -- («его острова»). Его – то есть Московита (Muscovite), чей закон подтверждён свинцом и сталью. Но, конечно, речь идёт именно о Командорах, ведь с Алеутскими островами, в том числе с богатыми котиками островами Прибылова, Россия простилась в 1867 году, вместе с продажей Аляски. Косвенно на место грабежа указывает и широта, севернее которой нет ни Божьего, ни людского закона – в оригинальном тексте это 53-я параллель, проходящая чуть южнее Командорского архипелага.
В «Балладе о трёх котиколовах» браконьеры, запугивая конкурентов, маскируют свои шхуны под корабли российского флота: выставляют ложные пушки и фальшивые дымовые трубы, даже поднимают русские флаги («Под русским флагом шёл «Сполох», а звёздный держал в запас…»). Флага и фальшивых пушек оказывается достаточно, чтобы капитан-разбойник бросился бежать в море, бросив добычу. Но какой же реальный корабль мог напугать американцев, промышляющих в командорских водах в 1890-е годы?
Минный транспорт «Алеут» (построен в 1885 г.) – один из кораблей, охранявших дальневосточные воды от браконьеров.
Патрулированием дальневосточных промыслов занимались корабли Сибирской флотилии, а также парусно-паровые балтийские крейсера, «посменно» приходившие в тихоокеанские воды и базировавшиеся на Владивосток. Правительство вполне осознавало проблему бесконтрольного браконьерства, масштаб которого, конечно, не ограничивался Командорами – грабили и в Охотском море, и у берегов Чукотки. Губернатор Приморья барон А.Н. Корф даже предложил превентивную меру – отслеживать выход браконьерских судов в море с помощью русского консульства в Сан-Франциско [8].
Русский дальневосточный крейсер тех лет, такой, как например, клипера «Разбойник» или «Забияка», представлял собой трёхмачтовый корабль длиной около 70 м, вооружённый несколькими лёгкими орудиями и совсем небольшими скорострельными пушками различных систем. Белыми такие крейсера, за редким исключением, не были – типовая окраска бортов русских кораблей тёмная. Но поэту нужно было нагнать страху на героев – в оригинале «крейсер» (на самом деле – браконьерская шхуна) назван «ghost-white» - «белый, как призрак». Подготовленный читатель-американец мог бы к случаю вспомнить и рассуждение Мелвилла в «Моби Дике» о призрачной белизне и страхе, который она вызывает.
А.П. Боголюбов. Клипер «Разбойник» в Гавре. 1887 г. «Разбойник» охранял командорские воды в 1894 году.
Казалось бы, спутать маленькую шхуну с большим паровым крейсером невозможно. Но в охране островов принимали участие и конфискованные у браконьеров небольшие парусники. В 1887 году клипер «Крейсер» задержал американскую шхуну «Генриетта». Она была включена в состав флота под новым именем «Крейсерок» (к несчастью, вскоре шхуна погибла со всем экипажем). А наиболее «урожайным» на задержанных браконьеров оказался 1892 год, когда крейсер «Забияка» и транспорт «Якут» изловили в районе Командор сразу шесть «хищнических шхун».
Действительно, инструкции, которые получали командиры наших крейсеров, предписывали конвоировать арестованные суда во Владивосток. Но так ли суров был на самом деле «русский закон»?
Главным и почти единственным уроном, который терпели пойманные браконьеры, была конфискация шкур и судов. Хотя закон и предусматривал для нарушителей тюремное заключение до 1 года 4 месяцев, на практике оно не применялось к иностранцам. Так что истории о русских рудниках и соляных копях, где будто бы побывал Смок из команды «Призрака» (пойманный как раз на о. Медный!) – не более чем популярный в то время миф [9].
В 1911 году четыре страны – Россия, Великобритания, США и Япония – наконец-то заключили конвенцию, охраняющую морских котиков. И, хотя впереди у Командор было ещё немало проблем (конечно, есть они и в наши дни), начало системной охране природы архипелага на международном уровне было положено.
Автор: М.А. Савинов, кандидат истор. наук, научный сотрудник Арктического музейно-выставочного центра (Санкт-Петербург).
Примечания:
1. Пташинский А.В. Предварительные результаты исследований на острове Беринга // Вестник КРАУНЦ. Гуманитарные науки. 2016. № 1 (27).
2. История Русской Америки. М., 1997. Т. 1. Основание Русской Америки. 1732–1799. С. 69–70.
3. Татаренкова Н.А. Трансформация сюжета о превращении в морских бобров в фольклоре командорских алеутов // Россия и АТР. 2018. № 4. С. 75–90.
4. История Русской Америки. М., 1999. Т. 3.Русская Америка: от зенита к закату. 1825–1867.. 1732–1799. С. 26.
5. Отчёт по командировке на Командорские острова Генерального штаба полковника Волошинова в 1884-85 годах. Хабаровка, 1886.
6. Татаренкова Н.А. Жизнь и смерть управляющего Командорскими островами Николая Александровича Гребницкого // Россия и АТР. 2016. № 4. С. 103.
7. Здесь и далее стихи приводятся в переводе В. и. М. Гаспаровых.
8. Ляпустин С.Н. Борьба с контрабандой морских биоресурсов на Дальнем Востоке России в конце XIX–начале ХХ вв. // Таможенная политика России на Дальнем Востоке. 2009. № 4. С. 110–112.
9. Кузнецов Н.А. Под флагом России. Русские моряки на страже восточных рубежей. М, 2012.