Движение по солнечной дороге: круговые танцы у народов Таймыра

Сейчас на арктических территориях наступил полярный день – время, когда солнце круглые сутки властвует над природой и не прячется за горизонт даже ночью. Значение солнца трудно переоценить, оно – источник света, тепла, источник жизни в полярных тундрах. Поэтому встреча Солнца после длительной полярной ночи была важнейшим событием в обрядовой жизни народов Арктики. Во время праздников встречи Солнца исполнялись особые круговые танцы, совпадающие со специальными обрядами и праздниками. Таковыми на Таймыре являлись долганский праздник «Хэйро», нганасанский праздник «Чистого чума» – Мазуся, энецкий «Чистый чум» – Мэдодэ.

Известно, что в культуре исторически ранних сообществ существуют особые механизмы поддержания общественного равновесия, снятия содержащегося в социуме психологического напряжения. Это напряжение неизбежно накапливается: оно связано с трудными условиями жизни в экстремальных условиях, строгой регламентацией общественного и индивидуального поведения, обособленностью маленьких человеческих коллективов, беспомощностью перед лицом всесильной Природы. Такими общепринятыми механизмами издавна были смехово-карнавальная культура, обряд и танец.

В культуре северных народов, живущих в экстремальных условиях Заполярья, зона физических и психических рисков обладает повышенной опасностью, здесь проявляется даже феномен «полярной истерии» (особого психического заболевания, связанного с природно-климатическими условиями Крайнего севера и наблюдаемого у народов Северо-Восточной Сибири – чукчей, эскимосов, юкагиров, эвенов и др.). С.М. Широкогоров в статье «Опыт исследования основ шаманства у тунгусов» перечисляет некоторые психические проблемы, типичные для народов севера: «сибирские народности, особенно бродячие охотники, весьма склонны к психическим и нервным заболеваниям… Массовые галлюцинации зрения и слуха… Периодические массовые заболевания истерией… Массовое проявление подавленности воли у отдельных индивидуумов, неуверенность в себе и прочие неврастенические явления наблюдаются также у них»[i].

Для сохранения психологического равновесия социума становится особенно актуальной обрядовая культура круговых танцев, играющая в обществе стабилизирующую роль.

Обратимся к танцам народов Таймыра и посмотрим, какова была их роль в жизни таймырских этносов.       

У долган известен и распространен круговой танец «Хэйро», название которого означает «встреча солнца». Исполнение этого танца было приурочено к празднику встречи солнца после полярной ночи.

Знаток и собиратель долганского фольклора Антонина Алексеевна Суздалова рассказывала:

Таким образом, танец хэйро имел ярко выраженный обрядовый характер.

Музыковед Ю.И. Шейкин приводит следующие названия «круговых танцев вокруг шеста күүрэй» : һэйро (мужской танец, который начинается с медленного покачивания и протяжного пения, с постепенным динамическим нарастанием), оһуокай (общеплеменное танцевально-песенное действие с запевом и хоровой второй), үӈкүү (быстрые танцы в кругу, завершающие танцевальную сюиту, а также сольные пляски долган)[iii]. К сожалению, современные данные таймырского региона эти сведения не подтверждают. В современных таймырских поселках известен только танец хэйро.

Хэйро танцуют под открытым небом, в середине круга в снег втыкается хорей (шест для управления оленями). Наличие предмета в центре круга было обязательным. В современной практике бытования танца, когда хэйро всё чаще танцуют на сцене домов культуры во время различного рода фестивалей, центр круга по традиции обозначают каким-либо предметом – рогами оленя, мужским головным убором либо чем-то ещё.

Танцоры движутся по солнцу, посолонь (стоя лицом к центру круга, они передвигаются в левую сторону, делая шаг с левой ноги). По многочисленным описаниям, а также полевым наблюдениям, традиционный танец хэйро знает только такой тип движения. Однако, в современном сценическом танце «Хэйро» (который исполняют одноименный танцевальный ансамбль «Хэйро» из Дудинки и детский ансамбль «Таймыр») движение по кругу исполняется в обе стороны – как влево, так и вправо. Этот приём, введённый хореографами «для разнообразия» сценической картинки, к сожалению, искажает обрядовую суть танца – движение людей «по солнечной дороге».

Вопрос о психоделическом характере круговых танцев требует глубокого изучения специалистами-психологами. Особое «обрядовое» состояние, в которое входят танцоры посредством однообразного, многократно повторяющегося движения и пения, говорит о большой психосоциальной роли танца, не сводимой только к эстетическому уровню.

Танец сопровождается пением участвующих в нём танцоров на единственное слово «хэйро». Пение строится по респонсорному принципу (запевала – хор) на чередовании запева и его хорового повторения. Запевалой обычно бывает мужчина, наиболее уважаемый среди собравшихся. В каждом посёлке были свои признанные певцы-запевалы хэйро. Так, в посёлке Кресты Хатангского района в 1970-80-е годы известным запевалой был Чуприн Иннокентий Акимович, в посёлке Попигай – Симаков Григорий Егорович. В последние годы в Хатангском сельском поселении и Таймырском муниципальном районе большой известностью как запевала хэйро пользовался Константин Николаевич Уксусников.

Запевала поет «хэйро», вслед за ним это слово повторяют все танцующие в круге, и так без конца. Фонетика слова варьируется: чередуется «хэйро» и «хэйра», меняются акценты на первом или на втором слоге[iv]. Мелодия танца подчинена ритму движения, и на один шаг танцоров приходится одно слово «хэйро». Почти всегда в конце танца хэйро темп ускоряется, причём танцоры могут переходить на прыжки. Мелодика танца были изучена в работах музыковеда Г.Г. Алексеевой[v].

Долганское хэйро в настоящее время – устойчиво существующая и развивающаяся танцевальная традиция на Таймыре. Хэйро неизменно исполняют на национальных праздниках (таких, как День оленевода, День рыбака, День коренных народов мира и других), фестивалях, в концертах и других формах социальной жизни. Причём заметна тенденция продвижения этого танца как титульного символа искусства таймырских народов. Мы можем наблюдать, что в посёлках, где долганы составляют этническое меньшинство – например, в посёлках Тухард и Носок с преобладающим ненецким населением (входящих в состав сельского поселения Караул) – танец хэйро становится массовым танцем национальных и общественных праздников.

Перейдём к описанию круговых танцев самодийской группы народов, населяющих Таймырский полуостров. Наиболее хорошо известны по этнографической литературе танцы нганасан.

Для начала приведём некоторые наиболее яркие описания танцев нганасан, сделанные исследователями прошлого. Пётр Симон Паллас, путешествовавший по Сибири в 1772 году, описывает пляску самоедов: «Пляшут с бабами по кругу, но пляска их состоит, чтоб не сходя много с места делать всякие телом движения и ломки приступая по такте; вместо ж музыки хрипят в нос и некоторый слог выражают, а бабы равным образом под такту отхрапывают»[vi]. Путешественник обращает внимание на необычное звуковое сопровождение танца: хрипение, организованное в особом ритме («под такту»).

А.Ф. Миддендорф, в 1843 году посетивший Таймыр и кочевавший вместе со стойбищем вадеевских нганасан по направлению к озеру Таймыр, также оставляет письменные свидетельства о «чисто самоедской медвежьей пляске»: 

Танец бетырся танцевали на льду замёрзшего озера во время праздника Чистого чума «Мазуся». В кругу чередовались мужчины и женщины, держась за руки определённым образом (мужчина держит женщину за большой палец руки, накрывая своей рукой её руку сверху). Танцоры могли держаться также за палочки или за курительные трубки баса хуа. Хоровод двигался по солнцу (нганасаны называют это движение дялы дийку – «солнца поворот»). Если танцующих было очень много, образовывалось несколько кругов.

В 1980-е «Медвежий танец» (Нарка бэтэрэски) был описан хореографом М.Я. Жорницкой вместе со следующей легендой: 

Исследовательница подробно описывает движения парного танца и заключает, что в процессе пляски возникает образ медведя: 

Интересно, что этнограф А.А. Попов звуковое сопровождение нганасанского хоровода характеризует как звукоподражание оленям: «участники танцев «хоркали» по-оленьи: мужчины грубым голосом, подражая самцам оленя, женщины – более нежным голосом, подражая важенкам»[x]. Хореограф М.Я. Жорницкая, выполнив анализ пластики танцев, доказала, что во всех трёх случаях речь идёт об одном и том же танце -- бетырся, или бетырие.

Так о каком же танце – «пляске медведя» или «пляске оленя» – идёт речь в процитированных выше описаниях этнографов и путешественников?

Для ответа на этот вопрос автор статьи в 1990-е гг. провела исследование национальной терминологии, связанной с названиями горлохрипения на вдох и выдох, которым сопровождается танец. Дочери шамана Демниме Евдокия Порбина (1936 г.р.) и Нина Логвинова (1946-2002) дали детальное объяснение этому слову: термином кунты нганасаны называют особый тип интонирования – горлохрипение на вдох и выдох. Этот «танца голос» (нганасан. «бетыре кунты») иногда синонимично называют «медведя голос» (нгарка кунты), указывая этим на звуковое соответствие горлохрипения рычанию медведя. Действительно, танцоры подражают медведю не только голосом, но и движениями: медленно двигаясь по кругу, они имитируют размеренную раскачивающуюся «походку» этого зверя.

Таким образом, современные нганасаны считают, что нганасанский бетырся – это танец медведя. Медведь для нганасан, как и для многих других народов Северной Азии, – священное животное, тотем.

Сегодня в репертуаре нганасанских фольклорно-этнографических групп из города Дудинка, посёлков Усть-Авам, Волочанка важное место занимает танец медведя, которым фольклорные исполнители очень часто заканчивают свои концертные выступления. В качестве примера, можно привести выступления групп «Нгамтусуо», «Дентэдиэ», «Хендир» на фестивалях «Фольклорная классика Таймыра» в 1990-2010-е гг. И хотя танец медведя в концертной ситуации утрачивает изначальное ритуальное значение, стабильность его исполнения на концертных площадках свидетельствует о том, что нганасаны видят важный культурный смысл в сохранении этого танца, связывая его с определением своей этнокультурной идентичности.

У многих нганасанских шаманов Нгарка (Медведь) или Нгарка-немы (Медведица) были сильными духами-помощниками. Особые верования связывались с медведем и в повседневной жизни нганасан: при встрече с медведем в тундре надо было уважительно с ним разговаривать, называть «дедушкой». «Пляска медведя» в культуре нганасан имела важное обрядовое значение, о чём свидетельствует строгая сезонная приуроченность танца: встреча Солнца после долгой полярной ночи.      

У энцев, подобно нганасанам, существовал круговой танец вокруг хорея (он описывается в воспоминаниях энца Силкина «Праздник Мэдодэ»): 

Так же как у нганасан, круговой танец энцев сопровождался горлохрипением – имитацией голоса медведя кукоу. Отметим для себя важнейшее обстоятельство: энецкий круговой танец медведя также танцуют во время праздника Чистого чума «Мэдодэ», куда собирается всё племя для обрядовых действий и игр.

Горлохрипение на вдох и выдох сближает манеру исполнения нганасанского и энецкого танцев с круговым танцем лондол юкагиров-одулов, пичъэйнэн колымских чукчей. Поэтому сравнительное изучение танцев этих народов и горлохрипения на вдох и выдох весьма перспективно для установления этно-генетических и этно-культурных связей народов арктического региона.

Существующая в культуре народов Севера прямая связь между танцами и обрядом удивительна для нашего времени. Ведь в европейской культуре XIX-XX веков танец эмансипировался от ситуации исполнения, стал служить средством выражения чувств индивида, и сейчас каждый свободен танцевать в любое время и под любую музыку, как говорится, было бы желание! Но в архаических обществах, традиции которых долгое время сохранялись в культуре сибирских племён, общественные танцы были не художественной практикой, а регламентированной формой поведения, жёстко связанной с ритуальной ситуацией. Круговой танец, в котором танцоры повторяли движение солнца по небу, имел магическую силу обеспечения круговорота жизни на земле, здоровья, долголетия, плодородия для членов общины. Исполнявшийся один раз в году в строго приуроченное время, этот танец снимал психологические противоречия и стрессы, связанные с переживанием долгой полярной ночи, вселял в членов общины уверенность и радость зарождавшегося нового дня – новой жизни.

    Все танцуют хэйро. Фото отсюда. 

  Автор: Добжанская Оксана Эдуардовна, этномузыковед, доктор искусствоведения, г. Дудинка, Таймыр. 

[i] Широкогоров С.М. Опыт исследования основ шаманства у Тунгусов // Ученые записки историко-филологического факультета в г Владивосток. Т. 1, отдел 1. Владивосток, 1919. С.94.

[ii] Полевые материалы автора статьи (Интервью с А.А. Суздаловой, 2002 г., г. Дудинка).

[iii] Шейкин Ю.И. Музыкальная культура народов Северной Азии. Якутск: Мин-во культ. Респ. Саха (Якутия), 1996. С. 85.

[iv] Добжанская О.Э. Музыка круговых танцев народов Таймыра // Хореографическое образование на стыке веков: Сб. докладов Всероссийской науч.-практ. конф. (Москва, 25-28 апреля 2003 года) / Отв. ред. В.Н. Нилов. М.: МГУКИ, 2003. С.121-122.

[v] Фольклор долган / сост. П.Е. Ефремов, Новосибирск: Изд-во Ин-та археодогии и этнографии СО РАН, 2000. С. 45-46.

[vi] Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. Ч. 3, половина 1. СПб., 1788. С. 105.

[vii] Миддендорф А.Ф. Путешествие на север и восток Сибири. – Спб.: Имп. акад. наук, 1878. – Ч. 2, отд. 6. – С. 672.

[viii] Жорницкая М.Я. Традиционные танцы нганасан // Полевые исследования Ин-та этнографии в 1982 г. – М., 1986. – С. 153.

[ix] Жорницкая М.Я. Традиционные танцы нганасан... С. 154.

[x] Попов А.А. Тавгийцы. Материалы по этнографии авамских и вадеевских тавгийцев // Тр. Ин-та этнографии. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1936. - Т.1, вып. 1. С. 79

[xi] Бытовые рассказы энцев (записи, введение и комментарии Б.О. Долгих) / Труды института этнографии, Новая серия, т. 75. – М.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 101.