Сейчас в Архангельске

20:39 -7 ˚С Погода
18+

Типология северных поселений: не только "при месторождениях"

Какими особенностями определяется жизнь северных поселений.

Северные города Арктические города Северные поселения
Надежда Замятина
6 сентября, 2021 | 16:05

Типология северных поселений: не только "при месторождениях"
На фото: Анадырь. Автор фото Афанасий Маковнев, GeoPhoto.ru


В последнее десятилетие арктические города стали популярным объектом исследования: в России и за рубежом наблюдается буквально взрыв интереса исследователей к арктической урбанизации. Однако при общем взгляде на работы по арктическим городам бросается в глаза «недоработка» темы с точки зрения оценки связи этих городов с окружающей территорией и друг с другом. Между тем связь города с внешним окружением важна с точки зрения формирования самой онтологической сути города как феномена. Она буквально красной нитью проходит через многие работы по городской тематике. Можно вспомнить и целое направление исследований мировых (глобальных) городов (работы С. Сассен, П. Тейлора, Дж. Фридмана и др.), в которых крупнейшие города мира рассматриваются в качестве экономических и организационных центров и центров принятия решения для своей особой «зоны влияния» (в случае мировых городов это целые макрорегионы планеты).

Между тем арктические города в России традиционно воспринимаются как «города при месторождениях» -- зачем мол, ещё нужен город в Арктике? Проведённое исследование разрушает этот стереотип и представляет собой пионерную попытку типологизировать все населённые пункты с численностью населения свыше пятисот человек. Разумеется, не все рассматриваемые населённые пункты можно отнести к городам, однако такой широкий подход позволяет включить в анализ города, численность населения которых в последние десятилетия упала ниже 5 тыс. чел. (Игарка, Певек), или города, уже длительное время обладающие экстремально низкой численностью населения (Верхоянск, Мезень). В то же время многие населённые пункты в статусе посёлков обладают численностью населения более 10-12 тыс. чел. (Мурмаши, Пангоды, Уренгой), а отдельные сёла по людности превышают иные посёлки городского типа. Таким образом, расширенный подход позволяет лучше понять механизмы развития арктических центров расселения без привязки к формальному статусу.


Функциональность арктических  городов

Исходный перечень функций арктических городов и населённых пунктов традиционен для географии городов: административные (Салехард, Анадырь, Нарьян-Мар), транспортно-логистические (Лабытнанги), производственные (Норильск) и др.

Однако в условиях Арктики (и в целом Крайнего Севера) возникает целый ряд особенностей функциональной роли городских и негородских поселений.

Первая важная особенность – эти города выполняют функцию базы освоения. Здесь мы будем понимать базу освоения «(в широком, общеметодологическом смысле) как <…> пространственно-временную концентрацию освоенческих услуг» – определение, данное в конце 1970-х годов Александром Сысоевым, представителем космачевской школы исследований пионерного освоения территории[1].

Ключевой причиной развития функции базы освоения, по-видимому, служит чувствительность инноваций к «трению пространства», из-за которого современная экономическая активность всё больше концентрируется вокруг инновационных центров: не случайно многие статьи по географии инноваций начинаются со знаменитой цитаты Мэриэнн Фельдман о том, что «инновации проще преодолевают коридоры и улицы, чем материки и океаны»[2]. Применительно к Арктике и Крайнему Северу это означает, что не все инновации из центра применимы в местных условиях. Находясь в жёстких условиях, буквально на грани выживания даже небольшие арктические города вынужденно могут быть генераторами инноваций, обеспечивая самих себя и окружающие территории необходимым знанием для осуществления и расширения хозяйственной деятельности (в то время как большинство городов того же размера не генерирует инновации, но принимает их извне). Потребность в информационном, «знаниевом» обеспечении собственно производственного процесса на Севере и в Арктике столь высока, что уже в середине XX века здесь сформировались городские центры, по сути, постиндустриальной специализации, парадоксальным образом, «опередившие» время общей «постиндустриализации» городской экономики. Речь идёт, в первую очередь, о геологических исследованиях, разработке новых технологий в строительстве (в этом контексте Норильск стал безальтернативным центром разработки технологий строительства на вечной мерзлоте для всего Крайнего Севера).

Нужно признать, что и этот путь, к сожалению, уязвим: в 1990-е годы, в период ослабления государственного внимания к Арктике в целом, даже наиболее инновационные, обладающие мощным потенциалом НИОКР арктические города пережили суровый кризис, а порой и утратили свой научно-исследовательский потенциал. И всё же именно развитие научно-исследовательского потенциала, специализированного на проблемах Севера и Арктики, может быть одной из наиболее «долгосрочных» опор социально-экономического развития арктических городов. 

Вторая специфическая особенность арктических городов России – высокая степень зависимости от сырьевых отраслей экономики. В целом, в мировой Арктике активнее других развиваются сервисные, а не производственные центры (например, Анкоридж, Рейкъявик, Тромсё. Парадоксально, но современная городская Арктика – это «Арктика офисов»[3], а не Арктика добывающей промышленности. Однако в России вес городов, связанных с развитием добывающей промышленности, непропорционально велик и определяет специфический «рисунок» экономических связей городов российской Арктики с внешним миром.

На внеарктические рынки арктические города поставляют в основном сырьё и продукты его первичной переработки, например, металлические концентраты. Таким образом, потенциально «сильная» позиция – выход на мировой рынок – на самом деле является слабостью узкой специализации (известная специалистка по развитию городов Джейн Джекобс называла такие города центрами «регионов-поставщиков», которые могут временно иметь очень высокий уровень жизни, однако в долгосрочной перспективе они экономически неустойчивы).

Перспективы развития «городов при месторождениях» в общем случае ограничены известной циклической закономерностью «взлётов и падений». Мировая Арктика знает немало примеров «городов-призраков», в которые превращались города, расцветавшие в период бума эксплуатации конкретного ресурса. В российской Арктике трагическую депопуляцию после закрытия градообразующих предприятий пережили Игарка, Депутатский, ряд посёлков в районе Воркуты.

Здесь возникает еще один парадокс: редкие случаи развития в Арктике именно обрабатывающей промышленности (кроме переработки местного сырья – металлургии и лесопеработки) рассчитаны на потребление продукции в пределах самой Арктики. Это в полной мере относится к продукции предприятий оборонного машиностроения в Северодвинске, потенциально – к производству плавучих заводов по сжижению природного газа в Белокаменке (Мурманск). Здесь близость к «потребителю» оказывается фактором, перевешивающим издержки на содержание самого производства в Арктической зоне. Однако развитие обрабатывающих производств в Арктике (за пределами переработки местного сырья и пищевой промышленности), по сути, названными примерами и ограничивается.

Третья особенность арктических городов – очень узкий местный рынок сбыта услуг и товарной продукции является одним из важнейших барьеров «нормального» экономического развития удалённых, и, в частности, арктических городов. Высокая доля городского населения в Арктической зоне России имеет обратную сторону: крайне незначительная численность сельского населения вкупе с разреженной сетью населённых пунктов и зачастую их транспортной изолированностью друг от друга лишает города зоны обслуживания, и тем самым сужает возможности развития городской экономике. Поэтому те арктические города, у которых есть пригороды и высокая численность сельского населения в непосредственной близости от них, обладают преимуществом перед прочими за счёт классического агломерационного эффекта. 

Таким образом, с теоретической точки зрения функциональная типология населённых пунктов Арктики должна учитывать не только классический спектр видов деятельности (транспортно-логистические, различные производственные и административные функции), но и функции баз освоения (понимаемые как функции предоставления освоенческих услуг), а также функции «центральности» (в основном, в социально-культурном смысле). Кроме того, в случае производственной деятельности критично разделение на виды деятельности, связанные с добычей полезных ископаемых, и прочие.


***

При невозможности использования официальных статистических данных по небольшим городам были использованы косвенные индикаторы:

a.         административный статус с выделением региональных и районных центров;

b.        суммарная людность населённых пунктов в радиусе 150 км[4], меньших по численности населения, чем население данного населённого пункта;

c.         превышение людности искомого населённого пункта относительно наиболее крупного в радиусе 150 км;

d.        транспортная обеспеченность разными типами транспортной инфраструктуры (автодорожной, железнодорожной, воздушного и водного транспорта);

e.         наличие театров и кинотеатров;

f.         наличие музеев различного статуса (федеральных, региональных, муниципальных и др. – и всего более десяти индикаторов.

«Изюминкой» работы стал учёт наличия в непосредственной близости от города лицензионных участков на добычу полезных ископаемых.

По итогам проведённого анализа было выделено восемь типов населённых пунктов Арктики, различающихся по транспортно-географическому положению и уровню развития культурной сферы (как маркеру роли «центрального места»), связи с разработкой полезных ископаемых, наличием инфраструктуры «экономики знания»: ключевые многофункциональные центры – арктические столицы, арктические субцентры, населенные пункты субпериферии, привилегированной периферии, «обделенной» периферии, удаленные субрегиональные центры, поселки-изоляты в районах реализации ресурсных проектов, автономные поселки-изоляты.


 Источник: Гончаров, Р. В., Данькин, М. А., Замятина, Н. Ю., & Молодцова, В. А. (2020). Соборы в пустыне или опорные базы? Типология населённых пунктов Российской Арктики по характеру взаимосвязи с окружающей территорией. Городские исследования и практики, 5(1), 33-56. https://doi.org/10.17323/usp51202033-56 Данные картографической основы: © Участники проекта OpenStreetMap, Natural Earth Data.


Арктические столицы – ключевые многофункциональные центры

В число ключевых городов – настоящего «командного состава»[5] Российской Арктики – с большим отрывом вышли три города: ожидаемо Мурманск и Архангельск, а также Норильск. Норильск попадает в число городов-лидеров вопреки изолированному транспортному положению, а возможно, и благодаря нему: здесь возникает эффект увеличения относительной значимости города по мере удаления от основной сети городских центров. Расположенный на значительном удалении от любого крупного города, Норильск оказывается буквально «форпостом цивилизации», несмотря на относительно скромную численность населения (в условном Подмосковье это был бы типовой промышленный пригород, жители которого получали бы уникальные виды услуг в соседнем крупном городе). Кроме того, сказываются экстремальные природные условия: само существование города на Таймыре требует постоянной научной поддержки, во всяком случае, в сфере мониторинга вечной мерзлоты и контроля устойчивости зданий и сооружений. Не случайно в Норильске пережил экономические кризисы 1990-х годов собственный вуз с сильной научной школой в области строительства, а собственный вуз, -- это, к сожалению, редкое явление для российской Арктики.


Арктические субцентры 

В этих городах, независимо от разной численности населения, есть учреждения культуры высокого уровня (обычно кинотеатр, в Воркуте также театр), филиалы вузов. Они обладают повышенным уровнем транспортной доступности (кроме Губкинского –  аэропортом межрегиональной авиации). В непосредственной близости от большинства из них есть лицензионные участки под разработку полезных ископаемых. Населённые пункты этой группы, с одной стороны, расположены на значительном расстоянии друг от друга, с другой – относительно регулярной сетью покрывают всю территорию Арктической зоны РФ. Вместе с городами первой группы сеть субцентров составляет буквально городской каркас освоения российской Арктики, основные узлы её системы расселения.

Заметим, что значима при этом не столько абсолютная численность населения, сколько выполняемые городские функции, которые, в свою очередь, связаны с численностью населения в зоне влияния города. Так, относительно малонаселённый Анадырь на фоне редконаселённого ЧАО оказывается способным выполнять городские функции, обычно характерные для значительно более крупных городов. Попадает в данную группу и Губкинский, расположенный почти в центре ЯНАО на значительном удалении от остальных городских центров и поэтому вынужденно закрывающий собой «амбразуру» городских услуг в этой части региона. Значительную роль здесь сыграли и уникальные местные факторы: в силу особенностей местной институциональной среды, город сумел сохранить филиал вуза, одним из первых в ЯНАО обзавёлся кинотеатром и т.д. Роль случайных, субъективных факторов в развитии Губкинского безусловна, однако любопытно, что вблизи более крупных городов такого «переразвитого» малого центра не сложилось, так что можно считать Губкинский ещё одним подтверждением определяющей роли удалённости в повышении уровня востребованности городских услуг (а субъективные факторы скорее объясняют, почему такой «мини-столицей» центральной части ЯНАО стал именно Губкинский, а не райцентр Тарко-Сале).


Населённые пункты субпериферии

А вот города этой категории (в отличие от предыдущей) развиваются «в тени» более крупных городов – потому и периферия. Здесь есть, казалось бы, всё, что есть в городах предыдущей группы (кроме организаций высшего образования), и вокруг них расселено значимое количество населения, обеспечивающее дополнительный спрос на местном рынке товаров и услуг. В других условиях эти города могли бы претендовать на роль самостоятельных субцентров, но в относительной доступности более крупных городов они практически лишены своей собственной зоны влияния. В то же время, такие населённые пункты, развиваясь «в тени» более крупных городов, с высокой степенью вероятности могли быть лишены многих предприятий сферы услуг (поскольку те доступны в ближайшем крупном городе в большем ассортименте). Однако города данной группы в силу определённых особенностей своей истории (например – роль административного центра региона в настоящем или в недавнем прошлом) получили «слишком» широкий, по сравнению с обычной ситуацией, набор услуг.


Населённые пункты привилегированной[6] периферии

Категорию проще всего охарактеризовать как переходную по большинству показателей: относящиеся к ней населённые пункты занимают промежуточное положение между центральными и периферийными населёнными пунктами. Как и для населённых пунктов субпериферии, для этих городов и посёлков характерна относительная близость (в пределах 150 км) к крупному населённому пункту и в целом хорошая транспортная обеспеченность, однако в них слабее развита социокультурная сфера, зачастую они расположены дальше от центральных городов и более изолированы. Как и другие города и посёлки периферии, в большинстве это монопрофильные населённые пункты, но у привилегированной периферии набор социокультурных объектов чуть богаче, а в зоне обслуживания – повышенная людность населения. Часто они обладают статусом центров муниципальных районов или статусом ЗАТО – именно административный статус, как и в предыдущем случае, позволяет говорить о «привилегированном» положении. Часть населённых пунктов этого типа (Мурмаши, Кола, Кировск) располагаются в пределах городских агломераций, часть – удалённые города и посёлки, не дотягивающие до статуса полноценных субрегиональных  центров (Никель, Онега, Яр-Сале).


Населенные пункты «обделённой» периферии

К этой категории относятся посёлки, реже -- города, расположенные в условиях относительно высокой по меркам Арктики транспортной обеспеченности в зоне с невысокой, с точки зрения природно-климатических факторов, дискомфортностью проживания. Тем не менее эта категория имеет один из самых высоких рисков деградации и, как показывает практика, даже ликвидации в случае ухудшения экономической обстановки в регионе в целом. В большинстве случаев это классические рабочие посёлки при том или ином предприятию.

Значительную часть этой группы составляют малые города и посёлки Мурманской области, Карелии и Архангельской области с хорошей транспортной доступностью. Их объединяет практически полное отсутствие собственной социокультурной инфраструктуры (отсюда образ «обделённости»). В условиях нормальной транспортной доступности это означает классическую периферийную зависимость от внешних центров.

Важно, однако, оговориться, что с точки зрения экспертной оценки некоторые населённые пункты отнесены в данную группу условно – в силу специфики используемых индикаторов. Посёлок Соловецкий, мощный культурный центр федерального значения, безусловно следовало бы вынести в отдельную категорию центров сосредоточения культурного и природного наследия (её можно выделить по наличию зарегистрированных памятников наследия высокого статуса, но этот анализ не проводился). Посёлки Бор и Ворогово на Енисее обладают относительно комфортными для Арктики климатическими условиями, поэтому по формальным критериям и они попали в данную категорию. Наконец, здесь же и посёлки-пригороды вроде Искателей, и возможно, некоторые «дачные» посёлки, использующиеся как престижное место проживания жителей более крупного города. Иными словами, это одна из самых «сложносочиненных» категорий, где, используя избитое выражение Толстого, «каждый несчастен по-своему». Дательное изучение посёлков данной категории демонстрирует, в общем-то, известную ограниченность вообще количественных подходов к типологии городов, и никоим образом нельзя огульно, без работы на месте записывать города и посёлки данной категории в «неперспективные».


Удалённые субрегиональные центры

В отличие от предыдущей, это категория населённых пунктов, которые находятся далеко от крупных городов и обладают статусом центров административных районов. Часто это старинные центры, имеющие культурно-историческое значение и собственные музеи (Жиганск, Мезень, Ловозеро, Туруханск). Среди относительно изолированных территорий у них относительно удобная (насколько это вообще возможно в бездорожье) транспортная доступность: возникновение посёлков в таких местах закономерно. Несмотря на малую численность населения, можно с высокой долей вероятности утверждать, что это относительно устойчивые поселения: простояв двести лет, они вполне могут простоять ещё двести и переживут иные нефтегазовые или иные ресурсные города, хоть бы те и были сегодня куда более ухоженные и богатые, чем эти «старички» (40% населённых пунктов этой категории основаны ещё до революции). Устойчивость городов этой группы нередко обусловлена классическим выгодным географическим положением (Мезень, Туруханск, Тикси, Певек, Батагай) или же полным отсутствием альтернативных мест оказания простейших услуг на многие сотни километров вокруг (Депутатский, Билибино, Среднеколымск). Такие города и посёлки нередко выполняют простейшие функции центральных мест не только для своего, но и для соседних районов (таким межрайонным центром притяжения для населения ряда деревень НАО является, например, Мезень в Архангельской области). Они поддерживают минимальный уровень освоенности окружающей территории – предоставляя доступ к госуслугам, связи, минимальному набору социально-значимых товаров и услуг, а также обеспечивая национальную безопасность -- потребность в таких услугах позволила сохраниться здесь городам и посёлкам даже в период самого сурового кризиса перехода к рыночной экономике. Сегодня зачастую это единственный центр оказания медицинских услуг, единственная возможности выхода в интернет или, допустим, единственная возможность снятия наличности с карточки – на сотни километров вокруг.


Посёлки-изоляты в районах реализации ресурсных проектов

Основной индикатор, по которому выделяется данная группа, – близость к многочисленным лицензионным участкам под добычу полезных ископаемых на фоне экстремально неблагоприятных природных условий, низкой транспортной доступности, практически полного отсутствия социокультурных объектов (кроме домов культуры в некоторых случаях). Во многом это промышленные посёлки, само зарождение которых было связано с началом разработки полезных ископаемых, хотя нередко значительную долю их населения составляют коренные народы. Таков, например, Тухард – «столица газовиков» Таймыра. Некоторые посёлки попали в эту группу «на вырост»: рядом находятся не эксплуатационные, а пока только разведочные лицензионные участки. 


Автономные посёлки-изоляты

Объединяет их в настоящее время одно: максимальная транспортная изоляция от крупных городов и очень ограниченный набор социокультурных объектов. Чаще всего ситуация в этих поселках описывается через характеристику «бывший»: это бывшие райцентры (например, Нижняя Пёша, Уэлен, Беринговский), бывшие центры ресурсных проектов, обеспечения Севморпути или дислокации подразделений вооружённых сил (Амдерма, Диксон). Многие из них имеют интересную историю или природные достопримечательности (например, термальные источники в Лорино), тем не менее, очень слабо влияющие на развитие туризма и социально-экономическое развитие в целом в силу тотальной транспортной изоляции. В эту группу попали не только посёлки, созданные в советское время ради конкретных производственных нужд, но и некоторые старинные, старожильческие (в том числе староверческие) сёла, устойчиво существующие уже несколько веков, несмотря на изоляцию, а то и благодаря ей: Несь, Ома, Нижняя Пёша, Марково – по логике не цифр, но истории им больше «к лицу» относиться к категории удалённых субрегиональных центров.

По формальным показателям это наиболее «обделённая» категория населённых пунктов, и многие из них действительно находятся в крайне тяжёлой социально-экономической ситуации, требующей неотложного вмешательства. При этом крайне сложно как сохранить такие посёлки (большие затраты на жизнеобеспечение в условиях транспортной изоляции), так и расселить их (расселение особенно болезненно в тех случаях, когда посёлки имеют богатую историю и несколько поколений местных жителей. Скорее всего, для поддержания их функциональности потребуется разработка особых норм государственной политики и, возможно, новых форм административно-территориального устройства (например, по типу неорганизованного боро на Аляске, находящегося под прямым управлением властей штата): зачастую здесь нужен особый «контракт» между местным сообществом и государством.


***

Самый интересный вывод исследования, на наш взгляд, заключается в получении доказательства ведущей роли пространственных отношений в определении функциональной роли городов. Так, в условиях редконаселённых пространств даже малые города вынужденно выполняют функции крупных городов – центров предоставления уникальных услуг для населения окружающей территории.

Разработанная типология позволяет в первом приближении оценить перспективы социально-экономического развития, а также сильные и слабые стороны большинства населённых пунктов российской Арктики. Однако окончательные прикладные решения, разумеется, могут приниматься только по результатам дополнительных экспертных оценок и работы с местным сообществом. Российская Арктика исключительно разнообразна, и, конечно, множество уникальных ситуаций по определению не может быть параметризовано. Тем не менее, отдельные параметры, ориентированные на оценку характера связей населённого пункта с окружающей территорией, показали свою результативность, а полученная типология может быть использована в качестве отправной точки при разработке территориально дифференцированной государственной политики в сфере социально-экономического развития арктических населённых пунктов.


Материал представляет собой сокращённую авторскую переработку статьи: Гончаров, Р. В., Данькин, М. А., Замятина, Н. Ю., & Молодцова, В. А. (2020). Соборы в пустыне или опорные базы? Типология населённых пунктов Российской Арктики по характеру взаимосвязи с окружающей территорией. Городские исследования и практики, 5(1), 33-56. https://doi.org/10.17323/usp51202033-56

Подготовлен Н.Ю. Замятиной.

Приложение: "арктические столицы", субцентры и субпериферия. 

1

Ключевые многофункциональные центры – «арктические столицы»

 

Архангельск

 

Мурманск

 

Норильск

2

 Субцентры

 

Анадырь

 

Апатиты

 

Воркута

 

Губкинский

 

Надым

 

Новый Уренгой

 

Ноябрьск

 

Салехард

 

Северодвинск

3

Субпериферия

 

Аксарка

 

Беломорск

 

Дудинка

 

Заполярный (Мурманская область)

 

Кандалакша

 

Кемь

 

Ковдор

 

Лабытнанги

 

Мончегорск

 

Муравленко

 

Нарьян-Мар

 

Новодвинск

 

Оленегорск

 

Полярные Зори

 

Североморск

 

Тарко-Сале

 

Уренгой

4

Привилегированная периферия

 

27 км Железной Дороги Мончегорск-Оленья

 

Видяево

 

Воргашор

 

Высокий

 

Гаджиево

 

Заозёрск

 

Зеленоборский

 

Кировск

 

Кола

 

Луостари

 

Молочный

 

Мурмаши

 

Никель

 

Онега

 

Печенга

 

Полярный

 

Ревда

 

Сафоново

 

Североморск-3

 

Снежногорск

 

Спутник

 

Умба

 

Харп

 

Яр-Сале

5

 «Обделённая» периферия

 

14 км дороги Кемь-Калевала

 

Алакуртти

 

Амбарный

 

Африканда

 

Белое Море

 

Боброво

 

Большое Анисимово

 

Бор

 

Бычье

 

Васьково

 

Верхнетуломский

 

Ворогово

 

Ёнский

 

Заполярный (респ. Коми)

 

Зареченск

 

Зашеек

 

Зверосовхоз

 

Золотец

 

Искателей

 

Катунино

 

Кестеньга

 

Килпъявр

 

Кильдинстрой

 

Коашва

 

Комсомольский

 

Кривой Порог

 

Лайский Док

 

Лесная речка

 

Летнереченский

 

Лоухи

 

Лувеньга

 

Малошуйка

 

Междуречье

 

Мудьюга

 

Нивский

 

Нименьга

 

Оленья Губа

 

Пангоды

 

Повракульская

 

Порог

 

Правохеттинский

 

Пуровск

 

Пурпе

 

Пяозерский

 

Рабочеостровск

 

Рикасиха

 

Рогачёво

 

Северный

 

Сивомаскинский

 

Соловецкий

 

Сосновец

 

Сумский Посад

 

Талаги

 

Талажский авиагородок

 

Териберка

 

Титан

 

Тулома

 

Туманный

 

Турдееск

 

Уемский

 

Ханымей

 

Чупа

 

Шонгуй

 

Щукозеро

 

Энгозеро

6

Удалённые субрегиональные центры

 

Батагай

 

Батагай-Алыта

 

Белая Гора

 

Билибино

 

Депутатский

 

Жиганск

 

Зырянка

 

Лаврентия

 

Ловозеро

 

Мезень

 

Оленёк

 

Островной

 

Певек

 

Провидения

 

Саскылах

 

Среднеколымск

 

Тикси

 

Хонуу

 

Черский

 

Чокурдах

 

Эгвекинот

7

Посёлки-изоляты в районах реализации ресурсных проектов

 

Антипаюта

 

Белоярск

 

Белушья Губа

 

Великовисочное (Виска)

 

Волочанка

 

Газ-Сале

 

Горки

 

Гыда

 

Елецкий

 

Заполярный (Ямало-Ненецкий АО)

 

Игарка

 

Каратайка

 

Караул

 

Катравож

 

Красное

 

Красноселькуп

 

Кутопьюган

 

Кюсюр

 

Лаборовая

 

Лонгъюган

 

Мужи

 

Мыс Каменный

 

Находка

 

Нельмин-Нос

 

Новорыбная

 

Новый Порт

 

Носок

 

Ныда

 

Овгорт

 

Панаевск

 

Печенга (ж/д станция)

 

Приозёрный

 

Пушной

 

Салемал

 

Самбург

 

Сасыр

 

Светлогорск

 

Сёяха

 

Снежгорск

 

Тазовский

 

Таймылыр

 

Тибей-Сале

 

Толька

 

Томтор

 

Туруханск

 

Тухард

 

Усть-Авам

 

Халясавэй

 

Харампур

 

Харсаим

 

Хатанга

 

Хорей-Вер

 

Шурышкары

 

Щучье

 

Юрюнг-Хая

 

Ягельный

8

Автономные посёлки-изоляты

 

Алеко-Кюель

 

Амдерма

 

Анрюшкино

 

Бала

 

Беринговский

 

Бетенкёс

 

Быковский

 

Верхоянск

 

Власово

 

Диксон

 

Жилинда

 

Индига

 

Казачье

 

Каменка

 

Колымское

 

Кустур

 

Лорино

 

Марково

 

Намы

 

Несь

 

Нешкан

 

Нижняя Пеша

 

Ойусардах

 

Ома

 

Омолон

 

Рыркайпий

 

Сайды

 

Сватай

 

Угольные Копи

 

Улахан-Кюель

 

Усть-Белая

 

Усть-Кара

 

Усть-Куйга

 

Уэлен

 

Харыялах

 

Юнкюр




[1] Сысоев А.А. (1979) Экономико-географические аспекты изучения баз освоения // Теория хозяйственного освоения территории / К.П. Космачев (ред.). Иркутск: Ин-т географии Сибири и Дальнего Востока Сибирского отделения АН СССР. С. 105.

[2] Feldman M.P. (1994) The Geography of Innovation. Dordrecht, Boston, London: Kluwer Academic Publishers. p. 2

[3] Замятина Н.Ю. (2019) Население Арктики: работящие приезжие // goarctic.ru — Портал про развитие Арктики. 12 Декабря, 2019, 12:15. Режим доступа: https://istina.msu.ru/profile/nadezam/#smievents (дата обращения: 31.01.2021).

[4] Расстояние в 150 км выбрано эмпирическим путем на основе анализа расстояния, на которое распространяются регулярные поездки для получения услуг в арктических городах жителями окружающей территории -- на основании опыта предыдущих исследований. Потенциально нуждается в уточнении.

[5] Это выражение Н.Н. Баранского неожиданно созвучно сути функциональной роли мировых/глобальных городов.

[6] В данном случае термин используется как метафора, отражающая некоторые преимущества соответствующей группы населенных пунктов перед похожими городами (впрочем, термин применяется в научной литературе, в том числе в классической типологии зарубежных стран, см.: [Вольский, 2005]) В условиях Арктики привилегии в большинстве случаев обуславливаются транспортной доступностью, а также большим размером рынка для городской/поселковой сферы услуг.





далее в рубрике