Дмитрий Вольнов, полярный кок: «Пройти Северный морской путь – это незабываемо»

Д.И. Вольнов

Побег на край Земли

Дмитрий Вольнов родился в Ленинграде. Выучился на повара широкого профиля в училище №119 – ныне Санкт-Петербургский колледж кулинарного мастерства. Работал в различных городских кафе и ресторанах и даже готовил в Леноблисполкоме. Там он познакомился с коллегой, который однажды зимовал в Антарктиде и предложил Дмитрию Ивановичу попробовать свои силы в высоких широтах. Вольнов согласился – у него тогда был тяжёлый период в семейной жизни, и он хотел кардинально сменить обстановку.

«Об Антарктиде мы знали только по учебникам географии в школе. Что это материк сложный, вечно во льдах – там мороз. Ну ладно, записался я в 35-ую Советскую Антарктическую экспедицию. Но получилось так, что сломал ногу. Тем не менее я оставался в запасе. Предложение поехать в Антарктиду меня вернуло к жизни и вдохновило».

Пока Дмитрий Иванович лежал в больнице с переломом, он познакомился с девушкой, которая стала его женой.

«Развод, потом, как ни странно, свадьба и всё в один год – 1990 Меня это вернуло к жизни, вроде уже и ехать никуда не хочется. Но, тем не менее, труба зовёт. Подписался – так делай».

Путь в Антарктиду превратился для Дмитрия Ивановича в череду невероятных эмоций и впечатлений.

«“Академик Фёдоров”, погрузка, полтора месяца пути с заходом в Германию и в Монтевидео. Дошли мы до Антарктиды. Красота неописуемая. 19 декабря – разгрузка, солнце, день, ночь, всё светится, всё красиво. Это как фонтаны в Петродворце в день открытия или закрытия».

По пути в Антарктиду Дмитрий Вольнов учился готовить на камбузе. В то время полярников в обязательном порядке привлекали к судовым работам.

Д.И. Вольнов

«Работа привычная. Повар – это повар, что на суше, что на море. Но работа немного специфическая в том плане, что палуба неустойчивая. Качает иногда так, что приходится за что-то держаться. А так – всё, как всегда, вот она плита, вот она дежа [ёмкость для теста], вот она сковородка. Но было такое, что во время работы держались за переборки».

Питание у полярников, которые отправлялись на зимовку, было отличное, даже по сегодняшним меркам. Часть продуктов на судно загружали ещё в Ленинграде, а часть докупали по пути – в Европе и Африке. Только одного мяса во время путешествия в Антарктиду требовалось более 7 тонн – из расчёта 300 грамм в день на человека.

«Таких продуктов я даже в магазинах не видел – язык в банках, севрюга, лосось, телятина. Мы закупали мясо, оно везде одинаковое. В те времена мы закупали полутуши. Сейчас немного полегче стало – закупают уже разбор. Самому мясо разбирать теперь не надо. А многие даже и не знают, как разбирать мясо».

Своё знакомство с Антарктидой Дмитрий Вольнов начал со станции Молодёжная.

«Тогда это был целый город. Нас приехало порядка 100 человек и на станции сидели ещё 170 человек – это была центральная база, на которой всех собирали, а потом потихоньку отправляли, 35-ая экспедиция там сидела, наша 36-ая и плюс ещё сезонники».

Но в тот год полярники смогли приступить к своей работе только через несколько месяцев после прибытия на станцию. Судно «Михаил Сомов», которое должно было увезти предыдущую экспедицию, застряло во льдах возле берегов Антарктиды и все силы были брошены на его освобождение.

«Как только не пытались “Сомова” вытащить – и взрывали льды, и толкали и передом, и задом. Половину народа забрали на судно, мы им туда еду передавали. Это было недалеко от берега. “Сомов” недалеко стоял – мы их видели, они нас видели. Но тем не менее, лучше не становилось. Топливо, естественно, заканчивалось у них, и поэтому людей вернули обратно на берег. Так и жили, пока не возглавил Артур Чилингаров экспедицию по спасению».

Мечта о море

Вернувшись после своей первой зимовки в Антарктиде, которая длилась 16 месяцев, Дмитрий Иванович решил устроиться коком на морское судно, но для этого требовалось отработать несколько лет на берегу – в портовой столовой. Пройдя весь этот путь, Вольнов попал на научно-исследовательское судно «Академик Шулейкин» и снова отправился в Антарктику.

«Море-то неспокойное, тем более в это время, пароход качает – он небольшой. Чайник на плиту ставлю – улетает всё к чертовой матери. Но разобрался вроде так потихоньку. Уходили мы на четыре месяца в Антарктиду – до Беллинсгаузена и обратно. Заходили в Польшу, брали поляков и шли на Беллинсгаузена, после это уже на Арцтовский [Польская антарктическая станция им. Генриха Арцтовского. – прим. редакции] везли смену. Я скажу, интересно было. Когда ты где-то там на камбузе на подхвате стоишь и когда ты уже основным играешь – это совсем другая песня, другая музыка».

Походив некоторое время на научно-исследовательских судах, Дмитрий Вольнов снова остался на зимовку в Антарктиде. А потом получил предложение от Алексея Турчина поработать на туристическом судне, которое ходило по высокоширотным маршрутам.

«Сначала прилетали в Голландию. В Голландии у нас было переоборудование, потом шли в Норвежские фьорды. Возвращались в Голландию и шли за пассажирами в Ушуаю. В Ушуае брали пассажиров и катали их – Ушуая- Беллинсгаузен».

Ходил Дмитрий Иванович с туристами и по Арктике. Ему довелось полностью пройти на судне весь Северный морской путь. Причём организаторами этого тура выступали австралийцы, которые фрахтовали для этих целей российские суда.

«Они шли от Мурманска до Южно-Сахалинска. Много чего интересного там было. Северный морской путь пройти – это незабываемо. Ходили в основном по деревням и весям. И то не везде нас пускали, потому что кругом стоят наши военные. Раза два мы не попали в те места, в которые должны были зайти с пассажирами».

По словам Дмитрия Вольнова, самое трудное в путешествии по Севморпути – это смена часовых поясов. Во время пути участникам экспедиции пришлось переводить стрелки часов 12 раз. Зато им удалось попробовать экзотические локальные продукты – начиная от грибов и заканчивая мясом моржа.

«Мы решили взять у местных жителей кусок чего-нибудь необычного. Вот того же сивуча – тюленя. Нам привезли кусок мяса, а оно сине-фиолетовое такое. Разобрал я его, посмотрел, где что. Отбил, пожарил. Мясо фиолетовое и темное. Когда пожарил, оно вообще стало черное как подошва, но мягкое. Вкус – между тунцом и медвежатиной, наверное. Ну и рыбой, конечно, отдает».

Вообще, как говорит Дмитрий Иванович, готовить на судне немного проще, чем на полярной станции. Во-первых, члены экипажа периодически занимаются рыбалкой, чтобы разнообразить рацион. А во-вторых, есть возможность заходить в порты, чтобы закупать свежие овощи и зелень, которые недоступны полярникам на зимовках.

«Можно разнообразить как-то, украсить блюдо. Конечно, в Антарктике и на Севере так не сможешь – выложить и украсить, потому что ты готовишь из того, что есть. А на пароходе у тебя всегда есть “изюминка”, из которой можно что-то сделать. Где-то огурец, где-то помидор, где-то трава, где-то что-то еще. И вот это просто дает взрыв эмоций. Зависит не от того, что ты ешь, а какая подача».

Арктика

Дмитрий Вольнов ходил на многих судах, в том числе, был в составе первого экипажа «Академика Трёшникова», но десять лет назад решил уйти из флота и отправился зимовать уже в Арктику, на Северную Землю.

«Перешел в отдел высокоширотных арктических экспедиций и зимовал на Баранова. Для меня это было ново. Север я раньше видел только с борта парохода. Оказалось, на земле на Севере тоже интересно».

Несмотря на то, что Дмитрий Иванович был уже опытным полярником, в Арктике ему пришлось осваивать новые навыки. Хотя климат двух полюсов во многом схож, но животный мир абсолютно разный.

«Зима и там, и там, конечно, интересная. Что там холодно, что там. Но в Антарктиде ты работаешь и не оглядываешься назад. А в Арктике тебе приходится головой крутить в разные стороны. Потому что медведи часто заходят на станцию».

Чтобы отпугивать белых медведей и предупреждать полярников об опасности, на станции завозят собак. Но как показывает практика, иногда у медведей получается найти с собаками общий язык и договориться.

«Был такой случай, где-то в половине седьмого собаки разбудили, начали брехать. И вот в семь часов выхожу, открываю двери, смотрю сидит вожак. У него целая грудина оленя. Увидел в меня и давай лаять. А буквально метрах в 30-ти, наверное, от меня медведь. Вот такая башка. Посмотрел на меня. Там балок под отходы, которые потом мужики вывозят и утилизируют. И вот там, где отходы, как раз лежала вот эта сухая оленина, уже перемороженная. Медведь дал собаке эти ребра, а сам пошел шуровать, дальше».

На ледовой базе «Мыс Баранова» Дмитрий Вольнов зимовал 3 раза. Из последней экспедиции вернулся в 2019 году и больше в высокие широты не ездил. Сейчас он живёт обычной жизнью, но продолжает работать в Арктическом и антарктическом институте на полевой базе «Ладога». Считает, что за Полярный круг должна ездить молодёжь – ведь в наши дни высокие широты гораздо доступнее, чем были в его время.

«Сейчас для молодежи просто все открыто. Это раньше, когда мы в Антарктиду, надо было и в КГБ, и в ФСБ проверки пройти и комиссии. А сейчас главное, чтобы было здоровье. Больше здоровье там нужно. Ну и, конечно, умения».

Благодарим за помощь в организации съёмок Арктический и антарктический институт, г. Санкт-Петербург

***

Максим Упиров, специально для GoArctic