"Отечество наше – особая часть света". К 175-летию РГО
"Главным предметом" Русского географического общества стало изучение пространства России.
175 лет назад было основано Русское географическое общество – пожалуй, самое деятельное в череде подобных императорских обществ. И, несомненно, самое активное в наше время. Но об этом – в эпилоге к нашему юбилейному повествованию.
А начнём мы с истоков Общества, с того, что происходило 175 лет назад и гораздо раньше.
Русскому географическому обществу повезло ещё и в том, что у его истоков стояли благородные люди. Дело не в происхождении, а в высоте помыслов. Бросается в глаза, что почти все «фундаторы» РГО были полярниками или организаторами северных экспедиций.
18-го (6-го по старому стилю) августа 1845 года император Николай I утвердил представление министра внутренних дел Льва Перовского об основании этого Общества. Сам император знал толк в морских путешествиях и одного из своих сыновей – великого князя Константина Николаевича – с детских лет считал будущим мореплавателем. Недаром воспитателем царского сына стал человек далёкий от придворной жизни – Фёдор Петрович Литке, известнейший исследователь Новой Земли.
Неизвестный художник, 2-я половина XIX века, портрет графа Ф.П. Литке. Центральный военно-морской музей Санкт-Петербурга.
Принц и его воспитатель
C этого и начинается предыстория Общества. Литке тогда было тридцать три года, великому князю – пять. К тому времени Константину Николаевичу уже было пожаловано звание генерал-адмирала – но это, конечно, был условный чин. К тому же, он считался шефом Гвардейского морского экипажа.
Они и стали «отцами-основателями» Общества – великий князь и адмирал Литке.
Сошлись они не сразу. Малолетний Константин Николаевич никогда не встречал столь суровых, немногословных людей. Таков и был расчёт императора: приучить сына к морской жизни во всем её многообразии.
Начинал Литке, конечно, с увлекательных книг о морских путешествиях. Читал их его высочеству вслух. Потом перешёл на рассказы о своих экспедициях на Новую землю, о кругосветном путешествии… Кстати, его перу принадлежат две замечательные книги – "Четырёхкратное путешествие в Северный Ледовитый океан" и "Путешествие вокруг света на военном шлюпе "Сенявин". Он, несомненно, обладал литературным дарованием. И ценил его в других. Среди военных, среди придворных Литке был одним из немногих поклонников Пушкина – понимал его и любил. В наследии адмирала сохранилась дневниковая запись: «29 января. Пушкин умер в 3 часа дня... Говорят много вещей, но лучше забыть их и думать только о том, что померкла на горизонте литературы нашей звезда первой величины!..» Мало кто в ту ночь думал и писал именно так.
Нужно сказать, что Фёдор Петрович не имел формального образования: ему, в отличие от большинства русских флотских офицеров, не довелось даже учиться в Морском корпусе. Он был воистину великим самоучкой. Ещё подростком принимал участие в морских сражениях, получил первую награду – да так и остался моряком. Собственных детей у моряка к тому времени не было – как, кстати, и у Василия Жуковского, знаменитого воспитателя цесаревича Александра Николаевича. Николай I почему-то выбирал в воспитатели своим детям холостяков.
Ему было, о чём поведать юному великому князю. И он постепенно вошёл во вкус… Например, рассказывал о том, как однажды, когда они исследовали Новую Землю, на Белом море разыгрался шторм, и "одна роковая волна ударила в слабо державшийся руль наш – и мы остались игралищем волн в полном смысле этого слова...".
В чём Литке знал толк – так это в дисциплине. Он установил для Константина Николаевича строгий распорядок дня. Приучил его спать в прохладном, проветриваемом помещении, не бояться сквозняков. Научил ежедневно вставать ни свет, ни заря. Вместе они совершали долгие прогулки, в том числе – на первых порах – речные. Потом «открыли» и море. Причём Фёдор Павлович стремился действовать «убеждением, а не принуждением». О телесных наказаниях, конечно, и речи не было. Он считал куда более опытным педагогом Василия Андреевича Жуковского – и часто советовался с ним по вопросам воспитания. Сочинял длинные письма поэту и педагогу – самые искренние отчёты о собственных педагогических трудах:
«Случится ли, что работа не идёт как по маслу, требует размышления, догадки, преодоления трудностей – он сейчас теряет дух, терпение, – и вслед за этим капризы, и не хочет работать. Может показаться противуречием, что виною этому (при нетерпеливом нраве) необыкновенные его способности. Но он так легко всё понимает, что учение, по большей части, не стоит ему никакого труда; и от этого он не привыкает к труду. Что же делать? Неужто затруднить учение, чтобы приучить его к труду? – За исключением этого недостатка, должно признаться, что учение идёт хорошо».
За провинности великого князя наказывали. Лишали сладкого, прогулок. Иной раз за обедом он ел один только суп…
Наконец, настало время для серьёзных морских путешествий. Уже не прогулок, а именно путешествий. «Наши морские вояжи? Право, здоровье для души и тела. Молодой человек привыкает к порядку, к лишениям и к подчинению себя долгу. – Немножко морского духу, морской прямоты для принца не лишнее. – Видеть свет со всех сторон – тоже недурно», - писал Литке.
В 1841 году Константин Николаевич на судах, которыми командовал Литке, совершил плавание уже до берегов Нидерландов. А на следующий год отряд прошёл весь Ботнический залив, возвратился в Кронштадт и снова отправился в вояж, выйдя в пролив Каттегат через Большой Бельт и вернувшись на Балтику через пролив Зунд, по пути посетив легендарный замок принца Гамлета в Эльсиноре. Всюду Литке – опытнейший мореход, почувствовавший себя в родной стихии, – наставлял молодого адмирала, который выполнял ещё и обязанности мичмана.
Литке не подвёл императора, превратил великого князя в форменного моряка. Они уже беседовали почти на равных – как соратники. И опытный исследователь Арктики осторожно внушал великому князю, что России необходимо общество, которое бы поддерживалось императорской семьей и объединяло моряков, учёных, путешественников…
Когда окончились годы воспитания и учёбы, великий князь написал адмиралу: «Вы всегда останетесь для меня мой старый Фёдор Петрович, с которым я непрерывно провёл 16 лет, и если Господь Бог меня удостоит хоть чем-нибудь быть полезным флоту в его теперешнем положении, то, разумеется, вы тому главная причина». А Литке, несколько постаревший для опасных путешествий, уже мечтал о создании в России организации, подобной Лондонскому географическому обществу.
Константин Николаевич Романов
Банкет в честь Миддендорфа
Идея обрела реальные очертания на затянувшемся банкете, который был дан в 1845 году в честь естествоиспытателя Александра Фёдоровича Миддендорфа, возвратившегося из экспедиции по Восточной Сибири. Был там и Литке, много лет готовивший почву для одобрения этой идеи при дворе.
«Не должна ли Россия, где так много делается для расширения географических знаний, иметь такое же общество?» - не раз на банкете звучал этот вопрос. Вскоре Литке записал в дневнике: «Мысль о необходимости основания у нас географического общества давно бродила у меня в голове. Особенно расшевелилась она после банкета, который мы весною дали возвратившемуся Миддендорфу».
О Миддендорфе – ещё одном отце-основателе РГО – хотелось бы рассказать особо. Его считают основоположником российского мерзлотоведения. Его полярные экспедиции значительно расширили всеобщие представления об Арктике. Достаточно вспомнить, что Миддендорф был первым исследователем полуострова Таймыр. До него там уже бывали русские землепроходцы, и он вовсю использовал опыт Лаптева и Челюскина, но поставил исследование Таймыра на научные рельсы и по праву получил международное признание.
Настало время готовить проект Общества. Да, наши моряки и учёные во многом равнялись на Лондонское общество, но сразу задумались о российской специфике. Если для британцев главное – организация далёких экспедиций по всему миру, то для России – изучение собственной территории и труднодоступных морей, которые омывают империю с Севера.
Общество, о котором мечтали Литке и Константин Николаевич, должно было организовать усилия купцов, действовавших в Восточной Сибири, и учёных, мечтавших о морском проходе из Камчатки в Архангельск. Раньше руководящую роль в экспедициях играли то морское ведомство, то Академия наук. Многое зависело от устремлений императора – и, например, заслуги Петра Великого в организации первой экспедиции Витуса Беринга бесспорны. Но решающей оставалась инициатива «промысловиков», людей купеческого сословия, казаков и моряков, искавших приключений и совершавших открытия. Учёные мечтали под флагом Общества придать этим инициативам единую логику. И многое им удалось. К тому же они не стеснялись заниматься пропагандой географических знаний и исследований, пропагандой путешествий.
Наше Отечество – особая часть света
Первым председателем РГО стал великий князь. А Литке – его правая рука – открывал собрание, избравшее действительных членов Общества. В своей «тронной речи» Литке так сформулировал концепцию Русского географического общества:
«Наше отечество, простираясь от южнейшего пункта Закавказья до северного края Таймырской земли на 40R по широте, и по долготе с лишком на 200R, т.е. более нежели на полуокружность земли, отечество наше, говорю я, представляет нам само по себе особую часть света, со всеми свойственными такому огромному протяжению различиями в климатах, отношениях геогностических, явлениях органической природы и пр., с многочисленными племенами, разнообразными в языках, нравах, отношениях гражданственных, и, прибавим, часть света, сравнительно ещё весьма мало исследованную. Такие, совершенно особые условия указывают прямо, что главным предметом Русского Географического общества должно быть выделение географии России, принимая название географии в обширнейшем его значении».
Литке, совершивший несколько плаваний на Новую Землю, участвовавший в кругосветном путешествии, не по книгам знал о масштабах российской географии и о тех белых пятнах, которые необходимо заполнить. Эта концепция оставалась актуальной и действенной долгие годы. Общество помогало исследовать пределы России. Прежде всего – Арктику, Северо-Восточную Сибирь, Дальний Восток и среднеазиатские пространства.
В состав членов-учредителей Общества вошли выдающиеся учёные и мореплаватели – Иван Крузенштерн, Фердинанд Врангель, лексикограф и писатель Владимир Даль, генерал Михаил Муравьёв (будущий Муравьёв-Виленский). Люди неординарные, проявившие себя в разных областях. Их объединяла деятельная любовь к России, к открытиям, к изучению родной страны.
Через пять лет Общество получило статус Императорского. Оно быстро, за несколько лет, охватило своими подразделениями всю Россию.
Много лет Литке оставался вице-председателем Общества – а по существу, возглавлял его. Ведь великий князь продолжал относиться к адмиралу как к наставнику.
При обществе работала постоянная комиссия по изучению Арктики – это было одно из главных подразделений этой почтенной организации. Члены общества изучали природу, геологию и этнографию Крайнего Севера.
ИРГО стало одним из организаторов и Первого Международного полярного года. Тогда-то и были созданы первые автономные полярные станции в устье Лены и на Новой Земле. У общества появились могущественные помощники-меценаты. Их привлекала не только тень короны, витавшая над императорским обществом. Эти купцы – золотопромышленники, хлеботорговцы – действительно хотели получить доступ к новым торговым путям и ресурсам. А для этого нужно было рисковать, продираясь на Север и Восток.
Мечта о Полюсе
На заседаниях Общества непринужденно общались представители разных департаментов, которым почти невозможно было найти общий язык на другой площадке. А тут – молодой учёный мог поговорить по душам с крупным чиновником или степенным адмиралом, мог поделиться с ними своими исследовательскими планами, даже самыми авантюристическими. Старики с улыбкой смотрели на молодых да пылких моряков и географов, которых тянуло к Северному полюсу…
Литке и сам мечтал о настоящей, основательной полярной экспедиции на нескольких суднах, полностью оснащённых для зимовок в Северном Ледовитом океане. Стремился употребить своё придворное влияние для укрепления отечественного флота, в том числе -- исследовательского. Эта мечта не сбылась: по-видимому, она опережала время. Но РГО уже в XIX – начале ХХ в курировало десятки полярных экспедиций, некоторые из которых стали прорывными. С Обществом были тесно связаны и Александр Бунге, и Эдуард Толль, и другие исследователи, считавшие делом чести приоритет России в исследовании Арктики. Приоритет, который, надо признать, сильно поколебался после экспедиций Фритьофа Нансена (хотя русские путешественники помогали Нансену – и весьма эффективно). Легендарные экспедиции начала ХХ века невозможно представить как без Академии наук, так и без РГО. Эти почтенные организации со времён Литке действовали координированно.
Старейшей наградой Русского географического общества по праву является золотая медаль Ф.Литке – престижнейшая награда для географов и путешественников. Она существовала и в царские, и в советские времена, существует и ныне. В наше время возрождается и память о великом князе Константине Николаевиче как об основателе Общества. Он оказался дельным и компетентным руководителем РГО. Прислушивался к профессионалам, не руководствовался апломбом.
Экспедиция в завтрашний день
Символично, что Русское географическое общество, которое в последние десятилетия развивается бурно и масштабно, к своему юбилею готовит арктическую экспедицию, от которой мы вправе ждать многого.
Экспедиция пойдёт двумя отрядами. Из Североморска – на остров Северный архипелага Новая Земля и из того же Североморска через Карские ворота и полуостров Таймыр – к Земле Франца-Иосифа.
Путешествие на арктические архипелаги, которое начинается в эти дни и продлится до октября, будет посвящено сразу нескольким памятным датам: 75-летию Великой Победы, 175-летию Русского географического общества, 110-летию Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, 120-летию Русской полярной экспедиции и 145-летию со дня рождения известного исследователя Арктики Владимира Русанова. Путешественников всегда вдохновляет прикосновение к новому, к неизученному. Поэтому так важно, что участники экспедиции займутся исследованием нового острова в районе архипелага Новая Земля, который некоторое время назад открыли школьники – участники проекта по изучению спутниковых снимков Арктики.
На мысе Желания Северного острова архипелага Новая Земля будет установлен памятный знак в честь основателей РГО – первый монумент такого рода. Честь и слава им, зачинателям великого дела! Память о людях, стоявших у истоков Общества, не померкла во времени. Важно, чтобы мы не ограничились монументами и праздничными конференциями. Чтобы на новом уровне развивались традиции Литке, Миддендорфа и Толля… Чтобы Россия снова и снова оказывалась первой. Чтобы необозримое пространство нашей страны не оставалось cиротливым, неисследованным – таков завет первых руководителей Русского географического общества.
Автор: Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк».
