Сейчас в Мурманске

04:38 -4 ˚С Погода
18+

Юкагиры – древние охотники Арктики

Есть среди народов Севера такие, чей исторический путь более или менее понятен. Но есть и народы, происхождение которых даже в наши дни, остаётся предметом споров между учёными. Именно таким «сложным» народом оказались юкагиры.

Коренные народы Севера Юкагиры Чуванцы Чукчи Коряки Яна Алазея Анадырь
Михаил Савинов
14 марта, 2019 | 14:22

Юкагиры – древние охотники Арктики
На фото: юкагирская семья, 1902 г. (по материалам Джесуповской Северо-тихоокеанской экспедиции).

Есть среди народов Севера такие, чей исторический путь более или менее понятен. Можно проследить, как продвигались с юга на север предки ненцев, или как сменяли друг друга на берега Берингова пролива древнеэскимосские культуры. Но есть и народы, происхождение которых даже в наши дни, остаётся предметом споров между учёными. Именно таким «сложным» народом оказались юкагиры.

В строгом смысле, говорить о юкагирах как о едином народе не вполне верно – тундровые и лесные юкагиры исторически имели разный тип хозяйства (одни – оленеводы и охотники на дикого оленя, другие – охотники на лося и рыболовы), а их предки относились к разным племенным объединениям. Различаются и их языки, которые раньше описывали как два диалекта, а сейчас обычно говорят уже о двух разных языках – лесном юкагирском и тундровом юкагирском.

Положение обоих юкагирских языков в наши дни очень печальное – из 1 603 юкагиров, зафиксированных переписью 2010 г., своё знание языка отметили 311 человек. Это преимущественно люди старшего поколения [1].

Некогда юкагирские племена обитали на огромной территории – от низовьев Лены до бассейна Анадыря по широте, и от верховьев Колымы и Индигирки до берегов Северного Ледовитого океана – по долготе. К тому времени, когда учёные стали исследовать их быт и язык, записывать фольклор, от древнего юкагирского мира остались лишь три осколка. Два из них – это собственно юкагиры: лесные, жившие на притоках Колымы реках Ясачная и Коркодон, и тундровые, населявшие низменности между нижней Колымой и Алазеей. В этих местах юкагиры живут и в наши дни.

Третьим осколком были родственники юкагиров – чуванцы, обитавшие в бассейне реки Анадырь. Они уже к началу ХХ века были в значительной мере ассимилированы русскими и чукчами, а в наши дни, по-видимому, обрусели полностью. Тем не менее, даже по переписи 2010 г. чуванцами считали себя около тысячи человек [2].

Языки юкагиров и чуванцев совершенно не похожи на языки их соседей – ни на палеоазиатские языки чукчей и коряков, ни на алтайские языки якутов и эвенов. В юкагирских преданиях и обычаях встречаются очень архаичные, несвойственные соседним народам мотивы. Откуда же появились в Арктике юкагирские племена?


Наследники каменного века

Окончательно этот вопрос не решён до сих пор. Одни учёные считают, что юкагиры – очень древний народ, обитающий на своих землях не менее полутора-двух тысяч лет, другие – что юкагиры пришли на север Якутии сравнительно недавно. Сторонники первой теории связывают предков юкагиров с неолитической ымыяхтахской культурой, а иногда – и с более древними культурами арктического мезолита. Но выявить бесспорных предков юкагиров на основании археологических находок пока не получается [3].

Дискуссионным оказалось и происхождение юкагирского языка (точнее, языков). Многие учёные полагают, что он близок к языкам уральской семьи (в неё входят финно-угры и самодийские народы – ненцы, селькупы и нганасаны). Поэтому уральскую языковую семью некоторые авторы даже называют «уральско-юкагирской». Другие исследователи не считают принадлежность юкагиров к уральцам прочно доказанной, а юкагирский язык относят к изолятам – языкам, не имеющим близких аналогов [4].

Возможное родство юкагирских языков с уральскими опять же указывает на древность этого народа. Если юкагиры действительно уральцы, то их праязык отделился от общего корня очень давно, гораздо раньше, чем разделились две другие ветви уральской семьи – финно-угорская и самодийская.

Откуда бы ни пришли на Север предки юкагиров, очевидно одно: они усвоили и сохранили очень древние образы и символы арктических племён, бытовавшие в лесотундре и тундре едва ли не со времён мамонтов (об этом чуть ниже). Эти образы можно проследить в орнаментах юкагиров, а также в их знаменитом пиктографическом письме (ему мы посвятим отдельный разговор).

Особенно интересны возможные праюкагирские следы на западе Чукотки. Самый известный археологический памятник этого края – петроглифы на реке Пегтымель. Среди образов и сюжетов Пегтымеля большинство явно относятся к жизни палеоазиатских народов – например, изображения мухоморных духов, хорошо известных по мифологии народов Чукотки и Камчатки. Сцены охоты на китов с больших лодок-байдар также указывают на связь создателей петроглифов с культурой морских зверобоев побережья Северного Ледовитого океана. Однако другой пласт пегтымельских сюжетов показывает нам совсем иную традицию – мир сухопутных охотников на северного оленя и лося. Именно такая охота во все времена была основой существования юкагиров. Вероятно, на пегтымельских скалах отразилась жизнь нескольких разных народов, почитавших одно и то же священное место [5].

Юкагиры 

Рис. 1. Вверху – петроглифы Пегтымеля, изображающие охоту на плывущих оленей (по Н.Н. Дикову [6]). Внизу – юкагирские челны на реке Коркодон, 1902 г. (по материалам Джесуповской Северо-тихоокеанской экспедиции).


Изображённая на скалах Пегтымеля охота чаще всего происходит «на плавях» - копытных забивают с небольших лодок в момент переправы через реки. Именно эти сюжеты позволяют предполагать связь петроглифов Пегтымеля с предками юкагиров. Даже маленькие лодки древних охотников похожи на юкагирские долблёные челны, зафиксированные этнографами на рубеже XIX–XX вв. Юкагиры охотились на плывущих оленей с таких лодок, а иногда загоняли оленей в озёра, после чего выборочно забивали. Есть в Пегтымеле и сцены охоты на копытных с собаками по насту – такая охота тоже широко практиковалась колымскими юкагирами.      

Совсем древний образ, точнее – сходство с ним, обнаружили в орнаментике юкагиров современные археологи, изучавшие Янскую стоянку – открытое сравнительно недавно поселение охотников каменного века в низовьях реки Яны. Возраст Янской стоянки – около 27 тысяч лет. Её обитатели тоже охотились на оленей, бизонов и лошадей (но не на мамонтов, которые в её окрестностях были весьма многочисленны!). На стоянке археологи обнаружили множество предметов, украшенных несложными узорами. Разнообразие и характер этих узоров свидетельствует о том, что древние охотники обладали развитой способностью к абстрактно-символическому мышлению. Поиски аналогов янским узорам привели в том числе и к юкагирам – узор, зафиксированный крупнейшим исследователем юкагирской культуры В.И. Иохельсоном, почти полностью совпал с одним из орнаментов Янской стоянки [7].

Возможно, именно предки юкагиров некогда потеснили палеоазиатов – чукчей и коряков – к морским побережьям, а сами успешно освоили тайгу и лесотундру от Лены до Анадыря. Но потом с юга двинулась волна алтайцев – якутов и тунгусских народов. Под давлением новых пришельцев юкагиры постепенно сдвинулись к берегам Северного Ледовитого океана. Именно в этот момент на востоке Сибири появились русские землепроходцы.


«На юкахирей в поход ходили…»

Ко времени появления русских племена юкагиров жили в бассейнах рек Яны (яндыри, онойди и хоромои), Индигирки (олюбензи и шоромба), Алазеи (алаи), Колымы (когимо и омоки) и Анадыря (чуванцы, ходынцы и анаулы). С юга к владениям юкагиров подступали якуты и эвены (или, как их называли русские в то время, ламуты). Собственно, происхождение самого слова «юкагир» - скорее всего, именно тунгусское. Хотя русские сразу же усвоили термин «юкахири», сами юкагиры так себя не называли ни тогда, ни позже – самоназвание лесных юкагиров «одул», а тундровых – «вадул».

Юкагирские области на Анадыре вклинивались между ареалами чукчей и коряков. Когда после нескольких войн и эпидемий эта «прослойка» юкагиров сошла на нет, между двумя палеоазиатскими народами начались жестокие столкновения.


Юкагирские артефакты 

Рис. 2. Предметы из старинного юкагирского погребения (по М.А. Кирьяк [8]). Слева – традиционные костяные наконечники стрел. Двузубые железные наконечники – русского производства.

 

Другой областью, где юкагиры тесно соприкасались с чукчами (и немало от них претерпевали) были низовья реки Алазеи. Там, на побережье Восточно-Сибирского моря, существовал в то время изолированный чукотский анклав.

Основной структурной единицей юкагирского общества был род. В XVII столетии юкагирские роды обычно назывались по именам старейшин-предводителей, в качестве таких родоначальников могли выступать и шаманы. Именно эти предводители с близкими родственниками (детьми или племенниками) являлись в русские зимовья с ясаком и давали показания по числу плательщиков. В русских документах они обычно называются «лучшие люди», иногда – «князцы», а члены их родов – «родники» (т.е. родственники) или «улусные люди» (этот термин был механически перенесён из областей, населённых тюркскими народами). До установления русской власти широко практиковалась кровная месть, было известно юкагирам и обращение пленных в рабство.


Расселение юкагиров 

Рис. 3. Карта расселения юкагирских племён в XVII веке.

 

В современной публицистике можно встретить утверждения, что юкагиры, будучи мирным и кротким народом, никогда не сопротивлялись русским [9]. Для XVII века это однозначно не так. Юкагирские племена, как и все остальные народы северо-востока Азии, жили в условиях постоянных военных столкновений – как между собой, так и с воинственными соседями – тунгусами, чукчами, коряками. Предания юкагиров, зафиксированные В.И. Иохельсоном, рисуют образ «сильного мужчины» - одной из центральных (наряду с лучшим охотником) фигур юкагирского рода, лучшего воина и военного предводителя. Этот «сильный мужчина» не тождественен родовому старейшине и функции у них разные – старейшина руководит повседневной жизнью, «герой» защищает род на войне. Известны и некоторые характерные атрибуты героя – например, берёзовое копьё с наконечником из лосиного ребра и доспех из роговых колец, переплетённых сухожилиями [10].

 

Топор

Рис. 4. Юкагирский каменный топор XIX в. (по В.И. Иохельсону).

 

Первый русский военный поход на юкагиров Яны был предпринят в 1636 г., в нём на стороне русских приняли участие и местные якуты. Далеко не всегда победа в бою с юкагирами оказывалась на стороне казаков. Вот как описывал свои военные приключения известный землепроходец Василий Ермолаев Бугор: 

"В прошлом де, государь, во 156 (1648 г. – М.С.) году на Яне реке служили, мы, холопи твои, твою государеву службу, на юкахирей в поход ходили, тут у нас промышленово Матюшку Мидника убили в куяке, и куяк с нево унесли юкагири…" [11]. 

Из этого описания можно заключить, что описанный бой с юкагирами кончился отступлением служилых – у противника было достаточно времени на сбор трофеев.

В последующие годы юкагиров в целом удалось вовлечь в ясачные отношения и приписать к зимовьям и острогам, но выступления («измены») против русских властей продолжались до 1680-х гг. Самым серьёзным стал мятеж на Анадыре под предводительством ходынского «князца» Канивы в 1681 г. Тогда большой отряд ходынцев атаковал русских служилых людей под предводительством сотника Ивана Курбатова и, перебив часть казаков, осадил уцелевших в Анадырском остроге. В то же время отдельные родовые объединения юкагиров могли выступать против других юкагирских племён на стороне русских властей. Именно так спаслись люди Ивана Курбатова: им на помощь пришли ясачные чуванцы, отогнавшие от острога воинов Канивы.

 

«Ясачные юкагиришки»

В 1640–1650-х гг. все юкагирские племена оказались приписанными к русским ясачным зимовьям и острогам: Янскому, Уяндинскому, Хромовскому, Алазейскому, Зашиверскому и Подшиверскому (оба – на Индигирке), Верхнему, Среднему и Нижнему Колымским и Анадырскому, основанному Семёном Дежнёвым. Как и все остальные сибирские «иноземцы», юкагиры должны были платить ясак – дань собольими (реже лисьими) шкурками.

Колчан 

Рис. 5. Юкагирский колчан (по В.И. Иохельсону). Лук был основным оружием юкагиров.

 

Казаки, служилые и промышленные люди зачастую не церемонились с «иноземцами». Хотя руководящие документы (воеводские наказы) предписывали казачьим начальникам по возможности избегать прямого насилия, действовать «ласкотой, а не жесточью», на практике колоссальное удаление «Царства Сибирского новой земли, что на великой реке Лене» (то есть Якутского уезда) от центральной власти способствовало произволу и безнаказанности.

 

Юкагиры

Рис. 6. Юкагиры. 1902 г. (по материалам Джесуповской Северо-тихоокеанской экспедиции).

 

Несмотря на все эксцессы, было бы неверно представлять русскую колонизацию как сплошное насилие по отношению к местным жителям (сопоставимое, например, с истреблением индейцев испанскими конкистадорами или американскими войсками в XIX в.). Отношения между русскими властями и народами Севера в XVII в. развивались в своеобразном «правовом поле». «Объясачивание» имело фиксированный регламент, который, пусть и небезупречно, но всё же соблюдался. Именно соблюдение этого регламента (например, порядка документирования уплаты ясака) обеспечило современным исследователям корпус источников для изучения истории отношений русских с народами Сибири и Севера. Составлялись ясачные книги, в которых учитывалось мужское население, обязанное платить ясак. Местные жители могли подавать на государево имя челобитные по установленному формуляру (текст, естественно, писался русскими служилыми). Эти книги и документы являются важнейшим (а точнее, почти единственным) источником для изучения демографии и расселения коренных народов Севера в XVII в., и в частности – юкагиров. Именно благодаря русским документам мы знаем названия и численность юкагирских племён, знаем, где они жили, можем восстановить родовой состав и миграцию юкагирских родов.

 

Трубки

Рис. 7. Юкагирские курительные трубки (по В.И. Иохельсону).

 

Модель ясачных отношений предполагала военную защиту тех «иноземцев», которые давали аманатов, уплачивали ясак и были приписаны к ясачным зимовьям. На крайнем северо-востоке Евразии эта практика касалась в первую очередь юкагирских племён – собственно юкагиров, ходынцев, чуванцев и анаулов. Внешними агрессорами по отношению к этим племенам выступали чукчи, мирные отношения с которыми русская администрация сумела выстроить лишь к концу XVIII столетия. Чукчи не хотели давать ясак и не понимали, почему с появлением в регионе новой силы – русских – больше нельзя «громить» юкагиров и (в более позднее время) коряков.

Посуда 

Рис. 8. Берестяная посуда юкагиров (по В.И. Иохельсону): чашки для воды и чая, блюда для подачи ягод и рыбы, короба для сбора ягод.

 

Сохранились челобитные юкагиров, составленные в русских ясачных зимовьях. Как правило, эти документы рассказывают о различных притеснениях со стороны русских приказных и служилых людей – незаконных захватах и пытках, разорении охотничьих лабазов. Местных жителей силой принуждали покупать русские товары (в т.ч. железные изделия) по завышенным ценам, несогласных захватывали в заложники [12].

Впрочем, среди юкагирских челобитных встречаются не только жалобы. Например, в архиве Санкт-Петербургского института истории РАН хранится челобитная, в которой юкагиры-алаи просят оставить на службе в Алазейском зимовье сборщика ясака, казачьего десятника Никиту Родионова, объясняя это тем, что он их не притесняет и «после ясаку подарки даёт, каковы подарки посланы с ним, Микитою, из Якуцково острогу» [13]. Содержание этих подарков было стандартным для всей Сибири: главную роль играли железные изделия (в первую очередь котлы и «пальмы» - широкие копья-рогатины) и стеклянные бусы («одекуй»). Сам Никита Родионов, описывая (несколько лет спустя) нужды своего зимовья, просил прислать ему для раздачи юкагирам котлы и «куяшные полицы» (пластины для доспехов-куяков), при этом отмечал, что бусы популярностью не пользуются («а одекую не емлют»). Таким образом, взаимодействие с русскими могло быть и выгодным для юкагиров – именно таким образом к ним попадали железные предметы. Но даже после широкого распространения русского железа в быту юкагиров продолжали употребляться и костяные, и каменные орудия.

Страшнее всех войн и «насильств» для юкагиров оказались занесённые русскими болезни. Начиная с конца 1660-х гг. и до конца XIX в. по землям юкагиров прокатилось несколько эпидемий оспы, причинивших страшные опустошения. К тому моменту, когда уцелевшие юкагиры привлекли внимание исследователей-этнографов на рубеже ХХ в., их вполне можно было описывать как «народ крайне малочисленный и не имеющий будущего» [14].


«Народ на грани вымирания»

Тем не менее, изучение юкагиров признавалось необходимым и важным. Бывший ссыльный народоволец Владимир Ильич Иохельсон в качестве сотрудника американской Джесуповской экспедиции проделал огромную работу по изучению юкагирского языка, обычаев, материальной культуры.

К этому времени юкагиры подверглись значительной ассимиляции со стороны эвенов, а кое-где и чукчей. В традициях, зафиксированных Иохельсоном, причудливо переплетались элементы разных народов. Например, жилища юкагиров напоминали эвенские чумы, а старинное, аутентичное жилище – овальный чандал – уже не встречался. В качестве сухопутного транспорта использовались нарты чукотско-корякского типа. Больше повезло традиции изготовления лодок, которая у лесных юкагиров не так уж сильно изменилась со времён каменного века.

Ловушка для рыбы

Рис. 10. Ловушка для рыбы (по В.И. Иохельсону).


Одежда юкагиров испытала сильное влияние южных соседей, в первую очередь эвенов. И мужчины, и женщины носили распашные кафтаны, удобные для езды на оленях, но несвойственные древним охотничьим народам Арктики, например, эскимосам, предпочитавшим глухие кухлянки. У юкагиров во времена Иохельсона нераспашная одежда сохранялась как промысловая или детская. Для украшения одежды, сумок, кисетов широко применяли цветной бисер. Распашная одежда юкагиров иногда используется в качестве доказательства их сравнительно позднего переселения с юга.

Нарта

Рис. 11. Юкагирская нарта (по В.И. Иохельсону). Нарты народов северо-восточной Азии (чукчей, коряков, юкагиров) появились в условиях каменистой горной тундры, поэтому были значительно легче, чем, например, нарты ненцев. В такую нарту обычно запрягали одного-двух оленей.


Юкагир в зимней одежде

Рис. 12. Юкагир в зимней одежде (по материалам Джесуповской Северо-тихоокеанской экспедиции)


Одежда чуванцев

Рис. 13. Нераспашная одежда чуванцев (из собрания Российского этнографического музея, Санкт-Петербург). Чуванская одежда по крою была близка к чукотской и корякской.

 

Шаман

Рис. 14. Юкагирский шаман. 1902 г. (по материалам Джесуповской Северо-тихоокеанской экспедиции). У юкагиров, как и у других народов азиатского северо-востока, был развит шаманизм. Очень своеобразной чертой юкагирского шаманизма было почитание мумифицированных частей тела умерших шаманов.


В целом юкагиры к началу ХХ столетия сохраняли свой древний хозяйственный уклад охотников и рыболовов. Основным объектом охоты у лесных юкагиров, обитавших в долинах притоков Колымы, был лось. Неуспех охоты мог привести к тяжёлому голоду. Отсюда та большая роль, которую в юкагирской традиции играл «охотник» - одна из трёх центральных фигур юкагирского общества наряду с уже известным нам «героем» и собственно старейшиной рода. С охотой связывалось множество обрядов и поверий.

В числе интереснейших юкагирских традиций, зафиксированных учёными на рубеже XIX–XX столетий, было и пиктографическое (рисуночное) письмо, которому мы обязательно посвятим отдельный рассказ. В этом же рассказе присмотримся поближе к брачным обычаям юкагиров, ведь одна из разновидностей юкагирской пиктографии – женские любовные письма.

 

Автор: М.А. Савинов, кандидат истор. наук, научный сотрудник Арктического музейно-выставочного центра (Санкт-Петербург).


Источники и литература:

1. Вахтин Н.Б. Языки Сибири и Севера. Материалы к учебнику. СПб., 2016. С. 11, 35.

2. Там же. С. 11.

3. Гребенюк П.С., Федорченко А.Ю. Юкагирская проблема в современной историографии // Человек и Север. Антропология, археология, экология. Материалы всероссийской научной конференции. Г. Тюмень, 2-6 апреля 2018 г. Тюмень, 2018. Вып. 4. С. 331–333.

4. Вахтин Н.Б. Языки Сибири и Севера. С. 7.

5.  Кирьяк (Дикова) М.А. Древнее искусство Севера Дальнего Востока как исторический источник (Каменный век). Магадан, 2003. С.252–253.

6. Диков Н.Н. Наскальные загадки древней Чукотки. Петроглифы Пегтымеля. М., 1971.

7. Питулько В.В., Павлова Е.Ю., Никольский П.А., Иванова В.В. Янская стоянка – материальная культура и символическая деятельность верхнепалеолитического населения Сибирской Арктики // Российский археологический ежегодник. 2012. № 2. С.91–92.

8. Кирьяк М.А. Археология Западной Чукотки в связи с юкагирской проблемой. М., 1993.С. 205.

9. Шура Буртин. Предпоследние из юкагиров // Русский репортёр. 2013. № 50 (328).

10. Иохельсон В.И. Юкагиры и юкагиризированные тунгусы. Новосибирск, 2005. С. 180–181.

11. Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. Ф. 160. Оп. 1. Д. 335. Л. 1.

12. Симченко Ю.Б. Тамги народов Сибири XVII в. М., 1965. С. 195.

13. Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. Ф. 160. Оп. 1. Д. 651. Л.23.

14. Иохельсон В.И. Юкагиры и юкагиризированные тунгусы. С. 25.

далее в рубрике