Из Архангельска к Земле Франца-Иосифа. Экологическая экспедиция-2022 на остров Хейса. Часть IV
5 июля 2022 года на научно-экспедиционном судне «Михаил Сомов» четыре волонтера отправились на уборку острова Хейса.
Озеро Космическое и заброшенные постройки обсерватории «Дружная». Остров Хейса, Земля Франца-Иосифа. Фото автора
5 июля 2022 года на научно-экспедиционном судне «Михаил Сомов» при поддержке ФГБУ «Северное УГМС» в рамках федерального проекта «Чистая Арктика» четыре волонтера экологического движения «Чистый север — чистая страна» отправились на уборку острова Хейса (архипелаг Франца-Иосифа). Организатором проекта выступил АНО «Губернаторский Центр Архангельской области».
Смотри в оба!
Любая вылазка на первых порах напоминает выход в открытый космос — со временем острое ощущение опасности неизбежно притупится, так уж устроен человек. Но чем дольше мы проживем в таком мобилизационном состоянии — тем спокойнее для нас самих. Нужно постараться — не так уж и долго нам здесь предстоит пробыть.
Противомедвежий запор на двери устроен таким хитрым образом, чтобы зверь никак не мог открыть массивную железную дверь. Ни надавив всей массой на ручку сверху, ни поддев ее носом снизу. На крайний случай в тамбуре, рядом с выходом, всегда стоит баллон-аэрозоль против хищников.
Да, вот так тут и живут…
Осторожно приоткрыть дверь, чуть обождать. Выглянуть, оглядеться, выйти. Забраться по широкому трапу на верхнюю площадку с антеннами и куполом аэрологического локатора. И вновь осмотреться, но теперь уже основательно, с толком и расстановкой, вооружившись биноклем.
Ходят здесь не торопясь. Так принято. Стоя на одном месте, то и дело заглядывают за угол здания, постоянно осматриваясь по сторонам. Старые здания обсерватории мешают обзору, таят опасность. В 2011 году метеоролог так и погиб: медведь кинулся на него из-за угла. Взведенное оружие не помогло — атака зверя была столь стремительной, что человек не успел среагировать.
Сейчас полегче: полярный день на дворе, снег стаял, земля темная… Но мы бережемся. Инструкции у нас понятные, инструктаж проведен. Выходим только вчетвером и мотаем на ус всё, о чем нам сообщают старожилы. Береженого Бог бережет…
Утка на гнезде. Остров Хейса, Земля Франца-Иосифа. Фото Юрий Токарев
Жизнь в арктической пустыне
Слава-моторист, мой «почти что земеля» по его выражению (он семнадцать лет прослужил в родном для меня Выборге, на пограничной заставе), то и дело выглядывает в окно кают-компании (она же кухня, она же столовая, она же гостиная). Ласково матерясь под нос, высматривает утку, недавно севшую на гнездо.
Утки курсируют по открытой воде Космического озера, иногда встают на крыло. Громко гогоча и переругиваясь меж собой, прогуливаются под окнами нашей угловой комнаты. Словно нарочно свой променад они совершают ночью, когда мы спим. Сквозь сон Володя слышит их гнусавое ворчанье.
Недавно одна толстенная неповоротливая утка обустроила гнездо на каменистом склоне. От переполняющих ее изнутри яиц будущая мамаша еле ходит, смешно переваливаясь, шлепая красными лапами и раскачиваясь из стороны в сторону. Со дня на день она должна сесть на кладку. Обычно Слава в вечно промасленной спецовке нарочито груб; за словом в карман никогда не полезет — а тут переживает, высматривая роженицу. Беспокоится — не согнали бы бедняжку бестолковые волонтеры.
Мы находимся в зоне арктической пустыни. Любое проявление жизни в краю вечных льдов — мигрирующие мимо окон моржи, выглядывающие из воды нерпы, огромные киты, изредка заплывающие в бухту и взмахивающие над водой разлапистым хвостом — воспринимается особенно остро… Даже моль, порхающую в кают-компании, никто не трогает (только попробуй!), в шутку именуя ее Васей. А что — моль Вася, приятно познакомиться…
— Комары только недавно появились! — громогласно вещает Слава. — Ну эти, которые не кусаются. Что? Да какие там малярийные… Сам ты… Нормальные, обычные.
После бесконечно длинной полярной ночи не только китам — и комарам рад будешь…
Окрестности ОГМС им. Э.Т. Кренкеля. Остров Хейса, Земля Франца-Иосифа. Фото автора
Жизнь в музее
Примета любой труднодоступной станции — советский колорит. Где-то его больше, где-то меньше. Окрестности ОГМС им. Кренкеля — настоящий интерактивный музей советского научного освоения Арктики второй половины XX века. Чего уж там говорить — на стене в нашей комнате висит портрет Ленина. Ильич с ласковым прищуром поглядывает в окно, вполуха прислушиваясь к нашим разговорам. Шутим — теперь у нас три Володи.
Откуда здесь столько примет советского прошлого? Никто их специально не культивирует; ностальгия или политические взгляды полярников тут ни при чем. Всё просто: в Арктике ничего не портится, а демонтировать и вывозить ненужное очень дорого.
В кают-компании на полстены растянута огромная политическая карта мира.
— Какого года карта-то? — прищуриваюсь я.
— Никак Корея еще объединенная?.. — удивляется Юра.
— Советская, что ли? — удивляется Влад.
— У нас на станции еще СССР, родной… — с теплотой в голосе произносит Слава.
Напротив окна нашей спальни — милота советского детства. Уличное панно в знакомом стиле художественного соцреализма. На пригорке заснеженный лес, в низине — двускатные избушки, поднимается дымок из печных труб. Красногрудые снегири на молоденькой сосенке. Разноцветные звездочки на небе, по-видимому, призваны изобразить северное сияние. Типовое оформление какого-нибудь детского сада эпохи застоя.
Не очень-то удачный выбор для полярной станции, на мой взгляд: мимо дрейфуют айсберги, над верхушкой ледника курится легкое облачко, несмотря на середину лета между построек протянулся по земле длинный снежный язык.
Кому здесь охота любоваться декоративным северным сиянием? Тут к месту пришелся бы песчаный пляж с кокосовыми пальмами, уходящее вдаль теплое море и смуглые улыбчивые гаитянки. А что? Вполне себе в духе интернационализма и дружбы народов…
У «мусорщиков» Арктики, как я про себя в шутку называю волонтеров, есть уникальная возможность увидеть и собственными руками потрогать артефакты ушедшей эпохи.
Чего только ни приходится находить во время арктических уборок!
Например тут, на Хейса, попадается множество проржавевших обручей от деревянных бочек — некогда самой типовой и распространенной тары раннего СССР. Невольно призадумаешься — а не стоит ли вернуться к забытому прошлому? Вставить в деревянную бочку пластиковый вкладыш, который легко утилизировать после использования. Чистую пустую бочку можно отправить назад, на Большую Землю, или попросту сжечь. И останется от бочки всего-то пара-тройка железных полосок…
Одна из многочисленных находок экологической экспедиции — урна для голосования времен СССР. Остров Хейса, Земля Франца-Иосифа. Фото автора
***
Владимир Привалов, специально для GoArctic
