Камчатский краб обрёл вторую родину в Баренцевом море

Николина Ковачева, д.б.н., начальник отдела аквакультуры беспозвоночных ФГБНУ «ВНИРО». Фото предоставлены Николиной Ковачевой

Сегодня споры о целесообразности переселения камчатского краба в Баренцево море, проведенного советскими учеными в конце 1960-х, стали достоянием истории. В мурманских условиях краб отлично прижился, его численность давно достигла промыслового объема, а рынок получил перспективный региональный бренд.

Переселение камчатского краба в Баренцево море: почти детективная история

Мясо камчатского краба ценилось гурманами еще с царских времен, одно было плохо – слишком далеко от обеих столиц обитал этот крупнейший представитель ракообразных. Советская власть по инициативе Главрыбы в начале 1930-х решило исправить ситуацию и переселить камчатского краба в… Черное море. К счастью, ученые смогли переубедить чиновников и направить их инициативу в противоположное направление – на север, в Баренцево море. 

В те годы научного обоснования для подобной интродукции не требовалось. Воплотить в жизнь трудоемкий и во многом авантюрный проект взялся сотрудник Тихоокеанского института рыбного хозяйства Иван Закс. До этого он несколько лет проработал зоологом на Мурманской биологической станции, поэтому хорошо знал гидрологические условия обоих бассейнов и считал Баренцево море наиболее подходящим местом для разведения камчатского краба. К сожалению, ни Заксу, ни его последователям перевезти камчатских крабов по железной дороге не удалось. Животные хоть и содержались в контейнерах с морской водой, погибали от тряски и нарушения теплового и кислородного режима. 

Вернулись к идее переселения дальневосточного эндемика в 1950-е, видимо, по инициативе Анастаса Микояна, тогдашнего министра торговли. В июле 1959 года председатель Мурманского совнархоза М.Н. Сухорученко обратился к руководству Главрыбвода с предложением «в целях пополнения фауны Баренцева море провести опыт акклиматизации камчатского краба». Этот официальный запрос, основанный на поручении Президиума Академии наук СССР (а не чья-то самовольная инициатива или даже «диверсия», как писали некоторые «знатоки» в интернете), дал старт двухлетней подготовительной работе, которую возглавил сотрудник Центральной производственно-акклиматизационной станции Юрий Орлов, кандидат биологических наук, автор нескольких патентов по рыбоводству. Проанализировав неудачный опыт предшественников (а в науке отрицательный результат зачастую ускоряет прорыв в нужном направлении), Орлов решил переправлять крабов самолетом. У него уже был опыт транспортировки рыб в барокамерах на высоте 12 км, однако в случае с крабом дело осложнялось большим количеством пересадок. Первая партия камчатских переселенцев состояла из 9 самок и примерно 12 млн личинок, их поместили в самодельные емкости (канны) из оргстекла, насыщение воды кислородом осуществлялось от авиационных баллонов, вода в аквариумах за время полета не менялась (все-таки 10 часов полета это не 11 суток на поезде), но по мере необходимости охлаждалась с помощью льда, приготовленного из морской воды. В конце октября 1960 года Орлов благополучно доставил материнское стадо сначала в Москву, а затем в Мурманск.

Далеко не все коллеги из научной среды поддержали проект Юрия Орлова, многие считали его авантюрой, ведь камчатский краб был почти не исследован, в частности наблюдался недостаток в сведениях о его личиночной и мальковой стадиях развития. Также высказывались утверждения, что гидрологические условия высокоширотного Баренцева моря слишком суровы для камчатского краба, который относится к бореальному виду, то есть живущему в умеренно холодном климате. 

Помимо уверенности в успехе своего дела Юрий Орлов понимал, что для устойчивого роста популяции и выхода на промысловые величины необходимо на порядок увеличить число выпускаемых в Баренцево море взрослых особей и на несколько порядков – мальков. Миллионы личинок также участвовали в акклиматизации, но выживаемость их в природе крайне низка – в сотни раз меньше 1%. Кстати, личинки первой партии не выжили: их не смогли уберечь от паразитов. В природе за состоянием икры следит самка, постоянно очищая ее и аэрируя, но изучение этого и еще множества процессов жизнедеятельности краба только предстояло организовать на научной базе в Дальних Зеленцах. 

Как крабы из Японского моря «добирались» до моря Баренцева

До 1966 года группа Орлова осуществила доставку более 20 партий крабов, выловленных в районе залива Петра Великого в Японском море. За один авиарейс удавалось перевезти в среднем 30 животных. В 1967 году решили вернуться к перевозке крабов по железной дороге, уже в специальных живорыбных вагонах.

Каждый такой контейнер имел бак объемом 30 кубометров и мог вместить до 550 особей. Это позволило за весь период интродукции выпустить в Дальних Зеленцах и в устье Кольского залива около 5000 крабов, готовых к размножению, вдвое больше молоди и примерно полтора миллиона личинок. Именно вселенцы 1960-69 годов в итоги и привели к биологическому взрыву камчатского краба в Заполярье.

Первое поколение «орловского призыва» достигло зрелости в начале 1970-х. Именно с этого времени в уловах стали попадаться крупные особи. Ежегодные подсчеты, проводимые ловушечным и траловым способами, показали, что рост и плодовитость камчатского краба в Баренцевом море оказались существенно выше, чем на Дальнем Востоке. Популяция заполярных крабов успешно закрепилась в новом регионе и стала распространяться вдоль всего побережья Баренцева море. К середине 1990-х второе поколение «орловского» краба достигло зрелости, что и привело к экспоненциальной фазе роста. 

По данным ВНИРО, в экономической зоне России уже на рубеже столетий верхний предел численности краба составлял 15 млн особей, или 45 тыс. тонн, а промысловый запас к началу открытия добычи по результатам траловой съемки оценивался в размере свыше 3 млн. 

Краба много не бывает

Наука установила, что численность камчатского краба у побережья Сахалина и Курильских островов неуклонно снижается, состояние эндемика оценивается как депрессивное. На Баренцевом море ситуация получше, но нынешняя отмена ограничений может спровоцировать перелов. Ученые ВНИРО давно пришли к выводу, что «решение проблемы возможно только путем комплексного подхода с одновременным применением, во-первых, ограничительных и контрольных мероприятий, во-вторых, искусственного разведения камчатского краба с целью выпуска на акватории, где не полностью реализован биопродукционный потенциал экосистем, и доращивания до товарного качества некондиционных промысловых самцов». 

В 2002 доктор биологических наук Николина Ковачева, начальник отдела аквакультуры беспозвоночных ФГБНУ «ВНИРО», приступила к разработке технологии по искусственному воспроизводству и товарному доращиванию камчатского краба в специализированном бассейновом комплексе «Дальние Зеленцы» на побережье Баренцева моря. 

Мальки камчатского краба на субстрате перед выпуском в море

– В результате 12-летних исследований, – рассказывает Н. Ковачева, – нами была разработана биотехника искусственного воспроизводства камчатского краба в установках с замкнутым и проточным циклом водообеспечения. Наши установки обеспечивают полный контроль за выживаемостью и физиологическим состоянием краба на ранних этапах развития. Применение специального температурного режима позволило сократить продолжительность личиночного периода с 75–90 суток в естественной среде до 37–40 суток в заводских условиях. Благодаря этому и контролируемым условиям выращивания выживаемость молоди возрастает с 0,001% в природных условиях до 30–50% при культивировании. В круг наших работ входило множество задач, которые до нас никто не решал, в том числе связанных с кормом для личинок краба, поисками подходящего субстрата для оседания постличинок, перемещение мальков из бассейнов и выпуск в естественную среду в специальных емкостях и садках. 

– В каком возрасте или при каком размере шансы малька выжить многократно повышаются?

– Молодь нужно выпускать не раньше и не позже определенного срока развития. При достижении 2 мм искусственные условия содержания становятся для него недостаточными. Проще говоря, крабик должен научиться сам добывать себе пищу. Если же мы его передержим, он может потерять способность адаптироваться в природной среде. Наша лаборатория за все время работа в Баренцевом море выпустила около 600 тысяч жизнестойких ювенальных особей. 

Выпуск в море

– Ваша лаборатория разработала технологию так называемой «сухой» транспортировки живого краба, в том числе на большие расстояния. Разве краб может существовать без воды?

– Оказалось, что может, если постепенно снизить температуру окружающей среды примерно до 0 °С. Краб впадает в анабиоз, это защитная реакция на неблагоприятные условия, которая свойственна многим животным. Мне как физиологу было очень интересно разобраться, как в состоянии анабиоза работает сердце и протекают обменные процессы. Работы по длительной передержке и транспортировке камчатского краба проходили в аквариальной ВНИРО в Москве и параллельно на норвежской береговой базе, созданной по разработанному нами Техническому заданию (совместный российско-норвежский проект). Нам удалось измерить частоту сердечных сокращений и интенсивность дыхания у крабов, находящихся как в активной фазе, так и в анабиозе, и сделать ряд других исследований. Мы выяснили, что четверо суток «ледникового периода» в изотермическом боксе краб переносит без проблем. За это время его можно отправить в любую точку мира. И уже где-то в Сингапуре, Сиднее или Канаде «разморозить». Для этого достаточно в течение суток постепенно поднимать температуру до оптимальной.

– Наверное, наши коммерсанты ухватились за эту технологию?

– В России наша технология интереса не вызвала, а в Норвегии да, на ней построили хороший бизнес.

– Мой следующий вопрос о компенсационных выпусках молоди. Решают ли они проблему экологического ущерба популяции камчатского краба от разработок шельфа Баренцева моря?

– На данный момент открыто 11 месторождений полезных ископаемых в шельфовой зоне Баренцева моря. Их освоение будет сопровождаться строительством платформ, трубопроводов, терминалов и прочих строений в основном в зоне повышенной биологической продуктивности и активного рыболовства. Неминуемо пострадает и популяция краба, особенно молодь и, условно говоря, «подростки». Для разрешения этого конфликта интересов мы предложили методические дополнения к базовой схеме оценки ущерба популяции камчатского краба от разработок шельфа. Суть их в том, что стоимость особи должна возрастать с увеличением ее возраста. Мы также предложили особо выделять наиболее важные зоны для развития краба, например, зоны красных и бурых водорослей, ракушечник и др. На наш взгляд, оценке компенсационных мероприятий должен предшествовать качественно новый мониторинг численности краба всех возрастных групп. Ну конечно же, необходимо строить марикультурные хозяйства на побережье заливов Мурманской области, Камчатки и Приморья. В 2002–2003 гг. на Камчатке планировалось возведение такого комплекса. Разработали научное обоснование проекта, но… что-то где-то не срослось. И это очень жаль. В США, где в свое время выловили всего краба, построены научно-производственные центры по искусственному воспроизводству краба. Это тенденция – другого пути нет. Будут ли строить и у нас, не знаю, жаль только, что упускаем время.

Русские, как известно, долго запрягают. Надеюсь, что мы не разучились быстро ехать. Камчатский краб, акклиматизированный в Баренцевом море и ставший брендом Мурманской области, должен иметь в прямом смысле обеспеченное будущее. Для этого есть все условия, в том числе научные кадры и уже разработанные технологии.

***

Михаил Умнов, специально для GoArctic