Петроглифы Беломорья – наследники Онежской наскальной традиции

Петроглифы Карелии сейчас на слуху. В 2018 г. эти памятники были включены в Предварительный список ЮНЕСКО, в 2020 г. досье-номинация «Петроглифы Онежского озера и Белого моря» принята в ЮНЕСКО, в июле этого года на очередной сессии в Китае пройдёт голосование за включение членов Комитета. Мы очень надеемся, что всё сложится благополучно и в Республике Карелия появится второй (после Кижей) объект Всемирного наследия. Недавно состоялось официальное открытие нового защитного павильона, внутри которого находится одна из ключевых концентраций наскальных изображений Карелии Бесовы Следки. Кстати, в августе этого года будет ровно 95 лет с момента их открытия студентом-этнографом из Ленинграда А.М. Линевским.

Наши петроглифы того заслуживают, ведь это уникальные образцы изобразительного творчества человека эпохи неолита, входящие в золотой фонд подобных памятников мира. Это мощный пласт общечеловеческой культуры, отражающий воззрения и образ жизни древних рыболовов, собирателей, лесных и морских охотников Севера Европы. На наскальных полотнах Карелии отображены мотивы и сюжеты, отсутствующие в других наскальных комплексах мира, выбивки отличаются качеством, широтой тематики и особой художественной выразительностью, что почти не характерно для подобных памятников в мире. Это археологическая визитная карточка, культурный и туристский бренд Карелии. Исследователи образно называют их «каменной книгой», «вечными письменами» или «мастерскими сознания». Изображения выбиты в эпоху неолита, примерно 6,5-7 тысяч лет назад на красноватых и серых гранитах – одних из самых прочных кристаллических пород возрастом свыше 3 млрд. лет. Петроглифическая традиция существовала менее тысячи лет и оборвалась около 5,5 тысяч лет назад после природной катастрофы -- подъёма уровня воды и затопления всех наскальных полотен на несколько сотен лет (Лобанова, 2014, 2015).

Общее число выявленных на сегодня петроглифов в составе Онежского и Беломорского комплексов не менее 4,6 тысяч. Они сосредоточены в тридцати шести отдельных группах на гладких, слегка наклонных оконечностях мысов и прибрежных скал и обладают более высоким, по сравнению с подобными объектами в мире, уровнем сохранности. На этих скалах прослеживаются оставленные ледником борозды и шрамы, включения чужеродных пород иного цвета, которые привлекали внимание древнего художника и нередко использовались им при выборе плоскости для создания петроглифов, особенно на Онежском озере.

Уникальную наскальную традицию Карелии создавали и развивали представители неолитической культуры ямочно-гребенчатой керамики – умелые охотники, рыболовы, собиратели, обитавшие здесь в V-IV тыс. до н.э. Найдено и исследовано большое число их поселений, а также единственный могильник этой эпохи на мысе Кладовец Нос.

Люди неолита делали долблёные и каркасные лодки, лыжи, жилища столбовой конструкции. Лепили керамические сосуды, украшали их ямками и оттисками разнообразных гребенчатых или иных штампов, изготавливали орудия труда из привозного кремня, местного каменного сырья – сланца, кварца и других пород, умели делать украшения и культовые предметы из камня, кости или рога животных. Обитатели восточного побережья Онего и юго-западного Беломорья научились выбивать изображения на гранитных скалах. Не исключено, что древние художники имели в обществе особый статус, так как с помощью петроглифов стремились обеспечить благополучие своего коллектива. Не все обладали развитым образным мышлением и способностью выбивать изображения, это заметно на некоторых фигурах с «рваными» очертаниями и грубым пикетажем. Вместе с тем на лучших наскальных полотнах Беломорья и Онежского озера видно совершенно виртуозное владение кварцевым инструментом на такой твёрдой породе, как гранит. На стоянках в низовьях реки Выг вблизи петроглифов археологами найдены кварцевые отбойники с выкрошенным рабочим краем, которые было удобно держать в руке. Предполагается, что именно они применялись для выбивки изображений.

Петроглифы Онежского озера и Белого моря находятся на расстоянии 300 км друг от друга, в юго-восточной и северо-восточной части Карелии, в очень живописных и привлекательных и в основном не тронутых хозяйственным использованием местах – в древности это были районы богатых рыбных и морских промыслов, сезонных миграций животных, важных водных путей, но несмотря на это, в древности они были, несомненно, прочно связаны между собой. 

Об этом говорили уже первые исследователи, начиная с В.И. Равдоникаса, А.Я. Брюсова, А.М. Линевского и особенно последующие: Ю.А. Савватеев, А.А. Форомозов, А.Д. Столяр (Формозов, 1969; Савватеев, 1970, 1996; Столяр, 1976, 2000). Они обращали внимание на определённое сходство в их расположении, в технике выбивки, тематике, отмечали общую культурную и хозяйственную среду, в которой создавалось и развивалось древнее наскальное творчество Карелии. За последние двадцать лет, в результате целенаправленных исследований петроглифов с участием зарубежных специалистов и использованием новых эффективных методов их поиска и документирования, заметно увеличилось число групп петроглифов, пополнились новыми фигурами прежние наскальные плоскости. Были уточнены очертания ранее выявленных изображений, что способствовало в дальнейшем их другой интерпретации. Полученные данные подтвердили взаимосвязь двух объектов наскального искусства, позволили совершенно по-новому взглянуть на начало, расцвет и завершение петроглифической традиции, выявили новые яркие грани культурного взаимодействия, контактов и преемственности между создателями наскальных галерей Онежского озера и Белого моря (Лобанова, 2007, 2019).     

            Онежские петроглифы

Памятники находятся на восточном побережье Онежского озера в Пудожском районе Республики Карелия. Ландшафт тут сохранился почти в неизменном виде с эпохи неолита. Ледник, вода и ветер участвовали в его формировании. На протяжении десятков километров вдоль береговой линии тянется непрерывная цепь дюн, отделяющих озеро от примыкающих к берегу с востока обширных заболоченных пространств. Крупные массивы гранита, выходя на поверхность из-под мощных ледниковых наносов, образуют многочисленные длинные выступы-носы, нередко причудливых очертаний, а в самом озере – небольшие острова. Плавными линиями мысы соединены с бухтами и заливами, где великолепные пляжи из мелкого кварцевого песка. Безграничное водное пространство Онежского озера, спокойное или бушующее во время мощных штормов, отполированные до глянца красные скалы, удивительные восходы и закаты, бесконечная череда облаков производят неизгладимое впечатление на посетителей этих мест. Территория Онежских петроглифов простирается на 18,5 км вдоль восточного побережья: от Гурьих островов на юге до устья реки Водлы с полуостровом Кочковнаволок на севере. 

Всего насчитывается двадцать пять групп наскальных полотен с 1226 изображениями, которые расположены на семнадцати мысах и шести островах Основная часть сосредоточена на мысах Кладовец, Пери Нос, Карецкий Нос и Бесов Нос. Высота петроглифов варьирует от самого уреза воды до 1 м над ним, но на полуострове Кочковнаволок она превышает уровень озера на 2-2,5 м. Во время шторма на озере вода постоянно омывает некоторые изображения, а самые низко расположенные фигуры периодически оказываются под водой, поэтому имеют несколько сглаженные края. Выбивки, находящиеся за пределами прибойной зоны, зарастают лишайниками, в редких случаях – мхами.

Неповторимое своеобразие Онежских петроглифов проявляется в их тематике и составе. Изображения зачастую очень сложные, порождённые фантазией и своеобразными местными традициями. Выделяются пять главных сюжетов: птицы, знаки, лесные животные, лодки, антропоморфные мотивы. Среди очень редких – змеи, выдры, бобры, рыбы, морские животные (белухи) и даже сцены китобойного промысла – беломорское влияние. Обилие образов водоплавающих птиц, в основном лебедей, – самая яркая и весьма необычная особенность Онежского наскального комплекса. 

Подобного предпочтения нет в наскальном искусстве Евразии. Лебеди привлекали внимание древних художников на протяжении всего времени существования наскальной традиции. Больше всего их изображений в устье реки Водлы на полуострове Кочковнаволок. Разнообразие таких мотивов не может не поражать. Они силуэтные, контурные, со странными дугами внутри туловища, часто с невероятно длинными шеями. Встречаются лебеди-гиганты размером до 4 м, но есть и маленькие фигурки, размером всего в несколько сантиметров. Представлены выводки лебедей и уток, символизирующих идею плодородия. Привлекает внимание маленькая сценка – лебедь с плывущим за ней лебедёнком, при этом голова взрослой птицы повёрнута назад, к птенцу. Такая же деталь показана и у другого изображения. У изображений лодок как украшение форштевня часто есть лосиная или оленья голова, а иногда она заменена на лебединую. Не так давно линейные лодки с лебедиными головами верхней части форштевней обнаружены и среди петроглифов Беломорья. Возможно, для обитателей восточного побережья Онего лебеди ассоциировались с тотемными первопредками. Люди часто видели этих птиц, прилетавших сюда для выведения потомства. Подобного предпочтения нет в наскальном искусстве Северной Фенноскандии и в целом в Евразийском регионе. В археологических материалах стоянок, расположенных недалеко от наскальных изображений, изредка встречаются обломки глиняных скульптурок водоплавающих птиц или мотивы лебедя на сосудах.

Второй по популярности онежский сюжет – таинственные и разнообразные диски и полумесяцы, силуэтные либо контурные, часто дополненные мелкими деталями (выделяют 27 типов). С момента открытия петроглифов они вызывают очень горячие и длительные научные споры, так как некоторые исследователи (В. И. Равдоникас, К. Д. Лаушкин) признавали их ключевыми при расшифровке смысла онежского наскального искусства. Одни считали такие фигуры капканами (А. М. Линевский, А. Я. Брюсов), другие (К. Д. Лаушкин, Р. Б. Климов) поддержали выдвинутую В. И. Равдоникасом солярно-лунарную гипотезу. Эта точка зрения сейчас принята многими исследователями. Отростки, отходящие от дисков, рассматриваются как лучи. К этой же категории можно отнести контурные или силуэтные круги без отростков. Больше всего изображений дисков, меньше – знаков в виде серпа или полудисков. Ещё одни необычные и довольно редкие изображения, также вызывающие неиссякаемые споры, – так называемые жезлы. Это прямые стержни с треугольным завершением на одном конце и отходящим в сторону от стержня отростком в виде маленькой лосиной головы. Иногда они имеют кольцо на другом конце.

Есть также иные варианты жезлов – в виде прямого или изогнутого стержня с лосиной головой на одном конце, или изображение, называемое «весло», с загнутым противоположным концом, что напоминает шею и голову лебедя. Есть изображение человека, который держит в руках жезлы с треугольными основаниями. Такой сюжет присутствует и среди петроглифов Скандинавии. Вероятно, они являлись магическими предметами, использовавшимися для определённых целей при проведении ритуалов на скалах.

В Онежском наскальном святилище немало антропоморфных образов, чаще всего показанных анфас и небольших по размерам. Но главный из них – знаменитый онежский «бес» длиной почти 2,5 м. Его именем названы сам мыс и ближайшая деревня, ныне нежилая. Другая, относительно крупная человеческая фигура в устье реки Водлы, названа первооткрывателями из Эстонии «Шальской Венерой». Излюбленная поза многих изображений людей напоминает движения в танце: правая рука поднята, левая опущена вниз, реже наоборот. В ряде случаев у них круглые контурные головы, что может отражать их связь с солярным культом (прорисовка). Есть персонажи с отсутствующими частями (головы, руки, ноги) или с половиной туловища и поднятыми кверху руками, согнутыми в локтях, руки имеют по три пальца. Встречаются профильные человеческие фигуры с головой лося или лебедя.

Изображения животных также встречаются на скалах восточного побережья, прежде всего это копытные – лоси или олени, гораздо реже – медведи, лисицы, бобры и выдры. Сцены охоты на лосей и медведей единичны, имеются на мысе Пери Нос III и на Бесовом Носе. Древние художники не обошли вниманием и морских животных – белух. Охотничьи композиции, связанные с их добычей, присутствуют на мысе Бесов Нос.

 Мыс Бесов Нос

           Петроглифы Беломорья     

Все петроглифы в низовьях реки Выг расположены на больших и малых островах, но в 2019 году выявлено первое небольшое их скопление на материке у бывшего порога Шойрукша. Они отличаются самобытностью и разнообразием сюжетов, которые редко встречаются на аналогичных объектах Северной Фенноскандии. Преобладают изображения лодок, с экипажами на борту и без экипажей, многочисленные орудия труда и охотничьего снаряжения – луки, стрелы, копья, гарпуны, лыжи, лыжные палки, разнообразные следы животных и людей. На беломорских скалах также много изображений лесных и морских зверей – оленей, лосей, медведей, лисиц, китов, тюленей и моржей, реже птиц – гусей, лебедей. Но главная тема петроглифов Беломорья – это человек, который очень активен и успешен в охоте. Он изображен на лыжах, пешком, в лодке, он охотится, участвует в коллективных ритуалах-шествиях, танцах, враждебных столкновениях. Обычно в руках у человека орудие труда или оружие – лук со стрелами, копье, иногда колчан со стрелами или заплечный мешок. За исключением пяти, показанных анфас, остальные человеческие фигуры стандартно профильные, небольших размеров и почти без фантастических черт, но у них подчёркнуто много мелких деталей – головные, выступающие нос и борода, часто показаны признаки пола – фаллосы или округлые животы у беременных женщин.

Среди редких и необычных мотивов – деревья с сидящими на их вершинах птицами или зверем (рысь), танцующие беременные женщины, олень со спиралью. 

Изображения трёхпалого мужчины и солярного знака похожи на онежские. В одном случае выбито русло реки, длинной и очень извилистой, с притоками и островом, вдоль этого русла показаны лодки с экипажами – своеобразное картографическое описание какой-то реальной или мифологической местности. Эта композиция и ряд других многофигурных сложных сцен говорят о развитом пространственном мышлении, образной памяти создателей петроглифов.

Исследователи небезосновательно утверждают, что главным сакральным центром в низовье реки Выг была группа петроглифов Залавруга. После многих лет археологических раскопок эта территория превратилась в прекрасный музейный объект под открытым небом. Древними выбивками здесь заняты самые гладкие участки гранитных скал. Особенно сильно впечатляет их осмотр при косых лучах солнца, на закате или восходе. 

 Залавруга

Уникальность Залавруги в том, что здесь велико число заполненных рисунками плоскостей, часто объединённых в сложные многофигурные композиции, выполненные в реалистической и нередко экспрессивной манере, с обилием мелких ярких деталей. Самые популярные темы – охота на морского (не менее семидесяти сцен) и лесного зверя, реже отображена охота на птиц – водоплавающих (гусей) и боровых (тетеревов). Поражает динамичность изображений, разнообразие репертуара. Вряд ли это было отражение мифической охоты – слишком реалистичны все изображения, с обилием мелких деталей. Скорее можно полагать, что в них показаны реальные люди – культурные герои, удачливые промысловики. В нескольких группах представлены изображения шествий людей с какими-то предметами в руках (напоминающими ритуальные жезлы с лосиными головами), показаны сцены враждебных столкновений (с убитыми и ранеными персонажами). Безупречное качество исполнения, уровень художественной выразительности повествовательных сцен Залавруги не имеют себе равных в мире, они дают нам уникальные сведения, которые в археологических материалах, как правило, отсутствуют: приёмы охоты, мелкие детали вооружения и быта.

По сравнению с онежскими выбивками, в Беломорье более отчётливо прослеживается бытовое начало, связь с хозяйством и трудовой практикой, стремление к воспроизведению каких-то реальных (или, возможно, вымышленных) событий. Видно стремление к правдивому и конкретному отображению различных сторон жизни населения. Сильнейший импульс дал здесь морской промысел белух, который требовал хорошего знания особенностей поведения зверя, чёткой организации труда, серьёзной подготовки, отточенных навыков и определённого опыта. Морская охота, связанная с большим эмоционально-психическим напряжением и переживаниями её участников, надолго оставляла в памяти сильные впечатления. Она давала возможность выявить особо смелых и умелых, сильных и выносливых, способствовала героизации труда и выдающихся охотников. Многочисленные изображения лодок, лыж, лыжных палок, луков и стрел, копий и гарпунов, следов людей и животных – одна из самых ярких особенностей и достоинств Беломорского наскального искусства.

Продолжение следует.

Автор: Н.В. Лобанова, ст. научный сотрудник сектора археологии Карельского научного центра РАН.