Арктический дневник волонтера на Новой Земле. Часть 4 Заключительная

Фото предоставлены автором

14.10.2021

Ветрище вчера разыгрался не на шутку. Засыпая под завывание, скрипы и удары ветра о стену в изголовье, поймал себя на мысли, что под полом никто не скребется. Если вы ночевали когда-нибудь осенью в старом деревянном доме, когда вся живность рвется в тепло перед холодной зимой, то представляете, какой ночной концерт могут устроить грызуны. Однако здесь, на Новой Земле нет ни мышей, ни крыс. Как мне объяснили, где есть лемминги — там мышам делать нечего. А леммингов здесь полно.

Как-то весной в метеорубке сотрудникам удалось прикормить крекерами одного особо любопытного лемминга. Тот выпрашивал подачки, крутился под ногами и уже совсем не боялся людей. Надо сказать, что лемминги не портят крупы и вообще не покушаются на «человеческую» еду. Идеальные соседи.

Переворачивая бочки и вытряхивая содержимое, обрадовался: готовый гумус. Не сразу догадался, что почва создана леммингами: грызуны перед зимовкой натаскали сухой листвы, травы, мелких веточек, активно все удобрили — и вот результат.

Вживую я леммингов раньше никогда не видел. Да и сейчас толком не разглядел — уж больно шустрые, носятся на берегу среди камней. В разговорах мне поведали, что лемминги здесь бывают двух видов: обычные и копытные.

На леммингов охотятся песцы, чьими следами жизнедеятельности завален весь берег (мы даже натоптанные песцами тропы видели), и полярные совы. На этом пищевая цепочка заканчивается, как и мой коротенький рассказ о местной фауне.

16.10.2021 Первоснежье

На Малые Кармакулы выпал робкий еще, наивный первый снег. Безветрие, солнечно. Сказка! Пейзаж волшебным образом переменился. Строгие горы приоделись в новые пестрые костюмы, полярная тундра у подножия примеряет пушистую обновку.

Похрустывает ледок на мелких лужицах, носятся наперегонки вдоль обочины непоседливые собаки, таскают олений рог, отбирают друг у друга эстафетную палочку, взметая лапами мохнатый снежок. Местные водоплавающие, задорно покрякивая, бултыхаются в ледяной бирюзовой бухте. 

Скупое низкое солнце расщедрилось перед долгой полярной ночью: ушатами льет золото в разрывы туч, подсвечивает небесные перышки нежно-сиреневым, розовым, бледно-лиловым, малюет грубые склоны малиновой акварелью. Прощается…

Ранний снег неизбежно растает, сойдет на нет. Однако первый звонок уже прозвучал: ждите, ждите, представление скоро начнется!

Скоро, совсем скоро…

18.10.2021  Занимательная археология

Разбирая завалы перед новой метеостанцией, мы наконец-то поняли, зачем везли с собой лопаты. Только вытащишь одну большую железяку, как за ней тотчас открываются новые подземные горизонты. Не остановиться, как в компьютерной игре, ей-богу…

Находки самые странные и неожиданные. Вытащили на белый свет малость проржавевшее, но еще крепкое перо корабельного руля. Затем из земли показался обугленный ствол. Подкопали, выдернули, перевернули. Оказалось — две деревянные сваи. Александр, наш мастер леса, определил лиственницу. Толстенные; полметра в диаметре. А ведь своего леса здесь нет, все привозное. Погладил я эти молчаливые колоды… Росли пушистые лиственницы где-нибудь на побережье Белого моря, затем их повалили, везли через океан… Послужили они человеку немало: весь дом держали на себе. И вот теперь моя ладонь на холодной древесине. Сколько им лет? Когда поставили тот дом? Что это были за люди? Кто ж теперь расскажет…

Обнаружили клочок розовых обоев. На обратной стороне — обрывок газеты. Клеили их раньше первым слоем на стены, помните? Сколько снежных зим, сколько водных весен прошло — а текст сохранился, буквы не расползлись… Газета «Правда» от 15 апреля 1988 года: «Волна требований освобождения В.И. Ленина из тюрьмы нарастала».

СССР оставалось простоять еще три года…

Разгибаюсь, оглядываю ровные ряды собранных нами бочек. Ведь в каждой когда-то хранилось топливо, которое превратили в электричество, в тепло. Люди работали, грелись долгой полярной зимой, мечтали о светлом будущем, ругали высокое начальство (ибо зачем еще оно нужно, если не для того, чтобы его ругать), писали родным письма на Большую землю под желтым светом настольной лампы:

«Здравствуй, дорогая! У меня все хорошо…»

У вас ведь все хорошо, правда?

27.10.2021  Кофе по-малокармакульски

Позднее утро. Сижу на краешке железной койки. Пью кофе со сгущенкой, смотрю в окно. Кофе закончился — высыпал остатки себе в кружку. Напиток горячий, в доме тепло. За окном знаменитый «мороз и солнце» — торжество русской красоты.

Выспался. Изоспался всласть — впервые здесь. Работы окончены, ждем корабль. На завтрак можно не вставать. В теле легкость и бодрость.

В голове ясно — видимость как за окном, до горизонта. На горизонте заснеженный скалистый мыс вдается в море. Синь глубокой воды покойна, насыщенна. Лазурь небосвода бездонна. Снег румянится от низкого солнца. Любопытные лучи заглядывают в развалины напротив, высвечивают внутренности заброшенного дома.

Мелькает в темноте коридора беленький хвост Тайсона — вправо-влево, влево-вправо. Пес приседает на задние лапы, заходится лаем. Выбегает наружу, крутится у порога. Задорный лай слышен и сквозь двойное стекло.

В доме живет белый медведь.

Допиваю кофе. Солнце светит. Пес лает. Медведь спит.

Жизнь на Новой Земле идет своим чередом.

30.10.2021

Темнеет на Новой Земле рано – уже через пару недель окрестности темным покрывалом укутает полярная ночь. Словно прощаясь с нами, в Малых Кармакулах в последние дни стоит удивительно ясная, спокойная погода. Заснеженные склоны нарядились в розовое, воздух прозрачен и чист. С борта «Профессора Молчанова» знакомые пейзажи выглядят по-иному. Ручей на дне небольшого распадка, через который месяц назад перебиралась медведица с медвежонком, уже засыпан снегом. Крутой обрывистый берег, обычно покрытый белой пеной прибоя, сейчас покоен и тих, глубокие рытвины-морщины занесены хрупким снежком.

Ярко-оранжевое светило закатывается за горизонт, ныряет в море, исчезает за продолговатым пустынным островом по правому борту. Запад горит в огне, а небо над горами на востоке расцвечивается отраженным светом в сиреневые тона.

Смеркается. Морозец пощипывает щеки. С глухим шелестом из сумрака наступает ледяное поле шуги, трется о железный корпус судна. Артем перегибается через борт, светит фонариком. Пугливые рои мальков клубятся в толще прозрачной воды. Подчиняясь командам невидимого сверхразума, мальки как один резко меняют направление, высверкивают серебром чешуи, ластятся к резкому электрическому свету.  Лениво шевеля хвостом, колыхаясь продолговатым узким телом, сквозь луч фонаря проплывают рыбы покрупнее. На слабой волне покачиваются плоские блинчики-льдинки, своей прозрачностью напоминающие медуз.

Захожу на нос судна, прячусь от надоедливых прожекторов, запрокидываю лицо. Окончательно стемнело. Север-батюшка широкой смелой кистью раскрашивает полярное небо своим сияньем. Казалось, после стольких вечеров уже можно было бы и привыкнуть, но нет... Из-за гор струится по небосклону молочный поток, завиваясь прядями космического дыма. Падающие звезды искрят праздничными бенгальскими огнями в вышине и тут же гаснут.

Завтра я оставлю Новую Землю и увижу ее изрезанные очертания уже за кормой… Натыкаюсь в темноте на деревянную лавку. Укладываюсь поудобнее. Надо мной перемигиваются звезды:

«К чему грустить, приятель? Завтра наступит завтра.

У тебя еще есть время.

Еще есть…»