Под флагом «креста и якоря». Первые спасатели в мифологии народов мира

А.Е. Коцебу. «Подвиг Петра I во время бури».

 

Как известно, вода занимает три четверти поверхности нашей планеты. Одна из самых «водных» территорий Земли – Арктика. В Арктике Северный Ледовитый океан занимает 14 млн. км² из 27 км² (или 21млн. км²., если ограничить территорию Арктики с юга Северным полярным кругом), а в российском секторе Арктики из 9 млн км² – 6,8 млн. – морская акватория.

Бесспорно, вода – величайшее благо для человечества, один из главных источников жизни. Леонардо да Винчи приписывают такое высказывание: «Воде была дана волшебная власть стать соком жизни на Земле». Не менее знаменита фраза Антуана де Сент-Экзюпери: «Вода! У тебя нет ни цвета, ни вкуса, ни запаха! ... тобой наслаждаются...!... Нельзя сказать, что ты необходима для жизни, ты сама жизнь!». 

Люди издревле селились у воды, в том числе – у северных морей. Например, петроглифы, найденные на Кольском полуострове, изображают сцены морской охоты. В мифологии многих народов мира есть легенды о сотворении мира из воды. Индийская Сатапа-та-Брахмана, легенды африканского племени банту, предания иудеев и христианская книга Бытия начинаются именно так: «вначале была вода, ничего кроме моря воды», «божий дух носился над водою», «из воды бог создал все живущее». Согласно мифам Древней Греции и Рима из воды (пены морской) родилась богиня Афродита (Венера), а одним из самых грозных богов античности был Посейдон – повелитель морей.

Однако в представлении древних вода являлась не только символом созидания, но и источником бед, опасности и даже смерти. Неслучайно в совершенно разрозненных во времени и пространстве цивилизациях есть удивительно схожие по сюжету легенды о Великом потопе, который уничтожил практически всё живое. Так, у шумеров в «Царском списке» есть предание о том, что царь богов Энлиль рассердился на людей (они шумели и мешали ему спать!) и решил утопить всю ойкумену. И всегда в подобных легендах фигурирует герой-спаситель мира: например, у шумеров это Утнапиштим, или в Вавилонсклой версии – Атрахазис. Согласно древнему ведическому санскритскому тексту «Ригведе», когда «воды смыли три неба», сумел спастись только Ману, знаменитый автор законов Ману («Манавадхармашастра») – «кодекса чести ариев». Похожие мифы запечатлены в рисунках американских майя, а известная христианская легенда о Ное повествует о том, как его корабль стал первым спасательным плавсредством на море. Неслучайно современные спасатели причисляют себя к последователям Ноя.


Великий потоп, восточная версия.

Почему в средние века моряки боялись спасателей?

В древности и средние века путешествия по морям представляли большую опасность. Даже закоренелые «морские волки» – голландцы, открывшие для Европы полмира морским путём, поговаривали, что «лучше ехать в разбитой телеге по полю, чем на новом корабле по морю». Русская (поморская) пословица выражается ещё однозначней: «Жди горя с моря, а беды от воды». Вне сомнения, более всего моряки боялись кораблекрушений, ибо карт морей в то время было мало, маяков и сигнальных огней зачастую не было вообще, а туманы, рифы, бури – всё это подстерегало мореплавателей. Греческий мудрец Анахарсис говорил, что «моряки плывут на четыре пальца от смерти», так как в Греции корабельные доски были в четыре пальца толщиной. Те, кто спасал моряков во время кораблекрушений в Древнем мире, считались героями, заслуживающими наград. В Древнем Риме тому, кто оказывал помощь утопающим, полагалась награда от Сената – «Corona civica» (венок из дубовых листьев), которая автоматически зачисляла её обладателя в члены Сената.

Однако не всегда те, кто приходил на помощь терпящим бедствие морякам, были людьми благородными. Очень часто торговые корабли становились предметом наживы для жителей морских побережий и пиратов. В некоторых местностях даже существовало правило, по которому тот из спасателей, который первым прикасался к корпусу судна, становился его новым владельцем. А спасённый товар был добычей «спасателей», либо они требовали свою долю от выловленного груза. Нередки были случаи, когда спасённых моряков превращали в рабов. А потому средневековые мореплаватели не только не звали на помощь, но и боялись спасателей! Чтобы избежать подобных ситуаций, страны заключали между собой соответствующие договоры. К примеру, в 1514 году новгородцы договорились с ганзейскими городами, что «если потерпят новгородские купцы на море какой-то вред от лихих людей, то...70 городов ищут лихих людей и, нашедши, казнят смертию, а товар новгородский отдают Новгородским купцам». Россия, в свою очередь, тоже обязывалась отправлять выловленные грузы в страны-поставщики. Борис Годунов, будучи главой иностранной политики при царе Фёдоре Иоанновиче, подписал в 1587 году договор с английской королевой Елизаветой I Тюдор, по которому обязывался искать и возвращать англичанам грузы с разбитых у берегов России кораблей.

 

«Кто в море не ходил, тот богу не молился»: небесные покровители моряков

Откуда же морякам было ждать бескорыстного спасения? Уповали они, прежде всего, на силы небесные. В античные времена моряк взывал к Посейдону и другим божествам: «Целым по глади морской перенесите меня!». Одной из легендарных спасительниц моряков по литературной версии Гомера была Левкотея (Левкофея) – морская богиня, давшая Одиссею волшебное покрывало, которое уберегло его от гибели во время кораблекрушения. И в языческие, и в христианские времена моряки возводили храмы своим небесным покровителям, усиленно вымаливая удачу перед каждым рейсом. Не случайно, у поморов была присказка: «кто в море не ходил, тот богу не молился». В поморских «ожиданьицах» (особенный жанр мольбы-молитвы, обращённой к морской стихии), которые пели – «вели» – поморские жонки, стоя на высоком морском берегу в ожидании мужей с промыслов, содержится множество образов-оберегов. В те часы, когда море «не кротеет, а затемнится», надеялись – «чаяли» – поморки, что «хранительница дома ... – матерь Христова» придёт на помощь их супружникам: «Матерь божия, умали сына своего да Николу». Действительно, главным спасителем моряков в христианской культуре считался Святой Николай Мирликийский – «скорый спомощник» на водах. В каждом крупном поморском селе непременно был храм во имя Святого Николая. Писатель и путешественник Сергей Максимов, побывавший на северных окраинах России в середине XIX века, писал об одной из церквей, что она «по обыкновению всех поморских церквей, освящена ...во имя святителя Николы, как бы в подкрепление народной поговорки, которая давно и справедливо гласит, что от Холмогор до Колы – тридцать три Николы». Эти храмы, чаще всего шатровые, выполняли и функции маяков: были путеводными знаками морякам. Именем Николая Угодника очень часто называли поморы и свои суда. Например, в списке поморских судов второй половины XVIII века девять из двадцати двух кораблей носили имя «Святой Николай». 


Св. Николай спасает моряков.

  «Ежели идущимъ судамъ ... случится какое несчастiе ... – учинить помощь»

Если на силы небесные «пахари моря» уповали издревле, то помощь от «земных» спасателей российские моряки стали получать лишь с XVIII века. В России начало организации спасательного дела, в том числе в стихии воды, традиционно отсчитывают от времени правления императора Петра I Алексеевича. Петр I уделял большое внимание помощи терпящим бедствия судам. Он и сам в юности чуть было не стал жертвой морской стихии: во время его поездки на север в 1694 году яхта «Святой Пётр», на которой по Белому морю плыл молодой царь (ему только что исполнилось 22 года), попала в бурю. Опытный лодейный кормщик (рулевой) Антип Тимофеевич Панов спас жизни пассажиров, в том числе – царя. В память об этом царь Пётр собственноручно вырубил крест, который был поставлен у Пертоминского монастыря, а в начале XIX века торжественно перенесён в Архангельск в кафедральный Свято-Троицкий собор.
Несколько раз водная стихия захватывала и строящуюся столицу. Сохранилось письмо 1709 года царя Петра I Меньшикову, в котором государь жаловался, что в царских «хоромах было сверху пола 21 дюйм», и «было утешно смотреть, что люди по кровлям и по деревьям, будто во время потопа, сидели». Согласно городской легенде, Петр I лично руководил спасательными работами. В петровском «Морском уставе» было сделано предписание капитанам «всякому кораблю, друг другу которое ближе, помогать» и даже «ежели неприятельский корабль будет тонуть, то, как возможно, собирать с него люд». «Державный шкипер» и сам участвовал в оказании помощи тонущим кораблям, что нашло отражение в мифологизации его образа. На эту тему написано множество картин. В их основе – легенда (эту версию мы видим в записи академика Я. Штелина), согласно которой 5 ноября 1724 года по пути из Шлиссельбурга в Петербург император заметил бот с людьми (солдатами или матросами), севший на мель в районе Лахты, и пришёл на помощь терпящим бедствие. После погружения в ледяные воды залива Пётр Алексеевич простудился и в январе 1725 г. скончался от воспаления лёгких.

В 2022 году в честь юбилея Петра Алексеевича в Санкт-Петербурге был открыт памятник «Пётр I, спасающий утопающих близ Лахты». Подобная скульптура уже была в столице Российской империи. Эскиз первой версии памятника был представлен в 1907 году на Парижской выставке и так понравился императору Николаю II, что государь выделил на возведение монумента собственные средства. В 1909 году памятник обрёл своё место неподалёку от царского дворца на Адмиралтейской набережной. В советское время памятник был демонтирован и появился в обновлённом виде в граде Петровом в день 350-летнего юбилея Петра I.

Возможно, легенда действительно имела под собой историческое основание, так как известен указ императора Петра I от 8 ноября 1724 г., гласящий, что «ежели идущимъ судамъ, какъ россiйскимъ, такъ и иностраннымъ, случится какое несчастiе или отъ шторма разобьетъ, и въ томъ возможно будетъ учинить помощь, то чинить какъ возможно...».


Ещё одна вариация на тему спасения Петром моряков.


Поскольку стараниями Петра Великого в России был учреждён флот, то появилась и новая профессия – «водолаз». С XVIII века в портах на Балтике существовали курсы, на которых готовили профессиональных спасателей-водолазов. В Санкт-Петербурге с 1750 по 1825 год действовала «Водолазная компания», имевшая отделение и в Выборге. Следует отметить, что в XVIII веке помощь «на водах» всё ещё имела коммерческую подоплёку: те, кто приходил на помощь тонувшим кораблям, претендовали на компенсацию расходов или часть спасённых товаров. С развитием технического прогресса спасательное дело совершенствовалось. Так, в 1802 году Адмиралтейская коллегия издала распоряжение об устройстве в Кронштадте «машин, посредством коих доставляется спасение утопшим». Словосочетание «спасение утопших» звучало, вне сомнения, странно и потому позднее было заменено на «мнимоутопших».
Новый виток организация спасательного дела в России получила после Русско-турецкой (Крымской) войны, когда массовая гибель кораблей привела к необходимости поднимать орудия с затонувших морских плавсредств. Кроме того, необходимо было расчищать фарватеры. И в экипажах кораблей российского императорского флота появилась новая штатная единица – «водолаз».

 

«Падание помощи всем терпящим бедствие на морях, озёрах и реках...»

Но главное – девятнадцатый век ознаменовался созданием общественных организаций, призванных оказывать помощь терпящим бедствие на воде. Первые подобные общества появились в Европе, прежде всего – в Англии. «Туманный Альбион», как известно, всегда славился плохой видимостью у берегов и прибрежными отмелями, подстерегающими многочисленный корабли одной из великих морских держав мира. И в 1824 в Великобритании было образовано Национальное учреждение по спасению людей от кораблекрушений, с 1860 года получившее королевскую хартию. Существует это общество и сейчас, носит название Королевское национальное учреждение спасательных шлюпок (Royal National Lifeboat Institution – RNLI) и пользуется особым покровительством королевы Елизаветы II. В том же 1824 году в Нидерландах появилось сразу два подобных общества – на севере и юге страны (интересно, что слились воедино «Норд» и «Зюйд» только в 1991 году!). Затем почин подхватили другие страны: в Бельгии общество спасения на водах возникло в 1838 году, во Франции – в 1865 и т.д. Показательно, что в большинстве стран эти организации были общественные, однако в ряде стран финансирование службы спасения на водах полностью или частично брало на себя государство. Так было, например, в Дании до XXI века, а в 2004 году датчане учредили ещё и общественную организацию спасения на море.

В России государство вначале озаботилось организацией службы спасения на реках, создав в 1867 году речную полицию, в обязанность которой вменялось «принятие мер к спасению утопающих людей и погибающих судов». Однако финансовое обеспечение данного процесса легло на плечи органов местного самоуправления (городских дум, ярмарочных комитетов), и потому действовала речная полиция не повсеместно, а лишь в некоторых регионах страны (в столице, Нижнем Новгороде, Рыбинске). На море также эпизодически в 1860-е годы возникали спасательные станции, в основном – на побережье Балтики. Оснащались они за счёт Морского министерства: здесь были спасательные средства и «аптечки» для оказания первой медицинской помощи.

Единая для всей страны организация – Общество спасения на водах – была создана в России лишь в начале 1870-х годов. Это была изначально общественная организация и инициатива её создания может вполне считаться гражданской. В 1866 году с предложением создания подобного общества выступил капитан 1 ранга Андрей Васильевич Фрейганг (1809-1880), имевший к тому времени большой опыт морских походов. В юности А.В. Фрейганг бывал в Арктике: он совершил переход из Архангельска до Нордкапа на парусной шхуне «Метеор», построенной на Соломбальской судоверфи. Командовал шхуной молодой командир капитан-лейтенант Леонтий Николаевич Бодиско. Не раз участвовал Андрей Васильевич и в кругосветных плаваниях. Будучи знакомым с зарубежным опытом деятельности Обществ спасения моряков, капитан Фрейганг предложил организовать спасательные станции на морях России. К тому времени А.В. Фрейганг был известен как филантроп: во время Крымской войны он, по свидетельству сослуживцев, пожертвовал на помощь семьям фронтовиков все свои золотые и серебряные вещи, за исключением крестов и обручальных колец. По мысли А.В. Фрейганга, на помощь терпящим бедствия морякам должно были прийти частные лица, создав общественные организации. Увы, подписка, устроенная Андреем Васильевичем, дала изначально только 15 рублей, но в том же 1866 году в дело вступили кронштадтские моряки, и сбор денег «по подписке» для организации спасательных станций пошёл в гору. Далее, в 1870 году при Морском министерстве был создан комитет для разработки устава общественной организации, призванной оказывать помощь тонущим «на водах». Организация ставила своей задачей «падание помощи всем терпящим бедствие на морях, озёрах и реках, в пределах России» и получила название «Общество подания помощи при кораблекрушениях». Устав её был высочайше утвержден 3 июля 1871 года. Августейшей покровительницей нового Общества стала цесаревна Мария Фёдоровна – супруга наследника трона Александра Александровича, будущего императора Александра III. Мария Фёдоровна (Дагмара) была родом из Дании, где уже существовала к этому времени подобная организация. Великий князь Александр Александрович принял звание Первого действительного члена Общества.


Мария Фёдоровна.

Несколько месяцев с момента утверждения Устава «Общества подания помощи при кораблекрушениях» ушли на разработку атрибутики организации (флага, знаков и пр.), и поэтому первое собрание Общества состоялось только в марте 1872 года. Собрание выбрало правление и утвердило нагрудные знаки Общества, которые предоставлялись для ношения Председателю общества и членам правления, а также Почётным членам и «дарителям» – наиболее активным членам общества. Тем членам Общества, которые вносили не менее двухсот рублей ежегодно или двух тысяч рублей единовременно, давалось право ношения золотого знака, а те, кто жертвовал на нужды Общества 50 рублей ежегодно или 500 рублей единовременно, удостаивались серебряного знака. Среди известных жертвователей – членов Общества были знаменитые люди: художник И.К. Айвазовский, купцы: А.К. Трапезников, М.А. Сибиряков, С.П. Елисеев, барон А.Н. Штиглиц (по духовному завещанию) и др. Государство также участвовало в финансировании работы Общества: более трети его бюджета пополнялись ежегодно из государственной казны. За первые четверть века существования организации это составило более полутора миллиона рублей – сумма по тем временам немалая.

Кроме благотворителей, успехом своего существования общество было обязано своему председателю, руководившему его деятельностью в течение первых 28 лет. Это был известный путешественник, учёный, военно-морской деятель генерал-адъютант Константин Николаевич Посьет. Его карьера началась в Арктике, когда он, будучи выпускником кадетского корпуса, заменил заболевшего капитана в переходе из Архангельска в Кронштадт. И сюда же, на Север России К.Н. Посьет вернулся через много лет со своим воспитанником – великим князем Алексеем Александровичем (А.А. Романов – сын императора Александра II, будущий адмирал – патрон военно-морского флота России). Это было как раз накануне образования Общества спасения на водах – в 1870 году. Под руководством К.Н. Посьета несколько кораблей (корвет «Варяг», клипер «Жемчуг» и шхуна «Сектант») участвовали в Северном походе. Арктическая часть маршрута экспедиции включала посещение Мурманского берега, западного берега Белого моря, Норвегии, а главное – Новой Земли. Великий князь Алексей Александрович значился в составе экспедиции в чине лейтенанта. То, что в Арктическом переходе принимал участие член императорской семьи, свидетельствовало о внимании «власть предержащих» к проблемам освоения окраин страны и Арктики и развитию судоходства в этой части страны, в частности. Важно было и то, что в данном походе были составлены описания берегов Арктики в Европейской её части, а гидрографический департамент составил затем карту мест, где чаще всего терпели крушение корабли. Опасными для плавания были и Баренцево, и Белое моря. Так, известно, что за 1862-1869 гг. в Белом море потерпели крушение 144 судна. Согласно карте, самым гиблым местом было так называемое «горло» Белого моря – узкий пролив, отделяющий Белое и Баренцево моря. Поморы называли эти места «кладбищем кораблей», так как погода здесь часто меняется и туман бывает такой, что «хоть топором руби». Лучше всего описал опасности этих мест художник А.А. Борисов: 

Неслучайно именно в «горле» Белого моря служители Орловского маяка (в том числе и легендарная «лопарская королева» Татьяна Куковерова) чаще всего спасали терпящих бедствие моряков – российских и иностранных. Вне сомнения, в подобных местах, прежде всего, и нужны были спасательные станции. Кстати, на данной карте были уже обозначены существующие на тот момент спасательные посты на Белом и Баренцевом морях.

Таким образом, и общественность России, и государство в лице дома Романовых и различных министерств были заинтересованы в развитии службы спасения на водах. С 1892 года Общество стало именоваться Императорским Российским обществом спасания на водах (в исторической литературе чаще пишется «спасение на водах», но в документах того периода значилось «спасание»), что ещё более повысило его статус. К началу ХХ века Обществом были построены 57 морских и 77 речных лодочных станций и 168 полустанций, возведены 88 переправ,10 маяков и пр. В 1898 году Указом императора Николая II в России был даже введён особый День спасателей – 9 мая. В это день в храмах всех христианских конфессий шёл кружечный сбор в пользу Общества спасения на водах а с колоколен прибрежных храмов слышался звон. Такой же «метельный звон» применялся в качестве сигнала во время туманов на море или бурь на суше.

Продолжение следует.

Автор: Ольга Владимировна Чуракова, историк, краевед (САФУ, Архангельск).